Глава пятая ПЕРВЫЕ ПРИЗНАНИЯ

31 марта 1991 года королевская семья в полном составе блистала на утренней службе в часовне Святого Георгия, которая находится на территории Виндзорского замка. Все улыбались и махали собравшейся публике. В первой группе находились королева-мать, королева и Чарльз с братьями. Королевы надели платья зеленого и темно-синего цвета, классические шляпки в тон. На фоне Дианы и Сары они терялись не только из-за скучной расцветки нарядов, но и из-за низенького роста. Дети «мигрировали» от одних взрослых к другим, стараясь вести себя воспитанно. Скорее, волноваться надо было за двух молодых женщин: обе едва сдерживали смех и держались вместе. Диана и Сара оделись в тон: в розовое. Но отличить их друг от друга было несложно: на Диане были надеты розовое платье-пальто в белую клетку, такая же точно шляпа с вуалеткой и белые «лодочки», на Саре — розовый пиджак, черная короткая юбка в белых с розовым цветах, черная шляпа, черные «лодочки» и черные перчатки. На фоне скучных королев и мужчин в черных костюмах эти молодые женщины — как глоток свежего весеннего воздуха. Что за фасадом? Не разглядеть. Все сыграли свои роли великолепно.

Апрельский визит Чарльза и Дианы в Бразилию был преисполнен старых противоречий, ставших уже привычными: они демонстрировали чудесное единение, одновременно не скрывая того факта, что с трудом переносят друг друга. Но в принципе фотографии, сделанные на фоне потрясающих пейзажей, показывают, насколько пара стала походить на актеров, снимающихся в очередной серии мыльной оперы. Посетив много достопримечательностей в одиночку, Диана в интервью многократно подчеркивала, насколько ей понравился Рио. «Атмосфера в этом месте чрезвычайно наэлектризована, — делилась она впечатлениями. — Я в него просто влюбилась. И вид из моего окна в отеле на пляж Капабланка невероятно красивый».

Среди мероприятий Дианы значился и визит в приют для бездомных детей. Проблема шокировала принцессу: в стране, где 90 процентов населения проживало ниже уровня бедности, обычной практикой было отправлять детей на улицу, искать себе пропитание и как-то пытаться выживать. Приют мог предоставить детям только дневной уход: кроватей там не было. Поэтому ночью дети снова разбредались по улицам, стараясь избежать смерти от специальных отрядов, «расчищающих» туристические районы от бездомных и за определенную мзду от богатеев, отстреливающих детей, как бездомных собак. С определенного момента в программу Дианы входило и посещение больницы, где содержались больные СПИДом. В Рио принцесса общалась в основном с теми, кто находился на последней стадии болезни, то есть на пороге смерти. У нее имелись слова утешения для всех: и для бездомных детей, и для обреченных ВИЧ-инфицированных.

В Сан-Паулу Диана также посетила больницу для детей, болеющих СПИДом. «Когда она услышала, как заплакал пятимесячный Родриго, она тут же взяла его на руки и укачивала, пока он не успокоился». Детишки в этой больнице, от пяти месяцев до пяти лет, рожденные от наркоманок и проституток, брошенные на произвол судьбы, так льнули к Диане, что казалось, не дадут ей уйти. Дети забирались к ней на колени, играли с ее украшениями и гладили лицо. Много раз принцесса отворачивалась от журналистов, чтобы скрыть от фотоаппаратов полные слез глаза. В той же больнице находились и дети-инвалиды. Диане показали мальчика, которого нашли пару дней назад, тонувшего в реке, куда его бросила собственная семья…

«Полчаса спустя, когда она присоединилась к Чарльзу в аэропорту Сан-Паулу, он спросил, как прошел день. Переполненная эмоциями, Диана поделилась с мужем своими переживаниями. Работник аэропорта слышал, как она говорила: „В то, что я видела сегодня, нельзя поверить“. В отчаянии покачивая головой, она старательно моргала, чтобы сдержать слезы».

