Глава 4 Пугачева шагает впереди

Глава 4

Пугачева шагает впереди

Начало настоящего противостояния между Софией Ротару и Аллой Пугачевой можно датировать 1977 годом. Именно тогда Пугачева начала активно бросать вызов своей визави, которая на тот момент считалась Певицей № 1 на советской эстраде. В качестве показателя популярности Ротару можно назвать следующие факторы: частое появление в теле– и радиоэфирах, а также на страницах печатных СМИ, около десятка выпущенных миньонов и три диска-гиганта. За плечами Пугачевой были куда более скромные результаты: минимальное количество теле– и радиоэфиров, а также интервью в печатных СМИ, два миньона и ни одного диска-гиганта. Однако с января 1977 года Пугачева начала постепенный процесс выравнивания этого дисбаланса.

Началось все 1 января, когда в новогоднем «Голубом огоньке» Пугачева объявилась не только в качестве одной из ведущих (в дуэте с актером Игорем Старыгиным), но и спела сразу две песни: «Любовь одна виновата» и «Очень хорошо». Обе мгновенно стали хитами, причем особенно часто в теле– и радиоэфире звучала последняя песня, поскольку ее рефрен («Это очень, очень хорошо») весьма гармонировал с общей идеологической установкой, исходившей с самого верха.

Кроме этого, в популяризацию Пугачевой включились и СМИ. Так, 8 января в газете «Московский комсомолец», в рубрике «Звуковая дорожка», был опубликован хит-парад лучших исполнителей минувшего года, в котором Алла Пугачева, набрав самую большую сумму читательских голосов, заняла почетное 1-е место (среди мужчин победителем стал Александр Градский). Лучшей певицей из дальнего зарубежья была признана звезда французской эстрады Мирей Матье, что придавало победе Пугачевой дополнительный шарм: стать на одну ступеньку с Матье – это многого стоило. Тем более что сама Пугачева всегда называла Мирей Матье одной из своих любимых исполнительниц (кстати, как и София Ротару).

Отметим, что Ротару в том же выпуске «ЗД» тоже фигурировала – в списке лучших альбомов. Приведем его полностью: 1) «По волне моей памяти» (Д. Тухманов) 2) «Лабиринт» (Ансамбль Г. Гараняна) 3) «Поет София Ротару» 4) «Поет Валентин Никулин» 5) «Песни А. Градского из х/ф «Романс о влюбленных».

Речь идет о третьем по счету «номерном» диске-гиганте Ротару, который увидел свет в конце 1976 года. В него вошли 11 песен: «Твои следы» (А. Бабаджанян – Е. Евтушенко), «Радость» (И. и П. Теодоровичи – В. Харитонов, С. Гимну), «Лишь раз цветет любовь» (В. Ивасюк – Б. Стельмах), «Колыбельная ветру» (В. Ивасюк – Б. Стельмах), «Гуси, гуси» (Б. Рычков – И. Шаферан, Л. Дербенев), «Пошел Иван» (украинская народная песня в обработке В. Таперечкина), «Верни мне музыку» (А. Бабаджанян – А. Вознесенский), «Кто-то» (Г. Франковяк – Я. Томаш, А. Дементьев), «Поздняя любовь» (И. и П. Теодоровичи – Е. Чунту), «Маричка» (украинская народная песня в обработке В. Таперечкина), «Лебединая верность» (Е. Мартынов – А. Дементьев).

Но вернемся к Пугачевой.

Весной к пиар-акции вокруг ее имени подключился популярный журнал «Огонек», который, в отличие от «МК», распространялся по всему Союзу. Там вышло большое интервью Пугачевой, которое она дала не у себя дома (в скромной квартирке в Вешняках), а в «хоромах» своего нового протеже – композитора Александра Зацепина (впрочем, до приобретения собственных «хором» на престижной улице Горького Пугачевой остается не очень много времени – всего-то два года).

Идем далее. Пугачева пишет как композитор две свои первые самостоятельные песни – «Женщина, которая поет» (стихи К. Кулиева) и «Сонет Шекспира» – и, благодаря Стефановичу, записывает их в тонателье на главной киностудии страны – «Мосфильме».

