ПОД САМЫМ ПОТОЛКОМ

ПОД САМЫМ ПОТОЛКОМ

Элизабет вошла в комнату в платье, которое мне подарил Пол четырнадцать лет назад. Она высокая девочка, и платье ей пришлось почти впору.

— Посмотри, что я нашла, — сказала дочь.

— Когда тебя еще не было, твой папа подарил мне его на Рождество.

— Оно было тебе как раз? — сказала она.

— Конечно.

На ней платье болталось, и пуговицы на спине были застегнуты неправильно.

— Дай-ка я перестегну, — сказала я.

Элизабет вышла, а потом вернулась в кальсонах.

— Смотри, это лучше сидит, — сказала она.

Я так и подпрыгнула на своем диване, и сердце упало в пятки.

— Где ты их нашла?

— В коридоре на антресолях, — ответила дочь, глядя на меня чистыми голубыми глазами.

Я взяла себя в руки и постаралась, чтобы голос меня не выдал.

— Кажется, на сегодня ты там порылась достаточно.

— Я еще не добралась до верхней полки.

— М-м-м-м-м-м-м, — промычала я, стараясь не сморщиться.

— Там интересно.

— Понимаю, но сейчас уже пора спать.

Мне оставалось только надеяться, что наутро в голову ей придет что-нибудь другое.

Элизабет оставила антресоли в покое и отправилась чистить зубы.

Я поняла, что отцу пора снова переезжать.

Верхний ящик на антресолях, под самым потолком, перестал быть надежным местом.

Не знаю, похороню ли я его когда-нибудь или так и буду перепрятывать из тайника в тайник. Можно ли долго держать прах в доме? Я его не выставляю ни на столик, ни на каминную полку. Не веду с ним бесед. Просто мне спокойней, когда я знаю, что у него есть место, где сухо, тепло, откуда слышно, как в детской играет внучка, в кухне гудит посудомоечная машина, а по ТВ идет баскетбол. Мне спокойней, когда он рядом. Муж не возражает. Полка на антресолях — его идея. «Пусть стоит сколько хочет».

Есть лишь одно обстоятельство, которое нарушает спокойствие: моя дочь. Что она подумает, если узнает? И когда ей об этом сказать? Сколько лет должно быть человеку, чтобы ему можно было сказать о том, что на верхней полке на антресолях, под самым потолком, хранится прах деда?