Выводы
Выводы
Вместе взятые, солдаты, составлявшие Красную Армию во время войны, образовывали сложную мозаику: одни сражались неохотно, другие — с энтузиазмом, многие — просто без особого желания. Они могли быть мужчинами или женщинами, крестьянами, рабочими и служащими, пастухами-кочевниками, чиновниками, преступниками, неудачниками, бездельниками и даже представителями советской номенклатуры[252], то есть правящего класса. И все эти солдаты, как добровольцы, так и призывники или мобилизованные штатские, происходили из всех этнических и религиозных групп, населяющих огромные территории Советского Союза — и даже из наций, живших за пределами довоенных границ страны.
Им могло быть от 17 до более 55 лет, искренние коммунисты и комсомольцы служили и сражались бок о бок с людьми аполитичными или даже потомками бывших дворян и кулаков, членами сосланных, если не почти истребленных этнических групп, а также с «политическими» — как амнистированными, так и осужденными. Образованные и неграмотные, культурные и некультурные, умелые и неумелые, здоровые и не совсем — все они разделяли и переносили тяготы войны, взимавшие смертоносную дань с них со всех.
За годы войны Красная Армия увеличилась с 5,4 миллиона человек в 27 армиях, 95 корпусах и 303 дивизиях на 22 июня 1941 года до приблизительно 10 миллионов солдат в 94 армиях, 253 корпусах и 838 дивизиях на 31 декабря 1943 года.163 В конечном итоге за всю войну через армию прошло примерно 35 миллионов человек, из которых она потеряла 8,7 погибшими и приблизительно 19,7 миллионов ранеными или заболевшими, а также 250 дивизий или их эквивалентов, уничтоженных в боях.
Из 35 миллионов солдат, прошедших через Красную Армию за годы войны, свыше 21 миллиона (67 %) происходили из Российской Федерации — в их числе было 19 миллионов (90 %) этнических русских. Еще 6,4 миллионов солдат (19 %) было призвано на Украине и в Белоруссии. Остальные 6,9 миллионов солдат набирались в других союзных и автономных республиках Советского Союза, среди них 3,5 составляли солдаты неславянского происхождения.[253] Таким образом, общее число солдатне славян составило целых 8 миллионов. Кроме того, в Красной Армии служил примерно 1 миллион женщин, причем по меньшей мере 500 000 из них — в боевых частях, главным образом в ПВО и МПВО и в авиации, а еще 500 000 женщин служили на традиционных небоевых должностях или во вспомогательных войсках.
Хотя солдаты Красной Армии крайне различались между собой по этническому и социальному происхождению, образованию, идеологии и темпераменту, им всем выпал во многом общий опыт. Во-первых и в главных, они воевали в составе массовой армии, которая несла равно огромные потери безотносительно к тому, когда, где или как она сражалась — в основном потому, что ее высшее руководство часто, если не стандартно, использовало кажущийся неистощимым запас живой силы страны и неразумно не считалось с ценностью человеческой жизни, бесчувственно разбрасываясь жизнями солдат при обороне их отечества. А сами солдаты после боев на голодном пайке в первые 18 месяцев войны, в дальнейшем для компенсации своих голодных пайков полагались на фуражировку и «заимствование». Для большинства солдат определением роскоши были буханка хлеба, одна-две картофелины и необработанный кусок жира каждый день.[254] И что еще хуже, вдобавок к их вечному голоду солдатам — по крайней мере, в первые шесть месяцев войны — пришлось испытать нехватку вооружения, обмундирования и вещевого довольствия. Впрочем, судьба их немецких противников была в этом отношении немногим лучше.
Короче говоря, всем солдатам Красной Армии пришлось терпеть спартанское существование и научиться выживать путем снижения потребностей до минимума. Хотя суточный водочный рацион в какой-то мере облегчал их страдания, повышал их боевой дух и укреплял солдатскую решимость, одновременно он чересчур часто также подрывал у них дисциплину и притуплял нужное им для выживания боевое мастерство.[255]
Все солдаты Красной Армии также жили, воевали и зачастую погибали в тенетах широкой и запутанной сети политических комиссаров и политруков[256], а позже — заместителей командиров по политическим вопросам. Эта плотная сеть пронизывала всю войсковую структуру армии от фронтового до ротного звена, осуществляя всеохватный контроль над жизнями военнослужащих. Посредством постоянного политического воспитания, агитации, поощрения, а зачастую и запугивания, с помощью своей отдельной командной иерархии и независимой системы военных донесений эти «цепные псы» коммунистической партии гарантировали соблюдение в войсках порядка и дисциплины. Они мгновенно замечали и растаптывали всякое проявление несогласия в рядах военнослужащих. Действуя вместе со службами внутренней безопасности и бездушными представителями системы военного правосудия, зачастую на грани произвола, они обеспечивали в армии суровую дисциплину и без долгих юридических проволочек налагали на солдат кару — зачастую самую ужасную, какую только можно вообразить.
И командир, и комиссар одинаково использовали драконовский уголовный кодекс Советского Союза и простую, но действенную систему военных трибуналов для поддержания в своих войсках порядка и дисциплины — в то же время умело пользуясь для восстановления своей власти в случае ослабевания порядка и дисциплины таким зловещим инструментом, как штрафные подразделения. И наконец, для предотвращения неповиновения приказам или пресечения дезертирства командиры также полагались на устрашение с помощью заградительных отрядов — прибегая к этому средству поначалу как к чрезвычайному, а позднее как к обычному и стандартному.