В это же время на том же «Мосфильме» начинается активное продвижение в жизнь сценария Анатолия Степанова «Третья любовь», который ляжет в основу художественного фильма с участием Аллы Пугачевой под названием «Женщина, которая поет». Того самого фильма, которому суждено будет стать лидером советского проката.

Но и это еще не все. В феврале Пугачева дает концерты во Дворце спорта в Лужниках (12–14 тысяч зрителей), причем солирует все второе отделение (а именно оно считается престижным), задвинув «соловья» Льва Лещенко в непрестижное первое отделение. Пугачева исполняет девять песен, три из которых исполнялись впервые. Причем одна новинка была ее собственного сочинения, но скрытая под псевдонимом Бориса Горбоноса (так звали школьного приятеля Александра Стефановича), поскольку называть себя композитором Пугачевой пока было несподручно: во-первых, стеснялась, во-вторых – опасалась за судьбу песен. К новинкам принадлежали: «Сонет Шекспира» (А. Пугачева – В. Шекспир), «И кто виноват» (А. Зацепин – Л. Дербенев), «Синие глаза». Ну и назовем шесть остальных песен: «Арлекино» (без него Пугачева пока никак не может обойтись, поскольку многим была обязана ему, да и зрителям песня чрезвычайно нравилась), «Посидим, поокаем», «Хорошо», «Мне нравится», «Волшебник-недоучка», «По улице моей».

Успех выступлений Пугачевой в Лужниках был огромный. Телевидение предложило ей записать «Сонет Шекспира» на пленку, «Москонцерт» стал уговаривать отправиться на гастроли по стране. Но Пугачева тактично отказала и тем, и другим. Телевизионщикам сказала, что с записью именно этой песни пока повременит, а чиновникам из «Москонцерта» сослалась на свою занятость в ГИТИСе, а также на работу над новыми песнями. «Вот освобожусь – тогда пожалуйста», – заявила певица. Представить себе подобное год или два назад было просто невозможно. Но Пугачева начала 1977-го представляла из себя уже совершенно иного человека – она могла откровенно диктовать свои условия. И это доставляло ей огромное удовольствие, поскольку именно к такому положению она всегда и стремилась.

Между тем Пугачевой, как и Ротару, не удалось избежать внимания к себе со стороны сильных мира сего. Собственно, это было закономерное явление в свете сказанного выше: обе эти певицы представляли своим творчеством две разные идеологические линии, господствующие в верхах (державную и либеральную), поэтому должны были иметь там как своих сторонников, так и противников. Например, в числе последних у Пугачевой значился Евгений Тяжельников, который 27 мая 1977 года ушел с поста 1-го секретаря ЦК ВЛКСМ (вместо него пришел Борис Пастухов) на повышение: стал заведующим отделом пропаганды ЦК КПСС. Должность самая что ни на есть ответственная – надзирать за идеологией. Сами понимаете, что мог сотворить с дальнейшим пиаром Пугачевой этот человек, являвшийся ее недоброжелателем. Однако больших вольностей на этом поприще он позволить себе не мог, поскольку у Пугачевой объявились не менее влиятельные заступники. Вот как об этом вспоминает очевидец – Анатолий Станков:

«Пугачеву жутко невзлюбил первый секретарь ЦК ВЛКСМ Тяжельников, прямо белел весь от злости, когда Алла выходила петь, да еще в мини-юбке. «Шестеркам» дали задание: «Певичку задвинуть!» А я как молодой представитель органов (Станков служил в МВД. – Ф. Р.) входил тогда в бюро ЦК ВЛКСМ и оказался в курсе интриги. Думаю, что делать? Надо Аллу выручать, ведь и правда могут подгадить. Ну не сломать, конечно, не такой она человек, но нервы бы потрепали. Был у меня выход на первого заместителя Андропова – Филиппа Денисовича Бобкова, он занимался также экономическими преступлениями (но главным для него было идеологическое направление – он возглавлял 5-е управление КГБ, отвечавшее за идеологию. – Ф. Р.), и по службе мы иногда пересекались. Ну я ему все и рассказал. Оказалось, генерал Бобков – самый настоящий поклонник Пугачевой, кто бы мог подумать! «Ладно, – говорит, – не беспокойся, мы ее в обиду не дадим». И не дали…»

