ВТОРОЙ ФРОНТ

ВТОРОЙ ФРОНТ

Подробно разбирать войну здесь не получится. Это тема отдельной книги, желательно многотомной. Но некоторых деталей коснусь.

Сейчас я выскажу мысль, за которую историки меня убьют. По крайней мере, некоторые. Мысль такая: Холодная война началась с открытия Второго фронта.

Обычно считают, что ее запустила «фултоновская речь» Черчилля 5 марта 1946 года - ноя думаю иначе.

Чуть позже поясню.

В первом же личном письме Черчиллю военных лет (18 июля 1941 г.) Сталин намекнул: «Мне кажется, что военное положение Советского Союза, равно как и Великобритании, было бы значительно улучшено, если бы был создан фронт против Гитлера на Западе (Северная Франция) и на Севере (Арктика)».

Он возвращался к этой теме многократно:

Черчиллю (23 июля 1942 г.): «Что касается. второго фронта в Европе, то я боюсь, что этот вопрос начинает принимать несерьезный характер. Советское Правительство не может примириться с откладыванием организации второго фронта в Европе на 1943 год».

Черчиллю (16 февраля 1943 г.): «Открытие второго фронта. как видно из Вашего сообщения, намечается только на август-сентябрь. Мне кажется, однако, что нынешняя ситуация требует того, чтобы эти сроки были максимально сокращены».

Черчиллю (15 марта 1943 г.): «По-прежнему я считаю главным вопросом -ускорение открытия второго фронта во Франции. Неопределенность Ваших заявлений относительно намеченного англо-американского наступления по ту сторону Канала вызывает у меня тревогу».

Рузвельту (11 июня 1943 г.): «г. Черчилль от своего и Вашего имени сообщил. что Великобританией и Соединенными Штатами энергично ведутся приготовления к операции форсирования Канала в августе 1943 года. Теперь. открытие второго фронта в Западной Европе, уже отложенное с 1942 года на 1943 год, вновь откладывается, на этот раз на весну 1944 года» [277 - Переписка Председателя Совета министров СССР с президентами США и премьер-министрами Великобритании во время Великой Отечественной войны, 1941-1945 гг. М., 1986. Т. 1. С. 19, 68, 112, 124, 155.].

«Союзники» постоянно тянули: обещали второй фронт - а потом выискивали причины, почему не могут его открыть. Выглядело это очень дружелюбно и вежливо, но суть не менялась. Слова Трумэна («пусть они убивают друг друга») по-прежнему работали.

Почему же 6 июня 1944 года «союзники» все же высадились в Нормандии?

Чтобы ответить, перескочим на три года назад.

10 мая 1941 года в Англию прилетел третий человек Рейха, заместитель фюрера по партии Рудольф Гесс. Его полет казался скаутской выходкой: угнал истребитель во вражескую страну, прыгнул с парашютом. Черчилль «проделкой» это и назвал, заверяя, что перелет ничего не значил. А Гитлер оповестил нацию, что его зам свихнулся.

Однако документы, касающиеся Гесса, англичане засекретили до. 2017 года! И наверняка все равно не раскроют.

Что же они прячут, настолько позорящее Великобританию? Уверенно сказать нельзя: тайна. Но ясно, что столь крупный политик просто так ничего не делает.

Прилетел он в момент, когда Германия вобрала все силы Запада, чтобы громить Россию. Англичане с американцами для того ее и вооружали, так что тут разногласий не было. Однако при покорении Европы могли возникнуть некоторые англо-германские недоразумения, даже несмотря на подарок фюрера под Дюнкерком. Все-таки они друг друга изрядно побомбили.

Кстати, совпадение: в последний раз немцы жестко бомбили Лондон именно 10 мая, в день визита Гесса. После этого крупные налеты прекратились. Скажете, случайность?

Недоразумения следовало сгладить и получить гарантию, что англичане не ударят немцам в спину, пока те будут возиться в России. И такую гарантию Гесс получил. Доказать бумажками я это не могу (до 2017 г.?), однако факт: немцам в спину не ударили.

Формально Британия была союзником нашим, а по факту - немецким. Потому и не открывала второй фронт, а лишь бомбила иногда германскую территорию. Неловко все-таки числиться в состоянии войны и совсем ничего не делать.

Грамотный читатель напомнит:

- А Роммель?! Монтгомери? Египет?

Да, англичане бились с немцами в Африке. Но это совершенно другая война! Там решался вопрос контроля над Средиземным морем - для свободного доступа к британским колониям. И это открыто признает Черчилль [278 - Черчилль У. Вторая мировая война. М., 1991. Книга вторая. С. 297.].

Африканский фронт никак не помогал Красной армии, потому что немцев там воевало мизерное количество. Даже в крупнейшем сражении при Эль-Аламейне (конец октября 1942 г.) итальянских и немецких солдат дралось всего 80 тысяч. Для сравнения: почти тогда же шла Сталинградская битва, в которой немцев участвовало больше миллиона [279 - Кожинов В.В. Россия. Век XX. (1939-1964). Опыт беспристрастного исследования. М., 2002. С. 67.]!

Почему же Британия не стала открытым союзником Рейха? В 1941 году у них был шанс совместно нас разбить!

Да все потому же: англичанам не нужна сильная Германия. Главным врагом была Россия, но и немцев чрезмерно усиливать в британские планы не входило. «Пусть они как можно больше убивают друг друга».

Однако в июне 1944 года второй фронт в Европе все же возник. Англоамериканский десант высадился во французской Нормандии (Омаха-бич, Том Хэнкс, рядовой Райан.) и ударил по немцам.

Зачем?

