Нижние Козловичи

3 января 1944 года. Я был переброшен с ротой в Нижние Козловичи. Ходили слухи, что русское наступление ожидается со дня на день. Чтобы не оказаться застигнутыми врасплох, роты распределили по секторам обороны! Я был посреди деревни позади линии фронта, которая тянулась с запада на восток. Мы находились на самом краю левого фланга, это означало, что мы находились на самом западе.

Около часу ночи с 3 на 4 января я получил радиограмму из батальона:

«Русские планируют наступление на завтрашнее утро… объявляется состояние повышенной боевой готовности!»

Это означало прощай нормальный сон. Было еще рано, когда мы уложили наши личные вещи и экипажи забрались в танки. В этот момент мы могли только ждать. В 6:00 начался артиллерийский «фейерверк». Я попытался дозвониться до командира по наземной линии связи, однако, хотя и связался с коммутатором, до самого его дозвониться мне не удалось. Постепенно я начал терять терпение, пока телефонист не сказал мне, что связь есть только по линии, не поврежденной артиллерийским огнем. Для того чтобы выйти из-под обстрела русской артиллерии, мы въехали в деревню, расположенную к юго-востоку. Оттуда мне наконец удалось по радио связаться со штабом батальона. Мы получили приказ двигаться на восток в направлении Давыдовичей. По пути туда я видел быстро отступающую с господствующей на местности высоты 147 пехоту. Если русские возьмут высоту, а затем прорвутся к дороге на юг, мы окажемся отрезанными. Этого нельзя было допустить.

Я послал обер-фельдфебеля Бегиннена с 2 танками посмотреть, что там происходит. Там случилось то, чего мы и опасались, – русские прорвались, но еще не добрались до гребня высоты. Необходимо было прямо сейчас действовать. Мы быстро добежали до вершины холма и смогли остановить наших пехотинцев – гауптфельдфебеля и горстку людей. Под прикрытием наших танков мы сопроводили их обратно в окопы и обещали не оставить в беде, если придется отступить.

Все это время неприятельская артиллерия непрерывно вела огонь! Неожиданно раздался пронзительный свист – это были «сталинские оргбны» («катюши»). Шквал огня приближался сзади. Мы выдвинулись немного вперед. Затем первая русская атака устремилась прямо на высоту. Русскую пехоту поддерживало несколько танков. Мы уничтожили четыри из них первыми выстрелами из наших длинноствольных 75-мм орудий. Под нашим пулеметным огнем пехота противника отступила. Мы отразили первую атаку; высота осталась в наших руках.

К полудню к нам потихоньку пробилась наша пехота. Выяснилось, что это был наш запасной батальон под командованием капитана Байнтгера – боеготовый резерв дивизии. Он получил боевую задачу вернуть высоту 147. Однако мы уже позаботились об этом раньше.

В тот день и на протяжении всего следующего мы подвергались изнуряющему обстрелу, перемежавшемуся с атаками русских, которые мы все с легкостью отразили. С другой стороны, вследствие артиллерийского огня мы потеряли боевые машины – утром 6 января у нас в распоряжении оставалось всего 6 боеспособных танков. Мне пришлось отправить в ремонтное подразделение и свой командирский танк. Я пересел в танк командира взвода. К сожалению, радист не был проинформирован о частоте. В результате я напрасно пытался связаться с батальоном. Наконец я услышал экстренное радиосообщение, переданное на старой частоте роты:

– Русские идут в атаку на ваши позиции силами 60 танков!

Разведывательная группа дивизии перехватила радиопереговоры командиров неприятельских танков, расположенных в 2000 метрах от нас и собирающихся в атаку. Сообщения были переведены и переданы в батальон. Это означало, что до начала атаки оставалось не так много времени. Через несколько секунд послышался лязг гусениц. Примерно в 800 – 1000 метрах слева от нас из-за склона появились первые вражеские танки. Мы открыли огонь из орудий наших танков. Моему наводчику помогал целиться весь экипаж, потому что башню заклинило.

Один русский танк за другим были подбиты, прежде чем неприятель заметил, что угроза исходит с фланга. Только одна тридцатьчетверка, скрытая в кустарнике, ответила на наш огонь. Затем она тоже загорелась. После того как было подбито 14 танков, некоторые из них взорвались, остальные русские танки отступили. Нам удалось остановить и эту атаку.