Потанин Владимир Олегович

(род. в 1961 г.)

Крупнейший российский предприниматель, олигарх и политический деятель. Президент внешнеэкономической ассоциации «Интеррос», АКБ «Онэксимбанк», АКБ «МФК». Председатель совета директоров холдинга «Интеррос», в который входят РАО «Норильский никель», нефтяная компания «Сиданко», АО «Связьинвест», АО «Пермские моторы». Контролирует «Росбанк», АОЗТ «Инрос-Холдинг», АОЗТ «Солярис», Новолипецкий металлургический комбинат. Входит в пятерку самых богатых людей России. Его состояние оценивается в 1,8 млрд долларов.

Три последних года существования СССР сейчас называют «золотым периодом системы спецраспределения государственной собственности», который для простых советских граждан выглядел эпохой перестройки, а для людей с практическим складом ума и с номенклатурными связями – эпохой так называемого «комсомольского бизнеса», осуществлявшегося в основном через систему центров научно-технического творчества молодежи. Основным назначением этих «творческих» центров, находившихся под жестким контролем партноменклатуры и КГБ, на самом деле была массированная перекачка активов КПСС и госбюджета в весьма разветвленную сеть фирм, ставшую базой для всплывшей вскоре на поверхность системы «приятельского капитализма».

За деловитыми комсомольскими функционерами, формально возглавлявшими творческие центры по отмыванию госбюджетных средств, реально стояли фигуры теневые и куда более крупные в советской партийно-хозяйственной иерархии. Немалая часть недавних секретарей комсомольских организаций, найдя общий язык со всевозможными «крышами», превратилась сейчас из «зиц-председателей Фунтов» в «миллионеров Корейко». А иные смогли даже приобрести известность в качестве олигархов федерального уровня. К их числу относится и нынешний финансовый магнат, «самый могущественный человек России» – Владимир Потанин.

Родился будущий бизнесмен в Москве 3 января 1961 г. в семье торгового представителя СССР в Новой Зеландии. Детство мальчика прошло в Йемене, Турции и старом московском районе Фили-Давыдково. Школа, которую он закончил, была в принципе обычная, если не брать в расчет маленькую приставку «спец». Юный Потанин прекрасно учился, проявляя недюжинные способности, и еще здорово играл в футбол. Эта игра осталась его главным спортивным интересом на всю жизнь. Другая главная любовь – Наталья Варламова – училась с ним в одном классе. Почти сразу после окончания школы молодые люди поженились.

Уже тогда Потанин готовил себя к карьере руководителя: «Лидерские наклонности у меня проявились еще в детстве. Мне нравилось быть первым, нравилось побеждать в соревнованиях. Например, выигрывать в футбол, если получалось. Если не получалось, я очень расстраивался. Нравилось самому забивать голы. Все это было. Но несмотря на лидерство, мне никогда не хотелось быть сильнейшим среди слабых. Например, если я видел, что кто-то бегает быстрее меня, прыгает дальше, в футбол играет лучше, у меня возникала потребность общаться именно с этим человеком».

Прекрасные семейные связи во внешторговских кругах позволили Володе легко поступить на экономический факультет престижного Московского института международных отношений и удачно «распределиться», получив диплом. На одном потоке с Потаниным учился А. Брежнев, внук Генерального секретаря ЦК КПСС. Во время учебы будущий банкир был инструктором институтского комитета ВЛКСМ, имевшего статус райкома.

С 1983 по 1990 гг. выпускник МГИМО, бегло говоривший на французском и английском, работал на инженерных должностях в Министерстве внешней торговли. Затем во Всесоюзном внешнеторговом объединении «Союзпром-экспорт», а также в его подразделениях – фирмах «Удобрения» и «Руда». Активное участие Володи в работе комсомольской организации МВЭС помогло ему приобрести массу полезных связей как среди руководства министерства, так и в ряде других организаций.

Но честолюбивому по характеру молодому чиновнику этого было мало: «Я чувствовал себя маленьким винтиком в огромном механизме. Я понимал, что при советской бюрократической системе смогу продвинуться, но очень медленно, а я не хотел ждать, когда мне стукнет 50 и я наконец-то займу кресло директора на каком-нибудь предприятии. Я хотел достичь этого сразу».

