Работа на Грибовской станции в период с июня 1963 года по август 1965 г

После возвращения из Монголии я полностью окунулся в работу лаборатории селекции и семеноводства столовых корнеплодов. С удовлетворением убедился, что разработанная мной ранее механизированная высадка маточников столовых корнеплодов прочно вошла в жизнь. Однако узким вопросом в семеноводстве моркови оставалась уборка, срезка зонтиков вручную, досушивание их под навесом с последующим обмолотом на стационаре молотилкой, работающей от тракторного привода. Поэтому решил применить следующую технологию уборки семенников моркови. Вначале вручную убрать центральные зонтики первого порядка, которые дают основной урожай семян. Затем жаткой срезать все семенные растения с укладкой в валки (по типу раздельной уборки зерновых культур). Лето 1964 г. оказалось благоприятным для созревания семян моркови и подсыхания семенников в валках, поэтому подбор валков и обмолот комбайном прошел успешно. Однако после очистки на существовавших на Грибовской станции семяочистительных машинах не удалось полностью избавиться от мелкосеменных сорняков, поэтому семена элиты по всхожести соответствовали нормам первого класса, а по засоренности относились ко второму классу, вследствие чего семена не могли быть реализованы как семена элиты. Поэтому вновь решил обратиться к механизаторам их НИИОХа Бацанову и Дуракову, у которых в это время уже имелись для сортировки пневматические столы, позволяющие отсортировать по удельному весу мелкосеменные сорняки. В результате все семена элиты были доведены по всхожести и чистоте до норм первого класса и были сданы в "Союзсортсемовщ" в качестве элитных семян.

Однако в полный рост встал вопрос о разработке современных методов борьбы с сорняками. Тем более, что применявшиеся ранее орудия обработки междурядий требовали большого количества рабочих, что можно видеть на фотографии сороковых годов прошлого столетия, а к шестидесятым годам уже трудно было найти рабочих для выполнения этих операций. Поэтому для разработки методов борьбы с сорняками с использованием гербицидов на растениях 1 и 2 года жизни моркови была принята аспирантка Переславцева. Была разработана программа работы на три года аспирантуры. Кроме того, ранее был принят в аспирантуру Токмаков Ю. Г., для получения исходного материла по разработке методов создания гетерозисных гибридов моркови с использованием цитоплазматической мужской стерильности.

Необходимо отметить, что, разбирая накопившиеся в моё отсутствие документы, я обнаружил две рукописи своих статей, ранее отправленных для публикации. В частности, во Всесоюзном научно-исследовательском институте растениеводства проходило всесоюзное совещание по методам селекции овощных культур, на котором я выступил с докладом о методах селекции столовых корнеплодов, применявшихся на Грибовской селекционной станции. На базе этого доклада мною была подготовлена статья объёмом 27 страниц машинописного текста, которая была включена в сборник этого совещания. В период моего пребывания в Монголии на станцию пришло письмо, что, по требованию издательства, нужно уменьшить объём тома трудов, в связи с чем рекомендовалось сократить объём моей статьи до 15 страниц. Каково было моё удивление и восхищение, когда я узнал, что Елизавета Ивановна Ушакова лично выполнила эту работу и в ряде мест внесла коррективы, направленные на улучшение рукописи. Например, в фразе "лабораторией защиты растений были проведены исследования …" Елизавета Ивановна в скобках добавила "Пименовой", т. е. сотрудницей, которая конкретно выполняла эту работу, а в период правки рукописи была на пенсии. Наряду с этим в тексте была ссылка "академиком ВАСХНИЛ Е. И. Ушаковой." она вычеркнула слова "академиком ВСХНИЛ" и оставила только её инициалы и фамилию, что свидетельствует об её большой скромности. А самое главное: сможет ли сегодня кто-нибудь отыскать хотя бы одного директора опытной станции или института, который стал бы работать над рукописью своего сотрудника? Максимум, что можно было бы от него ожидать, так это резолюции "такому-то к исполнению" и роспись.

К сожалению, в период "волюнтаризма" Н. С. Хрущева не только подвергся огульному охаиванию И. В. Сталин, но и возникли люди, не внесшие никакого вклада, ни в производство, ни в науку, которые стали навязывать негативные характеристики на таких выдающихся личностей, как Елизавета Ивановна Ушакова. Не хочу даже называть фамилии, но появился молодой механизатор, по существу "горлопан", который, не имея ничего за душой, стал беспредметно выступать на собраниях с критикой деятельности Елизаветы Ивановны Ушаковой. К счастью, он не был поддержан коллективом станции и вскоре перешёл на работу в какое-то хозяйство.

