Глава 9 «Меня зовут Рут Вернер. Я пишу книги»
Глава 9
«Меня зовут Рут Вернер. Я пишу книги»
Биография разведчицы Сони закончилась, но Урсула Бертон прожила еще более полувека, пережив и СССР, и ГДР. Ее долгая жизнь окончилась на рубеже веков.
А тогда, весной 1950 года, она писала сестрам: «Я буквально впитываю в себя все. Театры, кино, трудности, успехи, людей хороших и неважных; каждый день я от первой до последней страницы читаю три газеты. Как пиявка, присасываюсь к каждому, кто готов разговаривать со мной, и выжимаю его, как лимон. Я бываю на собраниях, постепенно вхожу в курс дела и готова приступить к работе. Что это будет за работа, еще не решено. Мне хотелось бы чего-нибудь серьезного, профессионального, с общественной нагрузкой по вечерам. Но тут примешиваются семейные проблемы — дети! Юрген, варвар, предлагает, чтобы я оставила их в пансионе, где они сейчас. Ну уж нет! Довольно и того, что семья расколота, быть может, на годы. Хочу иметь при себе хотя бы двоих младших…»
Жизнь в послевоенной Германии была очень сложной, но Центр и тут не бросил бывшую разведчицу на произвол судьбы. Ей предоставили квартиру в «советском» городке Карлхорсте, а вскоре — другую, уже вне городка. Правда, квартира ей не нравилась. Она была темная, перед дверью — гора строительного мусора, да еще и рядом пивная. Почти весь день, благо было тепло, Урсула проводила в парке, читала. Но для того времени такое жилье было подарком судьбы.
В середине мая, опять же при содействии Центра, она получила партийный билет Социалистической единой партии Германии. Принимал ее Вилли Клинг из отдела кадров ЦК. С этой встречи завязалась дружба, связывавшая этих людей более двадцати лет. Летом, по его же совету, она начала работать — руководителем группы в ведомстве информации, в отделе печати. Ведомство возглавлял Герхардт Эйслер, а начальником ее отдела был Альберт Норден (для сослуживцев он, еще со времен подполья, был и остался Конни). Эйслер и Норден занимались западной периодикой, а Деба Виланд — советской.
После отъезда из Китая Эйслер около года проработал в Исполкоме Коминтерна в Москве. Затем был эмиссаром Коминтерна в Компартии США, потом, с 1936 году — членом заграничного руководства КПГ в Праге и Париже. В 1939-41 гг. был, как немец, интернирован во Франции, в 1941 году эмигрировал в США. Там его в 1948 году арестовали, отказав в выезде из страны. В 1949 году сумел, все-таки, вернуться в ГДР.
«Герхардт Эйслер быв в высшей степени дисциплинированным работником, — вспоминает Урсула. — он никогда не опаздывал. Вернувшись из командировки, скажем, часам к пяти утра, он, как всегда, в восемь часов был уже на своем месте в ведомстве. Во время беседы он, улучив момент, доставал из портфеля погнутую алюминиевую коробку, извлекал свои два бутерброда — иногда к этому добавлялось еще яблоко — и, не прерывая работы, приступал к завтраку».[56]
С таким руководителем и при помощи товарищей Урсула быстро училась новой работе. «С Конни Норденом, моим непосредственным начальником, мне приходилось иметь дело ежедневно. Руководящие указания и критику он сдабривал шуткой и иронией. Я была приучена к подобному стилю Юргеном, и меня вполне устраивало такого рода в высшей степени полезное для меня сотрудничество. Деба учила меня подходить к новому методически и основательно. Для меня много значила ее товарищеская помощь».[57] Скоро она уже отвечала за выходивший дважды в месяц антиамериканский бюллетень. Несколько позднее на нее возложили ответственность за шедшие в газеты ежедневные правительственные сообщения для печати.
Ей дали другую квартиру, лучше прежней, и Урсула, наконец, забрала детей из пансиона. Петер пошел в первый класс. Первую половину дня он проводил в школе, вторую — в группе продленного дня. Это было совсем не похоже на вольную жизнь в деревенской Англии. Мальчик осваивался в новой обстановке с трудом, совсем не так, как приученные к постоянным переездам старшие дети. Он чувствовал себя одиноким и очень радовался, если мама приходила домой вовремя. Освоение нового для себя немецкого языка Петер начал с берлинского диалекта, на котором говорили его новые товарищи, и иной раз учил не совсем то, что следовало. Так, однажды он встретил Урсулу радостным: «Привет, старая хавронья!» Несколько остолбеневшая мать не знала, ругать сына за такую непочтительность или смеяться. Четырнадцатилетняя Нина уже чувствовала себя как дома. Она забросила свою коллекцию фотографий английской королевской семьи и стала членом организации Свободной немецкой молодежи.
