Пираты XX века

Ранней осенью 1969 года советское грузовое судно «Зима» стояло у причала бирманского порта Рангун.

Еще не весь груз был выгружен из трюмов, еще плыл над палубой, покачиваясь на поскрипывающих тросах, последний трактор, как к борту судна подъехал крытый грузовик. Его сопровождали два джипа с полицейскими. Двое из них встали у трапа, остальные поднялись наверх, оцепили подход к трюму. Молодые, с безучастными лицами парни в темно-синей форме. На бедре у каждого – пистолет, подцепленный к поясу-патронташу, в котором латунно поблескивали патроны.

Радист Кондратюк, добродушный малый с круглыми голубыми глазами на круглом лице, присвистнул от удивления:

– А охраны-то!.. Будто зовото привезви… – Кондратюк лениво растягивал слова, букву «л» вообще не выговаривал.

– А ты как думал, салага? – важно заметил молоденький матросик Стеценко. – Нам вон с Кондратьичем и золото приходилось возить. – Он кивнул крановщику Клюеву: – Помнишь, Кондратьич?.. Вот такие кирпичи, пуда по два в каждом… В Англию везли, в Международный банк… Так я тебе скажу – охраны было не больше.

– Скажи, пожавуйста, – искренне изумлялся Кондратюк.

Темнокожие грузчики уже начали сносить груз в освободившийся трюм. Это были довольно большие банки из светлой жести. На каждой – надпись латинскими буквами:

«СССР, в/о МЕДИМПОРТ».

Погрузкой распоряжался боцман – приземистый, тяжеловатый моряк с суровым лицом. Он хмурился, покуривал черную сигарету, стряхивая пепел в ладонь.

Второй помощник капитана, Володя Сердюк, и судовой агент – респектабельный, с сединой на висках человек в тонком белом костюме – следили за работами. Оба вели счет грузу. Каждую банку, скрывавшуюся в трюме, помечали в бумагах…

Когда погрузка закончилась, агент, второй помощник и представитель иммиграционных властей поднялись в каюту капитана.

Иван Ильич, сорокалетний капитан «Зимы», подписал коносамент – документы на груз, – вручил его агенту. С этой минуты считалось, что груз принят представителем СССР. Агент улыбнулся, пожал капитану руку. Буфетчица внесла кофе и коньяк в широких фужерах. Агент сказал по-английски:

– Жаль, господин капитан, что вы не можете задержаться на день-два… У меня для вас очень выгодный груз на Индонезию…

– Не могу! – Иван Ильич приложил руку к груди. – Никак, уверяю вас… Груз ждут. Не сегодня-завтра встанет фармацевтический завод в Новосибирске. Этот опий нужен ему как воздух…

– Один завод?.. – удивился иммиграционный чиновник. – Один завод потребляет пять тонн опия?.. Почти четверть нашей годовой добычи…

– Это огромное фармацевтическое предприятие…

– О да! – заулыбался агент. – Русские масштабы нам известны… Кстати! – вспомнил он. – Надеюсь, груз застрахован? Не забывайте, сейчас сезон тайфунов… Впрочем, что я говорю. – Агент встал с бокалом в руке, лицо его стало серьезным, и он несколько напыщенно произнес: – Да оградит судьба свой лик суровый от всех идущих в море кораблей!

Гости выпили и стали прощаться.

– Итак, вы сейчас прямо домой? – спросил агент.

– Нет, – ответил капитан. – Я должен зайти на Яву за каучуком. Ничего не поделаешь – контракт… Оттуда – прямо в Находку…

Агент и иммиграционный чиновник спустились по трапу на берег. У борта еще дежурили полицейские – они будут стоять до отхода. Агент раскланялся с чиновником, сел в автомобиль и поехал вдоль мрачных портовых сооружений. Правой рукой, нагнувшись, вынул из-под сиденья портативный радиопередатчик. Нажал клавишу:

– Я – Лотос, я – Лотос, слышите меня?..

– Лотос, тебя слышим…

– Клиент направляется в Сурабаю на Яве, – сказал агент, понизив голос. – Пять тонн опия-сырца находятся в четвертом трюме, над твиндеком…