Паркетный Жуков

Паркетный Жуков

19 мая 1956 года маршал Жуков направил Первому секретарю ЦК КПСС Хрущеву текст своего выступления на предстоящем Пленуме ЦК КПСС. «Прошу просмотреть и дать свои замечания», — было сказано в сопроводительном письме.

Речь шла о планировавшемся специальном Пленуме ЦК, на котором предполагалось обсудить вопрос о культе личности Сталина. Однако по некоторым причинам Пленум не состоялся.

На тексте непроизнесенной речи Жукова имеются пометы: «Разослано: тов. тов. Булганину Н. А. и Шепилову Д. Т.», «Хранить в архиве Президиума ЦК КПСС».

Первый раздел речи имеет следующее название: «Состояние и задачи военно-идеологической работы».

В нем утверждается, что главным недостатком во всей военно-идеологической работе в стране до последнего времени являлось засилье в ней культа личности.

«Должен отметить, — говорилось в речи, — что у некоторых товарищей имеется мнение о нецелесообразности дальше и глубже ворошить вопросы, связанные с культом личности, так как, по их мнению, углубление критики в вопросах, связанных с культом личности, наносит вред делу партии, нашим Вооруженным Силам, принижает авторитет советского народа и тому подобное.

Я считаю, что подобные настроения вытекают из несогласия с решением ХХ съезда партии, полностью одобрившего предложения, изложенные в докладе ЦК по ликвидации последствий культа личности. Если пойти по пути свертывания работы по ликвидации последствий культа личности, то мы не выполним тех решений, которые единодушно были приняты ХХ съездом партии. Мы не можем забывать, что культ личности и все то, что с ним было связано, принес нам много вреда и в деле обороны нашей страны. Мы обязаны из этого извлечь все необходимые уроки, продолжать настойчиво разъяснять антиленинскую сущность культа личности, преодолевая боязнь обнажения фактов, мешающих ликвидации культа личности».

По мнению Жукова, особенно широкое распространение культ личности приобрел в вопросах, связанных с Великой Отечественной войной.

Неудачи первого периода войны Сталин объяснял тем, что фашистская Германия напала на Советский Союз внезапно. Это исторически неверно, должен был заявить с трибуны Пленума ЦК Жуков. Никакой внезапности нападения гитлеровских войск не было. О готовившемся нападении было известно, а внезапность была придумана Сталиным, чтобы оправдать свои просчеты в подготовке страны к обороне.

22 июня в 3 часа 15 минут немцы начали боевые действия на всех фронтах, нанося авиационные удары по аэродромам с целью уничтожения нашей авиации, по военно-морским базам и по ряду крупных городов в приграничной зоне. В 3 часа 25 минут Сталин был разбужен Жуковым и ему было доложено о том, что немцы начали войну, бомбят наши города и открыли огонь по нашим войскам. Жуков с Тимошенко просили разрешения дать войскам приказ о соответствующих ответных действиях. Сталин, тяжело дыша в телефонную трубку, в течение нескольких минут ничего не мог сказать, а на повторные вопросы ответил: «Это провокация немецких военных. Огня не открывать, чтобы не развязать более широких действий. Передайте Поскребышеву, чтобы он вызвал к 5 часам Берию, Молотова, Маленкова, на совещание прибыть вам и Тимошенко».

Свою мысль о провокации немцев Сталин вновь подтвердил, когда он прибыл в ЦК. Сообщение о том, что немецкие войска на ряде участков уже ворвались на нашу территорию, не убедило его в том, что противник начал настоящую и заранее подготовленную войну. До 6 часов 30 минут он не давал разрешения на ответные действия и на открытие огня, а фашистские войска тем временем, уничтожая героически сражавшиеся части пограничной охраны, вклинились в нашу территорию, ввели в дело свои танковые войска и начали стремительно развивать удары своих группировок.

Таким образом, по мнению Жукова, кроме просчетов в оценке обстановки, неподготовленности к войне, с первых минут начала войны в верховном руководстве страной в лице Сталина проявилась полная растерянность в управлении обороной страны, использовав которую противник прочно захватил инициативу в свои руки и диктовал свою волю на всех стратегических направлениях.

Неправильным является утверждение о том, что Сталин, разгадав планы немецко-фашистского командования, решил активной обороной измотать и обескровить врага, выиграть время для сосредоточения резервов, а затем, перейдя в контрнаступление, нанести сокрушительный удар и разгромить противника. В действительности такого решения не было, а «теория активной обороны» понадобилась для скрытия истинных причин наших неудач в начальном периоде войны.

Второй раздел речи назван так: «Отношение Сталина к личному составу наших Вооруженных Сил».

Всю вину за неудачи в начальный период войны Сталин постарался возложить на личный состав Вооруженных Сил.

Был организован судебный процесс над командованием Западного фронта, по которому были расстреляны командующий войсками Павлов, начальник штаба Климовских, начальник связи Григорьев и ряд других генералов. (Все это так, но на ордерах на арест имеется виза Жукова! А при желании ведь мог бы и отстоять попавших в беду высших командиров начальник Генерального штаба.) Был обвинен в измене и переходе на сторону противника командующий армией Качалов, погибший на поле боя при прорыве из окружения. (А кто как не начальник Генерального штаба докладывал Сталину об этом?) Без всяких оснований были обвинены в измене и другие генералы, в силу сложившейся обстановки попавшие в плен, которые, возвратясь из плена, и по сей день являются честнейшими патриотами нашей Родины. (А кто представлял на них сведения, если не Генштаб?)

