Глава седьмая «ПЫШКА» — ЭТО ТОЛЬКО НАЧАЛО…

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Глава седьмая

«ПЫШКА» — ЭТО ТОЛЬКО НАЧАЛО…

И так близко подходит чудесное

К развалившимся грязным домам…

Никому, никому не известное,

Но от века желанное нам.

Анна Ахматова.

«Все расхищено, предано, продано…»

В 1934 году имя Михаила Ромма мало кому было знакомо.

Еще не вышли на экраны страны его знаменитые фильмы о Ленине — «Ленин в Октябре» и «Ленин в 1918 году». Правды в этих фильмах было не больше, чем льда в пустыне Сахара, но зато это были идеологически верные картины, созвучные духу эпохи, заслужившие одобрение самого Иосифа Сталина (и снятые по его прямому, хоть и негласному, указанию). Ромму удалось воплотить на экране канонизированный образ вождя — политического стратега, всезнающего учителя жизни, подкупающего своей человечностью.

За эти, с позволения сказать, «шедевры» Ромм был удостоен Сталинской премии (впоследствии, после смерти Сталина, эту премию политически корректно переименуют в Государственную). Своей первой Сталинской премии, всего их у него было пять!

Именно Михаил Ромм и открыл Фаину Раневскую для кино.

Как-то раз ему довелось побывать на репетиции в Камерном театре, где его внимание привлекла одна из актрис — Фаина Раневская, привлекла своей оригинальностью, непохожестью на остальных.

Ромм как раз собирался снять по новелле Ги де Мопассана «Пышка» свой первый фильм и потому приглядывался к актерам. Раневская своим талантом пленила его настолько, что он тут же решил пригласить ее на роль госпожи Луазо.

Раневская получила предложение, от которого не смогла отказаться, и через несколько дней на «Мосфильме» начались съемки.

Огромное здание кинофабрики на Потылихе еще строилось, но во многих его павильонах уже снимались фильмы. Актеры мерзли, так как отопление еще не работало, страдали от вечных спутников процесса — шума и суеты, но работали с полной самоотдачей.

Страдания Фаины Георгиевны усугубились тем, что ей для съемок сшили платье из той же плотной и тяжелой материи, которой был обит дилижанс. «Я чувствовала себя в нем, как рыцарь, закованный в латы», — вспоминала актриса.

Почти все съемки проходили ночью, так как, по мнению тогдашнего начальства Москинокомбината, для немой ленты начинающего режиссера Ромма дневные смены были слишком хороши. С тех пор у Раневской и появилась бессонница.

Действие в «Пышке» происходит во время франко-прусской войны. Руанская девица легкого поведения Элизабет Руссе (из-за полноты прозванная Пышкой), ненавидящая пруссаков, уезжает из Руана в Гавр на дилижансе вместе с попутчиками — оптовыми виноторговцами супругами Луазо, фабрикантом Карре-Ламадоном и графом Юбером де Бревилем с супругой, демократом Корнюде и двумя монахинями. Добрая девушка делится с попутчиками своими припасами.

На ночь путешественники останавливаются в гостинице, где во время ужина Пышки безуспешно домогается прусский офицер. Наутро в дилижанс по приказу офицера не запрягают коней, и вся компания застревает в гостинице.

В первый день все выражают негодование по поводу гнусных требований прусского офицера, но уже на второй день начинают уговаривать Пышку уступить ему. Больше всех старается мадам Луазо. На третий день Пышка отдается офицеру, после чего дилижанс отправляется дальше, причем попутчики демонстративно бойкотируют Пышку, выражая ей свое презрение.

Фильм «Пышка» был немым, поэтому характер своей героини Раневской приходилось раскрывать посредством мимики и пластики. Делала она это великолепно. Несмотря на то что картина снималась без звука, Раневская, выучившая французский еще в детстве, перечла рассказ Мопассана в подлиннике и выучила наизусть несколько фраз госпожи Луазо, чтобы почувствовать себя настоящей француженкой. Таков был метод Раневской — вживаться в роль полностью.

Когда в Советский Союз приехал Ромен Роллан, Горький на своей даче показал ему фильм «Пышка». Просматривая тот эпизод, в котором госпожа Луазо отчитывает Пышку, Роллан даже подскочил на стуле от восторга, пораженный артикуляцией Раневской, проговаривавшей свою роль по-французски. Немой кинематограф заговорил без звука… Роллан расхвалил «Пышку» во Франции, картина была закуплена французами для показа и прошла там с большим успехом. «Вы — моя добрая звезда, — признался Ромм Раневской, — вы принесли мне удачу».

Раневская затмила своей игрой исполнительницу главной роли — актрису театра-студии Рубена Симонова Галину Сергееву. Достоянием истории стал тот факт, что когда на съемках «Пышки» Фаина Раневская впервые увидела Сергееву в платье с глубоким декольте, она восхищенно вздохнула: «Эх, не имей сто рублей, а имей двух грудей».

