ДАЛЕКОЕ И БЛИЗКОЕ

                              Рутштейн Арие, Тель-Авив

    С детских лет я слышал от мамы стихи Бялика, читала она с вдохновением, объясняя мне их содержание, много рассказывала о Жаботинском, о истории еврейского народа. Я понимал слова на идиш, но в юношеские года хотел разобраться и в словах на древнееврейском и мечтал знать этот язык. Пытался найти пути для изучения древнееврейского языка, но у меня ничего из этого не вышло.

    В 1948 году после провозглашения государства Израиль я понял, что мое место там, решив по приезде быть в рядах израильской армии. Но мой маршрут был изменен. Я очутился в ГУЛАГе — приговор 10 лет.

    Но мне повезло, через 5 с половиной лет каторжного труда я был на свободе. После смерти Сталина стали пересматривать дела и оказалось, что в то время просто желание уехать еще не было наказуемо (1955 год).

    По возвращении из лагеря желание учить иврит меня не оставляло. В синагоге я познакомился со старым евреем, знающим хорошо иврит и согласившимся со мной заниматься (1961г.)

    И вот однажды в 1963 году я увидел в магазине иврит-русский словарь. Меня это буквально ошеломило, мне казалось, что я увидел что-то святое, самое важное, желанное в моей жизни, то, чего мне так не хватало. Я купил сразу несколько экземпляров и начал «глотать» страницу за страницей. С большим вниманием изучил весь грамматический очерк профессора Гранде.

    С помощью словаря я уже мог читать все, что мне удавалось достать на иврите. Вскоре у меня появилась потребность учить других такому родному, дорогому для меня древнееврейскому языку. Тогда я еще не привык к слову «иврит». Входя в вагон метро, я старался сесть рядом с человеком, которого я считал евреем, открывал словарь и следил за реакцией соседа.

    Если я замечал заинтересованность, то заговаривал и приглашал к себе учить иврит. Были у меня небольшие группы учащихся — желающих уехать в Израиль. Среди них Мара Балашинская, Марк Финкельштейн, Маша и Володя Слепак и многие другие. Занятия проводились нелегально, приходилось менять место сбора. Тут мне повезло со словарем. Я уже не помню, как это произошло, но кто-то принес мне 50 словарей, найденных в каком-то заброшенном складе. Они мне очень пригодились, я раздал их ученикам и желающим учить иврит.

    Основная мечта стать гражданином Израиля меня не оставляла никогда. Но прежде, чем подать заявление на выезд, надо было найти вымышленных родственников, которые мечтают со мной воссоединиться. У меня в те годы не только родственников, но и знакомых не было в Израиле.

    Мне помогли, и в 1969 году я подал заявление на выезд на постоянное место жительство в Израиль.

    Через 3 — 4 месяца получил отказ. Но, видно, я родился под счастливой звездой, и в 1970 году мне предложили в кратчайший срок покинуть Советский Союз. Это было равносильно высылке. Я был счастлив. Приехал в Израиль я 1 сентября 1970 года. И вот уже 28 лет каждое утро я благодарю судьбу за то, что я и моя семья живем в своей стране.