Под патронажем замминистра внешнеэкономических связей В. Шилина и с помощью начальника отдела валютно-экспортных операций Международного банка экономического сотрудничества при СЭВ М. Прохорова, которому было тогда всего 26 лет, в 1991 г. специально «под Потанина» была создана внешнеэкономическая ассоциация «Интеррос». Возглавляемая Владимиром посредническая структура стала одним из основных каналов массового вывоза из страны продукции, пользующейся большим спросом на Западе. В составе учредителей ассоциации числилось более 15 крупных предприятий, среди которых были нефтехимические комбинаты «Иргиз» и «Фосфорит», а также металлургические гиганты – «Норильский никель» и «Кузнецкий металлургический комбинат».

За короткое время «Интерросу» удалось заработать значительные суммы, при этом ряд экспертов отмечал, что часть из них была получена не совсем законным путем. Стремительный рост объема сделок через «Интеррос» свидетельствовал о готовности новых владельцев вывезенных товаров к обрушиванию обменного курса рубля и о фантастической прибыльности расчетов с новым Российским государством. Золотой жилой для Потанина и Прохорова стали также операции, связанные с дележом финансовых активов и пассивов СССР за рубежом.

Деловая репутация «Интерроса» в 1992 г. оказалась изрядно подмоченной из-за сотрудничества с рядом фирм по отмыванию теневых капиталов. Злые языки упоминали, как водится, солнцевскую и долгопрудненскую организованные преступные группировки. В это же время Потанин затеял многократную смену учредителей «Интерроса» – так что сейчас уже практически невозможно разобраться в многочисленных юридических субъектах его финансовых операций. Криминализация деятельности ассоциации и многочисленные контакты с бандитами заставили ее президента срочно укреплять службы безопасности, что, впрочем, так и не уберегло одного из руководителей «Общемашэкспорта» С. Ветлугина от пули профессиональных убийц.

Эпоха великого передела требовала своих героев – с государственным размахом и «государственным менталитетом». Потанин через свои обширные связи легко добился необходимой лицензии и начал приобщаться к экспорту вооружений как раз в канун начала вывода Западной группы войск (ЗГВ) из Германии – увлекательнейшего для приятельского бизнеса мероприятия. По результатам этой операции одна из потанинских структур попала в так называемый «список Болдырева» – перечень фирм, причастных к масштабным пропажам оружия и другой российской собственности в ЗГВ.

Налаженные по ходу спецэкспортных операций отношения с государственными коррупционерами позволили Потанину вскоре выйти на новый уровень управленческой и политической карьеры. Фактически потенциал связей, имевшихся у высших чиновников последнего советского правительства, трансформировался в сделки по вывозу из страны всего и вся, что в условиях полного обрушивания рубля приносило сказочную прибыль. Способности молодого менеджера к адаптации в стремительно меняющихся условиях оказались весьма кстати на рубеже 1991–1992 гг., когда после развала СССР решались запутанные вопросы о дележе государственного наследства.

Уже к началу 90-х гг. «киты» советской внешней торговли почувствовали перспективную ненадежность Внешэкономбанка СССР и в сотрудничестве с иностранными партнерами создали Международный Московский Банк (ММБ), куда до 1991 г. перевели значительную часть своих счетов. Другая часть этих активов досталась Внешторгбанку России.

Поскольку капитал ММБ был поделен между российскими и иностранными собственниками в пропорции 2:3, а Внешторгбанк был полностью государственным образованием, то крупные внешнеторговые фирмы-вкладчики этих банков не могли рассчитывать на полный контроль над обеими структурами. Отсюда родилась идея создания собственного коммерческого банка – чтобы не только хранить там деньги, но и управлять ими. Поэтому и был создан Объединенный экспортно-импортный банк (Онэксимбанк), в момент образования которого резко сократился объем операций и ММБ и ВТБ. Во главе нового банка был поставлен «свой человек» – Владимир Потанин.

Несколько ранее та же группировка инициировала создание Международной финансово-инвестиционной компании (МФК), к которой перешли основные активы Международного банка экономического сотрудничества, составлявшие от 300 до 400 млн долларов, а также его основная клиентура; при этом пассивы банка были оставлены «на память» государству.

С 1992 по 1993 г. вице-президентом, а затем и президентом МФК был все тот же незаменимый Потанин. В этот период ему были доверены многие секреты финансовой кухни постперестроечного периода. Основная задача, поставленная перед ним «боссами» внешней торговли, заключалась в том, чтобы не просто вывести из-под многочисленных претензий деньги высокопоставленных клиентов МВЭС, но и эффективно разместить их за границей.

