Читайте также
ГИТАРНЫЕ СТРУНЫ
Я сидел в кабинете и разбирал бумаги. Дверь отворилась, и к моему столу подошел начальник районного отдела милиции Александр Алексеевич Туманов. Он обвел глазами лежащие на столе папки с документами и своим бархатистым басом сказал:— Собирай свои дела и
«Плачут струны в призрачном эфире…»
Плачут струны в призрачном эфире,
В этом странном и звенящем мире,
Отплывают важно корабли
К берегам неведомой земли.
И встает огромная заря,
Раскрывая дальние моря.
И ночей холодный пустоцвет
Загорается на много, много
90. «Еще в груди те струны живы…»
Еще в груди те струны живы,
Моей звеневшие весной,
Еще я знаю вас, порывы
Из края смерти в край иной.
Но нет причудливых веселий,
Какими жизнь была светла,
Былые волны отшумели,
Челнок заброшен без весла.
И лишь порою, как виденье,
Как жизнь,
8. «Только дотронусь до старой струны…»
Только дотронусь до старой струны,
Душу обвеют знакомые сны:
Все отлетевшее снова со мной.
Сад весь наполнен туманом – луной,
Сад весь наполнен, и сердце до дна
Заполонила туманом луна;
В лунном тумане всё – призрак и сон,
В лунном
ГЛАВА 10
1927
Строгие критики моей книги – Странная ссылка в Испанию – «Королева Ронды» – Радушие каталонцев – Тревожные вести из Булони – Нарушаю границу – Махинации и бегство моего поверенного – Разгадка испанской «ссылки» – Миссис Вандербильт приходит на выручку –
Шотландские струны Лермонта
С детства меня поражала пророческая сила стихов совсем еще юного Михаила Лермонтова. Насколько принято без нужды вспоминать о юном возрасте Михаила Шолохова, настолько же принято не замечать юных лет другого Михаила. Уже в 14 лет он начал
НАШИ САМЫЕ СТРОГИЕ СУДЬИ
Мы едем на игру.Позади осталась уютная Тарасовка, умиротворяющие пейзажи Подмосковья, два десятка километров Ярославского шоссе. Въезжаем в город. Автобус втискивается в вязкий поток машин, растянувшийся от самой кольцевой дороги до Рижского
Струны, ну почему вы так звучите?
С годами многое понимаешь, но уже ничего изменить не в состоянии. Если бы старость могла… Смотрела как-то документальный фильм о шестидесятниках. Поразило меня, как один из них, властью битый, прессой травленный, на вопрос, чего ему,