Вскоре к ним присоединились и мужчины. Центр согласился на переезд Лена в ГДР. Партия предоставила ему работу если не сообразно характеру, то, по крайней мере, по способностям. При поддержке Вилли Клинга Лен поступил в информационное агентство АДН, где проработал двадцать лет. Коллеги высоко оценили его честность, порядочность, добросовестность, прощая случавшиеся время от времени перепады настроения. Лен занимался политическим анализом английской и американской прессы — согласитесь, если это не война или авантюрные разведоперации, которые так соответствовали бесстрашному характеру Лена, то уж в любом случае лучше алюминиевого завода! А через год после переезда Лена в ГДР приехал и Миша. Семья снова была вместе.
Новое ремесло
В 1953 году в ведомстве информации произошла метаморфоза — изменились название, функции и руководство. Изменился и психологический климат в коллективе. С новым начальством Урсула ладила хуже, и оно отвечало ей взаимностью. Однажды она забыла запереть сейф (где, правда, не было никаких секретных материалов). На нее наложили партийное взыскание за «недостаток бдительности» и даже намекнули на увольнение, обвинив в «мелкобуржуазных тенденциях». Урсула обиделась на такое отношение и сменила место службы, перейдя во Внешнеторговую палату.
Но и эта работа ей не очень нравилась. Давно, с самой ранней молодости, Урсула мечтала писать. Еще в ведомстве информации она пользовалась каждой подвернувшейся возможностью заняться журналистикой. Во Внешнеторговой палате, кроме выполнения обязанностей заведующей отделом печати, писала рекламные брошюры для предприятий, работающих на экспорт — все равно что, лишь бы писать! Но это все было не то. На ее первые в Германии журналистские работы пришли некоторые отклики, и это подвигло ее еще раз сменить профессию. В 1956 году Урсула ушла из Внешнеторговой палаты, чтобы начать работу над своей первой книгой. Так началась еще одна жизнь Урсулы Бертон — литературная.
В 1957 году вышел ее первый, частично автобиографический роман «Необычная девушка». В 1961-м — ставшая известной книга «Ольга Бенарио», посвященная памяти немецкой революционерки, трагически погибшей в концлагере. Это была книга о жизни, которую Урсула хорошо знала, о людях, с которыми была знакома по многочисленным рассказам, а с некоторыми и лично. Это была первая широко известная книга Рут Вернер (такой псевдоним избрала для себя Урсула).
Рут Вернер написала около 15 книг, в той или иной степени автобиографичных. Только три из них посвящены разведке. И, в первую очередь, это знаменитая, ставшая бестселлером книга воспоминаний «Соня рапортует». Нелегко далось бывшей разведчице, приученной к строжайшей конспирации, решение написать о своей работе. По собственной инициативе она бы не стала этого делать вообще, но, как она сама говорит, об этом «попросила партия». Ее и еще некоторых старых коммунистов попросили написать воспоминания. Книга вышла в свет только в 1977 году, спустя двадцать лет после начала литературной работы ее автора, и тридцать лет после окончания карьеры разведчицы Сони, к 60-летию Октябрьской революции в России.
Кроме Германии, книга довольно быстро была издана в СССР, Китае и Англии (на английский язык ее перевела сестра Урсулы Рената), а затем и в других странах Европы, Азии и Латинской Америки. Она мгновенно стала популярной. Ее автора приглашали на многочисленные встречи с читателями — этих встреч прошло более пятисот. К ней пошли письма со всех концов земли. В архиве писательницы есть письмо от женщины из Уругвая: «… Мой муж уже много лет сидит в тюрьме. Во время прогулки он тайно сорвал цветочек и вложил его в медальон, который он выточил для меня из камня. Я никогда не отдавала никому подарки моего мужа, но Вам за Вашу прекрасную жизнь я дарю этот медальон».