Перемены в стране на рубеже 1992–1993 гг. повысили роль лидеров сырьевого, прежде всего топливно-энергетического комплекса. Это привело к значительной перегруппировке капитала, в ходе которой чисто спекулятивные структуры биржевого типа оказались «задвинуты» группировкой банков, связанных с комплексным обслуживанием потребностей энергетиков («Империал», «Менатеп» и др.). Особое же место в данной системе занял созданный в апреле 1993 г. «Онэксимбанк», который вместе с МФК следует считать как бы сдвоенной структурой, объединенной как по интересам, так и по команде управленцев.

Не только президент банка Потанин, но и председатель правления Прохоров, а также ряд других руководителей «Онэксимбанка» занимали ранее руководящие посты в МФК. Практически была реализована модель своеобразного разделения функций, при этом «Онэксимбанк» вел основную часть внутрироссийских дел «сладкой парочки», а МФК оперировал капиталами, вывозимыми за границу, и при необходимости вновь выдвигал их на внутренний рынок.

Со временем в связи с падением рентабельности посреднических операций была найдена новая перспективная идея прибыльного бизнеса – предоставление банками кредита государству под залог госпакета акций подлежащих приватизации предприятий. При этом интерес представляли только те предприятия, которые производили продукцию с высоким экспортным потенциалом.

Государство в этой схеме напоминало не только дойную корову, но и змею, пожирающую саму себя посредством заглатывания собственного хвоста. Сначала высокопоставленные коррупционеры объявляли некоторые финансовые институты «банками с государственным менталитетом», потом ставили их на освоение государственных активов, затем удивлялись острейшему дефициту госбюджета и в конце концов признавали необходимость займа коммерческих кредитов у банкиров. Разумеется, заранее было известно, что заложенные под кредиты лакомые кусочки госсобственности государству уже никогда не вернутся.

Идею залоговых аукционов Потанин озвучил на заседании кабинета министров в марте 1995 г. от имени всего банковского сообщества, и вскоре это позволило проводить предельно агрессивный захват привлекательных предприятий. Не вызывает сомнений, что на ближайшие несколько лет ему были даны гарантии невмешательства контролирующих органов в «захватническую» деятельность банка.

Придуманная Потаниным схема сделала его, да и остальных банкиров, олигархами. Правительству был предложен огромный кредит – 9 трлн рублей, а в качестве обеспечения возврата средств банкиры получали в залог акции крупнейших предприятий. Первый залоговый аукцион прошел 17 ноября 1995 г. Продавался контрольный пакет акций РАО «Норильский никель», производящего всю российскую платину, кобальт и никель и являющегося второй по потенциальной доходности структурой в российской экономике после «Газпрома».

Владельцем стал «Онэксим», опередив банк МФК и никому не известное ООО «Реола», которое было готово выложить за предприятие 170 млн долларов. Как позже стало известно, владельцем «Реолы» оказался забулдыга из села Алабушева Московской области Р. Исматулин. А в уставе фирмы подозрительно указывалось, что основными направлениями ее деятельности являются: производство изделий народных промыслов, изготовление бижутерии, реализация племенной животноводческой продукции и организация пушного звероводства… Разумеется, пакет акций достался Потанину за сумму, минимально превосходящую стартовый уровень аукциона, – всего за 170,1 млн долларов, хотя по экспертным оценкам рыночная стоимость пакета была вдвое больше.

Получается, что Потанин конкурировал в борьбе за «Норильский никель» сам с собой. То есть покупка этого стратегического для страны объекта была осуществлена «Онэксимом» путем банального мошенничества. По этой схеме в 1995–1996 гг. практически за бесценок «Онэксим-банк» купил еще нефтяную компанию «Сиданко» (30 млн долларов), Новолипецкий металлургический комбинат (31 млн долларов), Северо-Западное морское пароходство (6 млн долларов). По самым скромным подсчетам, все эти объединения ушли за треть своей реальной стоимости. Так, например, получив полный контроль над компанией «Сиданко» (которой принадлежит, кстати, легендарное Самот-лорское месторождение, некогда крупнейшее в СССР и до сих пор сохраняющее потенциал в сотни миллионов тонн сырья), «Онэксим» продал лишь 10 % ее акций фирме «Бритиш петролеум» за 500 млн долларов.

