Я беременная женщина

Я беременная женщина

Зато захожу в палату — мне навстречу:

— Рудька, ты?!

Смотрю и узнаю разъебая того самого, про которого говорили: «он уже в Союзе».

Он шустрый такой, маленький, но крепкий. Забегал вокруг меня:

— Рудька, заходи-заходи, тебе тут место хорошее, всё чики-чики! Щас дама придёт, и обмоем!

А он уже с дежурными медсёстрами знаком. Идёт и сообщает: мол, побриться надо, или что там. Медсестра макает кусок ваты в спирт и даёт ему, а он эту вату в стакан выжимает.

Развели водой, поддали. Он рассказывает:

— Ничего-ничего, не беспокойся. Здесь жить можно. Кормят хорошо.

Я говорю:

— А как домой-то?

— Дааа, вот с этим не очень…

Не светит, короче.

В палате было ещё три человека. Один старший лейтенант, откуда-то с Киева. Кончил мединститут, и призвали его в армию. А он сугубо гражданский, ему эта армия на хер не нужна, он только свалить мечтает. И косит по-чёрному. Чтобы в дурдом попасть, открыл огонь из пистолета поверх голов. Светильники разбил какие-то, старших офицеров напугал.

Завотделением наш, Владимир Ильич, подполковник медицинской службы, хочет этого лейтенанта на чистую воду вывести и засудить за симулянтство. А у того специальность как раз с психиатрией связанная. Он в институте на отлично учился, все симптомы знает наизусть. Не подловить его. Ему деваться некуда: или диагноз, или трибунал.

Меня этот лейтенант тоже осмотрел.

— Да, — говорит. — Психика у тебя немножко взвинчена. В стрессовом состоянии всё время находишься. Будет Ильич тебя осматривать, говори вот так…

В общем, расширил мне диапазон говорения.

Ещё кубинец у нас был. Симпатичный такой парень, жизнерадостный. Мы с ним подружились. Общались каким-то образом. Помню, он рассказывал мне, как он видит светлое будущее коммунистическое:

— Коммунизм, — говорит, — это мучо-мучо комер, мучо-мучо дормир и поко-поко трабахар.

Много есть, много спать и мало работать, короче.

Наши медсёстры ему нравились. Там же жара, они все ходили в халатах на голое тело. Всё просматривалось со всех сторон. Он воспылал сразу же.

Спрашивает меня: как, мол, в любви объясниться по-русски?

Я ему:

— Повторяй за мной: «Я — беременная — женщина».

Он это признание отработал и пошёл объясняться. Медички смеются, руками на него машут, но одна попалась суровая. Как оскорбилась! Пришла к нам разбираться. А они же там сразу смекнули, кто уроки русского ведёт. Знают, что мы с кубинцем этим приятели.

Ну, и воткнули нам по уколу за оскорбление. Очень болезненно было.