Глава 11 НА КОВЕР К МАМАЮ

Вот нечестивые натянули лук, стрелу свою приложили к тетиве, чтобы во тьме стрелять в правых сердцем.

Пс. 10, 2

Отбиваясь от Ольгерда, князь Дмитрий мог ожидать, что Мамай придет на помощь своему «русскому улусу». Но Орда была занята усобицами, а когда они затихали, погружалась в первобытный степной покой. При этом непредсказуемая кочевая держава могла в любой момент выйти из своего изотерического состояния и либо помочь Москве в борьбе с Ольгердом, либо, сделав ставку на Михаила Тверского, нанести ей удар в спину.

Интриги Михаила Тверского в Мамаевой Орде (в первую очередь — получение ярлыка на великое княжение Владимирское, который потомки Калиты уже привыкли считать своей родовой привилегией) сильно встревожили юного московского князя и заставили его летом 1371 года лично отправиться к ханскому двору.

Эта поездка положила начало новому акту московско-тверской войны. Дмитрий Московский надеялся получить ярлык на великое княжение и заручиться невмешательством Орды в его тяжбу с Михаилом Тверским. Только после этого он мог, не оглядываясь на Орду, двинуть на Тверь большое войско и поставить на колени беспокойного соперника. Однако Дмитрий понимал, что в его борьбу с Михаилом может вновь вмешаться Ольгерд. В этом случае Мамай мог бы оказать Дмитрию серьезную услугу, отправив свои тумены стремительным набегом на Литву.

Все эти перспективы сулили Руси, прежде всего, новые жертвы на поле брани и новые страдания для мирного населения. Исходя из идеала христианского милосердия, Дмитрию следовало смириться, уступить великое княжение Владимирское Михаилу Тверскому и не развязывать новую войну с Тверью. Но всякая власть — в том числе и власть правителя — имеет свои законы. Один из них состоит в том, что, получив власть, правитель обязан ее непрерывно приумножать. Остановка на этом пути ведет к падению…

После кончины хана Абдаллаха в 1369 году Мамаевой Ордой номинально правил «вольный царь» Мухаммад-султан (Мухаммед-Булак). «Возможно, это тоже был какой-то потомок Узбека или Джанибека» (323, 59). Поскольку Мухаммаду в год восшествия на трон было всего восемь лет, своего рода «регентшей» при несовершеннолетнем «царе» стала жена Мамая — дочь хана Бердибека Тулунбек-ханум (264, 130). Впрочем, как это обычно бывало во время «великой замятни» в Орде, далеко не все областные правители признавали легитимность правящего семейства и — кто явно, а кто тайно — не желали ему повиноваться.

Сложная система разделения власти в Орде между реальными и номинальными правителями открывала широкое поле для дворцовых интриг. Прибывшему к ханскому двору русскому князю следовало быть хорошо осведомленным и осторожным, чтобы не допустить роковой оплошности. У каждого князя были в Орде свои доброхоты и осведомители. Но твердых гарантий успеха и безопасности никто из них дать не мог. Многое — а иногда и всё — зависело от личной встречи с хозяином степей.

Провожая Дмитрия в Орду, митрополит Алексей ехал вместе с ним до переправы через Оку. Эти небывалые проводы должны были показать всем, в том числе и Мамаю, особую близость князя Дмитрия и главы Русской церкви. Алексей знал, как почтительно относятся в Сарае к русскому духовенству вообще и к нему как его главе в частности. Его окружала слава чудотворца. Многие еще помнили, что митрополит чудесным образом исцелил ханшу Тайдулу (мать Бердибека) от болезни глаз.