Чарльз и Диана получили в Бразилии и свою порцию развлечений. Под их балконом развернулось шествие, обычно организуемое во время знаменитого карнавала. «Диана пританцовывала под завораживающие звуки барабанов, а Чарльз с энтузиазмом хлопал в ладоши. В то время как Чарльз проводил семинары с местными бизнесменами, Диана посетила самый широкий в мире водопад на границе с Аргентиной, где позировала для фотографов на фоне захватывающих пейзажей. Ну и, конечно, пара отправилась на балет, где Диана вновь поразила публику великолепным нарядом. На одной из фотографий Диана заходит в помещение театра в шикарном белоснежном платье (белый цвет все чаще выбирается для нарядов — не психологи ли посоветовали его для поднятия оптимизма и бодрости духа, — но выбор безусловно отличный! — В. Б.), но на правой руке ее пальцы сложены в фигу. Кому же принцесса незаметно старалась ее показать?»

В Бразилии «…супруги вновь продемонстрировали всему миру полное семейное согласие, и журналисты преисполнились оптимизмом». Газеты писали: «Они снова выступили единым фронтом… их близость воодушевляет практически всех журналистов — и мужчин, и женщин».

* * *

Однако в то же самое время Диана уже вовсю вынашивала мысли о разводе. И опять ее дорога пересеклась с тем маршрутом, по которому, не задумываясь, бодро шагала Сара, жена принца Эндрю. Ее брак тоже трещал по швам, и королевская семья пребывала в шоке от подобного расклада: можно еще пережить развод одной пары, но сразу двух?! В семье, где в принципе это не поощрялось… Сара активно начала возобновлять дружбу с Дианой — ее репутация стремительно ухудшалась, и она решила найти себе сторонницу в лице бывшей подруги. «Ферджи более не пользовалась любовью у народа и журналистов. Никто не одобрил ее поездки в Австралию: тогда Сара на полтора месяца оставила малышку Беатрис на попечение няни. Критике подвергались ее внешность, манера одеваться, склонность к развлечениям. При дворе популярность Сары таяла на глазах».

Диана планировала расставание с мужем на свое тридцатилетие и, соответственно, на десятилетие свадьбы. Сара часто советовалась с ней и даже предложила развестись одновременно. Надо сказать, Диана не торопилась поставить точку. В Саре теперь она видела соперницу, а не подругу. Тут же, по своему обыкновению, Диана дала конкурентке прозвище Рыжая («…они слишком много внимания уделяют этой Рыжей», — говорила она своему секретарю, увидев очередную статью о Саре). То, что Диана в нехарактерной для себя манере не торопилась, объяснить можно по-разному. К тому времени она стала немного спокойнее и рассудительнее. Поняв, что истериками ничего не добьешься, Диана начала действовать более продуманно. Тем более Гилби, в отличие от предыдущих любовников-друзей, не отличавшихся, прямо скажем, большим умом и не имевших соответствующего происхождения, давал своей подруге мудрые советы. Например, он советовал не доверять Саре, явно пытавшейся использовать Диану. Кроме того, королевская семья могла настойчиво просить Диану не обострять ситуацию. Букингемский дворец «…не мог позволить, чтобы обе королевские четы одновременно объявили о разрыве отношений. Диане недвусмысленно дали понять, что подобный шаг станет настоящей катастрофой для королевской семьи».

Ну и нельзя сбрасывать со счетов чувства: «Золушка» по-прежнему любила принца. Подруга Дианы утверждает: «Она была просто одержима принцем». Другое дело, что Диана не умела нормально выстраивать отношения с мужчинами — даже любовники уставали от бесконечных выяснений отношений. Кроме «одержимости» Чарльзом существовала и материнская любовь. Диана прекрасно осознавала, что детей у нее заберут, а точнее, оставят там, где им место — во дворце. Позже всплывет и материальный интерес: дождавшись развода Сары, Диана четко поймет, какая незавидная доля ждет ее в случае, если инициатором развода выступит жена.