Был издан ряд приказов, в которых личный состав наших войск, особенно командиры и политработники, огульно обвинялся в малодушии и трусости.

Уже после того как наши войска показали себя способными не только обороняться, но и наносить серьезные удары по врагу, Сталин нашел нужным в одном из своих приказов написать: «Население нашей страны, с любовью и уважением относящееся к Красной Армии, начинает разочаровываться в ней, теряет веру в Красную Армию, а многие из них проклинают Красную Армию за то, что она отдает наш народ под ярмо немецких угнетателей, а сама утекает на восток».

Таким приказом, считал Жуков, Сталин незаслуженно опорочил боевые и моральные качества наших солдат, офицеров и генералов. Зачем понадобилось Сталину издавать приказы, позорящие нашу армию? «Я считаю, — собирался сказать на Пленуме Жуков, — что это сделано с целью отвести от себя вину и недовольство народа за неподготовленность страны к обороне, за допущенные лично им ошибки в руководстве войсками и те неудачи, которые явились их следствием».

В третьем разделе своей речи Жуков намеревался осветить вопрос «О так называемых «сталинских операциях», «сталинской военной науке» и «задачах по ликвидации последствий культа личности».

Многие здесь присутствующие знают, сказал бы Жуков, если бы он выступил на Пленуме, как возникали операции фронтов, как планировались, готовились и проводились наступательные операции наших войск, в последующем получившие название «сталинские».

Надо быть неграмотным в военном деле, чтобы поверить в то, что один человек мог обдумать, рассчитать, распланировать и подготовить современную фронтовую операцию или операцию группы фронтов, проводимых на громаднейшем пространстве, с участием всех видов Вооруженных Сил и родов войск.

«Был ли Сталин творцом вообще каких-либо операций?» — задавался вопросом Жуков. «Да, к сожалению, был», — отвечал он. Об одной такой операции на ХХ съезде доложил Хрущев. По замыслу Сталина, планировалась и проводилась операция в Прибалтике в районе Либавы, которая безрезультатно повторялась несколько раз и, кроме тяжелых жертв, ничего не дала. За неудачи этой операции Сталин сменил трех командующих фронтами.

Исключительно безграмотно проводились операции севернее Варшавы, в результате которых погибли многие десятки тысяч наших людей. Сталину неоднократно докладывали о том, что по условиям местности там нельзя проводить операцию, однако такие доводы отвергались как «незрелые», и операция многократно повторялась с одними и теми же результатами.

О непонимании Сталиным основ управления войсками можно многое рассказывать из истории оборонительных сражений за Москву. (И это о человеке, которого Ленин посылал своим личным представителем на труднейшие фронты Гражданской. Конечно, танковые армады Гитлера — это не кавалерия 1919 года, но все же, все же… А может, в Жукове говорила личная обида? Тогда это лжесвидетельства, тогда это не известный никому «паркетный» Жуков.)

«В тяжелый момент упорной борьбы, когда противник с ожесточением рвался к Москве, Берия доложил Сталину, что немцы захватили деревню Дедово и Красную Поляну. Сталин, вызвав к телефону меня и Н. А. Булганина, изругав, как полагалось, приказал немедленно выехать мне в Дедово, а Н. А. Булганину в Красную Поляну и взять обратно эти деревни. Наши попытки доказать невозможность в такой тяжелый момент бросать командный пункт и управление войсками фронта, были встречены угрозами расстрела. И в то время, когда мы с Н. А. Булганиным брали эти деревни, не имеющие никакого значения, противник прорвал фронт в другом месте — в районе Нарофоминска, ринулся к Москве, и только наличие резерва фронта в этом районе спасло положение.

Можно привести еще немало отрицательных фактов из оперативного творчества Сталина, чтобы оценить, чего стоят на самом деле его полководческие качества и «военный гений». (А кто его создавал, этот военный гений? Тот же Жуков!)

В угоду культу личности у нас настойчиво прививалось неправильное представление о том, что Сталиным, якобы, заново разработана советская военная наука. Отдельные его высказывания по случайному поводу превращались в «энциклопедию военной науки». Старые, давно известные положения, вроде знаменитого суворовского афоризма — «готовить войска тому, что необходимо на войне» — расценивались, как новые гениальные открытия. Высказывание о постоянно действующих факторах, в котором новым была форма, а не существо вопроса, превратилось в основу основ всей советской военной науки, а такой важный и давно известный фактор, как внезапность, стали рассматривать лишь как принадлежность авантюристической стратегии».

Последний раздел несостоявшегося выступления Жукова посвящен неправильному отношению к бывшим военнопленным, возвратившимся на Родину из фашистского плена. Это была больная тема. Бальзамом на душу миллионов должны были лечь слова маршала о том, что в стране до сих пор продолжали проявлять неправильное отношение к бывшим военнопленным, относились к ним с недоверием, устанавливали незаконные ограничения в отношении продвижения по службе, использования на ответственной работе, избрания депутатами, поступления в вузы и так далее.

Итак, по Жукову, культ личности причинил большой ущерб военно-идеологической работе. Задача — решительно очистить от последствий этого культа всю работу.

И это готов бы озвучить человек, которого критикуемый возвел в ранг величайших полководцев мира! Действительно, нет ничего грязнее политики.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.