Рождение СМЕРШа

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Рождение СМЕРШа

Победы Красной Армии под Сталинградом в ходе ожесточенных боев в ноябре 1942 — феврале 1943 годов положила начало коренному перелому в войне. Стратегическая военная инициатива переходила к советским войскам. Военная контрразведка так же, как и армия, понимала, что надо воевать ей с тайным противником в наступательном ключе. По всем признакам в доме на Лубянке сотрудники чувствовали, что в наркомате назревает реорганизация. Слухи о реформировании военной контрразведки вскоре подтвердились.

В марте 1943 года первый заместитель наркома внутренних дел В. Н. Меркулов собирает в Москве срочное совещание начальников особых отделов ряда фронтов и армий. Начальник Управления особых отделов В. С. Абакумов почему-то на нем не присутствовал, — говорили, по одной версии, находился в командировке. По другой — Меркулов не пригласил его на это совещание. Трения у них не прекращались. По третьей — Абакумов находился на больничном.

В начале совещания, как представитель руководства наркомата, выступил, естественно, Меркулов. Он отметил положительные стороны в деятельности особых отделов.

В частности, замнаркома заявил:

«За период Великой Отечественной войны особые отделы работали много, добросовестно, в общем, неплохо выполняя свой долг перед Родиной… Центральный Комитет партии и товарищ Сталин требуют, чтобы особые отделы, эти боевые органы военной контрразведки, особенно в период Великой Отечественной войны, работали еще лучше, таким образом, чтобы ни один шпион, диверсант или террорист не мог ускользнуть от зорких глаз особистов».

Первым на форуме армейских чекистов выступил начальник Особого отдела Юго-Западного фронта П. В. Зеленин. Он поставил интересный вопрос — о необходимости более тщательного изучения особыми отделами военных округов личного состава воинских соединений в период их формирования в тылу и в пути следования к линии фронта.

Зеленин подробно остановился на практике зафронтовой работы: отработке легенд прикрытия при направлении разведчиков и агентов в тыл противника, их тщательной экипировке, на внимательном изучении района выброски.

Заместитель начальника Управления особых отделов НКВД СССР — начальник Особого отдела НКВД Центрального фронта Л. Ф. Цанава внес предложение о реорганизации аппаратов особых отделов, работавших по объектовому принципу, с тем чтобы они перешли на линейный принцип деятельности контрразведки.

В смысл этой работы он вкладывал — борьбу со шпионажем, диверсиями, террором, предательством и изменой Родине, пресечение антисоветских проявлений в частях Красной Армии и, наконец, борьбу с дезертирством и членовредительством.

Одновременно он призвал собравшихся «отказаться от контрольных цифр» и смелее практиковать «перевербовку заброшенных агентов, в первую очередь из тех, кто явился с повинной».

Начальник Особого отдела НКВД Калининского фронта Н. Г. Ханников говорил о необходимости обслуживания особыми отделами партизанских отрядов и устранения двойного подчинения работников особых отделов.

А начальник Особого отдела Северо-Кавказского фронта М. И. Белкин — о создании маневренных оперативно-чекистских групп в боевых порядках наступающих войск, задача которых — захват агентуры и документов противника, арест пособников оккупационного режима.

В выступлении начальника Особого отдела Северо-Западного фронта И. Я. Бабича прозвучало предложение о более тесном взаимодействии военных контрразведчиков с территориальной контрразведкой. В этих целях, по его мнению, сотрудники 2-го Управления НКВД СССР могли быть прикомандированы к аппаратам особых отделов.

Большинство участников совещания говорили о необходимости решения кадровых проблем, в частности, путем создания курсов переподготовки и направления в особые отделы наиболее опытных чекистов. Они как бы подчеркивали, что главный участок борьбы с неприятелем не тыл, а фронт. Там решается в первую очередь судьба страны.

По окончании совещания все предложения выступавших армейских чекистов были обобщены в аппарате первого заместителя наркома внутренних дел.

31 марта 1943 года Верховный принял руководителей НКВД СССР — Л. П. Берия, В. Н. Меркулова и В. С. Абакумова.