Однако, несмотря на конфронтацию, Диана и Сара иногда чудили в свое удовольствие, наплевав на мнение окружающих. В Балморале летом 1991 года они хулиганили на пару, гоняя на квадроцикле, пугая по ночам соседей неожиданными звонками и катаясь на лимузине королевы-матери. В тридцатилетней Диане легко узнавалась девчонка, хулиганившая в школе и в Лондоне до обручения. Саре было тогда тридцать два. Одна из них — принцесса Уэльская, вторая — герцогиня Йоркская. Вспомним, когда они родились, в какую эпоху: разрушение семейных ценностей, возникновение кумиров, величины славы которых не знали доселе люди. Конец 1980-х — начало 1990-х годов — развал Советского Союза, блока социалистических стран, разрушение Берлинской стены (оно привело к объединению страны, но любое разрушение всегда имеет свою оборотную сторону).

«Они (Сара и Диана. — В. Б.) принадлежали к поколению, которое не было готово идти на компромиссы, стремились лишь к удовлетворению своих желаний, не представляя реальных последствий своих действий. Именно они несут ответственность за самый серьезный кризис британской монархии наших дней — катастрофу подобной силы Букингемский дворец переживал лишь в 1936 году, когда Эдуард VIII отрекся от трона, чтобы жениться на любимой женщине».

* * *

В мае Чарльз и Диана посетили Чехословакию. Люди там сходили с ума, иначе не скажешь, в связи с их приездом. Они дежурили на улицах, по которым должна была пройти британская пара, всю ночь. Одна из женщин при встрече, взяв Диану за руку, осыпала ее поцелуями. Позже она объясняла журналистам: «Я не могу поверить, что здесь находится английская принцесса. Два года назад это просто было бы невозможно. Присутствие Дианы здесь, в Праге, доказывает, как много изменилось в моей стране». В бывшем коммунистическом лагере царила эйфория, и его обитатели встречали представителей Великобритании, как богов. Восемнадцать месяцев назад именно на Вацлавской площади, куда и повели в первую очередь Чарльза и Диану, прошли демонстрации, которые привели к «свержению коммунистического режима». В своей торжественной речи, как и в Венгрии, Чарльз приветствовал стремление чехов и словаков к свободе, передав привет от всей Великобритании…

Являясь патроном Британской ассоциации глухих, Диана посетила школу для глухих детей в Праге. Она удивила присутствовавших, позвав детей на фотосессию с помощью языка жестов. Диана в Праге постоянно улыбалась. Как и в Рио, она повторяла: «Как красиво! Как чудесно!» — словно неожиданно прозревший слепой. Наверное, так и было. Принятые решения хотя и не являлись панацеей, но указывали ей путь вперед. Впрочем, произошедшие в дальнейшем события показали, что до устойчивости принцессе было далеко…

Чарльз и Диана посетили еще целый ряд мероприятий, организованных для них в Чехии и Словакии. Уезжали они в разные дни: Диана отправлялась домой раньше, а Чарльз намеревался посетить Северную Богемию — один из самых загрязненных районов Европы. Принц не преминул проводить свою принцессу. Публика была в восторге: «Обняв Диану, он улыбнулся и нежно поцеловал ее в щеку. Диана прижалась к нему и вернула поцелуй. „До свидания, дорогая“, — сказал Чарльз, усаживая ее в машину…» В дальнейшем Чарльз посещал Чехословакию, позже Чешскую Республику еще три раза, но уже без Дианы. Попытки журналистов показать визит 1991 года в розовом цвете удались, и не без помощи самих принца и принцессы. Вот только в Лондоне Диана очень быстро перечеркнула все усилия. Как выразилась ее подруга: «У этой замечательной женщины, яркой, смелой и непохожей на других, имелась и темная, разрушительная сторона натуры». В мае, после поездки в Чехословакию, Диана предложила журналисту и писателю Эндрю Мортону написать о ней книгу.

