Глава двадцать девятая Отель «Герлах» Нью-Йорк

Глава двадцать девятая Отель «Герлах» Нью-Йорк

Джордж Шерф твердо решил не показываться боссу на глаза до тех пор, пока у него не появятся по-настоящему хорошие новости. Он знал, что творится в отеле «Герлах» неподалеку от Мэдисон-сквер. Мистер Тесла никого не принимал и лишь изредка общался с посетителями через закрытую дверь.

Тем не менее Джордж имел некоторые основания надеяться на лучшее. Чутье подсказывало молодому человеку, что вот-вот найдется кто-нибудь, способный выручить изобретателя из беды. В противном случае начинать поиски вовсе не имело смысла.

На восстановление лаборатории требовалось много денег. Но не слишком много с точки зрения какого-нибудь толстосума. Джордж проработал бок о бок с мистером Теслой достаточно, чтобы понимать: главное найти кого-нибудь, кто окажется способен оценить работу изобретателя, того, кто поймет, что именно Тесле стоит помочь с помещением для работы, инструментами и мелочами вроде листового железа или медной проволоки. Приборы Теслы вывели техническую мысль на новый уровень. Кого, как не его, нужно было поддержать.

Шерф долго раздумывал над тем, к кому обратиться в первую очередь, и в конце концов решил посоветоваться с Фрицем Ловенштейном. Молодой человек решил, что отправится к нему на следующее утро, а если Фриц еще не оправился от потрясения, хорошенько его встряхнет и заставит выложить все как на духу. А дальше он уж как-нибудь справится сам.

* * *

Никола лежал на кровати в полутемном номере и старался сфокусировать зрение на затейливом узоре викторианских обоев. Скользил взглядом, словно кончиком пальца, по прихотливым завиткам, не позволяя глазам охватывать картину больше, чем в несколько сантиметров. Это изматывающее упражнение помогало ему справиться с болью и отвлекало от мыслей о будущем.

Взгляд Теслы путешествовал по лабиринту туго переплетенных линий из одного угла комнаты в другой. На один ряд уходило примерно девяносто минут и девять секунд. Это число делилось на три, а стало быть, служило добрым предзнаменованием. Никола, не прерываясь, прошел три ряда и сделал паузу, чтобы выйти в холл по естественной надобности. Потом, совершенно опустошенный столь ничтожным усилием, повалился на кровать и снова принялся разглядывать обои.

На вторые сутки, когда пробивавшийся сквозь тяжелые гардины дневной свет начал меркнуть, беднягу наконец сморил сон.

Никола не заметил, что заснул, не почувствовал, когда веки сомкнулись и узор на обоях исчез во тьме. Переход от яви ко сну был таким плавным, что он ничуть не удивился, увидев над собой ночное небо.

Сквозь полупрозрачную дымку виднелся сверкающий звездный купол. Никола попытался отыскать знакомые созвездия, но его отвлекло едва заметное движение где-то на краю зрения. Сердце Николы тревожно заныло; из тумана навстречу ему плыла Карина. Миг — и она оказалась рядом. Все вопросы и сомнения были забыты, а страхи утратили силу.

— Где мы? — прошептал Тесла.

— Нигде, — улыбнулась девушка. — Это сон.

Внезапно Николу ослепила нестерпимо яркая вспышка, за ней последовал оглушительный грохот. Когда к изобретателю вернулись слух и зрение, Карина была в его объятиях. Он чувствовал, как руки девушки обвивают его шею, и готов был поклясться, что это по-настоящему.

Карина рассмеялась, и от этого смеха по спине у Николы побежали мурашки. Он робко коснулся ее щеки и в тот же миг оказался на кровати в гостиничном номере. За окном стемнело, свет не горел, но рисунок на стене был виден так четко, будто его освещала дуговая лампа. Перепутанные линии разомкнулись, открывая запрятанные между собой цветные пятна.

Тесла без труда понял, что она хотела сказать: «Восприятие цвета зависит от длины световых волн. Подобно тому как звуковые волны порождают звуки разных частот, волны света передают различные оттенки».

А коль скоро звуковые и световые волны сопоставимы, у каждого оттенка есть музыкальное выражение. Комбинируя тона в аккорды, можно создавать музыку цветов.