Помимо этого, «Онэксимбанк» прибрал к рукам завод «Пермские моторы» и завладел 26 % акций автогиганта «ЗИЛ». Аналогичным образом свой кусок госсобственности получили и остальные банкиры.

Характерным для Потанина примером инвестиционной деятельности по возрождению российского производства явилось приобретение пакета акций череповецкого комбината «Азот», которому Владимир Олегович в полном соответствии с условиями конкурса дал инвестиции и вернул их себе… через два дня. Впрочем, эта акция прошла для «Онэксима» не вполне гладко, поскольку из-за нее был арестован заместитель председателя правления банка г. Кошель.

В 1995 г. пресса, тогда еще отчасти независимая, возмущалась наглостью банкиров и продажностью правительства. Но новорожденные олигархи очень скоро проблему решили. К началу следующего года все влиятельные средства массовой информации либо перешли под их контроль, либо были связаны «особыми отношениями». Потанин тоже прикупил себе немножко «четвертой власти». Он контролирует газеты «Известия», «Комсомольскую правду», журнал «Эксперт». Была еще ежедневная газета «Русский телеграф», однако после кризиса 1998 г. ее пришлось закрыть.

Разумеется, рискованная деятельность Потанина по перехвату госсобственности у влиятельных конкурентов предполагала не только высокую «крышу», но и значительные инвестиции в сохранение перспектив этой «крыши», в том числе и в форме финансирования избирательной кампании Ельцина. Очевидно, что Владимир играл в так называемой «семибанкирщине» какую-то особую роль, поскольку переизбранный чудесным образом президент России предложил именно ему пост вице-премьера, курирующего финансово-бюджетную сферу.

Результаты семимесячной деятельности Потанина в Белом доме поразили даже привыкших ко всему олигархов. Вместо защиты корпоративных интересов банковского сообщества новоявленный чиновник самым бесцеремонным образом создавал решениями правительства преимущественные условия для собственных структур, посягая даже на бизнес-интересы премьера В. Черномырдина, что и послужило главной причиной отставки Потанина из правительства в марте 1997 г.

В это время «Онэксимбанк» получил для обслуживания счета государственной таможенной службы, а ряд других родственных Потанину предприятий – весьма выгодные зачеты и контракты (в том числе связанные с обслуживанием долгов Ирака и Украины, а также с северным завозом и беспримерным в отечественной истории послевоенным «восстановлением чеченской экономики»). Но самым крупным его достижением в этот период стало налаживание прекрасных отношений с А. Чубайсом, имевшим тогда неограниченный кредит доверия со стороны Запада.

Делегирование этого доверия новому вице-премьеру вскоре позволило Потанину войти в анналы истории предпринимательства, «использовав» общепризнанного гения финансовых схем Дж. Сороса для перехвата у Березовского и Фридмана блокирующего 25-процентного пакета акций телекоммуникационного гиганта АО «Связьинвест» – головного предприятия для 88 региональных телефонных компаний.

Конкурс, конечно, объявили. Но победитель был известен заранее, отчего другие банкиры пришли в ярость. И началась информационная война: Гусинский и Березовский развернули главные калибры (ОРТ и НТВ) и принялись «расстреливать» младореформаторов вместе с Потаниным; газеты публиковали записи неприличных телефонных переговоров – компромат лился потоками. В результате трогательное единство олигархов, возникшее накануне президентских выборов 1996 г., навсегда кануло в прошлое. А «Связьинвест» достался Потанину и стал, по оценке наблюдателей, жемчужиной в его «короне».

Однако вскоре счастливое существование империи «Онэксима» оказалось под угрозой. Причиной тому стали два события: августовский кризис 1998 г. и изменение отношения государства к олигархам. Оставаться банкиром стало немодно, и Владимир поменял свой имидж главы «Онэксимбанка» на имидж руководителя «Интерроса», ставшего к тому времени финансово-промышленной группой. Его стратегия теперь сводилась к приобретению блокирующих пакетов акций перспективных промышленных предприятий и временному нарушению их работы с целью получения над ними в дальнейшем полного контроля.

Продолжилась и традиционная линия увода активов от кредиторов. К примеру, РАО «Норильский никель» вдруг отказалось от прав на разработку месторождения и перевело активы в срочно созданную «Норильскую горную компанию», а наиболее серьезные клиенты «Онэксима» и основные активы были выведены в другую потанинскую финансовую структуру – «Росбанк».