Должен подчеркнуть, что Елизаветой Ивановной был совершен подвиг, который ждёт своего описания и признания заслуг перед наукой и страной. Между прочим, во время "развенчания культа личности" Хрущевым очень чётко и образно сказал Михаил Александрович Шолохов: "да, был культ личности И. В. Сталина, но была и личность"! Чего нельзя сказать о Хрущеве.

В этот период я вновь подал заявление на присвоение мне учёного звания старшего научного сотрудника, так как к этому времени вышла серия публикаций, в том числе монография: "Гибридизация ? важное условие повышения урожайности", которая через год была переведена и издана в Болгарии на болгарском языке, а некоторые статьи были переведены и изданы на монгольском и румынском языках. На этот раз решение Учёного совета Грибовской станции было единогласным и ВАКом мне был выдан аттестат старшего научного сотрудника по специальности "селекция овощных растений".

В этом году окончательно были завершены работы по созданию сорта редиса для защищённого грунта, одноростковой свеклы, а также был выделен селекционный материал для дальнейшей работы.

Как известно, 2 января 1959 года повстанческая Кубинская армия во главе с Фиделем Кастро вошла в столицу город Гавану, в стране победила революция. Если Соединенные Штаты 16 лет не признавали Советский Союз, то правительство Кубы во главе с Фиделем Кастро они признали очень быстро. Это произошло по следующим обстоятельствам. Во-первых ? народ Кубы фактически не считал диктатора Батисту лидером нации, а во-вторых, подавляющая часть населения Кубы поддержала Фиделя. Далее, Фидель Кастро происходил из зажиточной семьи, его отец торговал древесиной ценных пород, а его мать владела 500 кабалерий пахотной земли (1 кабалерия по площади превышала 14,5 га). То, что Фидель Кастро в горах Сьерро Маэстро обещал провести социальные реформы, национализацию сахарной промышленности и т.д., рассуждали американские политики, при выборах президента США кандидат много обещает, а будучи избранным президентом, забывает о своих обещаниях. Поэтому решили признать его правительство. Однако, поскольку Фидель Кастро начал выполнять свои обещания по национализации иностранных корпораций и другие, то американцы решили экономически поставить Фиделя Кастро на колени ? отказались закупать кубинский сахар. Однако тем самым они толкнули его в объятия Н. С. Хрущева, который от имени СССР объявил о полной закупке кубинского сахара. И если первую партию оружия Куба закупила в СССР, то в последующем в порядке интернациональной помощи Советский Союз стал поставлять оружие бесплатно. В ответ на это США объявили Республике Куба экономическую блокаду. В связи с чем возникли проблемы, в частности с семенами овощных культур. Климатические условия СССР и стран членов СЭВ очень различны, и нужно время, чтобы исследовать возможности их использования для обеспечения потребности Кубы в семенах и посадочном материале овощных культур. Так, например, посадочный материал чеснока, завезённый из Чехословакии, Советского Союза и других стран, давал растения, которые могли 8-9 месяцев вегетировать, достигая 1 метра в высоту, но совершенно не формируя луковиц, из-за несоответствия по фотопериодической реакции на долготу дня.

В этих условиях Министерство сельского хозяйства СССР, которому подчинялась Грибовская станция, обратилось к дирекции станции с просьбой о командировании Кононкова П. Ф. (то бишь меня) в Республику Куба для оказания помощи в решении проблемы семян -по каким культурам нужно развивать собственное семеноводство на Кубе, а по каким и из каких стран и регионов можно импортировать семена. Выбор МСХ СССР пал на меня, поскольку мне довольно успешно удавалось решать проблемы с семеноводством в Монголии.

Мнение отдельных сотрудников станции было таким, что у нас много своих нерешённых задач, но Елизавета Ивановна Ушакова заявила, что нам нужно выполнять интернациональный долг перед Кубой и дала согласие на командирование меня туда для работы. В Советском Союзе в этот период солидарность с кубинским народом достигла апогея, а песня "Куба ? любовь моя" слышалась повсюду.