Говорили, что, когда в январе 1935 года к пятнадцатилетию советского кино составлялся «наградной» список работников кинематографа, председатель ЦИК СССР Авель Енукидзе лично включил в список Сергееву, объяснив свой поступок так: «У этой артистки очень выразительные большие… глаза». И указал… на то же знаменитое декольте. Галина Сергеева стала заслуженной артисткой республики в двадцать лет.

Кстати говоря, сначала Ромм пригласил на главную роль молодую актрису Валентину Кузнецову. Едва увидев платье, в котором ей предстояло сниматься, скромница Кузнецова наотрез отказалась от съемок. Даже фотопробы делать не стала. Ромм рассердился. «Стесняешься надеть платье с вырезом, а хочешь играть проститутку! — сказал он. — Раз так — иди ищи подходящую актрису сама». Так Кузнецова стала помощником режиссера, а затем вторым режиссером, и надо отметить — чуть ли не самым лучшим за всю историю советского кино. Сергей Эйзенштейн даже посвятил Кузнецовой очерк «Скотланд-ярд для актеров Москвы», в котором всячески хвалил ее.

Кузнецова и нашла в студии Симонова актрису Галину Сергееву На вопрос Ромма, чем та ей понравилась, последовал ответ: «У нее фигура французская».

К сожалению, Галина Сергеева не смогла или не пожелала вписаться в «производственный кинематограф», эра которого наступила вскоре после «Пышки». Роли передовых доярок, председательниц колхоза и партийных работниц ей не подходили…

И в театре, и в кино Раневская творила. «Раневская — соавтор своих ролей», — сказала актриса Екатерина Юдина. С «Пышки» для Раневской началось покорение кинематографа.

По окончании съемок в «Пышке» Раневская с Ниной Сухоцкой, сыгравшей в «Пышке» монахиню, поклялись на Воробьевых горах, как Герцен и Огарев, что больше никогда не будут сниматься в кино! Так их утомили тяжелые съемки.

Впереди Раневскую ждала «Мечта» — новая работа с Михаилом Роммом, но до нее еще было далеко…

Однажды ей позвонил знакомый еще по Баку режиссер Игорь Савченко и предложил сняться у него в фильме «Дума про казака Голоту». «Там в сценарии есть попик, — сказал Савченко. — Так вот, если вы согласитесь сниматься, мы сделаем из него женщину — он будет попадьей…»

Раневская дала согласие и уже на следующий день была в съемочном павильоне, где был построен угол комнаты в поповском доме с маленькими окошками, скамьей, клеткой с канарейками и отгороженным досками закутком для свиньи и поросят, от которых в павильоне пахло как в настоящем свинарнике. Савченко попросил Фаину Георгиевну привыкать к обстановке, а сам занялся настройкой аппаратуры. Предстояло снять эпизод «Попадья у себя дома», без определенного текста.

Раневская совершенно спокойно вошла в комнату словно в родной дом и отчего-то сразу отлично почувствовала себя в роли хозяйственной сельской попадьи, весьма довольной своей жизнью и гордящейся своим «богатым» хозяйством.

Сперва актриса подошла к птичкам, сунула к ним в клетку палец и засмеялась: «Рыбы мои золотые, все вы прыгаете и прыгаете, покою себе не даете». Затем наклонилась к поросятам и радостно воскликнула: «Дети вы мои родные! Дети вы мои дорогие!» Поросята столь же радостно захрюкали в ответ. Присутствовавшие на съемках схватились за животы со смеху, а режиссер Савченко крикнул: «Стоп! Достаточно!» — и стал хвалить Фаину Георгиевну: «Это то, что мне нужно, чего не хватало фильму».

Раневская ответила, что к великому своему сожалению, она не волнуется только на репетициях, а на съемке же будет просто-напросто умирать со страху и конечно же так хорошо не сыграет. «Ну, давайте попробуем снимать», — тяжело вздохнула Раневская. «Снимать ничего не надо, — засмеялся Савченко, — все уже снято!»

Уникальный случай — снятая проба сразу же вошла в фильм!

«Дума про казака Голоту» — приключенческий фильм по мотивам повести Аркадия Гайдара «Р.В.С.». Сюжет незатейлив и прост: 1920 год, Гражданская война. Из села Ольховки все мужчины ушли воевать с белыми, оставив дома стариков, женщин и детей. Полупустое село становится чем-то вроде резиденции для бандитов, которыми командует атаман Козолуп. Двое подростков Жиган и Сашко спасают комиссара, попавшего в бандитскую засаду Сам казак Голота в фильме не участвует — это персонаж эпический, былинный, о нем в фильме поют.