У обоев на стене было свое звучание, собственная музыка. Тесла пробежался глазами из одного угла в другой и расслышал песню узоров. Он окинул взглядом комнату, ища другие цвета и орнаменты: все они пели. Одни выводили божественные мелодии, другие — дьявольскую какофонию. Одни издавали звонкие птичьи трели, другие гремели торжественными хоралами.

Никола забрался в кресло-качалку и приник к окнам-глазницам, готовый внимать музыке цвета. Через несколько дней, разгадав все тайны темного номера, он решил отправиться на поиски других узоров. Для этого подойдут витрины, решил Тесла. Еще можно посмотреть в парке. Да и просто задрав голову, можно услышать симфонию бездонной синевы и тяжелых туч.

Охота за цветом помогла Николе вернуться к жизни. С мелкими делами и толпой соболезнующих справлялся автомат. Ему снова и снова приходилось отвечать на одни и те же вопросы, в сотый раз объяснять, что компания и вправду не была застрахована, и читать в глазах собеседников, что подобная беспечность достойна и не такой жестокой кары.

Автомат не чувствовал боли и легко сносил удары, пока его хозяин внимал песне цвета, купаясь в океане удивительных образов, о существовании которых никто даже не подозревал. Никола ни за что не спутал бы эти картины с действительностью, но не переставал удивляться их свежести и реальности.

Очередное возвращение в мир живых оказалось таким резким и внезапным, что Николу пробрала дрожь. Автомат как раз сидел на скамейке в парке и кормил голубей. И вдруг перед ним предстал Джордж Шерф. Взгляд молодого ассистента лучился таким восторгом, что Тесла догадался, в чем дело, еще до того, как тот заговорил:

— Сэр! У нас получилось! У вас получилось! Поздравляю! Помощь придет! Нашлись люди, которые все понимают! Они не дадут вашей работе пропасть!

Найденного Шерфом благодетеля звали Стэнли Адамсом. Он согласился дать сорок тысяч на первое время и помочь обустроить новую лабораторию. Мистер Стэнли заявил, что протянуть руку помощи Николе Тесле для него большая честь. Обещанная сумма готова и ждет в его нью-йоркской конторе.

У благотворителя было одно-единственное условие: Тесла должен быть взять на работу в новую лабораторию его сына.

— Если честно, — признался Шерф, — я уже дал согласие от вашего имени, потому что этот Адамс может решить любую проблему. А если не может, значит, никакой проблемы нет! — Он усмехнулся собственной шутке.

Воодушевленный и тронутый заботой Шерфа, Никола пригласил младшего товарища на праздничный ужин. Пробыв весь вечер в реальном мире, он ни разу не почувствовал боли. Шерф оказался отличным другом, именно таким, о каком изобретатель порой мечтал, тайком наблюдая за людьми. Возможно, таким другом ему мог бы стать брат Дане. Хоть Джордж и был на десять лет моложе, в его обществе Тесла чувствовал себя под надежной защитой и не тревожился о будущем.

* * *

Подготовка новой лаборатории заняла не одну неделю. К счастью, изрядную часть забот можно было без опаски взвалить на плечи автомата. В те дни Никола особенно сильно страдал от переизбытка энергии. Все его чувства были мучительно обострены. Николу оглушал витавший над толпой шепоток, а человеческие запахи в хорошо протопленном помещении могли довести до обморока. Чтобы избавиться от излишков энергии, изобретатель подсчитывал число сделанных за день шагов, стараясь, чтобы окончательная цифра с учетом последнего шага, который он делал перед тем, как лечь в кровать, делилась на три. В этом не было ни малейшего смысла, но он чувствовал, что так надо.

Когда лаборатория наконец заработала, подоспела новая напасть: отпрыск Стенли Адамса оказался таким неумехой, что его было опасно подпускать к приборам. Николе пришлось надолго вернуться в реальный мир, чтобы справиться с почти непосильной задачей: уволить сына босса, не развалив всю компанию. К счастью, мистер Адамс знал своего наследника лучше, чем кто-либо другой, и не пожелал рисковать из-за него партнерством с самим Николой Теслой. Лаборатория уцелела.

Когда дело было сделано и все успокоилось, Никола вернулся к динамической теории гравитации.

«Если высокую плотность гранита относительно других пород можно объяснить гармоническими колебаниями его силового поля, обеспечивающими мощное притяжение, то вполне вероятно, что притяжение земли вызвано подобными гармоническими колебаниями».

