П.К. Пахтусов: отважный мореход и честный гражданин

Петр Кузьмич Пахтусов, как и многие славные полярники, и по происхождению, и по всей своей жизни коренной северянин.

Отец Пахтусова, сольвычегодский уроженец, в конце XVIII в. служил в Балтийском флоте шкипером. Кузьма Пахтусов был уже в преклонных летах, когда дождался рождения единственного сына Петра в 1800 г.

Вскоре после рождения сына Кузьма Пахтусов вышел в отставку, получил маленькую пенсию и чин 13-го класса. Семья Пахтусовых переехала на жительство в родные места, в г. Сольвычегодск (тогда Вологодской губернии). В 1807 г. умер Кузьма Пахтусов, и семья осталась совершенно без средств к существованию.

Мать Петра Кузьмича в том же году переехала в г. Архангельск, где надеялась вскоре найти заработок и устроить судьбу сына.

Военно-сиротское отделение и было единственным выходом для сиротки Петра Пахтусова. Туда мать его и определила.

Имея от природы богатые задатки, Петр Пахтусов учился прекрасно. Рано пристрастился мальчик к морю. Скопив из детских грошевых заработков небольшую сумму, он приобрел себе лодку. Бесстрашно пускался подросток Пахтусов один-одинешенек по Двине к морю, за 50 верст, на рыбную ловлю и на охоту.

Отличные успехи Петра Кузьмича были замечены начальством отделения, и в 1816 г. он был переведен в Кронштадтское штурманское училище. В Кронштадт Пахтусов уехал из Архангельска на военном корабле.

Занятия в штурманском училище сопровождались ежегодными плаваниями.

В 1820 г. Петр Пахтусов окончил Кронштадтское штурманское училище и был направлен на службу в Архангельск, куда и прибыл морским путем.

С первого года службы в Архангельске П.К. Пахтусов принимал живейшее участие в трудной работе по исследованию наших северных окраин.

В 1821–1822 гг. и в 1824 г. одновременно с экспедициями Ф.П. Литке в наших северных морях работала экспедиция штурмана (впоследствии полковника флотских штурманов) И.Н. Иванова. Помощником штурмана в этой экспедиции и был П.К. Пахтусов. Эта экспедиция работала над описью дельты реки Печоры и части побережья Ледовитого океана до острова Вайгач.

В 1826 г. Пахтусов со штурманом Ильей Автономовичем Бережных производил опись берегов Баренцева моря от устья Печоры до Канина Носа и на карбасе обходил остров Колгуев. Упорство и настойчивость П.К. Пахтусова во время экспедиции особенно ярко сказались при проведении им описных работ в Чешской губе.

Условия плавания были настолько тяжелыми, карбас так часто бывал на краю гибели, что описные работы Канина берега с моря в августе были прекращены. И.А. Бережных и П.К. Пахтусов решили закончить опись Чешской губы с берега, передвигаясь на оленях.

2 января 1827 г. Пахтусов закончил описные работы в Чешской губе и, отдохнув, вскоре выехал в Архангельск.

Через год Петр Кузьмич уже был кондуктором корпуса флотских штурманов. Пять лет (1827–1831) Пахтусов провел в напряженном труде в Беломорской экспедиции капитан-лейтенанта М.Ф. Рейнеке, которая производила гидрографическую опись Белого моря и Мурманского берега Баренцева моря.

Памятник П.К. Пахтусову в Кронштадте

Экспедиции Пахтусова к Новой Земле большую помощь оказал ученый-лесничий П. Клоков, знакомство с которым произошло в 1829 году. П. Клоков разработал проект возобновления древнего торгового морского пути из Белого меря в Сибирь. П. Клоков сумел заинтересовать участием в нем крупного архангельского купца В. Брандта. В начале 1832 г. они вместе образовали торгово-промышленную компанию и взяли на себя расходы по снаряжению и комплектованию экспедиции.

Предполагалось направить два судна: первое по курсу Маточкин Шар – Карское море – устье Енисея; второе для описи восточного берега Новой Земли до мыса Желания и оттуда к устью Енисея (оба судна должны были возвращаться в Архангельск через Карские Ворота или Маточкин Шар).