Репутацию Мортона нельзя было назвать идеальной: все же он работал сразу на три бульварные газеты: «Daily Star», «News of the World» и «Daily Mail». Однако Мортон являлся частью «королевской стаи», то есть обычно не поливал грязью в своих статьях членов королевской семьи. Он и о Диане высказывался тепло и благожелательно. В произошедшем впоследствии скандале, связанном с выходом книги, Мортона винить сложно. В нем заговорил журналист и писатель. Он понимал, насколько скандальной получается книга, но маховик уже был запущен.

Почему же Диана захотела вдруг предать гласности те моменты своей жизни, которые в Букингемском дворце было не принято афишировать? Как обычно, есть несколько версий. Начнем с самой простой. По собственным словам Дианы (а ей пришлось оправдываться за опубликованные признания), она сделала это, «…потому что жизнь моя стала невероятно сложной. Чтобы выжить, я должна была рассказать людям, какие муки мне пришлось пережить». Понятно, что под муками Диана понимала нечто свое. Казалось бы, она видела реальные мучения и страдания, но отчего-то упорно твердила, что пережила подобное, «боль и смерть». Но можно ли сравнивать ее детство, пусть и омраченное разводом родителей, с детством выброшенных на улицы Рио ребятишек или с детством ВИЧ-инфицированных, ни за что пострадавших и умиравших детей наркоманов и проституток?

Тем не менее разного рода психологи и астрологи могли посоветовать Диане выговориться, и она восприняла совет с энтузиазмом. Все, кто работал с принцессой, в один голос утверждают, что она их неимоверно удивляла потоком признаний на первых же встречах. При написании книги Диана также поразила Мортона: «Она говорила несколько часов без перерыва… Словно плотину прорвало. Продумала ли она все заранее? Могу точно сказать: нет!» Позже Диана сама признавалась, что видит многие события не так, как в 1991 году. Однако и более поздние воспоминания не отличаются объективностью. И вновь приходят на ум слова брата: «Диана любит приукрасить реальность».

Третьей причиной написания книги о себе могла быть простая месть: желание придать гласности отношения между Чарльзом и Камиллой, сделать козлами отпущения всех вокруг, но не ее, Диану. В свете грядущего развода это было куда как актуально: в суде она выглядела бы несчастной жертвой обстоятельств и издевательств окружавших ее людей. Книга произвела обратный эффект, но в момент написания Диана о последствиях, как всегда, не задумывалась. Она видела лишь одну сторону медали, какую версию ни прими. Даже Мортон, понимая, что полностью полагаться на слова принцессы нельзя, решил обратиться за помощью к ее преданным друзьям. Нельзя сказать, что они сильно помогли нарисовать образ несчастной и обиженной Дианы. Подруга Кэролайн Бартоломью, например, подтвердила: здоровье подруги ухудшалось, но виноватыми назвала членов королевской семьи.

Написание книги не афишировалось. Во дворец со списком вопросов приходил друг Дианы, очередной врачеватель, Джеймс Колхерст, не вызывая никаких подозрений. «По просьбе Мортона Диана составила список друзей и близких, кого она могла бы посоветовать для интервью. Таким образом, оба они стремились придать выдаваемой информации хоть какое-то подобие объективности. Отца, помня о его страсти к фотографированию, она попросила сделать подборку ее детских и юношеских фотографий, понимая, что такое оформление текста не может не придать ему ощущение подлинности. Позже, когда текст был готов, она внимательно прочитала все материалы и внесла показавшиеся ей нужными исправления. Коих, надо отдать должное профессионализму Мортона, было совсем немного». Важно обратить внимание на эту цитату: после выхода книги Диана всячески отрицала свое участие и валила все на Мортона…