В августе 1938 года умер Константин Сергеевич Станиславский. Фаина Раневская в это время проводила отпуск в Минеральных Водах, в Железноводске, где по утрам бродила с кружкой минеральной воды — у нее болела печень. Каждое утро, проходя мимо газетного киоска, Фаина Георгиевна покупала свежую газету, и вот однажды в газете оказалась траурная рамка с извещением о кончине Станиславского.

Раневская заплакала, но по ее собственному признанию плач ее был скорее похож на собачий лай. Так, то ли плача, то ли лая, актриса дошла до санатория и в слезах упала на постель. Рыдала — и видела перед собой Станиславского. То в роли Гаева, то Крутицкого, то Астрова…

«Куда ты, мальчик мой?!» — кричала ее душа, вопрошало ее сердце. «Мальчик» ушел в вечность, и ничего нельзя было с этим поделать. Только смириться и вспоминать, вспоминать, вспоминать…

Следующим фильмом Раневской стала картина «Ошибка инженера Кочина», снятая по мотивам пьесы братьев Тур и Льва Шейнина «Очная ставка» режиссером Александром Мачеретом на киностудии «Мосфильм». В прокат картина вышла в 1939 году.

Сценарий фильма написал Юрий Олеша. В ту пору он, которому «сверху» запретили печататься, перебивался случайными заработками. Благодаря Олеше диалоги в этой довольно шаблонной картине поистине великолепны.

Действие картины происходит в Москве тридцатых годов XX века. Инженер-конструктор одного из московских авиационных заводов Кочин совершает большую ошибку, решив взять домой на ночь секретные чертежи, чтобы доработать их.

Начальник отдела (и по совместительству подлый предатель) Мурзин выдает ему такое разрешение и извещает об этом своего шефа — агента иностранной разведки Тривоша. Тривош с помощью соседки Кочина Ксении Лебедевой, в которую Кочин влюблен (эту роль исполнила Любовь Орлова), проникает в комнату инженера и фотографирует чертежи. После конспиративной встречи Тривоша с агентом в мастерской портного Гуревича, жену которого сыграла Раневская, шифровка случайно попадает к портному, и тот сразу относит ее в НКВД.

На улице плохая погода, время позднее, портному не очень охота тащиться к чекистам, но его сознательная жена Ида настаивает на немедленном исполнении гражданского долга. Гуревич подчиняется.

«Абрам, ты забыл свои галоши!» — кричит ему вслед заботливая и любящая жена.

Получив вещественные доказательства шпионажа, следователь Ларцев (его сыграл Михаил Жаров) начинает распутывать дело.

А в это время Кочин и Ксения Лебедева, за которыми следит Тривош, отправляются на романтическую прогулку в Пушкино. Не в силах больше молчать, Ксения признается Кочину в том, что она — шпионка, завербованная иностранной разведкой. Кочин убеждает Ксению явиться с повинной в органы, та соглашается, но Тривошу удается убить ее чуть ли не под носом у Кочина.

Разумеется, Тривоша вскоре ловят, и Ларцев выводит его на чистую воду, после чего вместе с Кочиным едет на рыбалку. Парадоксально, но разгильдяй Кочин не только не расстрелян как враг народа, но еще и ездит с чекистами рыбку ловить! Кино, одним словом.

Ролью Иды Фаина Георгиевна осталась недовольна.

«С режиссерами мне всю жизнь везло. В поисках хорошего я меняла сцену на сцену, переспала со всеми театрами Москвы и ни с кем не получила удовольствия! А в кино?! «Ошибку инженера Кочина» Мачерета помните? У него в этой чуши собачьей я играла Иду, жену портного. Он же просто из меня сделал идиотку!

— Войдите в дверь, остановитесь, разведите руками и улыбнитесь. И все! — сказал он мне. — Понятно?

— Нет, Сашенька, ничего не понятно! Мы не в «Мастфоре» у Фореггера (там я познакомилась с Мачеретом, когда бегала к нему на занятия биомехаников — хотела узнать, с чем ее едят!), и не танец машин я собираюсь изображать!

— Но, Фаиночка, согласись, мы и не во МХАТе! Делаем советский детектив — на психологию тут места нет!

Я сдалась, сделала все, что он просил, а потом на экране оказалось, что я радостно приветствую энкавэдэшников! Не говорю уже о том, что Мачерет, сам того не желая, сделал картинку с антисемитским душком, и дети опять прыгали вокруг меня, на разные голоса выкрикивая одну мою фразу: «Абрам, ты забыл свои галоши!»

Я, когда в «Человеке в футляре» снималась, решила говорить одну фразу. Играла я жену инспектора гимназии — у Чехова она бессловесна. Фраза такая: «Я никогда не была красива, но постоянно была чертовски мила».