П.К. Пахтусов, принявший на себя руководство и главную работу экспедиции вдоль восточного берега Новой Земли к мысу Желания, решил идти на судне, построенном по своему проекту. Бот решили назвать «Новая Земля».

«Новая Земля» под командой П.К. Пахтусова вышла в плавание из Архангельска 13 августа вечером, а Кротов на «Енисее» – на второй день. Они сошлись только через семь дней и шли вместе до Канина Носа с тем, чтобы разлучиться уже навсегда. Второй встречи так и не состоялось. «Енисей» взял курс на Маточкин Шар и пропал безвестно. Лишь в 1835 г. Пахтусов нашел на берегах губы Серебрянки обломки «Енисея».

Остановившись в Логиновой губе, Пахтусов на шлюпке ходил к востоку и в губе Каменке нашел избу. Это было 4 сентября. С большими трудностями через восемь дней дотянули «Новую Землю» до губы Каменки и стали на якорь невдалеке от губы. Зимовка началась 11 сентября 1832 г.

В конце декабря 1832 г. пришлось спасать «Новую Землю»: начавшийся подъем воды в очистившейся ото льда губе Каменке угрожал боту гибелью. Пришлось его перевести в другой залив.

Полярная ночь длилась около двух с половиной месяцев. Солнце зимовщики увидели 21 января 1833 г.

К гидрографическим работам Пахтусов смог приступить только с конца марта. К этому времени, несмотря на все меры, члены экспедиции начали болеть цингой. Серьезно заболели боцман В. Федотов и матрос Н. Подгорский.

Описные работы (съемка Никольского Шара) велись с большим трудом. Снег слепил глаза. Производство описных работ требовало огромного напряжения сил. Вьюги буквально измучили отважных полярников. Между 14–16 мая в одну из таких вьюг Пахтусов едва не погиб.

Пахтусов упорно продвигался вдоль восточного берега Южного острова Новой Земли, называя реки и мысы, наносимые на карту. Так появились мыс Перовского, река Казакова и другие географические названия отдельных мест острова. В ненастные дни участники похода очень уставали, а бота «Новая Земля» все не было. И Пахтусов пошел к зимовью.

Всего эта экспедиция заняла две недели, в течение которых были сделаны точные описания не нанесенного дотоле на карты берега.

Только через четыре дня после возвращения к зимовью – 24 июля 1833 г. – Пахтусов после 297 дней стоянки пошел вдоль восточного берега к Маточкину Шару, выполняя все время гидрографические, геодезические работы и опись берегов.

Дойдя до губы Саввиной, в которой недавно была закончена съемка со шлюпки, Пахтусов пошел дальше на север, тщательно ведя карту береговых очертаний. Так появились заливы Литке, Шуберта, Брандта, Клокова.

Плавание проходило не гладко: появлялись льды. В губе Литке пришлось простоять 18 дней, и только 24 августа Пахтусов вошел в Маточкин Шар. В «Дневных записках» появилась радостная запись: «Итак, нам первым после Лошкина удалось обойти южный остров Новой Земли».

29 августа Пахтусов пошел Маточкиным Шаром в Баренцево море и взял курс на юг. Около Болванского Носа бот Пахтусова стал на мель. При большом волнении моря бот страшно било о каменный грунт, якоря не удерживали его, и Пахтусов выбросился на берег, чтобы спасти команду, материалы и инструменты. Через несколько дней, когда шторм утих, Пахтусов с помощью пустозерцев снял бот с мели и со спасенными вещами 25 сентября прибыл в деревню Кую. Бот был оставлен под присмотром куйских рыбаков, а Пахтусов с членами экипажа уехал в Пустозерск.

Члены экспедиции Пахтусова остались в Пустозерске до санного пути. Сам же Петр Кузьмич 16 октября отправился с журналами и картами экспедиции на оленях тундрой до Мезени, а из Мезени – на почтовых в Архангельск. Этот путь отнял у него полтора месяца; прибыв 2 декабря в Архангельск, Петр Кузьмич уехал вскоре в Петербург с результатами экспедиции.

Поход Пахтусова вызвал большой интерес как в Архангельске, так и в Петербурге. В Гидрографическом департаменте Петр Кузьмич был желанным гостем, тем более, что первая экспедиция дала ценные результаты, не вызвав никаких затрат Морского министерства. Поэтому, когда Пахтусов поставил вопрос о второй экспедиции, то нашел полную поддержку.