* * *

В июне началась открытая борьба журналистов: часть поддерживала Диану, часть — Чарльза. Не имея возможности выносить на суд читателей связь мужа с Камиллой, Диана принялась настраивать публику и собственных детей против Чарльза, используя другую уловку: принц якобы является плохим отцом. Появлялись следующие заголовки: «Чарльз — вечно отсутствующий отец», «Что же ты за отец» или «Утомленное лицо любящей матери». Страсти накалялись. Сначала газеты писали о прогулках Дианы с детьми в парке, о совместном катании на лыжах — везде Чарльз отсутствовал. Но главной «бомбой» стала реакция Чарльза на травму, которую получил Уильям в июне во время игры в гольф. Мальчик в тот момент находился в школе, и его срочно повезли в больницу, сообщив предварительно родителям о случившемся.

Сложно судить о том, кто в данной ситуации был прав, кто виноват. Чарльз приехал в больницу из одного места, Диана из другого. Обоим родителям врачи объяснили, в каком состоянии находится Уильям, и посоветовали отвезти его в лондонскую больницу на операцию. Диана села вместе с сыном в «скорую помощь», а Чарльз на своей машине последовал за ними. В Лондоне им посоветовали сделать срочную операцию. Так как речь шла о сложной процедуре — все-таки Уильям получил удар по голове, — то врачи рассказали о возможных последствиях. Даже Мортон пишет о поведении Чарльза в нейтральном ключе: «Удостоверившись, что сын находится в надежных руках, принц Чарльз отправился из больницы прямо в Ковент-Гарден, слушать „Тоску“ Пуччини. В этот вечер он сопровождал в театр делегацию высокопоставленных чиновников Европейского сообщества, включая специального уполномоченного по вопросам окружающей среды, прилетевшего из Брюсселя». Диана осталась в больнице…

Газеты, естественно, выжали из случившегося всё, что могли. Чарльз оказался плохим отцом, а просидевшая всю ночь возле палаты сына Диана стала героиней. Стоит ли комментировать это событие? Каждый все равно поймет его по-своему. Но то, что детей в этой битве «титанов» начали использовать, — факт, и факт не самый приятный. Чарльз «…обвинил Диану в том, что она преувеличила серьезность травмы сына в собственных интересах. Но у Дианы было куда больше поводов обижаться. Она не получила ни малейшей поддержки со стороны Чарльза, и ей приходилось делиться чувствами с друзьями». Прошло немного времени после операции, и Диана поехала на очередное благотворительное мероприятие. Одному мужчине стало плохо, и она тут же бросилась ему на помощь. «Она строит из себя героиню», — прокомментировал Чарльз. Пропасть, разделявшая супругов, росла не по дням, а по часам. Чарльз Диане не доверял и считал все ее поступки очередным пиаром. И действительно, по-разному можно интерпретировать активность Дианы: в 1991 году она семь раз посетила приюты для бездомных, к тому же она регулярно наносила визиты в палаты для больных СПИДом.

Диане хотелось страдать, и она лепила свой образ с упорством, достойным лучшего применения. Очередным выпадом в сторону мужа явилось выступление принцессы по поводу празднования ее тридцатилетия. «Диане не хотелось упускать возможность для демонстрации своих чувств. 28 июня в „Mail“ была опубликована статья о том, что Диана намеревается отпраздновать свой день рождения без мужа… Диана предполагала отметить день рождения в Лондоне — близкие друзья были приглашены на вечеринку в „Савой“. Чарльз же останется в Хайгроуве. Эта информация поступила исключительно от Дианы… Чарльз предложил ей отметить день рождения как угодно — устроить обед, ужин, бал… Но она отказалась, потому что хотела казаться жертвой». Некоторые другие газеты также подчеркивали: Диана отклоняет все предложения Чарльза по празднованию ее дня рождения. В «Савое» 1 июля Диана и правда провела некоторую часть времени. В отель привезли больных детей и приготовили для Дианы именинный торт со свечами. Она попросила ребятишек помочь ей их задуть, а затем вышла на улицу и собрала несколько букетов от поклонников.