Я спросила Ольгу Леонардовну Книппер-Чехову, можно ли это вставить в фильм. Она смеялась и разрешила…»

«Мастфор», упомянутый Раневской, — это театральная студия Мастерская Фореггера. Ее основатель Николай Михайлович Фореггер был, что называется, театральным деятелем широкого профиля: режиссером, хореографом, художником театра, театральным критиком.

Он происходил из рода обрусевших австрийских баронов. Окончил юридический факультет Киевского университета, однако по специальности не работал — увлекся театром, точнее — жанром театральной условности, включающим в себя комедию дель арте, сценические формы, пародии, циркачество, биодвижение, танец, музыкальность, фарс, буффонаду, гротеск.

По свидетельству современников Фореггер, так и не получивший систематического театрального образования, был энциклопедически образован.

В 1916 году Николай Михайлович переехал из Киева в Москву, где в 1920 году в Московском Доме печати (Арбат, дом 7) создал Мастерскую Фореггера (Мастфор), просуществовавшую до 1924 года.

В 1922 году Мастфор вошел в состав ГИТИСа обособленным подразделением под названием Мастерская № 2 ГИТИС. Сатира, буффонада и гротеск стали основными жанровыми приемами эстетики Мастерской Фореггера. Именно здесь начинали Сергей Эйзенштейн, Сергей Юткевич, Сергей Герасимов, Тамара Макарова, Борис Барнет, Владимир Масс и многие другие звезды советского искусства.

1924 год стал последним годом Мастфора. Вначале сгорело помещение театра, а немного позднее специальным декретом была запрещена деятельность всех пластических и ритмопластических студий. Отныне единственной идеологически верной считалась система Станиславского.

В фильме режиссера Исидора Анненского «Человек в футляре», снятом по одноименному чеховскому рассказу, Фаина Раневская сыграла жену инспектора. Сыграла хорошо, даже, как сама вспоминала, «дописала» свою роль, но зрителям она здесь не запомнилась. Никто не кричал ей вслед: «Я никогда не была красива, но постоянно была чертовски мила», хотя, согласитесь, сказано было превосходно.

Кстати, прыгать вокруг Раневской и на разные голоса выкрикивать «Абрам, ты забыл свои галоши!» дети перестали сразу же, как только на экраны страны вышел фильм «Подкидыш». Отныне и навсегда Раневскую встречали и провожали другой фразой: «Муля, не нервируй меня!»

Называется — придумала на свою голову.

Даже сам Леонид Брежнев, вручая Фаине Георгиевне орден Ленина, не сможет удержаться от того, чтобы не пробасить: «Муля, не нервируй меня!»

«Я остро ненавидела роль, которая дала мне популярность», — признается однажды Фаина Георгиевна.

«Подкидыш» снимался все на том же «Мосфильме» режиссером Татьяной Лукашевич по сценарию, написанному знаменитой актрисой театра и кино Риной Зеленой и писательницей Агнией Барто.

Это был первый советский семейный фильм. Фильм, в котором не надо было давать стране угля, строить гидроэлектростанцию, разоблачать вражеских агентов и ставить рекорды на бескрайних полях Родины.

Пятилетнюю Наташу мама неосмотрительно оставляет на старшего брата, но тот, занятый своими пионерскими делами, не замечает, что девочка ушла из квартиры.

Коммуникабельная дружелюбная девочка знакомится с детсадовскими детьми и приходит вместе с ними в детский сад, но, пока заведующая звонит в милицию, снова уходит гулять.

Затем она случайно оказывается рядом с квартирой холостого геолога и пожилой дамы — зубного врача. Геолог пожелал ее удочерить, но пока он спорит с соседкой по поводу методов воспитания девочки, та снова незаметно уходит.

Такой вот Колобок на новый лад: я от бабушки, то есть от брата, ушла, а от вас и подавно уйду.

В конце концов Наташа встречается с комичной семейной парой — Лялей и Мулей. Ляля, женщина властная и не слишком умная, тут же решает удочерить девочку. Подкаблучника Мулю она спрашивать не собирается.

Все, разумеется, закончится хорошо. Наташу вернут маме целой и невредимой, и всем будет весело.

Говорят, что, прочитав сценарий, Раневская спросила: «Скажите правду, сценаристы роль Ляли писали под меня?»

Фильм получился великолепный, вне времен, вне поколений. Его с удовольствием смотрят в наши дни и с таким же удовольствием будут смотреть в будущем.

Чего стоят одни только фразы из «Подкидыша»: «Муля, не нервируй меня!», «Дудеть надо, дудеть!», «Товарищ милиционер, что же это такое — на совершенно живых людей наезжают!», «Девочка, Наташенька, скажи, что ты больше хочешь: чтобы тебе оторвали голову или ехать на дачу?», «Это у вас подводная лошадь? — Таких не бывает! — Нет, бывает: вот подвода, а вот лошадь…»

Раневская в своем стиле. Так было и так будет всегда.

