Глава 9 ОПЕРАЦИЯ «ВЕНЕРА»

Глава 9

ОПЕРАЦИЯ «ВЕНЕРА»

СЕНЬЯ, СЕНТЯБРЬ 1943 ГОДА.

5 сентября 1943 года, в воскресенье, в 13.30, норвежская подводная лодка «Ула» погрузилась и начала медленно пробираться через отмель Свен. Легкий северный ветер разогнал облака, так что очертания гор Сенья на фоне темно-синего осеннего неба были видны отчетливо. Капитану подводной лодки Рейдару Михаэлю Сарсу стоило больших нервов, постепенно увеличивая глубину погружения, ввести лодку в фьорд; при этом команды он отдавал, предельно сосредоточившись и понизив голос. Дно в этом месте славилось своим коварством, оно было усеяно множеством крупных камней, которые не были отмечены на карте. В некоторых местах просвет между дном и килем лодки не превышал нескольких метров.

Поэтому Сарс не спешил, только через десять часов, в 23.10, он приказал продуть балластные цистерны, и «Ула» всплыла на поверхность. Маршрут был проложен точно: лодка добралась до входа в узкий Ме-фьорд незамеченной. Почти уткнувшись носом в берег, быстро высадили нескольких людей.

«Моряки образовали цепочку и передавали из рук в руки ящики и коробки, а потом с помощью каната вытащили на берег резиновую лодку… При этом изредка слышались приглушенные команды и случайные всплески. Из-за тишины возрастала напряженность, нависшая в воздухе».

Через два часа «Ула» развернулась и, без единого огонька, осторожно, не погружаясь, выбралась из темного фьорда. На берегу остались три норвежских агента: Эйнар — старший брат известного нам велосипедиста Торбьёрна Иохансена, студент и будущий инженер из Тромсё; Торстейн Петтерсен Рааби с Лофотенских островов, сын школьного учителя, и Пер Ингебригстен с острова Квалё, сын известного лейбориста.

Так многообещающе началась операция «Венера» — крупнейшая за всю войну операция, организованная Эриком Уэлшем и скандинавским отделением британской разведки. У трех норвежцев было с собой не менее десяти радиопередатчиков, бензиновые генераторы и аккумуляторы — в общей сложности 3 тонны оборудования, в том числе 900 литров бензина и 50 000 крон (около 2500 фунтов стерлингов) в купюрах.

Передатчик «Лира» работал в Порсе с июля 1943 года. Предполагалось, что с помощью новых передатчиков удастся сообщать о выходах немецких кораблей из Ланг- и Каа-фьордов, а также из Хаммерфеста. В будущем ни один боевой корабль не должен был выйти из базы незамеченным, а о факте выхода предполагалось сразу сообщать в Лондон.

Это был довольно смелый замысел, но весьма опасный для исполнителей. Всего через четырнадцать дней, когда Рааби, пройдя по горным тропам, вышел к ближайшей паромной пристани, операция чуть не сорвалась. Вернувшись в Лондон в июле 1944 года, он писал отчет и вспоминал, как чуть не был раскрыт, когда плыл на судне, перевозившем молоко, в Тромсё:

«Через несколько часов плавания на борт поднялся человек, с которым я когда-то был знаком и с которым я, конечно же, совершенно не хотел общаться. К счастью, он не узнал меня из-за моей одежды, и я сбежал от него в буфет. Но как только я вошел туда, сразу заметил знакомую девушку, с которой тем более не хотел общаться. Ничего не оставалось, как сойти на берег раньше, что я и сделал в Тиснссе».

Потом Эйнар Иохансен и Пер Ингебригстен наняли рыболовный катер, чтобы перевезти часть оборудования из Ме-фьорда в главный склад группы на острове Квалё; при этом опять возникла опасная ситуация. Как только они тронулись, во фьорде неожиданно появился немецкий эсминец, и из-за этого им пришлось на всякий случай спешно сбросить в воду весь груз. Эсминец же занимался поисками русского военнопленного, которому удалось бежать из лагеря, расположенного по ту сторону гор; поэтому корабль не обратил никакого внимания на катер и не стал проводить досмотр, а вместо этого просто развернулся и пошел в обратную сторону. Однако итогом этого эпизода явилась безвозвратная потеря нескольких радиопередатчиков и портфеля, в котором находились поддельные паспорта и документы агентов.