Остальным вкладчикам и кредиторам были предложены схемы реструктуризации задолженностей. Однако схемы – это еще не деньги. Но так или иначе, проблема была решена. А вот с отношением государства к группе «Интеррос» все оказалось значительно сложнее. В околовластных кругах все чаще раздавались голоса о необходимости пересмотра итогов «грабительской приватизации». Свое видение спорных результатов приватизации от имени нового правительства сформулировал премьер М. Касьянов: «Законы, даже если они неправильные, пересматриваться не будут. Но если были нарушения даже этих неправильных законов, то за них государство спросит». И государство действительно спросило: Потанина даже вызвали в Кремль, так как президент решил лично разобраться в скандале по приватизации «Норильского никеля».

Однако олигарх отделался легким испугом и после всех проверок чувствовал себя достаточно уверенно. До такой степени, что спокойно рассуждал о планах на будущее: «В последнее время были продемонстрированы два основных подхода к развитию бизнеса. Ходорковский, например, двинулся в монобизнес. Сконцентрировал все усилия в своей нефтяной компании, привлек туда людей. В этом есть свои преимущества, это должно очень хорошо работать. Но есть и свои недостатки. Если что-нибудь с нефтью происходит, сразу лихорадит все. Мы выбрали прямо противоположный путь – диверсификацию активов. Преимущества понятны: в одном месте плохо, в другом хорошо. Плохо, потому что распыляются силы, тяжелеет команда… Но раз уж мы выбрали эту идеологию, значит, нужно быть действительно диверсифицированной компанией. У нас все-таки вложения сырьевого характера. Высокотехнологичных производств было мало, кроме «Пермских моторов». Есть у нас позиции в оборонке, но это не столько собственность, сколько финансовое участие. А энергомашиностроение – это «хай-тэк», это было интересно».

Потом у «Интерроса» возникли проблемы с нефтяными активами. Причем здесь борьба шла уже не с государством, а с бывшими партнерами, и средства для этого использовались самые разные, вплоть до уголовных. Очень странно выглядели, например, манипуляции с акциями компании «Русиа-Петролеум» – владельца лицензии на разработку Ковыктинского месторождения. Тюменская нефтяная компания, также претендовавшая на эти акции, несмотря на все свои усилия, так ничего и не добилась. Невзирая на судебные решения и запреты судебных приставов, спорный пакет был передан «Росбанку», затем оказался на счетах интерросовской структуры – оффшорной компании «КМИнвест», а потом пропал. Куда – об этом знали только в «Интерросе» и в депозитарии «Росбанка», но говорить не хотели. Как заявлял один из представителей банка, они просто-напросто «спрятали акции до момента окончания скандала».

Столь же активно боролся «Интеррос» и с группой «Альянс» – холдингом своего бывшего партнера 3. Бажаева, трагически погибшего в 2000 г. Борьба между «Сиданко» и «Альянсом» за добывающую компанию «Варьеганнефтегаз» велась громко, с применением средств массовой информации. Потанинская пресса била по «этническому фактору» – национальность главы «Альянса» давала возможность обвинить холдинг в помощи чеченским боевикам и разворовывании российской нефти и российских денег. Одним словом, практически все, за что брался олигарх, так или иначе заканчивалось скандалом или судом.

Но Потанин не унывает: «Я отношу себя к той категории людей, которые умеют держать удар. И люблю себя ощущать в энергетически насыщенной ситуации. Мне нравится борьба, я от нее не ухожу, я в ней участвую. И даже если меня не устраивают правила, я борюсь все равно. Я борюсь по любым правилам. Одни могут быть приятнее, другие нет, но я могу защищаться в любой обстановке».

Позволить себе забыть на время об этой борьбе бизнесмен может только в кругу своих близких. Семья для него – островок безопасности, где он отдыхает душой.

Потанин не любит быть на виду, неохотно дает интервью журналистам. А те не оставляют без внимания любой факт жизни человека, о котором в предпринимательской среде говорят: «Если вы поздоровались за руку с Потаниным, не забудьте сразу проверить, все ли пальцы у вас на месте». В частности, одной из последних новостей стало приобретение бизнесменом за собственные деньги – 1 млн долларов – знаменитой картины К. Малевича «Черный квадрат» и передача ее в дар Государственному Эрмитажу.