Впрочем, иной раз Пугачева сама была повинна в собственных творческих проблемах – ее подводила излишняя амбициозность, кстати, свойственная людям, рожденным под знаком Овна. Например, в июле 77-го певица сама едва не похоронила свое участие в фильме «Женщина, которая поет». Удачно пройдя пробы, она затем внезапно оскорбила руководителей «Мосфильма». Каким образом? Вот как об этом вспоминает режиссер фильма Александр Орлов:

«Когда пробы были сделаны, мы собрались на худсовет. В зале – видные режиссеры, гордость «Мосфильма». И тут один из них – Леонид Оскарович Арнштам позволил сказать что-то критическое в адрес Пугачевой. Она вспылила: «Да кто вы такой, чтобы мне замечания делать, что вы понимаете?»

Сизов (гендиректор «Мосфильма». – Ф. Р.) ей в ответ: это легендарный режиссер фильма «Зоя» о Космодемьянской, между прочим, лента представляла нашу страну в конкурсной программе первого Каннского фестиваля.

– Ну и что дальше? И этот фильм плохой, и другие тоже.

Арнштам вышел из зала. Николай Трофимович (Сизов) побагровел: «Да что ты себе позволяешь? Как ты смеешь? Это «Мосфильм», а не какая-то там драная эстрада». Тут Алла тоже вскакивает и выбегает, громко хлопнув дверью.

– Снимать фильм будем, но с другой актрисой! – подытоживает Сизов. – Хватит нам этих выкрутасов. Пугачеву – никогда! Слышите – никогда!

Пытаюсь его переубедить, он непреклонен. Неделя проходит, другая, он – ни в какую. Лишь где-то через месяц Сизов оттаял, он понял, что Пугачева незаменима…»

Последнее утверждение абсолютно верно: на тот момент всем было понятно, что из всех молодых певиц только Пугачева обладает талантом и харизмой, которые могли гарантировать фильму отличную «кассу». Тем более что в основу сюжета легли события, которые во многом перекликались с судьбой самой Пугачевой. Речь в картине шла о молодой певице Анне Стрельцовой, которая стоит на пороге своей оглушительной славы. В то время как близкий ей человек – родной супруг – ее не понимает, находится мужчина – умудренный опытом поэт, который соглашается сотрудничать с Анной и не ошибается: она становится победительницей престижного песенного конкурса.

Съемки фильма начались в пятницу, 9 сентября, в 9 часов утра. Съемочной площадкой для киношников в тот день стала территория Останкинского телецентра. Перед началом съемки, как и положено, была разбита тарелка – на удачу. Осколки тарелки разобрали себе участники съемок. Работа продолжалась до семи вечера и была весьма плодотворной: за 10 часов были отсняты несколько важных эпизодов с участием Аллы Пугачевой (ее ежедневная ставка равнялась 40 рублям – приличная ставка для актрисы-дебютантки).

Пока Пугачева снимается в своем первом фильме, Ротару тоже не сидит без дела. В те же самые осенние дни она отправилась в свою очередную поездку в ФРГ – страну, где ее хорошо знают и которая ей самой близка более чем какая-либо другая европейская страна из разряда капиталистических (для Пугачевой такой же страной чуть позже станет Финляндия). В ФРГ Ротару приняла участие в записи своего диска-гиганта на студии «Ариола» (как мы помним, впервые она писалась на этой студии в 1973 году, а в 76-м там вышел ее миньон с двумя песнями на немецком языке). В диск вошли песни, спетые Ротару на немецком, французском и итальянском языках.