Другая книга о разведке — «Гонг в магазине фарфоровых изделий» — посвящена работе в Манчжурии, пожалуй, самому опасному периоду деятельности Сони. Интересна история названия книги. Как-то раз в маньчжурском городе Аншин Урсула зашла в магазинчик китайского фарфора и, вопреки обычаям высокомерных иностранцев, разговорилась со стариком-хозяином. Когда она собралась уходить, тот снял гонг, висевший у двери, и подарил Рут, сказав, что этот гонг продлил ему жизнь, но он чувствует, что скоро умрет и хочет подарить его ей.
Урсула, после некоторых колебаний, приняла подарок. Впоследствии она отдала гонг Иоганну, и, придумывая название для своей книги, даже и в мыслях не держала, что он сохранил этот подарок. Иоганн оставался в Китае до 1949 года, затем уехал в Латинскую Америку, в Рио-де-Жанейро. Однажды, уже после выхода книги, Урсула получила по почте тяжелый, тщательно упакованный пакет. Там находился тот самый гонг — должно быть, ее бывший муж прочитал книгу и решил таким образом вспомнить их общее прошлое. От Иоганна больше не было вестей, он вскоре умер. А гонг, вернувшийся к своей хозяйке, продлил ей, как и старику-китайцу, жизнь — он пробыл у нее в доме до июля 2000 года, когда не стало и самой Урсулы.
Еще одна книга, касающаяся разведки — «Муме-меле» — вышла в 1968 году. В частности, в ней рассказывается об Олло, вынянчившей Урсулу и ее сестер, а потом и ее детей. Еще одна книга: «Внимание, назад!» посвящена пребыванию в Данциге — но, к сожалению, там почти ничего не рассказывается о работе Урсулы. Кроме названных, издательство «Новая жизнь», где печаталась Рут Вернер, выпустило и другие ее книги: «Через сотни гор», «В клинике», «Воскресный день», «Маленькие рыбки — большие рыбы», «Разговоры на курорте», «Мысли, которые возникли во время поездки на велосипеде» и несколько детских книг. В основном, эти ее произведения были посвящены повседневной жизни и проблемам населения ГДР.
А в 1978 году вышла еще одна книга: «Дочка — это я», не написанная Рут Вернер, но имеющая самое непосредственное отношение к ней. Как нетрудно догадаться уже по названию, ее написала Нина — Янина Бланкенфельд.
Большинство разведчиков-нелегалов предпочитали держать свои семьи в безопасном месте. Но Урсула не пошла на это. Ее дети всегда, за исключением коротких периодов расставания, были с ней. При этом она, занятая своей тяжелой и опасной работой, находила время на их воспитание и вырастила всех троих достойными людьми. Естественно, дети не знали о работе матери. Но они были приучены к тому, что не следует рассказывать посторонним о том, что происходит у них дома. Семья была сложной, в ней росло три ребенка от трех разных отцов, которые по-разному относились к детям. Но никогда дети не чувствовали в отношении к ним этой разницы. Ко всем одинаково относилась Урсула, одинаково ко всем относился и Лен, для которого только Петер был родным.
После ликвидации ГДР началась травля коммунистов — позорная страница немецкой истории, о которой бывшие восточные немцы теперь предпочли бы забыть. В прессе появились неприятные статьи и о Рут Вернер. После объединения Германии Союз писателей ГДР был ликвидирован, и 23-м из его бывших членов по причине «коммунистического прошлого» отказали в праве вступления в общегерманский союз. В «черном списке» оказалась и Рут Вернер. В интервью газете «Берлинер Цайтунг» она сказала по этому поводу, что такое решение противоречит элементарным понятиям о демократии и не способствует равноправному обмену мнениями между группами людей, проживающими в объединенной Германии. Но книги Рут Вернер продолжали переиздаваться и в новой Германии.
Занятая работой, Урсула не оставляла и общественной деятельности. В 1956 году она стала членом парткома Союза писателей ГДР, а в 1970-м году была избрана членом правления этой организации, и занималась этой непростой работой более 15 лет. С 1980 года она была также активным членом ПЕН-клуба. И все это время участвовала в работе Комитета антифашистов и участников сопротивления гитлеровскому режиму — организации, которая действует в Германии до сих пор.
Разведчицу Соню не забыли
С разведкой Урсула больше контактов не имела. Но в 1969 году ей неожиданно прислали приглашение. «Как и тридцать два года назад, — со свойственным ей юмором пишет Урсула, — оно означало, что я должна приодеться. На этот раз на мне был не серый костюм, а черный. Меня наградили вторым орденом Красного Знамени». Кроме того, к 70-летию правительством ГДР она была награждена орденом Карла Маркса, а в июне 2000 года, уже посмертно, российским орденом «Дружбы».