Рина Зеленая вспоминала: «Фаина Георгиевна Раневская, создавшая ярчайший характер особы, непреклонно, с большим апломбом разговаривающей со всеми и не терпящей возражении, после выхода картины на экран буквально не могла спокойно пройти по улице. Эта фраза: «Муля, не нервируй меня» (лейтмотив ее роли), произносимая ею с неподражаемой интонацией, настолько запомнилась, что дети повсюду бегали за ней, крича: «Здравствуй, Муля!», «Муля, не нервируй меня!» Раневская злилась и бесновалась, но это ничего не меняло. В одном из своих интервью Фаина Георгиевна сообщала, что эта роль не принесла ей никакого удовлетворения. А недавно Раневская рассказывала: «Случалось, что во время съемок «Подкидыша» нам приходилось сниматься на шумной улице Горького; тут же репетировать и записывать фонограмму. Толпа нас окружала постоянно, несмотря на все усилия милиции. У меня лично было такое чувство, что я моюсь в бане и туда пришла экскурсия сотрудников из Института гигиены труда и профзаболеваний». Но как ни странно, в один из прекрасных осенних дней во время нашей прогулки по Ботаническому саду Раневская через тридцать лет прочла мне от слова до слова монолог из этой нелюбимой роли…»

На съемках фильма «Подкидыш» к Фаине Георгиевне пришла интересная мысль о сходстве актерской и учительской профессий: «На экраны нашей страны вышел один из самых моих любимых фильмов — «Подкидыш». В работе над этим фильмом я убедилась, что актеру в какой-то степени всегда необходимо обладать даром педагога. Вы помните сюжет? Муж и жена нашли девочку и стали ее воспитывать. Я играла роль жены, и маленькую Веронику Лебедеву, исполнявшую роль нашей юной героини, мне пришлось воспитывать в самом буквальном смысле слова. Сейчас я вспоминаю это с удовольствием. С детьми работать всегда трудно. В кино, наверное, особенно. Там своя специфика, свои подчас изнурительные условия. Актер должен всегда чувствовать партнера независимо от того, ребенок это или нет. Должен понять мир ребенка. Потому и родственны наши профессии — актера и школьного учителя…»

Ираклий Андроников написал о ней: «Если говорить о Раневской, то во всех ее созданиях мы чувствуем стиль их автора, неповторимую манеру его, своеобразие его натуры и творческих приемов. Это единство стиля не означает, однако, однообразия. И словно для того, чтобы показать свои неограниченные возможности в пределах своего голоса, своего обширного человеческого диапазона, актриса не боится играть роли, близкие между собой по материалу…

Раневской в высшей степени удается передать не только существо человека, но и свое отношение к нему — свою мысль о людях, о жизни, об истории. Ей всегда есть что добавить к авторскому замыслу, она всегда понимает, как углубить и развить его. И работает она не на своей характерности и даже не на характере своем. Она далеко уходит от себя. И создает людей, нисколько на себя не похожих. Скромная, неустроенная, неуверенная в себе, вечно в себе сомневающаяся (но как художник глубоко убежденная во внутренней своей правоте!), она берет характеры, диаметрально противоположные собственной своей натуре, — играет женщин бесцеремонных, грубых, расчетливых, жадных, или смешных, или жалких…

С необычайной остротой Раневская проникает в социальную основу образа. Она мыслит исторически. Для нее нет характеров неподвижных — вне времени и пространства. Она очень конкретна и глубока. И великолепна в разнообразии национальном — русская «мамаша», украинская кулачка, американская миллионерша, фашистская фрау Вурст, местечковая стяжательница в «Мечте».

В сентябре 1939 года с очередным разделом Польши между Советским Союзом и Германией началась Вторая мировая война. До той войны, которую назовут Великой Отечественной, оставалось еще два года.

Советский Союз забрал себе восточную Польшу, назвав это «историческим воссоединением украинского и белорусского народов». Конечно же, такое грандиозное событие требовало своего художественного воплощения. Партийная установка звучала так: «Показать воссоединение западных белорусов с восточными братьями и раскрыть судьбу белорусского крестьянства в панской Польше и чиновничий гнет на фоне обнищания трудовых масс».

Так вот и появился на свет фильм «Мечта».

Режиссером был Михаил Ромм, а сценаристом Евгений Габрилович.

Осенью 1939 года в составе фронтовой киногруппы Ромм был послан в Западную Белоруссию, только что «освобожденную» советскими войсками. За два месяца режиссер изъездил ее всю — от Бреста и Гродно до Белостока и Вильно. Он вспоминал о поездке так: «Это было путешествие не столько в пространстве, сколько во времени. Я увидел людей с иным отношением к жизни, иными целями, иной психологией».