Оставалось только выяснить, не известны ли науке факты, опровергающие это предположение. Однако изобретателя захватила совсем другая проблема: как научиться использовать силу земного притяжения, менять ее и даже устранять, если понадобится? Если экспериментально доказано, что звуковую волну можно остановить, почему бы не проделать то же самое с колебаниями Земли? Если бы человечество научилось это делать, оно смогло бы совершить революцию в строительстве и транспорте.

В тайной лаборатории с окнами-глазницами не ощущалось бега времени. На то, чтобы воплотить в жизнь все будоражившие разум Теслы идеи, не хватило бы целой жизни. Не будь Никола так одинок, он по праву мог бы считать себя совершенно счастливым человеком.

* * *

Через год заработала силовая станция на Ниагарском водопаде, и грандиозное предприятие Вестингауза и Теслы прославилось на весь мир. Бесконечные приемы, переговоры и выступления, не говоря уже о вполне насущных повседневных делах, требовали почти постоянного присутствия Николы в реальном мире. Чтобы развеяться, он подсчитывал все, что только можно, и делил полученные цифры на три.

Изобретателя все сильнее терзало обострившееся обоняние. Американцы, по всей видимости, имели весьма отдаленные представления о гигиене и нисколько не переживали по этому поводу. Чересчур живое воображение услужливо подсовывало Николе поистине кошмарные картины колоний микробов, обитавших на их головах и ладонях. Когда кто-нибудь принимался причесываться на людях, у Теслы к горлу подступала тошнота. После громкой истории с Ниагарским водопадом его стали узнавать на улице, а поскольку все так и норовили обменяться со знаменитостью рукопожатием, ему приходилось постоянно носить тонкие хлопчатобумажные перчатки.

Со временем острота чувств мучила Николу все сильнее. Сильнее становилась и тоска. Чем дольше Тесла задерживался в реальном мире, тем горше делалось его одиночество. Хуже всего было чужое веселье. Чей-то смех или беззаботная болтовня безжалостно напоминали Николе о том, чего он сам лишен. Постепенно ему удалось выработать легкую и непринужденную манеру держать себя в свете. С тех пор официальные приемы больше не тяготили его, хотя и радости по-прежнему не приносили.

Карина изредка являлась к нему во снах. Тесла без труда научился угадывать посланные ею сновидения. В них он был доволен своей участью и никому не завидовал. В них у него не было нужды скрываться от мира.

Муза твердо вела творца одной ей ведомым путем. Никола убедился в этом в 1889 году, во время грандиозной выставки в Мэдисон-сквер-гарден. Ведомый ее властной рукой, он сумел поразить публику только что запатентованной моделью с дистанционным управлением. Посетители, затаив дыхание, следили, как двухметровый игрушечный кораблик ловко маневрирует в большом бассейне. Когда изобретатель снял верхнюю часть модели, чтобы продемонстрировать собравшимся крошечную корабельную команду, даже записные скептики ахнули от изумления. В то время мало кто слышал о радиосвязи, а возможность управлять машиной на расстоянии казалась фантастикой из далекого будущего.

С тех пор муза не оставляла Николу: спустя всего несколько месяцев он запатентовал систему дистанционного наведения для ракет.

Охваченный гордостью, в порыве благодарности судьбе и новой родине, изобретатель решил написать о своем детище в Министерство обороны. Ему казалось, что новое оружие непременно заинтересует военных: ведь оно могло бы спасти немало жизней. Пришло время машинам заменить человека на поле боя. К тому же достаточно будет продемонстрировать миру новое оружие, чтобы другие державы зареклись связываться с Соединенными Штатами Америки.

Будь у Теслы хоть немного времени и сил, он постарался бы проследить путь своего письма по министерским кабинетам, но Карина не оставляла своего подопечного ни на минуту, и видения следовали бесконечной чередой.

Вот почему он попросту позабыл о письме. Затраченная на него крупица энергии давно окупилась сторицей. Напомнить изобретателю о судьбе боевых машин было некому: о своих сношениях с министерством Никола не распространялся.

Среди знакомых Николы Теслы ни нашлось ни одного человека, который мог спросить у него, уверен ли он, что Америка с благодарностью примет его предложение.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.