Бедствия осажденных

Одновременно с дипломатическими мерами новгородцы решились на то, что принято было делать в случае осады города сильным неприятелем. Они сожгли 24 небольших пригородных монастыря, окружавших Новгород. Были сожжены и все гражданские постройки за чертой городских валов. Цель состояла в том, чтобы лишить неприятеля досок и бревен для «примета», с помощью которого осаждающие преодолевали рвы и взбирались на стены. «Примет» нередко поджигали, что вызывало пожар деревянной части городских укреплений. Наконец, в условиях зимней войны постройки монастырей могли быть использованы для постоя вражеского войска.

Летописец приводит полный список сожженных обителей. Этот печальный синодик он завершает словами: «И бысть новогородцем и минскому чину много убытка» (37, 346).

То, что не успели сжечь и уничтожить новгородцы, захватили московские войска. Разгрому подвергся и княжеский монастырь Николы на Понеделии. И всё же этой обители повезло. Дмитрий Иванович не захотел жить в открытом поле и устроил в опустевшем монастыре временную резиденцию. При этом он приказал не трогать церкви, убранство которых было создано его иждивением (39, 50).

Воины страдали от холода и грабили всё подряд. Новгород нес тяжелые убытки. Но страшнее всяких убытков были гибель и взятие в плен множества людей.

«И многи волости повоеваша, а у купцев у новгородских мног(о) товара от(ъ)имаша; а людей, муж, и жен, и детей, множ(е)ство в полон поведоша, а ино и побиша, а инии со студения умроша без портов, занеж(е) ратним пограбиша; а иных полон отпустили на миру» (55, 144).

Город был переполнен беженцами, спасавшимися от бедствий войны. Первыми примчались новоторжские «большие бояре», которые не желали воевать против Новгорода.

Природа умножала бедствия людей. Зима 1386/87 года была на редкость бесснежной. Дороги представляли собой «гололед бес пути и без снега (37, 347)». Передвигаться по такой «дороге» было тяжело и конному, и пешему.