Да, разведчицу Соню помнили в Советском Союзе. И не только там. В начале 90-х годов (спустя сорок лет после возвращения в Германию!) Рут и Лен решили посетить Англию, чтобы встретиться с родными. Совершенно неожиданно этот мирный визит вылился в громкий скандал. Консерватор Грэм Риддик внес парламентский запрос, в котором требовал, чтобы супругам запретили въезд в Англию. Скандал получил выход в прессу, мнения которой разделились. Газеты горячо обсуждали возможные причины предполагаемого отказа, вплоть до самых сюрреалистических — например, что Урсула возвращается в страну, чтобы вывезти спрятанный там архив.
К счастью, английские власти проявили здравый смысл, не захотев выставлять свою страну на посмешище перед всем миром. Генеральный прокурор Англии ответил на запрос: «Принимая во внимание все обстоятельства дела, их возраст, пятидесятилетний срок, прошедший с тех пор, когда, возможно, произошли нарушения закона о государственной тайне, и обстановку, в которой они работали, исполняющий обязанности государственного обвинителя решил, что возбуждение против них какого бы то ни было судебного дела не отвечает интересам общества. А член парламента от той же консервативной партии Руперт Алласон высказался более резко: «Если МИ-5 опростоволосились с Бертонами, то это их вина. Просто это далеко не самая славная страница в истории британской контрразведки, и лучше оставить ее забытой». Право, это мудро…
Так что Рут и Лен благополучно посетили Англию, встретились с родными, навестили места, где жили раньше, и вернулись в ГДР, не нанеся никакого ущерба безопасности Британии. Впрочем, Урсула убеждена в том, что она никогда не наносила ущерба безопасности этой страны. «В то время я не знала, что речь идет об атомной бомбе. Позднее, когда мне стало об этом известно, я считала свою работу фактором стабильности, баланса. У американцев атомная бомба была, и они ее применили. Этого не следует забывать. Я была убеждена, что коммунистическая страна сама войну никогда не начнет. То, что я делала, было направлено не против Англии, а против Гитлера. Я очень люблю английский народ. Он вступил в борьбу на нашей стороне, и я боролась на его стороне».[58]
Она никогда не считала себя шпионкой. «Шпион, с моей точки зрения, — говорила она, — это человек, которого покупают за деньги. Меня никто не покупал. То, что я делала, было нелегальной партийной работой. Это не жажда приключений, а работа для партии».[59] И это, действительно, так.
Однако вскоре жизнь подвергла ее убеждения самому тяжелому испытанию за всю ее жизнь. Правда, сначала она, как и многие другие люди, восприняла перестройку как движение вперед. «В ноябре 1989 года на митинге в Люстгартене, после окончания заседания Центрального комитета СЕПГ, она выступила с речью. «Меня зовут Рут Вернер. Я пишу книги», — начала она, и сильные аплодисменты прервали ее сразу же, как только она заявила, что никому не должна была представить свою речь для разрешения. Товарищей она призвала: «Идите в аппарат, сотрудничайте, изменяйте будущее, работайте как чистые социалисты!»[60]
Однако вскоре оказалось, что перестройка — это нечто иное, не обновление, а разрушение социализма. Рут достаточно тяжело пережила крушение строя, который она строила и защищала всю свою сознательную жизнь. Крушение коммунизма в Германии выглядело еще более жестко и обнаженно, чем в России. Она с горечью признавалась: «У меня была трудная жизнь. Но она никогда не была такой трудной, как сейчас. Многие иллюзии рассеялись. Это оставило глубокие раны, и я думаю, что они будут кровоточить до самой смерти».