Таким образом, из Центральной Азии, где расположена Монголия и самая южная точка вечной мерзлоты, мне предстояло прибыть в Центральную Америку, в зону влажных тропиков, в Республику Куба. Ранее я изучал в школе, в вузе и в аспирантуре немецкий язык, а в Кубе нужно было знать испанский язык. Поэтому первое, что я сделал -приобрёл испанско-русский, русско-испанский словари и краткие "разговорники", где давались фразы на русском языке и тут же на испанском. Естественно, подбиралась имевшаяся в Советском Союзе литература о Кубе. К августу 1965 года все формальности были завершены и мы всей семьей (с женой и сыном) должны были самолётом с аэропорта Шереметьево-2 лететь через Мурманск, где должна быть дозаправка топливом, и далее до аэропорта Сантьяго-де Лас Вегас ? это в пригороде столицы Кубы Гаваны. Поскольку протяжённость полёта от Мурманска до Гаваны очень большая, количество пассажиров было уменьшено из-за того, что нужно было устанавливать дополнительные баки для топлива, а разрешённый вес багажа на одну персону составлял всего 20 кг (на троих 60 кг). Поэтому я решил для гарантии провести взвешивание багажа, в связи с чем решил обратиться к зав. магазина "Сельпо" (что расшифровывалось как "Сельская потребительская кооперация"). Ранее этот магазин был расположен вблизи опытного хозяйства Грибовской станции. Затем магазин перевели на первый этаж нового пятиэтажного дома, расположенного рядом с домом, где я проживал со своей семьей.

Рассказывали, что один рабочий, любивший выпить, но до "получки" не всегда имевший в наличии деньги, обратился к "управляющему" (так по старинке называли должность заместителя директора Грибовской станции по хозяйственной части) с просьбой написать записку Степану Ивановичу (зав. магазином), чтобы он отпустил ему в долг 0,5 л водки. Управляющий написал записку следующего содержания: "Прошу выдать подателю этой записки 0,5 л водки за н/р" и подпись. Рабочий с радостью побежал в магазин, подал записку, но тот ничего не дал, поясняя, что в записке написано "за н/р", что означает "за наличный расчет". Это из области чёрного юмора того времени.

Когда я обратился к Степану Ивановичу с просьбой разрешить взвесить мой багаж (у него были большие весы для взвешивания овощей и других продуктов, поступавших оптом для реализации), то он как-то нехотя стал отговаривать меня от этого, объясняя, что весы не очень точны. Тогда я сказал ему, что мне особая точность не нужна, нужно знать хотя бы приблизительно вес багажа, в конце опять с неохотой он разрешил мне провести это взвешивание. При взвешивании оказалось, что весь багаж укладывается в норму, то есть в 60 кг на семью. Однако, когда в аэропорту "Шереметьево-2" я поставил свой багаж на весы аэропорта, то он составил около 80 кг. Пришлось срочно ряд нужных вещей оставить, благо, что нас провожали родственники и был малогабаритный автобус Грибовской станции. Так что в магазинах "Сельпо" в те времена продавцы тоже "не дремали".

Полёт перенесли достаточно удовлетворительно, правда сын перед отлетом где-то простудился, у него поднялась температура, но мы захватили с собой нужные лекарства, и всё обошлось благополучно. Когда самолет приземлился в аэропорту "Сантьяго-де Лас Вегас" и заглушили моторы, отключили кондиционеры, то создалось впечатление, что мы попали в парную баню, хотя температура наружного воздуха составляла всего 28°, но была очень высокая относительная влажность воздуха. В этой связи я вспомнил, как в июле месяце находясь в Монголии в госхозе, расположенном на высоте 1600 м над уровнем моря, температура воздуха в тени составляла 30° и, хотя я был в костюме и легком плаще, но не чувствовалось дискомфорта, так как была очень низкая относительная влажность воздуха, поэтому температура в 30° переносилась довольно легко. Можно добавить, что позднее, находясь в июне месяце в Египте, где температура воздуха была 35° и выше, но низкая относительная влажность воздуха, она легче переносилась организмом, чем 28° на Кубе.

Итак, после приземления самолёта нас пересадили в автобус, доставили в гостиницу "Сьерро Маэстро" а после регистрации в предместье Гаваны в поселок Аламар, где проживали иностранные специалисты. Нас поселили в коттедж, состоящий из трёх комнат, кухни, душевой и ванной комнаты, санузла и холла.