Тем временем 15 октября (в те дни, когда съемочная группа фильма работала на натуре в Сочи) в «Московском комсомольце» был опубликован очередной выпуск «Звуковой дорожки». Почитателей этой рубрики ждал приятный сюрприз: к привычному хит-параду лучших дисков теперь добавился и хит-парад лучших отечественных и зарубежных песен, звучащих на территории СССР. Возглавляла список хитов песня в исполнении главной конкурентки нашей героини – Софии Ротару «Родина моя» (Д. Тухманов – Р. Рождественский). Как уже говорилось, эта песня действительно была суперпопулярна в то время – этакий первый советский хип-хоп. Однако Пугачева тоже внакладе не осталась: в отличие от Ротару, в этом хит-параде присутствовало сразу две песни в ее исполнении. Впрочем, чего зря говорить, лучше взглянуть самим. Итак, песни расположились в следующем порядке:

2. «Из вагантов» (Д. Тухманов) – Игорь Иванов; 3. «Соловьиная роща» (Д. Тухманов – А. Поперечный) – Лев Лещенко; 4. «Не отрекаются любя» (М. Минков – В. Тушнова) – Алла Пугачева; 5. «Все, что в жизни есть у меня» (В. Добрынин – Л. Дербенев) – «Самоцветы»; 6. «Белоруссия» (А. Пахмутова – Н. Добронравов) – «Песняры»; 7. «За полчаса до весны» (О. Фельцман – Н. Олев) – «Песняры»; 8. «Ты мне не снишься» (В. Добрынин – М. Рябинин) – «Синяя птица»; 9. «Волшебник-недоучка» (А. Зацепин – Л. Дербенев) – Алла Пугачева; 10. «Облака в реке» (А. Днепров – И. Кохановский) – «Поющие сердца».

В том же октябре Ротару и Пугачева сошлись вместе на съемках «Голубого огонька», приуроченного к празднику Октябрьской революции (7 ноября). А также в День милиции (10 ноября) выступили на праздничном концерте. Причем концерт тогда закрывала Ротару, что было показательно – Пугачева до этой чести пока еще не доросла.

Тем временем продолжаются съемки фильма «Женщина, которая поет» (бывшая «Третья любовь»). Причем без скандалов не обходится, что является отличительной чертой Пугачевой – она их как будто притягивает к себе. Между тем тот скандал, который произошел тогда, навсегда развел Пугачеву с человеком, который много сделал для развития ее популярности. Речь идет о композиторе Александре Зацепине. Что же случилось?

В фильме должно было звучать 9 песен: пять Александра Зацепина на стихи Леонида Дербенева – «Да», «У той черты», «Песенка про меня», «Песенка про эстраду», «Этот мир» – и четыре Аллы Пугачевой (мифического персонажа, придуманного Пугачевой и Стефановичем, чтобы скрыть под ним авторство этих песен, принадлежащих Пугачевой) – «Приезжай», «Сонет Шекспира», «В рощи калиновой», «Женщина, которая поет».

Отметим, что первоначально предполагалось, что песни Пугачевой (а Зацепин единственный из непосвященных знал, кому именно принадлежат эти песни, – ему поведала об этом сама певица) в фильме использованы не будут. Как вдруг в конце ноября композитор внезапно узнает, что ситуация изменилась. И хотя его песен в фильме было представлено больше, но он не пожелал терпеть рядом с собой присутствие самодеятельного композитора Аллы Пугачевой. Зацепин отправился к директору «Мосфильма» Сизову и заявил, что уходит из картины. Но Сизов буквально взмолился: «Александр Сергеевич, не губите! Вы же на студии 20 лет работаете и должны войти в наше положение. У нас одна картина уже закрылась. Если мы закроем и эту, нам сотрудникам зарплату будет нечем платить. К тому же этот Горбонос – парализованный юноша. Неужели вы не хотите ему помочь?» Зацепин поступил по-джентльменски: хоть и знал всю правду про Горбоноса, но Пугачеву не выдал. Из картины он не ушел, но дал зарок больше с ней никаких общих дел не иметь (точно такой же зарок дал и предыдущий протеже Пугачевой – Микаэл Таривердиев). Исходя из этого, он отказался предоставлять свою студию для записи финальной музыки к фильму, из-за чего эта запись и проходила на «Мосфильме». Срочную партитуру для оркестра подготовил руководитель ансамбля «Ритм» Александр Авилов, который в те дни вместе со своей женой жил у Пугачевой. Поскольку квартирка была малогабаритная, гостям приходилось спать на полу: они раскладывали пуфики от дивана.

