КРЕПКОГОРСКАЯ Муза

КРЕПКОГОРСКАЯ Муза

КРЕПКОГОРСКАЯ Муза (актриса кино: «Поезд идет на восток» (геолог), «Молодая гвардия» (Вырикова) (оба – 1948), «Случай в тайге» (1954; Катя Волкова), «Разные судьбы» (1956; Оля), «Рядом с нами» (1958; жена Володи Валя Назаренко), «Белая акация» (1959; Катя), «Две жизни» (Фрося), «Академик из Аскании» (Ольга) (оба – 1961), «Первый троллейбус» (1964; диспетчер Клава), «Не забудь… станция Луговая» (1967; Ирина Сергеевна), «Огонь, вода и… медные трубы» (1968; Софьюшка), т/ф «Валерка, Рэмка +» (1970; мама Валерки), «Офицеры» (1971; мама Маши Анна Васильевна), «Не может быть!» (гостья на свадьбе с лисьим воротником), «Любовь земная» (Варя Черная) (оба – 1975), «Судьба» (1978; Варя Черная), «Москва слезам не верит» (1980; генеральша), «Юность Петра» (Воробьиха), «В начале славных дел» (Воробьиха) (оба – 1981), «Женатый холостяк» (пассажирка с котом), т/ф «Отцы и дети» (мать Базарова) (оба – 1983), «Частный детектив, или Операция «Кооперация» (1990; соседка), «На Дерибасовской хорошая погода, на Брайтон-Бич опять идут дожди» (1992; прихожанка), «Транзит для дьявола» (1999; Кузина) и др.; скончалась 26 июня 1999 года на 75-м году жизни).

Крепкогорская долгие годы была женой Георгия Юматова. После его смерти в октябре 1995 года она осталась одна в двухкомнатной квартире на улице Черняховского. В последний год она редко выходила из дома, практически ни с кем не общалась. Единственным, кто ее навещал, был сценарист Виктор Мережко. Он вспоминает:

«После смерти мужа Муза осталась в отчаянном одиночестве: она болела, кричала, ревела, что не хочет больше жить. Стала выпивать… Тогда я устроил ее в Боткинскую больницу в так называемый лужковский корпус. Там она больше месяца пролежала на реабилитации. Когда ее выписали, я стал ей нанимать домработниц, сделал ремонт в квартире. Муза была мне очень благодарна и постоянно напоминала, что эта квартира – моя, что она уже заверила у нотариуса завещание. Я ей честно отвечал, что не хочу проблем и грязи, что у нее есть родственники. Она на это нервно вопрошала: «Ты видел в этом доме хоть одного родственника?» Каждое утро я звонил и интересовался, как она и не надо ли чего? Однажды мне ответили – Муза умерла.

Я похоронил Музу на Ваганьковском кладбище рядом с мужем, поставил памятник. Каждую неделю езжу на два кладбища. Начинаю с Троекуровского, где лежит моя первая и единственная жена Тамара, заканчиваю Ваганьковским – где Жора и Муза. Могила их ухожена, крест регулярно моется – я плачу женщинам-уборщицам деньги. Так что совесть моя, слава богу, чиста…»

Данный текст является ознакомительным фрагментом.