В конечном итоге те солдаты Красной Армии, кто выжил на войне, вынеся эту суровую дисциплину, почти постоянно довлеющий страх и прямое запугивание, сумели этого добиться в первую очередь потому, что обучились выживанию на уровне рефлексов. В отличие от военнослужащих в армиях стран Запада, солдаты Красной Армии были продуктом политической системы и общества, природная суровость которых во многих отношениях была подобна военной службе. От обязательных паспортов, произвольных арестов и постоянной угрозы заключения, от наказаний в виде исправительно-трудовых лагерей, смерти или ссылки и других ограничений, испытываемых в течение долгих лет даже в мирное время, оставался лишь короткий шаг до тотального политического контроля, дисциплинарных мер и индивидуальных либо коллективных наказаний, испытываемых солдатами во время войны. В итоге солдаты Красной Армии привыкли иметь дело с военными обстоятельствами и выживать на военной службе. Принципиальная разница состояла только в том, что на войне солдатам Красной Армии приходилось выживать еще и в борьбе с вермахтом.
И кем бы они ни были — рабочими, крестьянами или служащими, славянами или неславянами, мужчинами или женщинами, православными, мусульманами, иудеями или атеистами, какими бы мотивами они ни руководствовались — «советским патриотизмом», «великорусским национализмом», обычной любовью к родине или же просто ненавистью к немецким захватчикам, большинство солдат Красной Армии сумело вынести беспримерные и невообразимые лишения и все же выжить на самой страшной войне, какую когда-либо испытало человечество. И выживая, они совершили замечательный подвиг, за поразительно короткий срок чуть менее четырех лет одолев самую грозную военную машину Европы, хотя и ценой огромных человеческих потерь.
Таблица 4.1. Численное увеличение Красной Армии, 1939–1941 гг.
Источники: И. X. Баграмян (ред.). История войн и военного искусства. М.: Воениздат, 1 970; А. Рыжаков, «К вопросу о строительстве бронетанковых войск Красной Армии в 30-е годы»//ВИЖ, № 8 (август 1 968); Боевой состав Советской Армии, часть 1 (июнь-декабрь 1941 года). М.: Академия Генерального штаба им. Ворошилова, 1 963.
Таблица 4.2. Возраст (годовая группа) военнослужащих и этнический состав некоторых дивизий Красной Армии, 1941–1945 гг.[257]
Источники: Robert G. Poirier and Albert Z. Conner. Red Army Order of Battle in the Great Patriotic War, Unpublished manuscript, 2nd ed., 1985. Эти данные извлечены из немецких докладов Frenule Heere Ost (Иностранные армии Востока), 1941–1945 г.; Aleksander Maslov, Captured Soviet Generals: The Fate of Soviet Generals Captured by the Germans 1941–1945 (London: Frank Cass, 2001).
Таблица 4.3. Численность национальных военных формирований Красной Армии на 1 января 1938 г.
Источник: В. В. Градосельский, «Национальные воинские формирования в Красной Армии (1918-1 938 гг.)»// Военно-исторический журнал, № 10 (октябрь 2001); 4.
Таблица 4.4. Численность национальных военных формирований Красной Армии с 22 июня 1941 года по 1943 год
Источники: Боевой состав Советской армии, 1941–1945 гг. В пяти частях. М.: Воениздат, Академия Генерального штаба им. Ворошилова, 1963-1 990); В. В. Градосельский, «Национальные воинские формирования в Великой Отечественной войне»//Военно-исторический журнал, № 1 (январь 2001); 1 8-24.
Таблица 4.5. Численность национальных военных формирований Красной Армии, 1941–1945 гг.
Источник: В. В. Градосельский, «Национальные воинские формирования в Великой Отечественной войне» // Военно-исторический журнал, № 1 (январь 2001); 1 8-24.
Таблица 4.6. Этнический состав и смертность в Красной Армии военного времени
Источники: Людские потери СССР в Великой Отечественной войне. Санкт-Петербург: Институт политической истории, 1 995, 75181; Г. Ф. Кривошеев (ред.). Россия и СССР в войнах XX века. Потери вооруженных сил. Статистическое исследование. М.: Олма-Пресс, 2001, 238; В. А. Золотарев (ред.). Великая Отечественная война 1941–1945. В четырех книгах. М.: Наука, 1 999, IV: 13–14, 290; S. Enders Windbush и Alexander Alexiev, Ethnie Minorities in the Red Army: Asset or Liability (Boulder, CO: Westview Press, 1 988), 55.
Таблица 4.7. Установленные штрафные подразделения Красной Армии и их подчиненность, 1942–1945 годы
Таблица 4.8. Штатный суточный паек солдата Красной Армии, 22 сентября 1941 г (в граммах)
Примечания: прочерки указывают на отсутствие продукта в рационе в то время.
1. Суточный паек в 800 граммов хлеба в день, включая 400 граммов ржаного хлеба и 400 граммов пшеничного хлеба, установлен для выздоравливающих солдат и командиров Красной Армии. 2. Выдача 25 сигарет (папирос[258]) 3-го сорта на человека в день и три коробка спичек в месяц либо 15 граммов табака для раненых или больных, доставленных из действующей армии при прохождени лечения в госпиталях.
Источник: В. А. Золотарев (ред.). Приказы народного комиссара обороны СССР. 22 июня 1941 г. — 1942 г. — Русский архив: Великая Отечественная. М.: Терра, 1997. 97-102.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.