К 1 апреля В. Н. Меркулов готовит проект постановления об образовании Наркомата госбезопасности и схему структуры ведомства с объяснительной запиской, которые за подписью Берия за № 334/Б от 2 апреля того же года направляются на имя И. В. Сталина.

Согласно этому документу, все оперативно-чекистские управления и отделы выделялись из НКВД СССР, и на их базе организовывался самостоятельный Наркомат госбезопасности.

По замыслу авторов проекта, Управление особых отделов, как входящее в состав нового ведомства, должно было функционировать в качестве одного из управлений контрразведки НКГБ под названием СМЕРИНШ. Эта аббревиатура расшифровывалась как «Смерть иностранным шпионам!».

Задачи и направления оперативной деятельности данного подразделения ничем не отличались от функций предшественника. Согласно проекту, в связи с реформой силовых ведомств Л. П. Берия и В. Н. Меркулов должны были представить свои предложения о назначении руководящего состава по НКВД СССР и НКГБ СССР.

Как видно из документов, проект не прошел. Поэтому к 4 апреля В. Н. Меркулов подготовил его новый вариант за № 340/Б с объяснительной запиской, направленной на утверждение в Государственный Комитет Обороны (ГКО) И. В. Сталину.

В этом варианте проекта определенные ранее задачи и наименование нового управления военной контрразведки не изменялись. Дополнительно предлагалось в управлении СМЕРИНШа усилить технические отделы и создать новые подразделения с функциями по работе в тылу противника. По-видимому, последнее обстоятельство с учетом наличия отдельного зафронтового управления в составе НКГБ не позволило Верховному Главнокомандующему согласиться с очередными предложениями руководства НКВД СССР.

Никаких сведений о дискуссии по поводу реформы органов безопасности, о чем писали некоторые «свидетели» того сложного процесса, не сохранилось, но очевидно, что И. В. Сталин не допустил проволочек и принял решение вернуться к реформе по той же схеме, которая была проведена накануне войны.

Это решение выглядело логичным, так как военная обстановка и оперативная ситуация в 1943 году диктовали необходимость объединения усилий руководства обороной государства и обеспечением безопасности в армии и на флоте. Нужны были перемены и в самих структурах огромного и неповоротливого аппарата НКВД СССР, обеспечивавшего охрану тыла фронта и коммуникаций, курировавшего стратегические стройки, места заключения и располагавшего для этого специальными войсками разного назначения.

13 апреля у И. В. Сталина проходит новое совещание с руководством НКВД СССР в том же составе, а через день нарком обороны приглашает своего будущего заместителя по главку военной контрразведки.

Наконец два руководителя НКВД СССР, В. Н. Меркулов и В. С. Абакумов, представили в ГКО на имя И. В. Сталина для утверждения проекты Постановления ЦК ВКП(б) и СНК СССР об организации Главного управления контрразведки СМЕРШ Наркомата обороны, Управления контрразведки СМЕРШ Наркомата Военно-морского флота и Отдела контрразведки СМЕРШ Наркомата внутренних дел СССР, а также Положения о ГУКР СМЕРШ НКО СССР и его органах на местах. Причем СМЕРШ в первом из названных проектов расшифровывался как «Смерть шпионам!».

Наименование СМЕРШ подчеркивало, что во главу всех задач военной контрразведки ставится «бескомпромиссная борьба с подрывной деятельностью иностранных разведслужб против сражающейся Красной Армии».

Эта идея, скорее всего, родилась в недрах ведомства и была одобрена И. В. Сталиным.

18 и 19 апреля он принимает Берия, Меркулова и Абакумова, и вопрос о создании нового органа военной контрразведки был окончательно согласован.

19 апреля 1943 года проект постановления СНК (третий вариант), отработанный в НКВД и согласованный с Верховным Главнокомандующим, был подписан уже без исправлений, за исключением того, что И. В. Сталин утвердил его как глава правительства, а не представитель ГКО.

