Государственная власть

Государственная власть

Кропоткин был убежден, что именно вопрос о государстве становится центральным при свершении социальной революции. Будущее общество «довольства для всех», как он его называл не должно строиться на государственных началах. Не может быть свободным общество, которым управляют из центра, в котором люди связаны вертикально - по принципу господства и подчинения, а не горизонтальными невидимыми нитями заинтересованности и взаимопомощи.

Различий между социалистами множество, говорил он, и они определяются разницей в темпераментах, в привычках мышления, а также и степенью доверия к надвигающейся революции. Но все эти различия группируются лишь по двум главным направлениям. На одной стороне стоят все те, кто надеется осуществить социальную революцию через государство, сохраняя его, даже укрепляя, усиливая в целях поддержки завоеваний революции. А на другой стороне - те, кто видит в государстве нечто исключающее само понятие революция и даже наиболее серьезное препятствие для какого то ни было развития общества на началах равенства и свободы. По убеждению Кропоткина, государство со своим бюрократическим аппаратом не может поддерживать революцию, которая всегда угрожает его существованию, всегда направлена против него, потому что ее цель - освобождение человека, а цель государства обратная - так привязать к себе человека, чтобы легче было управлять им.

Кропоткин понимал, что различие этих двух направлений очень существенно. Ему соответствуют два основных течения, которые противоборствуют повсюду - и в философии, и в литературе, и в общественной деятельности. Суть этой борьбы все та же: власти и насилию противостоят безвластие и взаимопомощь. И он занялся исследованием причин возникновения в человеческом обществе государственной формы жизни, той роли, которую оно играло в истории человечества на разных ее этапах, и принципов безгосударственного устройства жизни.

В 1888- 91 годах было опубликовано несколько статей, подводящих научный фундамент под анархистскую теорию. В 1892 году вышла важная для того периода книга «Завоевание хлеба», в 1896 -«Государство и его роль в истории». Эта книга начинается с внесения ясности в терминологию:

«Условимся прежде всего в том, что мы разумеем под словом «государство». Известно, что в германии существует целая школа писателей, которые постоянно смешивают государство с обществом. Такое смешение встречается даже у серьезных немецких мыслителей, а также и у тех французских писателей, которые не могут представить себе общества без государственного подавления личной и местной свободы. Отсюда и возникает обычное обвинение анархистов в том, что они хотят «разрушить общество» и проповедуют «возвращение к вечной войне каждого со всеми»1.

1 Кропоткин П. А. Государство и его роль в истории. цит по кн.: «Анархизм» (сборник) М., 1999, С. 74.

Кропоткин выступает против соединения этих двух совершенно разных понятий. Люди жили обществами многие тысячи лет, прежде чем создались государства, и среди современных европейских народностей государство есть явление самого недавнего происхождения, развивавшееся лишь с шестнадцатого столетия. Он обращает внимание на то, что блестящими эпохами в жизни человечества были как раз такие периоды, когда не существовало жесткой централизации власти, когда люди жили либо в сельских общинах, либо в вольных самоуправляющихся городах.

Нередко понятие государства подменяют понятием правительства и последнее обвинят во всех грехах, думая, что стоит заменить правительство, как все пойдет нормально. На самом же деле государственная система подчиняет себе правительство, сосредотачивает практически все управление местною жизнью в одном центре и все рычаги управления общественной жизнью в руках немногих, которые подчиняют себе остальных.

Кропоткин считал, что порядок может быть обеспечен и без этой системы подчинения: «Человек далеко не такой кровожадный зверь, каким его обыкновенно представляют, чтобы доказать необходимость господства над ним; он, наоборот, всегда любил спокойствие и мир. Иногда он, может быть, и не прочь подраться, но он не кровожаден по природе и во все времена предпочитал скотоводство и обработку земли военным похождениям» 1.

1 Там же, С. 89.

Еще в бытность свою в Сибири он имел возможность наблюдать, что военизированные казаки, как только получали землю, сразу же становились мирными землевладельцами, какими были их деды и прадеды где-нибудь в Малороссии или в Тамбовской губернии и желали только одного - чтобы власти их меньше притесняли.

Откуда же взялась власть государства над людьми, иной раз совершенно лишающая их свободной воли?

Конечно, зародилась она еще при родовом строе. Причина - неравномерное накопление богатства в семьях - в одних больше, в других - меньше. Имущественное неравенство создавало необходимость защиты собственности, сохранения ее в одних руках. Для защиты от нападения соседей общество выделяло специального человека, набиравшего себе дружины. Мало-помалу этот «защитник», побеждая врагов, накапливал богатства, которые помогали ему сохранить власть над людьми. Под охраной воинов богатые семьи занимали в обществе верховное положение. В этих семьях, хранящих для передачи их поколения в поколение обычаи и правила поведения, уже гнездились зачатки княжеской или королевской власти. Появились знатоки обычаев и правил - судьи, защищающие справедливость, а по сути - ту же власть…

«…Государственная власть возродилась, пользуясь существующим в людях чувством справедливости и выставляя себя защитницей слабых против сильных, а превратилась в «спрута», удушающего своими щупальцами все общество и каждого его члена в отдельности» 2.

2 Кропоткин А. П. Нравственные начала анархизма. Лондон, 1907, С. 37.