В Белостоке Ромм встретил знакомого корреспондента «Известий» Евгения Габриловича.

Материал «Мечты» Ромму и Габриловичу подсказала сама жизнь. Михаил Ильич вспоминал: «В первом же городишке, куда я попал, я увидел интеллигентного человека в очках, в потрепанном белом плаще — тогда такие плащи были модны, в сомнительно белоснежном воротничке и шляпе (у нас тогда мало кто носил шляпы — ходили в кепках). Этот человек продавал с лотка яблоки. Он так не был похож в своих очках и шляпе на лоточника, что я спросил, кто он. Продавец на ломаном русском языке ответил, что по образованию он врач, а по профессии детский врач, но что работы нет. Я купил у продавца яблок…»

В фильме человек в очках и белом плаще, торгующий яблоками, из врача превратился в инженера, но яблоки остались теми самыми.

Прочитав сценарий, написанный Габриловичем, Ромм сразу же заявил, что у него есть исполнительница на роль мадам Скороход, которая просто родилась именно для этой роли. Габрилович удивился столь категоричному заявлению Ромма, но Михаил Ильич вскоре представил ему Фаину Раневскую. Позднее Евгений Габрилович вспоминал: «Я в первый момент не одобрил его выбор, но, чуть поговорив с ней, понял, что Ромм не ошибся в выборе… Как только сценарий был написан, Ромм познакомил меня с Фаиной Георгиевной Раневской, которую он пригласил на роль мадам Скороход — владелицы меблирашек «Мечта» и мелкой лавчонки в том же подъезде. Уже тогда популярность Раневской была всеобщей: невозможно было пройти по улице без того, чтобы девчушки и мальчуганы не обступали ее со всех сторон (она незадолго до этого сыграла в «Подкидыше»), повторяя на все лады ее фразу из этой картины: «Муля, не нервируй меня!» Мы так и звали ее в те дни: «Не нервируй меня!..» Я редко встречал человека, столь интересного в личном общении. Чего только актерски не воспроизводила она вот так, ненароком, вскользь, по пути! И мимоходные встречи на улице, в магазине, в автобусе, на собрании, и вдруг, нечаянно, сразу что-то совсем другое, давно прошедшее, из жизни актерской провинции, и вмиг — из юности, какой-то каток, и снег, и бегущие санки, и тут же о прачке, с которой вчера считала белье… Это была игра, десятки быстро сверкавших, быстро мелькавших миниатюр, где Фаина Георгиевна была то кондуктором, то продавщицей, то старухой на передней скамье автобуса, то младенцем рядом, на той же скамье; была прогоревшим антрепренером, восторженной гимназисткой, пьяным суфлером, милиционером, продавцом пирожков, адвокатом и каким-то юнкером или подпоручиком, в которого она была в юности влюблена и для которого зажарила как-то индейку, украсив ее серпантином и бумажным венком. Игра переполняла ее, актерское естество бушевало в ней, билось наружу, не утихая ни на мгновение. Вот уж актриса не по обязанности, не по должности, не по часам! Такой она была тогда, в те довоенные годы, такая она и сейчас. Я слушал ее тогда и думал: «Бог ты мой, но почему же не напишут для этой актрисы десятки пьес — малых, больших, комедий, трагедий, скетчей, эксцентриад и психологических драм? Все в силах ее, все поднимет, поймет и найдет!»

Ознакомившись с ролью, Раневская согласилась с Роммом. Роза Скороход и впрямь была написана для нее. Классическая еврейская мама, без памяти любящая своего сына, была блистательно сыграна актрисой, у которой никогда не было своих детей.

И ни одна героиня, сыгранная Раневской в кино и на сцене, столь не созвучна образу актрисы, как Роза Скороход.

«Мечта» стала одной из любимых картин Михаила Ромма и Фаины Раневской.

Михаил Ильич вспоминал: «В своих воспоминаниях он (Габрилович) пишет, что видел эти маленькие гостиничные номера, хозяев и жильцов, которые потом появились в «Мечте». Я тоже видел их, и они произвели на меня сильное впечатление. Только назывались они не «Мечта», а «Комнаты с пансионом». Внизу находилась лавка, вверху огромная комната с длинным столом, за которым всегда сидело пять-шесть человек».

Действие фильма происходило в одном из маленьких городов Западной Украины за десять лет до «присоединения» ее к Советскому Союзу. В фильме рассказывается о судьбе простой неграмотной девушки Ганки, прибывшей в город из деревни в поисках лучшей доли. Ганка мечтала скопить денег, чтобы купить отцу корову и выйти замуж. Она устраивается работать в пансион под названием «Мечта», которым владеет Роза Скороход.