Согласно постановлению Совнаркома за № 415–138 сс, из ведения НКВД СССР были изъяты Управление особых отделов, в том числе и Морской отдел данного подразделения, на базе которых образовались Главное управление контрразведки (ГУКР) СМЕРШ НКО и Управление контрразведки СМЕРШ НК ВМФ. Одновременно в системе НКВД СССР на базе 6-го отдела Управления особых отделов был организован Отдел контрразведки СМЕРШ НКВД СССР, который обеспечивал безопасность учреждений и войск Наркомата внутренних дел.

Контрразведка СМЕРШ НКО СССР, по сути, решала те же задачи, что и бывшее УОО НКВД СССР. Они были конкретизированы в соответствующих пунктах постановления:

— борьба со шпионской, диверсионной, террористической и иной деятельностью иностранных разведок в частях и учреждениях Красной Армии;

— принятие через командование необходимых оперативных и иных мер «к созданию на фронтах условий, исключающих возможность безнаказанного прохода агентуры противника через линию фронта с тем, чтобы сделать линию фронта непроницаемой для шпионских и антисоветских элементов»;

— борьба с предательством и изменой Родине в частях и учреждениях армии, с дезертирством и членовредительством на фронтах, проверка военнослужащих и других лиц, бывших в плену и окружении противника, а также «выполнение специальных заданий народного комиссара обороны».

Специальным пунктом постановления было отмечено, что органы СМЕРШа освобождаются от выполнения других, кроме изложенных выше, задач.

Этим же актом повышался статус начальника ГУКР СМЕРШ НКО. Он объявлялся заместителем наркома обороны, т. е. И. В. Сталина, и подчинялся, как было записано, «непосредственно ему».

Заместителем народного комиссара обороны и начальником Главного управления контрразведки СМЕРШ НКО СССР был назначен В. С. Абакумов. Он и его заместители по СМЕРШу П. Я. Мешик, Н. Н. Селивановский и И. Я. Бабич в связи с новыми назначениями освобождались от своих прежних постов в центральном аппарате НКВД и в особых отделах фронтов.

27 апреля 1943 года Народным комиссаром обороны СССР И. В. Сталиным утверждается структура Главного управления контрразведки СМЕРШа.

В его составе были образованы два отдела, на один из которых, 3-й отдел, были возложены функции по розыску вражеской агентуры на территории Советского Союза и проведение радиоигр с использованием захваченных агентов-радистов противника, на другой, 4-й отдел — внедрение советских разведчиков в разведывательные и контрразведывательные органы нацистской Германии.

Возглавил 3-й отдел ГУКР СМЕРШ НКО СССР, занимавшийся проведением радиоигр с противником, полковник Владимир Барышников. Активное участие в борьбе приняли сотрудники 2-го отделения 3-го отдела: начальник отделения подполковник Дмитрий Тарасов, его заместитель майор Иван Лебедев, старшие уполномоченные майор Сергей Елин, майор Владимир Фролов, капитан Григорий Григоренко и др.

По своим основным целям радиоигры, которые вели советские контрразведчики с немецкими разведывательными органами, можно разделить на следующие основные виды:

1) борьба с вражеской агентурой в прифронтовой полосе с помощью захваченных или сдавшихся вражеских диверсантов, обеспечение уверенности у противника в активных действиях своих агентов, что создавало у противника известную самоуспокоенность и удерживало его от активных действий (радиоигры «Борисов», «Двина», «Контакт», «Контролеры», «Лесники», «Находка», «Опыт», «Явка» и др.);

2) противодействие разведывательно-диверсионным действиям немецких агентов на транспортных коммуникациях СССР. В этом случае радиоигры были весьма эффективным способом содания иллюзий у гитлеровского командования в успешности действий своей агентуры в советском тылу, а чекистам, в свою очередь, позволяли фактически парализовать шпионскую деятельность (радиоигры «Волга», «Добровольцы», «Дуплет», «Загадка», «Камса», «Корреспондент», «Кустарник», «Хозяин», «Черный», «Ястреб» и др.);

3) защита от проникновения агентуры германской разведки военно-политических центров страны: Ленинграда («Кафедра», «Трио») и Москвы («Баян», «Борисов», «Монастырь», «Развод»);