О внезапности принятого решения говорит многое: Диана блистала в июне дважды. И оба раза на общих мероприятиях с королевской семьей. Она счастливо улыбалась и совершенно не походила на сгорбленную, смущенную женщину первых лет пребывания во дворце. «Золушка» нашла свое место под солнцем, превратившись в прекрасную принцессу. Первым выходом в июне был день рождения королевы, который в Великобритании принято праздновать в середине июня, независимо от истинной даты рождения монарха. По городу Диана проехала в открытом экипаже вместе с королевой-матерью и принцем Гарри (Уильям после травмы головы оставался дома). На этот раз принцесса, то ли нарочно, то ли случайно, объединила в своем наряде два стиля — Елизаветы и королевы-матери. Ее костюм был желтым с синей отделкой. Шляпа также сочетала эти два цвета и походила на ту, что надела королева-мать. Обе женщины постоянно улыбались, явно чувствуя себя вместе комфортно.

Вторым выездом Дианы были королевские скачки в Аскоте. Это — 19–20 июня, буквально считаные дни до печально-знаменитой статьи о нежелании Дианы отмечать свой день рождения с Чарльзом. В «Hello!» на обложке 29 июня (статья в «Mail» была опубликована днем раньше, что говорит о полном разброде в журналистском стане — кто про что) появился заголовок: «Высокая мода и прекрасное настроение на королевских скачках в дождливом Аскоте». Высокая мода действительно всегда присутствует на этом мероприятии. Шляпки самых разных фасонов, украшенные фруктами, бантами, цветами, да чем только не украшенные! Элегантные платья и ослепительные улыбки на лицах аристократов и богатеев… Диана великолепно демонстрировала наравне с остальными и прекрасное настроение. На второй день скачек они с Сарой опять оделись, как близнецы, которых мама наряжает похоже, но так, чтобы все-таки отличать друг от друга. Невероятно красивый кадр из журнала «Hello!»: принцесса Маргарет, Сара, Диана и королева-мать идут в ногу, в окружении мужчин в черных смокингах. Маргарет, Сара и Диана — в нарядах лимонных оттенков до колена. Королева-мать в светло-розовом длинном пальто. Но пожилая женщина вполне вписывается в общую картину, добавляя в нее семейные, уютные тона…

* * *

И вот опять перед нашим взором счастливое семейство. Август — Диана, Чарльз и дети проводят отпуск на яхте, совершая круиз по Средиземному морю. Комментировали начало путешествия газеты следующим образом: «Принц Чарльз и принцесса Диана прибыли в среду в Неаполь и поехали на военную базу, чтобы подняться на борт яхты, зафрахтованной для средиземноморского круиза, который британская и итальянская пресса считают вторым медовым месяцем. Пара вместе с сыновьями, Уильямом 9 лет и Гарри 6 лет, поднялась на борт частной яхты, которой владеет британский бизнесмен… Неаполитанская газета „Il Mattino“ пишет, что месяца над островом Капри должно быть достаточно, чтобы воссоединить королевскую чету. „Удастся ли звездным ночам Капри возвратить мечту о любви, которая, казалось, безнадежно пришла к концу?“».

И вроде предсказания журналистов сбывались. Чарльз и Диана с удовольствием проводили время вместе, плавая и загорая. Как и во время первого медового месяца, они избрали яхту в качестве своего пристанища, максимально избегая тем самым пристального внимания. Яхта заходила в уединенные бухты, где семья и их друзья могли наслаждаться отдыхом и при этом оставаться незамеченными. Уже в самом конце репортерам «Hello!» позволили сделать несколько кадров. В статье журнал, всегда симпатизировавший Диане и Чарльзу, писал: «Кажется, волшебная сила Средиземноморья изменила принца Чарльза. Обычно он предпочитает Балморал морскому побережью, но во время этого отпуска он выглядит веселее, чем когда-либо… Плавая со своей женой наперегонки, брызгая на нее водой, когда она брызгает на него, он как будто перерождается».