Но эта женщина удивительным образом, несмотря на крушение иллюзий, сумела сохранить верность идеалам своей молодости. Она вообще отличалась редкой стойкостью в этом смысле. Одни ее товарищи-разведчики погибли на своей работе, такая же участь в случае провала могла ожидать и Урсулу — но это ее не испугало. Другие были репрессированы и умерли в лагерях или провели там по много лет — но это ее не оттолкнуло. Она пережила реформы в Германии — но это ее не сломило. До конца жизни Урсула сохранила эту убежденность в том, что она жила правильно. «Многие говорят, что я прожила жизнь напрасно, — говорила она в 1991 году. — Так говорят мои товарищи, те, кто покинул партию с чувством разочарования. Я же утверждаю, что моя борьба, подобно борьбе Лена в Испании, была борьбой против фашизма. И мы победили. Если моя работа приблизила победу хотя бы на три дня, даже на два часа, я могу ходить с высоко поднятой головой».[61]
Дом возле Трептов-парка
В мае 2000 года Рут Вернер посетил один из авторов этой книги, полковник в отставке В. В. Бочкарев. Он — один из последних русских коллег, встречавшихся с ней. Тогда она жила в Берлине, неподалеку от Трептов-парка, где до сих пор находится кладбище советских солдат и офицеров, погибших в битве за Берлин. Недалеко от ее дома — прекрасный лес Плентенвальд. Урсула всегда так любила природу! До последнего времени она часто гуляла в этом лесу.
Полковник Бочкарев вспоминает — точно и лаконично, в стиле рапорта разведчика: «Она занимает квартиру из трех комнат, которые размещены на трех этажах и связаны друг с другом лестницей. Меблировка и весь домашний уклад имеют национальные черты, свойственные для немцев, а также в определенной степени и для англичан, так как ее покойный муж Лен был англичанином, а она продолжительное время жила в Англии. С первого этажа прямо из комнаты имеется выход в небольшой, но ухоженный и красивый садик, где Рут Вернер при хорошей погоде проводит свое время, сидя в кресле.
Для своих 93-х выглядит она сравнительно хорошо. Несколько похудела за последнее время. Передвигается сама по первому этажу и в садике, но на второй и третий этаж уже не поднимается. Когда в квартире никого нет, то сама открывает дверь посетителям. В связи с возрастом больше, чем раньше, отводит время отдыху на диване. Вдаль видит хорошо, но имеет затруднения при написании текста, т. к. на линованной бумаге не видит имеющиеся там линии. В умственном отношении сохранилась очень хорошо, это светлый ум, отличная память. На заданные вопросы отвечает без какой-либо задержки, высказывая свое мнение и проявляя при этом принципиальность в суждениях. В настоящее время регулярно просматривает утреннюю газету, читает не больше двух статей, по ТВ смотрит лишь последние известия. В течение 1,5–2 месяцев может читать интересующую ее книгу.
Если раньше, два-три года назад, с нею можно было без перерыва вести разговор на интересующие ее темы до 2,5–3 часов, то теперь этот срок уменьшился до одного часа. Значительно быстрее устает, если с ней беседует несколько человек, и особенно, когда идет видеосъемка. В этом случае она сама останавливает беседу, что нами и делалось по ее просьбе.
В квартире она живет одна, но в дневное время ее посещает специально подобранная женщина средних лет, которая убирает помещение и готовит пищу. Регулярно посещает ее дочь Янина, а периодически — остальные родные, но все это организуется таким образом, чтобы она не уставала и в комнате не собиралось слишком много гостей».
В 1997 году, в возрасте 83 лет, умер Лен Бертон. Его хотели сперва похоронить, как интербригадовца, на специальном секторе кладбища социалистов в Фрилрихсфельде, но похоронили на кладбище Баумшуленвег, недалеко от дома. Он просил не устанавливать на его могиле памятник, и эта воля была выполнена, но зато могила обсажена вечнозелеными растениями и цветами. Любимый брат Урсулы Юрген умер в Берлине в 1998 году. Три сестры до сих пор живут в Англии.
Старший сын Урсулы Миша, как и его дед, занимается вопросами социологии. Петер — специалист в области шекспироведения. Янина по характеру похожа на мать — такая же энергичная и разговорчивая, какой она была в ее возрасте. У Урсулы шестеро внуков и внучек и пока что всего один правнук.
Урсула умерла в Берлине 11 июля 2000 года, на 94-м году жизни. Похоронена она на том же небольшом кладбище своего района, рядом со своим мужем Леном Бертоном.
Говорят, что «разведчики бывшими не бывают». Так ли это? Пятьдесят лет своей жизни Урсула Кучински, Соня жила вполне мирной жизнью, без явок, встреч и ночных сеансов. И тем не менее… Она сама признается в своей книге: «Если меня ночью мучает кошмар, то это всегда сон, в котором враг гонится за мной по пятам, и у меня не остается времени уничтожить донесение. Если я оказываюсь в новой местности, то инстинктивно приглядываю местечко для тайника. А прощания детей с родителями на вокзалах я просто не в состоянии видеть!»
Данный текст является ознакомительным фрагментом.