20.01.2000 г. готовится борт на Чечню

Непонятно, зачем нас развёртывают до таких масштабов до полного состава, ведь к сентябрю 2000-го, как вещают из ящика, война закончится.

Хочется домой, хочется в Питер, Киев, Москву. Хочется увидеть друзей, родителей, сестёр, хотя они (последние) сейчас меня уже не поймут, так как за годы разлуки наши стёжки разошлись далеко. Вчера мне сказали, что хочется чего-то белого, светлого и большого. Как совпадают мечты и желания на подсознательном уровне. Но где оно? И нужно ли его искать и хотеть, может быть, оно придёт, когда не ждёшь, ощутишь его тёплое прикосновение и поймаешь или, скорее, почувствуешь каждым своим нейроном, что это оно.

Опять поезд, дорога Чита—Улан-Удэ, плацкартный вагон, обычный холод, редкие остановки, суровые, как и всё окружающее, проводники.

Подошёл мужичок, внешне не хитрого вида и ничем не отличающийся от большинства других. Невысокого роста, с бородой, коренастая фигура, игривые глаза с прищуром. После случайно обронённых им трёх фраз, в каждой из которых он назвал мою национальность, что в рюкзаке у меня лежит бутылка водки, мой характер, наличие и возраст моего сына, проникся уважением к нему… Откуда такие совпадения? Но водка припасена для друзей из бригады. С посторонними, какими бы проницательными они не были, не пью. Хотя, какой военный в такой мороз не возит с собой бутылки водки?

Мне нравится Ремарк. Вчера перечитал «Жизнь взаймы» и ощутил такую близость с мыслями автора, с поступками героев. В конце капали слёзы при гибели Клерфе, которого я в продолжение всего романа ассоциировал с собой. Странно, что во время первого чтения не было такого порыва.

Перед отъездом забежал к Веронике — бывшей жене начфиза бригады. Поупражнялись в психологическом тренинге, оказавшись в обществе бабушки, дедушки, мамы, дочки и её любовника. С последним, правда, мало общались, но мне он понравился своим горделивым молчанием и прощальным рукопожатием с улыбкой на лице. Хорошо, что здесь меня не пытались женить. Как жаль, что у нас нет светского общества!

За пять минут до наступления Рождества стало теплее и веселее. И даже одиночество не кажется теперь грустным. Можно накрыться двумя одеялами и бушлатом и погрузиться под стук колёс в приятный железнодорожный сон.