В фильме играли прекрасные актеры. Ромм был счастлив работать с ними. Он говорил: «Снимать фильмы с такими актерами — наслаждение. Люди разных судеб, разных школ, они сумели объединиться в поразительно талантливый общий рисунок, подчиняя все генеральному замыслу».

Фаина Раневская воплотила на экране сложный, неоднозначный и трагический образ мадам Скороход. С одной стороны — отвратительная, наглая и циничная мещанка, одержимая жаждой стяжательства. С другой — несчастная мать, искренне любящая своего непутевого сына и желающая ему счастья.

Ростислав Янович Плятт рассказывал: «Старая мать, потрясенная эгоизмом и черствостью своих детей… Мне кажется, что эта тема берет начало в грандиозной ее киноработе — роли Розы Скороход в замечательном фильме Михайла Ромма «Мечта». Вот тут мы встретились впервые как партнеры; у нее была главная роль, у меня — эпизодическая, но я был свидетелем того, как рождалась у Раневской ее Роза, властная хозяйка меблированных комнат. Фаина Георгиевна в то время была еще сравнительно молодой женщиной, лет сорока, с худой и гибкой фигурой. Это ей мешало: она видела свою Розу более массивной, ей хотелось, так сказать, «утяжелить» роль. И наконец, она нашла «слоновьи ноги» и тяжелую поступь, для чего каждый раз перед съемкой обматывала ноги от ступней до колен какими-то бинтами. Ощущение точной внешности играемой роли всегда питало ее, а уж нутро ей было не занимать: эмоциональная возбудимость, взрывной темперамент, моментами поднимавший Розу до трагических высот, — все было при ней. «Мечта» вышла на экраны в 1941 году, и с тех пор — не долговато ли? — Раневская жила в поисках роли себе по плечу, роли, которая смогла бы до дна утолить ее неуемную творческую жажду…»

В конце фильма из забитой девчонки Ганка превращается в нового человека. Она уходит пешком, по шпалам из панской Польши, чтобы вернуться вместе с… Советской армией. Мечта, что называется, сбылась.

По-прежнему, худая и гибкая, Раневская обматывает ноги бинтами, изменяет походку, обматывает талию полотенцами, чтобы достоверней сыграть массивную, отяжелевшую от горя и времени Розу Скороход.

Задуманный кремлевскими идеологами как пропагандистская агитка, фильм получился хорошим. Правда, с датой выхода на экраны ему пришлось повременить. Съемки «Мечты» были завершены 22 июня 1941 года. Михаил Ильич писал: «Мы закончили перезапись в восемь часов утра. Был ясный солнечный день. Мы поздравили друг друга с окончанием работы, а через три часа я узнал о нападении фашистской Германии на Советский Союз».

В финальных кадрах «Мечты» появлялась Красная армия, «освобождавшая» западные земли Украины и Белоруссии. В июне 1941 года эти земли уже успел «освободить» вермахт, поэтому «высшие силы» сочли выход фильма в прокат идеологически необоснованным. Лишь после того, как в 1943 году советские войска вышли к западным границам, «Мечта» увидела свет и зрители смогли услышать пронзительный вопрос Розы Скороход, обращенный к сыну: «Объясни мне ты, инженер, зачем пропала моя жизнь?»

Фильм «Мечта» принес Фаине Раневской известность мирового уровня. Президент Соединенных Штатов Америки Франклин Рузвельт, посмотрев картину, сказал: «На мой взгляд, это один из самых великих фильмов земного шара. Раневская — блестящая трагическая актриса». Если он и преувеличил, то совсем ненамного.

«Мечта» понравилась и американскому писателю Теодору Драйзеру, смотревшему фильм вместе со своим президентом. Вот что писала об этом его жена Элен Драйзер: «Теодор был очень болен. Ему не хотелось писать, не хотелось читать, не хотелось ни с кем разговаривать. И однажды днем нам была прислана машина с приглашением приехать в Белый дом. Советский посол устроил специальный просмотр фильма «Мечта». В одном из рядов я увидела улыбающегося Чаплина, Мэри Пикфорд, Михаила Чехова, Рокуэлла Кента, Поля Робсона. Кончилась картина. Я не узнала своего мужа. Он снова стал жизнерадостным, разговорчивым, деятельным. Вечером дома он мне сказал: «Мечта» и знакомство с Розой Скороход для меня величайший праздник».

Фаина Раневская и Михаил Ромм дружили всю жизнь. Раневская писала, что за всю свою долгую жизнь она не испытывала такой радости ни в театре, ни в кино, как в пору двух ее встреч с Михаилом Ильичом. Актриса утверждала, что такого нежного (именно — нежного) отношения к актеру, такого доброжелательного режиссера-педагога она более не знала и не встречала. Михаил Ромм был всегда деловит и собран, а его советы и подсказки всегда были точны и необходимы.