4) борьба с германским шпионажем в промышленных центрах Советского Союза, расположенных в глубоком тылу. Так, во время войны по восьми радиоточкам органы госбезопасности вели радиоигры из промышленных районов, в частности из Сибири и Урала, где германская разведка стремилась создать свои тщательно законспирированные резидентуры. По этим радиоиграм легендировалось, что агентам Абвера удалось успешно легализоваться и приобрести необходимые связи среди работников оборонной промышленнсти, благодаря чему они имеют реальную возможность не только получать интересующую германское Верховное командование информацию о количестве и качестве выпускаемой военной продукции, перспективах работы предприятий, но и подготавливать и проводить диверсионные акты. Примером могут служить радиоигры: на Урале («Лира», «Дуэт», «Тайник»), в Сибири («Байкал», «Фисгармония»), в Поволжье («Щука») и др.;

5) противодействие проведению на территории СССР диверсий и террористических актов против военных, советских и партийных деятелей (радиоигры «Бандура», «Горцы», «Грачи», «Десант», «Зубры», «Подрывники», «Туман» и др.); также в ходе проведения Крымской конференции союзных держав радиоиграми «Знакомые» и «Филиал» осуществлялась дезинформация противника;

6) срыв формирования в Советском Союзе так называемого «фронта сопротивления», или «пятой колонны», путем объединения различного рода антисоветского элемента и обеспечения его необходимым вооружением («Монастырь», «Янус» и др.); противодействие попыткам Абвера и «Цеппелина» организовать повстанческо-подрывную деятельность в советском тылу, например: на территории Архангельской области («Повстанцы»), в Белоруссии («Костры»), в Воронежской и Тамбовской областях («Бурса»), Гурьевской области («Пески»), на Кавказе («Абхазия», «Кубанцы», «Подполье», «Разгром», «Туманов»); в Казахской ССР («Легион», «Тростники»); в Калмыкии («Арийцы»), Ярославской области («Боксеры», «Конспираторы» и др).

Прямое участие принимал П. Т. Ивашутин и его подчиненные в радиоиграх в Румынии из Бухареста («Приятели»; в Венгрии из Будапешта, Секешфехервара, Цеце («Вега», «Связисты», «Ключ», «Явка»).

Эффективную помощь радиоигры оказывали в деятельности советской контрразведки по розыску агентуры спецслужб Германии, заброшенной в прифронтовую полосу и глубокий тыл.

Продвижение стратегической дезинформации в немецкие разведцентры сотрудники 3-го отдела ГУКР СМЕРШ осуществляли в тесном контакте с руководством Генерального штаба РККА, а также начальника Разведывательного управления Красной Армии. Передача в эфир военной дезинформации проводилась только после утверждения Генштабом текстов радиограмм, подготовленных контрразведчиками с учетом почерка каждого агента и легенды о его разведывательных возможностях.

При организации радиоигр с противником советской контрразведкой своевременно был учтен тот факт, что Абвер и СД, как правило, обязывали своих агентов-радистов в случае провала и перевербовки их сообщать об этом немецким разведорганам заранее обусловленным сигналом. Такими условными сообщениями могли быть: определенная расстановка знаков препинания в тексте радиограмм; перестановка порядка слов в адресе; замена некоторых приведенных в таблице букв производными; ввод в текст радиограмм условных фраз, обращений, постановка подписи агента в различных местах текста; отсутствие в радиограмме условного знака и т. п.

Битвы под Сталинградом, Курском, Белорусская и Ясско-Кишиневская операции советских войск — это не полный перечень сражений, исход которых не был бы столь успешным и впечатляющим, если бы не гигантская невидимая работа советских чекистов по дезинформации врага и обеспечению скрытности подготовки к наступлению. За годы ВОВ органы безопасности пресекли подрывную деятельность нескольких тысяч агентов германских спецслужб; в ходе контрразведывательных операций у противника была захвачена 631 радиостанция, более 80 из которых использовались в радиоиграх с Абвером и СД для передачи дезинформации, захвата агентуры противника.

Активное противодействие советских спецслужб фактически парализовало немецкие разведслужбы, и в этом есть определенный вклад П. И. Ивашутина.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.