Торстейну Петтерсену Рааби было двадцать три года, и перед ним стояла сложная задача — проникнуть в сердце немецкой военно-морской базы в западном Финмарке. Передатчик имел кодовое имя «Ида», в честь одной из его многочисленных подружек. Вообще говоря, мало кто из двухсот агентов в Норвегии имел более громкую репутацию, чем оператор «Иды», — он был известен как исключительно находчивый и смелый агент, неутомимый рассказчик, веселый парень и первостатейный дамский угодник. В свое время он был довольно хулиганистым парнем, но потом оказался в школе радистов в Осло (именно тогда он и познакомился со ставшей легендарной Идой), а когда в апреле 1940 года немцы вторглись в Норвегию, он уже был профессиональным радистом в Вадсё. Упрямство и предприимчивость были у него в крови: к тому времени, когда в 1942 году он через Швецию добрался до Англии, то уже имел опыт работы на подпольном передатчике, с помощью которого установил связь между Северной Норвегией и Мурманском. В конце сентября 1943 года, в Тромсё, ему выдали комплект поддельных документов и отправили в Хаммерфест на борту рыболовного судна «Скандфер», которое курсировало теперь здесь вместо когда-то ходивших пароходов каботажного плавания.

«У меня была инструкция — встретиться с Паулем Ионсеном [помощник капитана местного парома „Брюнилен“], однако он потребовал от меня пароль, который никто не догадался мне дать. Так я оказался в тупике. К счастью, я был знаком с заведующим местного телеграфа Альфом Педерсеном. Он тоже участвовал в подпольной работе и, придя к Ионсену, поручился за меня».

Ионсен дважды в неделю ходил на «Брюнилене» из Хаммерфеста в Сопнес, т. е. в Ланг-фьорд, и поэтому имел полную возможность наблюдать за «Тирпицем» и «Шарнхорстом» по пути туда и обратно. Он был истинным патриотом и регулярно докладывал о результатах наблюдения «Лире», когда «Брюнилен» заходил в Порсу. Дома Ионсен познакомил нового агента с оператором «Лиры» Рольфом Сторвиком, которому Уэлш в Лондоне дал поручение — подготовить все условия для работы «Иды». Эта новая задача была очень рискованной. В своем отчете Рааби писал:

«Зачем столько организаций за пределами Норвегии занимается сбором фактически одной и той же информации?.. Ведь всем известна сложная ситуация в Финмарке. Здесь мало кто подходит для контактов, и поэтому каждый агент, по существу, имеет дело с одними и теми же курьерами, да и маршруты этих курьеров практически одинаковы. Услугами Якобсена и Ионсена пользовались как „Лира“, так и я, а также организация, в которую входил Мьён [он отвечал за переброску людей из Альты в Швецию — в Каресуандо]… Спрашивается, как можно быть уверенным в собственной безопасности, находясь в Норвегии? Вполне могут арестовать совершенно неизвестного тебе человека, а потом придут и за тобой только потому, что тому человеку было известно о тебе все».

Будь эти слова написанными раньше, они оказались бы пророческими. Тогда же Торстейна Петтерсена Рааби совершенно не смущал вероятный риск. Они с Ионсеном попытались использовать контакты Сторвика. Но никто не хотел иметь дела с человеком, который в своем чемодане хранил новейший радиопередатчик Mark 5, а в рюкзаке — заряженный пистолет и тысячи крон денег.

Торстейну повезло в Бур-фьорде. Там ему сказали, что один из его приятелей, 27-летний Карл Расмуссен, недавно перебрался в Альту.

«Он жил в доме родителей своей жены, в долине Тверрельв. Я с ним встретился, и мы довольно быстро обо всем договорились. Разговаривали почти полтора часа, дело было в воскресенье, а потом он предложил выйти. На улице он обернулся и удивленно спросил: „А почему ты не в Лондоне?“».

