Если вы думаете, то и я думаю

Если вы думаете, то и я думаю

К 72му году я дозрел до того, чтобы перейти Рубикон. Стал говорить всем, кому не лень, что если меня и дальше будут душить, то, пожалуй, устрою большой скандал. Что толку в моем членстве в Союзе писателей, если меня попрежнему морят голодом? Я готов из этого Союза выйти хоть завтра. Я говорил это громко, в расчете на то, что те, кому надо, услышат. И они услышали.

Вдруг мне позвонил Верченко. Еще недавно он заведовал отделом культуры в горкоме КПСС, а теперь — секретарь Союза писателей СССР по оргвопросам. Та же должность, что у Ильина, только ступенью выше. Вызывает к себе. Прихожу. Он улыбается, на этот раз настороженно, ожидая от меня хамской реакции. Но теперь я пришел не затем, чтоб хамить.

— Как у вас дела? — спрашивает.

— Хреново, — отвечаю.

— Да? А почему, как вы выражаетесь, хреново?

— Как почему? Вы же знаете, что меня нигде не печатают.

Он делает вид, как будто для него это новость.

— Я слышал, что вы написали книгу о Вере Фигнер.

— Да, — говорю, — написал. Но не знаю, напечатают ли.

— Но там, наверное, ничего такого, что бы не напечатали, нет.

— Помоему, нет.

— Ну, если нет, думаю, что напечатают.

— Ну, если вы думаете, что напечатают, — говорю я, — то и я думаю, что напечатают.

— Правильно думаете, — сказал он и многозначительно улыбнулся.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.