В начале 1834 года Пахтусову, собиравшемуся во вторую новоземельскую экспедицию, была дана новая инструкция, в которой главной целью ставилось описать восточный берег Северного острова Новой Земли. В этой второй экспедиции деятельное участие принимал архангельский лесничий П.И. Клоков. По его заказу были построены специально для экспедиции небольшая шхуна «Кротов» и карбас «Казаков».

Суда были названы в память погибших в первую экспедицию лейтенанта В.А. Кротова и подпоручика корпуса штурманов И.Ф. Казакова на шхуне «Елисей».

Шхуну «Кротов» возглавлял Пахтусов, а карбас «Казаков»– кондуктор корпуса штурманов Август Карлович Циволька.

Суда вышли из Архангельска 6 августа 1834 г., в пути разошлись и встретились 7 сентября в западном устье Маточкина Шара.

Попытка пройти проливом на восток окончилась неудачей – восточное устье его было забито льдами.

В конце марта начались описные работы и определения астрономических пунктов в районе западного устья Маточкина Шара.

В половине апреля Пахтусов, болея глазами, уступил Цивольке и отправил его с самыми сильными шестью матросами и месячным запасом продовольствия в маршрут по прибрежному льду для описи восточного берега Северного острова Новой Земли. Он просил их проникнуть возможно дальше на север и возвратиться тем же путем обратно.

Сам же Пахтусов со своей партией взялся за опись южного берега Маточкина Шара и ведение астрономических определений пунктов в устьях его.

Пахтусов закончил свои работы и 25 апреля возвратился в зимовье, где взялся за постройку небольшого карбаса. Циволька же пошел с описью восточного берега Северного острова Новой Земли. Засняв около 160 километров берега и дойдя до полуострова Фон-Флотта, Циволька 5 мая поставил по обычаю крест с памятной надписью: «Крест сей поставлен Корпуса Флотских штурманов Кондуктором Циволькою, доходившим сюда с описью по льду 24 апреля 1835 года». В становище экспедиции партия Цивольки возвратилась 18 мая.

В ожидании освобождения ото льда восточного устья Маточкина Шара Пахтусов с Циволькою и девятью человеками команды вышли в море на карбасе «Казаков».

Продвигаясь дальше на север, Пахтусов не предвидел неудач, но выше о. Берха карбас был 20 июля раздавлен льдами.

Успев забрать карты, журналы и инструменты экспедиции, а из провизии – мешок муки и немного сухарей, все члены экспедиции на двух шлюпках добрались до берега и стали готовиться к возвращению на них в Маточкин Шар.

Случайно потерпевших крушение заметили поморы. Они-то и спасли членов экспедиции и доставили их к зимовью в Маточкин Шар.

К этому времени восточное устье Маточкина Шара очистилось ото льда. Пахтусов решил отправить Цивольку с пятью членами команды на лодье в Архангельск, а сам 24 августа в карбасе прошел Маточкин Шар и направился к северу вдоль восточного берега Северного острова Новой Земли. Это отважное путешествие в небольшом карбасе оказалось удачным, хотя и было чрезвычайно тяжелым.

Возвратился Пахтусов в зимовье 7 сентября 1835 г. и застал здесь всех членов экспедиции.

Вышли домой, на Большую землю, 15 сентября. Пахтусов со своей частью команды прибыл в Соломбалу 19 октября 1835 г.

Вернувшись в октябре в Архангельск, он начал писать отчет о проделанной работе, но полностью завершить его не успел. Непомерные труды и лишения, перенесенные им в течение почти 900 дней арктических экспедиций, подорвали некогда могучий организм. Несмотря на особые заботы и внимание врачей, болезнь довершила свое дело. Всеми любимый Петр Кузьмич Пахтусов скончался 7 ноября еще молодым, полным планов и стремлений.

С заслуженными почестями он был похоронен в ограде Соборной церкви Соломбальского кладбища в Архангельске. На могиле установлен памятник из обтесанного гранита, на котором изображено парусное судно с надписью: «Корпуса штурманов подпоручик и кавалер Петр Кузьмич Пахтусов. Умер в 1835 г. ноября 7 дня. От роду 36 лет…»