XIV Мой выбор

XIV

Мой выбор

В понедельник др Мехта приехал ко мне в отель «Виктория». Узнав там мой новый адрес, он тотчас же разыскал меня. По собственной глупости я умудрился получить раздражение кожи. На пароходе мы умывались морской водой, в которой мыло не растворяется, но я пользовался мылом, считая это признаком цивилизации. От этого кожа не только не очищалась, а наоборот, загрязнялась еще больше, и у меня образовались лишаи. Я показал их дру Мехта, и он велел промыть кожу уксусной кислотой. Кислота жгла, и я плакал от боли. Др Мехта осмотрел мою комнату, обстановку и неодобрительно покачал головой.

— Это помещение не годится, — сказал он. — Мы приезжаем в Англию не столько для того, чтобы учиться, сколько для того, чтобы знакомиться с английскими нравами и обычаями. Поэтому вы должны поселиться в английской семье. А пока поживите некоторое время у моих друзей и кое-чему поучитесь. Я с благодарностью принял это предложение и переехал на квартиру к другу д-ра Мехта. Этот друг, воплощение доброты и внимания, отнесся ко мне, как к родному брату, познакомил с английскими обычаями и приучил говорить по-английски. Много хлопот доставляло мне питание. Я не мог есть вареные овощи, приготовленные без соли и других приправ. Хозяйка не знала, чем меня кормить. На завтрак мне давали овсяную кашу, что было довольно сытно. Но после второго завтрака и обеда я оставался совершенно голодным. Приятель убеждал меня есть мясо, но я, ссылаясь на свой обет, прекращал разговор на эту тему. На второй завтрак и обед подавали шпинат, хлеб и джем. Я любил поесть, и желудок у меня был вместительный. Но я стеснялся брать больше двух-трех кусочков хлеба, так как считал это неприличным. К тому же ни за завтраком, ни за обедом не давали молока. Наконец, мой приятель рассердился и сказал:

— Я отправил бы вас обратно, если бы вы были моим родным братом. Что значит обет, данный невежественной матери при полном незнании здешних условий? Такой обет не имеет силы и соблюдать его было бы чистейшим предрассудком. Такое упорство не приведет ни к чему хорошему. Вы ведь сознаетесь что уже ели мясо и делали это, когда в этом не было никакой надобности. А теперь это необходимо, и вы отказываетесь, а жаль!

Но я был тверд. Изо дня в день мой друг настаивал на своем, но у меня хватило сил противостоять искушению. Чем больше он настаивал, тем более непреклонным я становился. Я ежедневно молил бога о поддержке и получал ее. Не могу сказать, что я имел определенное представление о боге. Это была просто вера, семена которой бросила в мою душу добрая няня Рамбха.

Как-то раз мой друг начал читать мне «Теорию утилитаризма» Бентама. Я совершенно растерялся. Язык был настолько труден, что я ничего не понимал. Он стал разъяснять.

Тогда я сказал:

— Извините меня, пожалуйста. Эти сложные рассуждения выше моего понимания. Допускаю, что необходимо есть мясо. Но не могу нарушить данный мною обет и не хочу спорить на эту тему. Я уверен, что моя аргументация будет слабее вашей. Но, пожалуйста, оставьте меня в покое, как поступают с глупыми или упрямыми. Я ценю вашу любовь и знаю, что вы желаете мне добра. Знаю также, что вы все время возвращаетесь к этому, потому что переживаете за меня. Но я ничего не могу поделать. Обет есть обет, и он не может быть нарушен.

Друг с удивлением взглянул на меня. Потом закрыл книгу и сказал:

— Хорошо. Больше говорить на эту тему я не буду.

Я был доволен. И мы действительно не возвращались к ней. Но он продолжал заботиться обо мне. Он курил и пил, но никогда не уговаривал меня следовать его примеру. По правде говоря, он даже убеждал меня не притрагиваться к табаку и спиртному. Его беспокоило лишь, что я очень ослабею без мяса и не буду чувствовать себя в Англии как дома.

Так прошел первый месяц моего пребывания в Англии. Друг д-ра Мехта жил в Ричмонде, и в Лондоне я мог бывать не больше одного-двух раз в неделю. Тогда д-р Мехта и адвокат Далпатрам Шукла решили, что лучше поместить меня в какую-нибудь семью. Шукла нашел подходящую англо-индийскую семью в Вест Кенсингтоне, и я поселился там. Хозяйка была вдовой. Я рассказал ей о своем обете, и она обещала хорошо обо мне заботиться. Я поселился у нее, но и здесь мне пришлось голодать. Я написал домой и просил выслать мне сладости и другие продукты, но посылка еще не пришла. Все было невкусно. Каждый день старушка-хозяйка спрашивала, нравятся ли мне кушанья. Но что она могла сделать? Я все еще был очень робок и не решался за столом просить добавки. У хозяйки было две дочери. Они настояли на том, чтобы мне подавали лишние один-два кусочка хлеба, не понимая, что меня мог удовлетворить лишь целый каравай.

Но теперь я знал, что делать. Я еще не начал заниматься регулярно, но под влиянием адвоката Шукла стал читать газеты. В Индии я никогда не читал газет, но здесь благодаря систематическому чтению сумел пристраститься к ним. Я постоянно просматривал «Дейли ньюс», «Дейли телеграф» и «Пэл мэд газет». Это занимало у меня менее часа в день. Затем я начинал бродить по городу. Я искал вегетарианский ресторан. Хозяйка сказала мне, что в Сити есть и такие. Я отмеривал в день по 10–12 миль, заходил в дешевенький ресторан и наедался хлебом, но все же постоянно ощущал голод. Во время этих странствований набрел я однажды на вегетарианский ресторан на Фаррингдон стрит. При виде его меня охватило чувство радости, подобное тому, какое испытывает ребенок, получив давно желанную игрушку. При входе я заметил в окнах у двери книги, выставленные для продажи. Среди них была книга Солта «В защиту вегетарианства», Купив ее за шиллинг, я прошел в столовую. Здесь впервые со времени приезда в Англию я сытно поел. Бог пришел мне на помощь.

Я прочел книгу Солта от корки до корки, и она произвела на меня сильное впечатление. С тех пор благодаря ей я стал убежденным вегетарианцем. Я благословил день, когда дал обет матери. До сих пор я воздерживался от мяса лишь потому, что не хотел лгать и нарушать свой обет. В то же время, я желал, чтобы все индийцы стали есть мясо, и предполагал, что со временем и сам буду свободно и открыто делать это и склонять к этому других. Теперь же я сделал выбор в пользу вегетарианства, и распространение его стало с тех пор моей миссией.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.