На яхте также присутствовал личный охранник Дианы. Он преданно служил ей последние десять лет и сопровождал пару на знаменательном первом круизе после свадьбы. В 1990 году он заболел раком гортани, но, к счастью, начал поправляться, и пара пригласила его в путешествие, дабы ускорить выздоровление. Идиллия была полная. Когда Уильям случайно свалился с яхты в воду, Чарльз тут же прыгнул за ним, чтобы втащить его обратно на палубу. С мальчиком ничего не случилось, но, видимо, после инцидента в школе за него особенно волновались. В статье подробно рассказывается про то, как Чарльз внимательно отнесся к незначительному происшествию на яхте с целью показать, что он хороший, заботливый отец.

После возвращения в Англию Чарльз и Диана с детьми поехали в Балморал, чтобы встретиться с остальными членами семьи. Там собрались все: и Сара с мужем, и королева, и королева-мать… По словам журналистов, «началась вторая часть их каникул». Порадовалась ли Диана такому продолжению, сказать сложно. Скорее всего, нет. «Последние веселые моменты — отдых на солнце подходит к концу»: на самом деле, к концу подходили последние счастливые моменты в их совместной жизни.

* * *

В октябре Чарльз, Диана и дети впервые поехали вместе в зарубежную поездку, в Канаду. В последний раз здесь будут приветствовать принца и принцессу Уэльских. Больше вдвоем они сюда не приедут. Но для организаторов головной болью стал уже и этот визит: пришлось для каждого члена семьи организовывать отдельную программу, что означает большее количество охраны, машин и персонала. Проще всего было с детьми: братьев возили вдвоем, они осматривали достопримечательности с няней и бодро махали руками канадцам. Всего за неделю семья посетила: Торонто, Ниагарский водопад, Садбери, Кингстон и Оттаву. Как обычно, для Чарльза запланировали одни мероприятия, для Дианы другие. Лишь в день прилета они дружно сели в одну машину, в другие же дни их развозили по разным местам. На фотографиях они тоже смотрят в разные стороны, словно и не было отдыха на Средиземноморье.

В нарядах Дианы того времени появилась интересная деталь. Она начала носить либо вуалетки, прикрывающие пол-лица, либо широкополые шляпы, служащие той же цели. Теперь на кадрах видна только улыбка. Глаза скрыты от всех любопытствующих: Диане больше не требуется наклонять голову и смотреть исподлобья. Раньше ей давали советы: «Тебе всё подскажут помощники, просто не говори лишнего и следи за собой. Не нужно смотреть набычившись, исподлобья, будь серьезна, но не хмурься». Подобные рекомендации стали неактуальны. Диана говорила редко и в основном в частных беседах — она по-прежнему не выступала с официальными речами. А новые шляпки помогали скрываться за широкими полями и вуалетками. Диана перестала горбиться, вела себя увереннее, однако за этим фасадом скрывалась прежняя персона.

* * *

В данной главе перечислено несколько событий последнего относительно спокойного года совместной жизни Чарльза и Дианы. Очевидно, что принцесса стала спокойнее, но, как и ранее, для нее были характерны вспышки депрессии, перемены настроения, что и приводило к пагубным последствиям. К сожалению, спасти брак не удавалось, несмотря на предпринимаемые, по большей части со стороны Чарльза и королевской семьи, усилия. Надо отдать должное и Диане — она делала попытки вырваться из мрака собственной души. Но, видимо, хироманты и астрологи, целители и медиумы не вполне справлялись с задачей восстановления ее психики…