Вскоре после смерти Михаила Ильича в 1971 году Фаина Георгиевна записала в своем дневнике: «Скучаю без Михаила Ромма. Он говорил, что фильмы свои его не радуют, но когда смотрел «Мечту» — плакал. В этом фильме он очень помогал мне как режиссер, как педагог. Доброжелательный, чуткий с актерами, он был очень любим всеми, кто с ним работал… Не так давно видела в телевизоре немую «Пышку». Как же был талантлив Михаил Ромм, если в немой «Пышке» послышался мне голос Мопассана, гневный голос его о людской подлости!»

Актер Театра имени Моссовета Константин Константинович Михайлов, друживший с Раневской и игравший с ней на одной сцене, писал: «В кинематографе Раневская сыграла меньше, чем хотелось бы, и много меньше, чем она могла. Хотя создала галерею разных и, что в кино особенно трудно, разнообразных характеров, в основном комедийных. Яркие, приметные, они всегда радовали зрителей, убеждали, даже если это были совсем небольшие эпизоды. Вспомним тапершу в фильме «Александр Пархоменко», трогательно смешную Лялю в «Подкидыше», уморительных чеховских «дам», смелую клоунаду в роли экономки Маргариты Львовны в «Весне». Но самой главной работой актрисы в кино стала Роза Скороход в замечательной картине Ромма «Мечта». Хозяйка захудалого пансиона в панской Польше.

Алчная, грубая, властная и в то же время ничтожная, жалкая в своей безмерной любви к сыну — подлецу и пустышке. Нельзя забыть сцену ее свидания с ним, через тюремную решетку, ее взгляда, полного тоски (да, снова тоски!) по его погубленной судьбе, по ее обманутым надеждам, взгляда, в котором был весь ее человеческий крах, падение. Нельзя забыть ее отечных, тяжелых ног, ее рук, ищущих деньги в тряпках комода, ее резкого голоса хозяйки, когда она говорит со своими постояльцами, ее слез… Надо сказать, что это был фильм блистательного актерского ансамбля. И пусть это не прозвучит обидой для других артистов, но я ходил смотреть его ради Раневской.

Было ли в роли то, что мы называем «смешным»? Да, и там были нотки знаменитого юмора актрисы, комедийные краски, но в той мере, в той прекрасной пропорции, которая необходима, чтобы оттенить страшное, злое, сильное… Да, она была сильна, жестока и вместе с тем драматична. Роза Скороход — один из шедевров Раневской».

В 1940 году Фаина Раневская также снялась в роли тетушки Добрякова в мелодраме Ивана Пырьева «Любимая девушка». В картине рассказывалось о том, как знаменитый токарь-многостаночник (то есть мастер своего дела, одновременно работавший на нескольких станках) Московского автозавода получает новую квартиру и делает предложение любимой девушке Варе Лугиной (ее играла известная актриса Марина Ладынина, жена Пырьева). Варя соглашается, и вскоре следует свадьба. Однако новоиспеченный муж изводит жену ревностью к другу ее детства, комсоргу цеха Симакову. Доведенная до отчаяния, Варя убегает от мужа, но друзья и родные делают все возможное, чтобы помирить молодоженов.

За плечами у Пырьева и Ладыниной был фильм «Богатая невеста», за который их наградили орденами Ленина. Были «Трактористы», на съемках которых Ладынина сама водила трактор и без дублеров гоняла по степи на мотоцикле. За «Трактористов» Ладынина и Пырьев были удостоены Сталинской премии — первой из пяти полученных ими за время совместной работы Государственных премий.

Едва закончив работу над «Трактористами», Пырьев приступил к съемкам «Любимой девушки». Он явно возлагал на новую картину большие надежды, но им не суждено было сбыться. «Любимая девушка» не повторила успеха предыдущих картин.

Иван Александрович Пырьев был талантлив и фантастически работоспособен. Во время съемок он мог спать всего по три-четыре часа в сутки и такого же отношения к работе требовал от актеров. Несмотря ни на что — на болезни, на семейные проблемы, на возраст. Актеры были для него не людьми, а всего лишь винтиками и шестеренками в подвластном ему кинематографическом механизме. Кроме того, Иван Александрович не отличался сдержанностью и терпением, часто бывал откровенно груб с людьми, то и дело повышал голос на съемочной площадке. Фаина Георгиевна не терпела подобного отношения к людям и однажды во время съемок «Любимой девушки» сказала: «Я и так пью много лекарств, а теперь мне нужно еще одно — «антипырьин». Пырьев предпочел сделать вид, что он ничего не слышал.

В 1941 году Фаина Раневская снялась на киностудии «Союздетфильм» в небольшой роли Горпины у режиссеров Кустова и Мазура в картине «Как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем». Фильм вышел в прокат в конце ноября 1941 года. К тому времени Фаина Георгиевна уже эвакуировалась в Ташкент.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.