«Тихорецкий комсомолец»
«Тихорецкий комсомолец»
Осенью 1944 года по состоянию здоровья мне пришлось поехать лечиться в Кисловодск.
— Подлечитесь, отдохнете. Вам это необходимо, — говорил мне подполковник Маренко.
— Война ведь еще не кончилась, — возражал я.
— Знаю, знаю! Но командование тоже знает, что делает. Раз посылают, значит, надо ехать, заодно побываете у матери. Расскажите там, как мы на Севере воюем, — дружески напутствовал Маренко.
Из Кисловодска поехал в Тихорецк. От вокзала до дома километра три. Это расстояние я решил пройти пешком. Здесь все было родное и близкое: окраины, улицы, пустыри, дома — места моего детства, юности. Вот и наша улица, вижу свой дом. У ворот, опершись на палку, стоит старушка.
— Мама! — дрогнуло сердце.
Мать сразу узнала меня, вскрикнула и пошатнулась. Я успел подбежать к ней. Что может быть дороже теплых материнских объятий.
Мы зашли в дом. Мать то и дело дотрагивалась до меня рукой, словно не веря, что это я.
— Нынче всю ночь я не спала, — сказала она, — чувствовала, что ты приедешь. Видишь — не ошиблась. А почему ты не известил?
— Хотелось неожиданно…
— Насовсем вернулся, Захарушка?
— Нет, мама… Рано еще насовсем. Погостить приехал. А потом поеду фашистов добивать.
— Другие вон дома сидят…
— Так они ведь тоже для фронта работают. Без них мы бы не смогли воевать. Каждому свое место. Я — летчик…
— Что ж, — тяжело вздохнула мать, — коль надо, воюй, — и тихо заплакала.
Вечером к нам пришли и знакомые, и незнакомые. В доме стало людно и тесно. До поздней ночи я рассказывал своим землякам о суровом Заполярье, о любимом герое-командире Сафонове, о боевых друзьях, об их подвигах.
Мать сидела рядом со мной, в ее глазах, полных любви, блестели слезы.
В эти незабываемые и счастливые для меня дни я выступал перед пионерами, комсомольцами, перед рабочими и служащими. Они внимательно слушали мои порой нескладные, порой неумелые рассказы о боевых делах летчиков-сафоновдев.
Однажды под вечер к нам пришли секретари райкома партии Ерошенко и Бородин. Они сообщили, что молодежь района собирает средства для постройки самолета «Тихорецкий комсомолец». На этом самолете я буду бить фашистов.
Взволнованный, я горячо поблагодарил земляков за доверие.
На следующий день поехал на паровозоремонтный завод, на котором работал до армии. Побывал в нескольких цехах, выслушал рассказы рабочих об их трудовых делах, о помощи завода фронту. В обеденный перерыв в сборочном — самом большом цехе завода — собрались рабочие.
Мы задушевно беседовали. И еще раз я убедился, как безгранична любовь народа к своему детищу — армии. И мы, воины, и работники тыла — это одна крепкая семья, готовая на любые жертвы во имя победы.
Тихорецкая районная газета через несколько дней сообщила, что на постройку самолета «Тихорецкий комсомолец» уже собрано 147 тысяч рублей.
Вскоре земляки торжественно передали мне новенький истребитель с надписью на борту «Тихорецкий комсомолец».
Трудно выразить словами чувства, которые охватили меня в тот момент, когда я любовался этой прекрасной машиной.
— Спасибо, сердечное спасибо за подарок! — растроганно благодарил я своих земляков.
— Самолет осмотрен и готов к выполнению боевого задания, — доложил техник.
Я сел в кабину, опробовал работу мотора и, получив разрешение на взлет, взвился в воздух. Сначала проверил самолет на большой высоте, потом снизился до бреющего полета, на полной скорости прошел над аэродромом, а потом «горкой» снова взмыл вверх. На прощание дал салют из боевого оружия.