«Государство - нечто гораздо большее, чем организация администрации в целях водворения «гармонии» в обществе… - писал Кропоткин. -…Это - организация, выработанная и усовершенствованная медленным путем на протяжении трех столетий, чтобы поддерживать права, приобретенные известными классами, чтобы расширить эти права и создать новые… группы лиц, осыпанных милостями правительственной иерархии». Государство - «олицетворение несправедливости, угнетения и монополии» 3.

3 Кропоткин П. А. Современная наука и анархия. Пг.-М. 1920. С, 271

Такая система управления людьми, всей их жизнью, создавала особые отношения людей друг к другу, особую социальную атмосферу, противоречущую естественным началам жизни: «Из всех перечисленных мною зол едва ли не самое худшее - это воспитание, которое нам дает государство как в школе, так и в последующей жизни. Государственное воспитание так извращает наш мозг, что само понятие о свободе в нас исчезает и заменяется понятиями рабскими…В молодых умах всегда искусно развивали и до сих пор развивают двух добровольного рабства с целью упрочить навеки подчинение подданного государству» 1.

1Кропоткин А. П. Государство и его историческая роль. Цит. по кн.: Анархизм (Сборник) - М., 1999.- С. 132-133.

Государство, по мысли Кропоткина, в течение всей истории человеческих обществ служило для того, чтобы мешать всякому союзу людей между собою, чтобы препятствовать развитию местного почина, душить уже существующие вольности и мешать возникновению новых.

Пафос кропоткинского антиэтатизма направлен против тех социалистов, которые считали, что при построении нового общества нельзя обойтись без государственной власти, что надо использовать эту уже готовую и эффективную, как они полагали, форму управления. Да, они вреда, по их мнению когда находится в руках эксплуататоров а так только попадет в руки народа, станет служить его благу. Кропоткин эту «эффективность» государства отрицал. Чтобы дать простор широкому росту социализма, нужно полнее перестроить все общество, изменить характер всех отношений между людьми. «А эту гигантскую работу, требующую свободной самодеятельности народа, невозможно втиснуть в рамки государства…

Вывод Кропоткина весьма категоричен: «Одно из двух. Или государство должно быть разрушено, и в таком случае новая жизнь возникнет в тысяче центров, на почве… личной и групповой инициативы, на почве вольного соглашения. Или же государство раздавит личность и местную жизнь, завладев всеми областями человеческой деятельности, принесет с собою войны и внутреннюю борьбу из-за обладания властью, поверхностные революции, лишь сменяющие тиранов, и как неизбежный конец, - смерть!

Выбирайте сами!» 2

2 Кропоткин П. А. Современная наука и анархия.- Пг.-М., 1920. С. 165-196.

Редко, кто мог остаться равнодушным, прочитав эти страстные строки! Но даже тот, кто считал взгляды Кропоткина утопическими, не мог не согласиться с глубокой привлекательностью его мыслей.

Убеждать он умел. Сергей Степняк-Кравчинский, который часто выступал на митингах вместе с Кропоткиным, так писал о нем: «Одаренный от природы пылкой убедительной речью, он весь превращается в страсть, лишь только всходит на трибуну. Он возбуждается при виде слушающей его толпы. Тут он совершенно преображается. Он весь дрожит от волнения; голос его звучит тоном глубокого, искреннего убеждения человека, который вкладывает всю свою душу в то, что говорит. Речи его производят громадное впечатление благодаря именно силе его воодушевления, которое сообщается другим и электризует слушателей».

В таких митингах участвовал и Николай Чайковский. Все трое они встречались в Лондоне, сохранив друг с другом истинно братские отношения. В их взглядах были расхождения: Кравчинский сблизился с марксистами, Чайковский же, потерпев неудачу на пути «богочеловеческих» исканий, стал сторонником либерально-реформистского движения. Уважая различие мнений, но не отказываясь от горячих, порой, споров, они ценили друг в друге нечто бо“льшее, чем близость политических позиций. Кропоткин не поддерживал сближение Красчинского с социал-демократами, хотя никак его за это не осуждал. Сергей часто бывал у Энгельса и пришел проводить его в последний путь в августе 1895 года.

Трагическая гибель Сергея 23 декабря того же года под колесами поезда глубоко потрясла Кропоткина. Он писал Георгу Брандесу: «Смерть нашего друга, Степняка повергла нас в глубокое горе. Я знал, его очень близко… и очень полюбил. Не помню, встречал ли я когда-либо человека более справедливого. Эта черта была у него поразительная». Оставаясь убежденным революционером, Сергей умел слушать других и умел соглашаться. Ему присуще было уважение независимости каждого и полнейшее отсутствие личного властолюбия, а также чувства «партийного владычества».

«На похороны Степняка-Кравчинского пришли тысячи людей различных политических взглядов и общественного положения. Газеты сообщили, что на митинге, посвященном памяти Степняка и состоявшемся на площади перед вокзалом Ватерлоо, среди прочих «от всех русских» выступил князь Кропоткин, который сказал о своем друге: «Рабский дух был ему одинаково противен во всех проявлениях. Притеснение человеческой личности он ненавидел везде, где бы оно ни встречалось, - в народной жизни, в семье, в партии… Он глубоко сознавал, что великое дело никогда не делается одною партиею, что для великого общественного переворота нужны усилия разных партий…»1

1 Степняк-Кравчинский С. М. В Лондонской эмиграции.- М., 1968. С. 335-336-

Уже тогда Кропоткин думал о том, что если революцию возглавит одна единственная партия, возникнет серьезная опасность возрождения деспотического государства, анализ которого он посвятил свою книгу «Государство и его роль в истории».