Затем, что в марте этого года наши войска вышли к границе СССР. И стало ясно, что мы разобьем нацистов сами, безо всякой помощи.

Какая связь?

Все просто. Второй фронт «союзники» открыли против нас, а не против немцев. Подтвердит это ни больше, ни меньше как Уинстон Черчилль:

«Решающие практические вопросы стратегии и политики. сводились к тому, что:

- во-первых, Советская Россия стала смертельной угрозой;

- во-вторых, надо немедленно создать новый фронт против ее стремительного продвижения;

- в-третьих, этот фронт в Европе должен уходить как можно дальше на Восток» [280 - Там же. С. 73.].

Нужны еще доказательства?

С «союзниками» нацисты воевали примерно так (описывает солдат, который командовал обороной немецкого города): «Наше боевое охранение заметило передвигавшуюся по шоссе в направлении Шифферштадта колонну американцев . Появились первые признаки всенародной сдачи в плен - в открытых окнах белели спущенные простыни. Разумеется, ни о чем, вроде „сражаться“, речи и быть не могло» [281 - Метельман Г. Сквозь ад за Гитлера. М., 2008. С. 339-340.].

А пленных немцев англичане держали в полном боевом порядке, не расформировывая частей. Трофейное оружие хранилось неподалеку. И наши «союзники» всерьез планировали ударить-таки по нам совместно с вермахтом (это факт!) - но, даже имея атомную бомбу, не решились. Победоносная Советская армия разгромила бы их всех, вместе взятых.

//__ * * * __//

Приведу еще один любопытный кусочек переписки - о подготовке Тегеранской конференции, то есть личной встречи лидеров трех стран.

Черчилль - Сталину (19 июня 1943 г.): «Я отправлюсь при любом риске в любое место. Скапа-Флоу, наш основной военно-морской порт на севере Шотландии, был бы наиболее удобным местом».

Сталин - Черчиллю (9 августа 1943 г.): «При данной обстановке на советско-германском фронте я, к сожалению. не могу в данное время направиться. в Скапа-Флоу».

Рузвельт и Черчилль - Сталину (19 августа 1943 г.): «Мы снова желаем обратить

Ваше внимание на важность встречи всех нас троих. Мы вполне готовы отправиться. в Фербенкс на Аляске».

Сталин - Черчиллю и Рузвельту (24 августа 1943 г.): «Я не могу без ущерба для наших военных операций, уехать от фронта в столь отдаленный пункт, как Фербенкс».

Сталин - Черчиллю (8 сентября 1943 г.): «Местом встречи было бы целесообразно назначить. например, Иран».

Черчилль - Сталину (10 сентября 1943 г.): «Я готов отправиться в Тегеран».

Рузвельт - Сталину (14 октября 1943 г.): «Будет происходить сессия Конгресса. Я должен буду принимать решения в отношении новых законов . Поэтому я осмеливаюсь сделать другие предложения. Каир во многих отношениях привлекателен.»

Сталин - Рузвельту (19 октября 1943 г.): «К сожалению, я не могу принять какое-либо из предлагаемых Вами взамен Тегерана мест».

Рузвельт - Сталину (21 октября 1943 г.): «Давайте отправимся все втроем в Басру. Если и это предложение Вас не привлекает, то могу ли я искренне надеяться, что Вы еще раз подумаете о Багдаде или Асмаре или даже об Анкаре?»

Сталин - Рузвельту (5 ноября 1943 г.): «Я не могу не считаться с приведенными Вами аргументами относительно обстоятельств, мешающих Вам приехать в Тегеран. Вот почему у меня возникла мысль: меня мог бы вполне заменить на этой встрече мой первый заместитель в Правительстве В.М. Молотов».

Рузвельт - Сталину (8 ноября 1943 г.): «Я выработал метод, при помощи которого могу отправиться в Тегеран» [282 - Переписка Председателя Совета министров СССР с президентами США и премьер-министрами Великобритании во время Великой Отечественной войны, 1941-1945 гг. М., 1986.].

Вот так должен разговаривать Русский Царь со всякими там президентами и премьерами!

//__ * * * __//

Ну, и приведу знаменитую речь Сталина в мае 1945 года.

«Товарищи, разрешите мне поднять еще один, последний тост.

Я хотел бы поднять тост за здоровье нашего Советского народа и, прежде всего, русского народа.

Я пью, прежде всего, за здоровье русского народа потому, что он является наиболее выдающейся нацией из всех наций, входящих в состав Советского Союза.

Я поднимаю тост за здоровье русского народа потому, что он заслужил в этой войне общее признание, как руководящей силы Советского Союза среди всех народов нашей страны.

Я поднимаю тост за здоровье русского народа не только потому, что он -руководящий народ, но и потому, что у него имеется ясный ум, стойкий характер и терпение.

У нашего правительства было немало ошибок, были у нас моменты отчаянного положения в 1941-42 гг., когда наша армия отступала, покидала родные нам села и города Украины, Белоруссии, Молдавии, Ленинградской области, Прибалтики, Карело-Финской республики, покидала, потому что не было другого выхода. Иной народ мог бы сказать Правительству: вы не оправдали наших ожиданий, уходите прочь, мы поставим другое правительство, которое заключит мир с Германией и обеспечит нам покой. Но русский народ не пошел на это, ибо верил в правильность политики своего правительства и пошел на жертвы, чтобы обеспечить разгром Германии. И это доверие русского народа Советскому Правительству оказалось той решающей силой, которая обеспечила историческую победу над врагом человечества, над фашизмом.

Спасибо ему, русскому народу, за это доверие!

За здоровье русского народа!» [283 _ Газета «Правда», 25 мая 1945 г.]