Когда разразился скандал с Зацепиным, Сизов отдал команду узнать конкретно, кто такой Борис Горбонос. Ведь «Мосфильм» был крупным государственным предприятием и не мог себе позволить дать промашку: а вдруг этот инвалид был каким-нибудь диссидентом? Разобраться с этим вопросом было поручено заместителю главного редактора студии Нине Глаголевой. Та вызвала к себе мужа Пугачевой Стефановича. «Ну, Саша, рассказывай, кто такой этот Горбонос?» – обратилась к нему Глаголева. Тот точь-в-точь повторил историю, которую уже рассказывала Пугачева: мол, юноша-инвалид, пишет замечательную музыку, живет в Люберцах. «С ним можно встретиться?» – спросила Глаголева. Стефанович похолодел: он-то думал, что одними расспросами все и закончится. «Можно, но…» – замялся режиссер. «Что «но»?» – «На предмет чего?» «Как чего?! Мы хотим заключить с ним договор, ведь его песни будут звучать в нашем фильме», – объяснила Глаголева. «Давайте я сам с ним встречусь и все улажу», – нашел наконец что ответить Стефанович. На его счастье, Глаголева согласилась.

Далее режиссером и его женой была проведена очередная блестящая мистификация. Прихватив с собой фотографа Вячеслава Манешина и гримершу, четверка заперлась в кабинете художественного руководителя объединения музыкальных и комедийных фильмов (там работал Стефанович) и провела тайную фотосессию. Надев на Пугачеву свою рубашку, галстук и пиджак, Стефанович усадил ее за рояль. Гримерша наклеила на певицу усы, тем самым придав ей окончательно мужской вид. После этого фотограф щелкнул несколько раз фотоаппаратом. Эти фотографии на следующий день и были представлены Глаголевой. Она отнесла их Сизову. Тот сказал: «Симпатичный юноша» и дал окончательное «добро» на использование его песен в фильме.

Между тем в декабре пути-дороги Ротару и Пугачевой вновь сошлись воедино – на этот раз в итоговой «Песне-77». Отметим, что для Пугачевой это был дебют в этой популярной передаче, которую смотрела почти вся страна (во всяком случае, все, у кого дома был телевизор). О степени популярности этой передачи говорят следующие факты: на ЦТ в адрес «Песни года» пришло более 60 тысяч писем и 1 тысяча бандеролей от зрителей из разных концов страны.

Отметим, что, как и в прошлый раз, Пугачева на эту «Песню» тоже могла не попасть из-за причуд собственного характера. Как мы помним, в прошлом году это случилось по причине конфликта певицы с композитором Микаэлем Таривердиевым. На этот раз у нее случился идентичный конфликт с другим представителем композиторского цеха – Александром Зацепиным. Будь он человеком более жестким, то легко мог бы закрыть дорогу Пугачевой в финальную «Песню года». Но он этого не сделал. Впрочем, вполне вероятно, дело было не только в нем одном – ведь Пугачева в тот раз исполняла не только его песню («Волшебник-недоучка»), но и произведение другого именитого композитора – Марка Минкова («Не отрекаются любя»).

В отличие от прошлогоднего выпуска, который был весьма скуден на песни (всего 17 штук), на этот раз песен звучало гораздо больше – 30. Последний раз такое изобилие песен было отмечено в 1973 году, когда в финальном выпуске прозвучало 36 произведений. Между тем дебютантами передачи в том году стали две популярные исполнительницы: уже упоминаемая Алла Пугачева и певица из Польши, прочно приписавшаяся в СССР, – Анна Герман. Обе удостоились чести спеть по две песни, так же как и София Ротару. Полный список песен и исполнителей того концерта выглядел следующим образом:

