«ВРЕМЕННЫЙ ИЕРУСАЛИМ»

В рукописях горско-еврейского поэта раби Иосифа Шура Еврейская слобода именуется «Временный Иерусалим». Даю в вольном переводе с древнееврейского языка его четверостишье:

«Божьим гневом лишенные города Давида,

Мы в Ерусалиме временном. Кубинском,

Ждем не дождемся - Мессия восстановит

Наш город славы, счастья и мира».

С севера слобода защищена от ветров плоскогорьем. С левой его стороны находится старое кладбище, с правой — новое. С юга к поселку примыкает побережье реки Куди-Ял. На противоположном берегу Куди-Яла расположена Куба. В начале текущего столетия построен был мост, соединяющий город с Еврейской слободой.

Интересно отметить, что в этом предместье, если не считать нескольких чиновников, нет ни одного жителя-нееврея. В самой Кубе проживает около 25 семейств европейских евреев, а постоянных жителей-татов — совершенно нет. Те горские евреи, которые работают у кубинских огородников, виноградарей, ковровщиков и т.п., по вечерам возвращаются домой в слободу.

Название реки — Куди-Ял — на одном из старых лезгинских наречий означает «Две реки». Мы записали со слов восьмидесятилетнего «меламеда» (учителя), жителя Еврейской слободы Бен-Сиона интересное сказание.

Натолкнулся я на этого Бен-Сиона следующим образом. В один из субботних дней мы отправились с группой слободской молодежи на прогулку вверх по берегу Куди-Ял. Мои спутники собирались показать мне легендарный «могильный камень», выступающий из реки. Действительно, на отмели посредине Куди-Ял виднелся камень. Дно было усеяно булыжниками разной формы, и «легендарный камень» мало чем отличался от соседних, разве только своей верхушкой, напоминавшей надгробие. Несколько ниже река на протяжении двух-трех километров разделяется на два рукава, которые потом снова сливаются воедино. Мои спутники спешили наперебой посвятить меня в легенду о камне-«памятнике», но старший из них, учитель Менаше Галимов, прервал их, заметив: «Никто из нас не расскажет этого так, как Бен-Сион».

В тот день я и мои спутники получили приглашение от престарелого Бен-Сиона провести у него субботний «вечер Ильи-наби». В убогой хижине, сидя на полу у цыновки, посреди которой красовался бокал вина для незримо присутствующего святого Илии, мы записали его рассказ.