Будни

Будни

Королёвское КБ стало для поступающих в него плавильным котлом. Разнообразные кадры переплавлялись в горниле общих работ, и общий уровень отставал от иронически-просвещенного мнения теоретиков.

В КБ практиковались многочисленные приветствия к участившимся юбилеям. В то время у многих заслуженных пионеров-ракетчиков возраст подошёл. И то, что писалось в приветствиях теоретиками с особым подтекстом, воспринималось в общей массе всерьёз. Так раз задумали написать очередное поздравление в стиле бывших в то время на слуху дацзыбао. Старались довести поздравление до приторности «масло масляное». Вроде «Дорогой наш юбиляр, светлое пресветлое солнце, свети нам также и дальше …» В итоге получилось смешно, а отзыв вышел серьезным: ребята перестарались чуть-чуть.

Теряли иногда документы. Оставляли, не сдав уходя, и даже ночью могли приехать за ними к тебе домой по адресу. Однако, особых драконовских мер не было. Прятали и выносили в местные командировки бумаги за поясом, рискуя для пользы дела и понимая, что если заметят, не поздоровится, но чаще это сходило с рук.

Мы жили в обстановке секретности, хотя всё было секретом полишинеля. Во время войны, рассказывали, вражеской разведке вменялось узнавать, есть ли в войсках маршал Жуков? Там, где Жуков, считалось, намечается наступление. И наше время стоило обзвонить по домашним телефонам ведущих ракетных специалистов, и их одновременное отсутствие указывало на ожидаемый запуск. Так уже с некоторых пор пошло. Все они перед пуском собирались на полигоне. Так тогда называли у нас в то время космодром, а ещё ТП – технической позицией.

Препоны секретности ограничивали входы и выходы королёвского КБ, хотя их на страже стояли пенсионерки или молодые девушки, вооруженные старомодными наганами.

Мир репрессий нас не касался. Мы просто с ним сосуществовали рядом, в соседней среде. В восьмом классе школьный завуч Анатолий Погнерыбко, преподававший у нас в школе географию, попенял мне. Тогда я принёс что-то завёрнутое в газету со снимком ударников. Погнерыбко был человеком нормальным, и он всё-таки сказал, что, мол, не годится так обходиться с ударниками. На что я бойко ответил: мол, лес рубят, щепки летят. А он взглянул на меня укоризненным взглядом бывалого человека, и это запомнилось. Совсем нетрудно было в те времена загреметь в отдалённые места по поводу щепок и ударников.

В разговорах мы были осторожны и жили со «стронцием в костях». Это было общим правилом. В своей среде мы не опасались, но следили за тем, чтобы в неё не затесался посторонний. Стукачи, наверное, были в КБ, не могли не быть, но было уже совсем иное время. Прошла эра доносительства. В отделе Раушенбаха для них создавалась невыносимая атмосфера. Считали здесь, как повторял в моём детстве мой отец, «доносчику первый кнут и первая палка».

С людьми из так называемых органов пришлось нам сосуществовать в силу необходимости. Мы с ними не конфликтовали, понимая, что у них просто особая работа, и даже в организме есть охранные иммунные системы. Мы понимали их, а они нас не провоцировали. Существовали правила ведения секретных документов: прошитые прошнурованные тетради, порядок их получения и сдачи, опечатываемый портфель. Но к этому нас приучали с пелёнок, с института, и стало привычкой заданного ведения дел.

А стукачи были из особой породы людей. Их вычисляли и игнорировали, с ними не откровенничали. Но чаще всё было официально. Имелись на фирме отдел режима и первый отдел, что следил за порядком в документах, и наша очень смешная охрана больше пугала нас бдительностью насчёт проноса в праздники спиртного в проходной.

Обедать мы ходили в Лестех. Перебегали через гудящее Ярославское шоссе (тогда подземных переходов не было), а там уже пара шагов до столовой. Сначала посещали студенческий зал самообслуживания, затем осмелев и особую комнату для преподавателей, которую обслуживали официантки. Обедать в ней для нас было делом рискованным. В любой момент нас могли «вычислить» и, не признав за своих, попросить выйти, как непрошеных гостей, однако обычно это сходило нам с рук. Мы делали вид, что и сами из лестеховского преподавательского состава и в результате получали сервисное обслуживание и избегали очередей.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.