Все это происходило в октябре 1943 года. Карл Расмуссен всего два месяца как женился, и они с беременной женой — Опгаард Расмуссен — занимали одну из комнат небольшого дома ее родителей. Он привык жить в тесноте. Его отец работал директором начальной школы, а Карл был четвертым из девяти детей. Они с Рааби были похожи друг на друга — оба имели общительный и веселый характер. Как уже было сказано, Карл был известным спортсменом, инструктором по гимнастике и, кроме того, актером-любителем. Он прошел подготовку в офицерском пехотном училище в Харстаде и служил в звании младшего лейтенанта в батальоне «Варангер». С лета 1939 года работал в Вадсё — руководителем конторы и счетоводом, под началом дорожного инспектора Трюгве Гимнеса. Именно тогда он познакомился с Торстейном Петтерсеном Рааби, который, завершив техническую подготовку, приехал сюда из Осло, чтобы работать на радиовещательной станции Финмарка. Станцию разбомбили 2 июня 1940 года, после чего Рааби бесследно исчез. Через два года Гимнес переехал в Альту, где управление шоссейных дорог, вместе с немецкой организацией Тодта, собиралось заняться строительством домов и реконструкцией дорог. Карл Расмуссен тоже поехал туда в качестве кассира и теперь отвечал за весь регион.

Он запросто мог отказаться от сделанного предложения, когда, разговаривая на улице с агентом из Лондона, узнал о его проблемах. Теперь у Карла была семья, и он собирался обзавестись собственным гнездышком; кроме того, его хорошенькая жена ждала рождения первенца и, конечно, нуждалась в поддержке. Но казалось, что Карла Расмуссена это совершенно не волновало, и он только и ждал, когда ему сделают подобное предложение. Не задумываясь, он ответил «да» и стал партнером Рааби.

«Случилось так, что один из парней, работавших в кассе, уволился, и Карл сказал, что я могу занять его место, тем более, что умел работать на пишущей машинке. Так я приступил к работе в качестве помощника — и проработал десять месяцев. Карл, или Калле, как мы его звали, оказался идеальным партнером. Он был умен, сообразителен и настойчив. Кроме того, он был неплохим актером-любителем, что впоследствии ему очень пригодилось. Я бы даже сказал, что он был прирожденным агентом».

Торстейн Петтерсен Рааби поселился в домике дорожного управления, в центре поселка, от которого до ближайшего немецкого лагеря было всего около 200 метров; вместе с ним был и передатчик. Норвежцы сразу приступили к выполнению своего опасного задания. Сигрид и ее родители ничего не знали, а для прикрытия друзья разговаривали громче, чем надо, и вели себя, как настоящие пьяницы. Торстейну это ничего не стоило, потому что он и так имел славу скандалиста и любил выпить, но Карлу было нелегко. Он видел, как страдает Сигрид из-за его поведения, однако не осмеливался открыться — ей бы стало еще тяжелее.

С большим трудом в ноябре 1943 года Торстейну и Карлу удалось добраться до Лондона.

«Вам будет небезынтересно узнать, что со станцией „Ида“ установлен контакт. Станция впервые вышла в эфир 11.11.43; оператор сообщил, что работает в Эльвебаккене, т. е. в Альта-фьорде»,

— писал Эрик Уэлш в секретном донесении в управление разведки, которое подчинялось норвежскому правительству в изгнании в Лондоне. В действительности за всей этой операцией стоял Норманн Деннинг из Центра оперативной разведки Адмиралтейства (OIC), и он добился своего.

Теперь оба передатчика — «Лира» и «Ида» — находились в непосредственной близости от немецких военно-морских баз. Операторы, работавшие на этих передатчиках, подвергались огромному риску. Они работали вместе, к тому же использовали одну и ту же агентуру, но их руководители в Лондоне считали, что риск оправдан. Оставалось всего четыре дня до 15 ноября — это был срок начала проводки первого конвоя из Шотландии в Мурманск. Было важно знать, не собирается ли выйти в море и немецкая Боевая группа. Были и другие, совершенно иные причины рисковать, но ни Карл, ни Торстейн, ни остальные об этом не подозревали.