XXXI
XXXI
Когда превратная судьба, или, скажем, эта наша супротивная звезда, берется преследовать человека, у нее никогда не бывает недостатка в новых способах, чтобы выдвинуть их против него. Когда мне казалось, что я вышел из некоей неописуемой пучины, когда я уже думал, что хоть на малое время это мое превратное светило должно меня оставить в покое, не успел я перевести дух после этой неописуемой опасности, как оно выдвинуло мне их целых две сразу. На протяжении трех дней со мною приключилось два случая; и в каждом из них жизнь моя была на стрелке весов. Дело в том, что, поехав в Фонтана Белио поговорить с королем, который написал мне письмо, в каковом он хотел, чтобы я сделал чеканы для монет всего его королевства, и с этим письмом прислал мне кое-какие рисуночки, чтобы показать мне часть своего намерения; но вполне давал мне волю, чтобы я делал все то, что мне нравится; я сделал новые рисунки, сообразно своему разумению и сообразно красоте искусства; итак, когда я прибыл в Фонтана Белио, один из этих казначеев, которые имели от короля распоряжение снабжать меня, его звали монсиньор делла Фа, каковой тотчас же мне сказал: «Бенвенуто, живописец Болонья[344] получил от короля распоряжение делать ваш большой колосс, и все распоряжения, которые наш король сделал нам относительно вас, он их все отменил и сделал их нам относительно него. Нам это представилось весьма дурным, и нам казалось, что этот ваш итальянец весьма дерзостно повел себя по отношению к вам; потому что вы уже получили эту работу благодаря вашим моделям и вашим трудам; он ее у вас отнимает, единственно по милости госпожи де Тамп; и вот уже много месяцев, как он получил этот заказ, а еще не видно, чтобы он что-либо готовил». Я, изумленный, сказал: «Как это возможно, чтобы я ничего об этом не знал?» Тогда он мне сказал, что тот держал его в величайшей тайне и что он получил его с превеликими трудностями, потому что король не хотел его ему давать; но старания госпожи де Тамп единственно помогли ему его получить. Я, почувствовав себя подобным образом обиженным и столь несправедливо, и увидев, что у меня отнимают работу, каковую я заслужил моими великими трудами, расположившись учинить что-нибудь немалое, с оружием отправился прямо к Болонье. Застал я его у себя в комнате и за своими занятиями; он велел позвать меня внутрь и с этими своими ломбардскими любезностями сказал мне, какое такое хорошее дело привело меня сюда. Тогда я сказал: «Дело отличнейшее и большое». Этот человек велел своим слугам, чтобы они принесли пить, и сказал: «Прежде чем нам о чем-нибудь беседовать, я хочу, чтобы мы выпили вместе, потому что таков французский обычай». Тогда я сказал: «Мессер Франческо, знайте, что те беседы, которые мы имеем с вами вести, не требуют того, чтобы мы сперва пили; может быть, потом можно будет выпить». Я начал беседовать с ним, говоря: «Все люди, которые желают слыть порядочными людьми, делают дела свои так, чтобы по ним узнавалось, что это порядочные люди; а поступая наоборот, они уже не носят имени порядочных людей. Я знаю, что вы знали, что король дал мне сделать этот большой колосс, о каковом говорилось полтора года, и ни вы, ни другие ни разу не выступили, чтобы сказать что-либо об этом; я же моими великими трудами объявился великому королю, каковой, так как ему понравились мои модели, эту большую работу дал делать мне; и вот уже сколько месяцев, что я ничего не слышал; только сегодня утром я узнал, что вы ее получили и отняли у меня; каковую работу я себе заслужил моими удивительными делами, а вы ее у меня отнимавте единственно вашими пустыми словами».
Данный текст является ознакомительным фрагментом.