«Такая нам судьба дана» (А. Бабаджанян – Р. Рождественский) – Анатолий Чепурной; «Комиссары» (Е. Жарковский – М. Матусовский) – А. Мокренко; «Звезды 19-го года» (М. Зив – М. Светлов) – Галина Улетова и хор мальчиков; «Песня о солдате» (В. Мигуля – М. Агашина) – Иосиф Кобзон; «Алия» (С. Байтереков – Б. Тажибаев) – Роза Рымбаева; «Фронтовая сестра» (А. Экимян – М. Рябинин) – Арташес Аветян; «Помнят люди» (О. Фельцман – Е. Долматовский) – Людмила Зыкина; «Где же вы, друзья однополчане» (В. Соловьев-Седой – А. Фатьянов) – Виктор Вуячич; «Бамовский вальс» (С. Туликов – М. Пляцковский) – «Самоцветы»; «Не отрекаются любя» (М. Минков – В. Тушнова) – Алла Пугачева; «Река родная» (П. Аедоницкий – И. Шаферан) – Лев Лещенко; «Всегда и снова» (М. Фрадкин – Е. Долматовский) – Людмила Сенчина и Евгений Головин; «Если с другом вышел в путь» (В. Шаинский – М. Танич) – Большой детский хор под управлением В. Попова, солист – Дима Голов; «Родина моя» (Д. Тухманов – Р. Рождественский) – София Ротару и Большой детский хор; «Товарищ песня» (И. Шамо – Р. Рождественский) – А. Мокренко и Дима Голов; «Беловежская пуща» (А. Пахмутова – Н. Добронравов) – Детский хор, солист – Виталий Николаев; «Мне приснился шум дождя» (Е. Дога – В. Лазарев) – Надежда Чепрага и Виктор Коннов; «Весенний край» (М. Магомаев – Наби Хазри, В. Лазарев) – Муслим Магомаев; «Наша биография» (А. Мажуков – О. Писаржевская, В. Монастырев) – В. Мамонов; «Мне доверена песня» (Г. Мовсесян – Л. Ошанин) – Иосиф Кобзон; «Я люблю этот мир» (В. Мигуля – Л. Дербенев) – «Самоцветы»; «Волшебник-недоучка» (Александр Зацепин – Леонид Дербенев) – Алла Пугачева; «Черемуха» (В. Гаврилин – О. Фокина) – Людмила Сенчина; «Звездная песня неба» (Д. Тухманов – В. Фирсов) – Евгений Головин; «Тихие города» (Ю. Саульский – И. Шаферан) – Ольга Воронец; «И снова солнцу удивлюсь» (П. Бюль-Бюль оглы – И. Резник) – Роксана Бабаян; «Мне нравится» (М. Таривердиев – М. Цветаева) – Г. Беседина и С. Тараненко; «Чайки над водой»(Е. Мартынов – А. Дементьев) – София Ротару; «Вероника» (И. Лученок – М. Богданович) – «Песняры».

17 декабря Ротару и Пугачева сошлись на страницах «Звуковой дорожки» в «МК». Там был опубликован ноябрьский хит-парад лучших песен, который выглядел следующим образом: 1. «Все, что есть у меня» – ВИА «Самоцветы»; 2. «Родина моя» – София Ротару; 3. «Последний лист» – Н. Бумбиере и В. Лапченок; М. Вилцане и О. Гринберг; 4. «Из вагантов» – Игорь Иванов; 5. «Белоруссия» – ВИА «Песняры»; 6. «Не отрекаются любя» – Алла Пугачева; 7. «Ты мне не снишься» – ВИА «Синяя птица»; 8. «Старый рояль» – Группа Стаса Намина; 9. «Сентиментальная прогулка» – Сергей Беликов; 10. «За полчаса до весны» – ВИА «Песняры».

В эти же дни Ротару и Пугачева встретились еще в одной общей телепередаче – новогоднем «Голубом огоньке». Однако именно Пугачевой суждено будет спеть на нем безусловный хит, который мгновенно покорит не только Советский Союз, но и страны социалистического лагеря – «Все могут короли» Бориса Рычкова и Леонида Дербенева. Правда, записывая его для «Огонька», Пугачева не была до конца уверена, что руководство Гостелерадио в самый последний момент не вырежет песню из эфира: уж больно смелым она казалась. Под «королем» цензорам мог померещиться сам… Леонид Ильич Брежнев.

Впрочем, мощный пиар Пугачевой обеспечивала тогда не только эта песня. Достаточно сказать, что последняя неделя 1977 года на ЦТ прошла под песни Пугачевой, а не Ротару. И пусть это были старые песни, однако они лишний раз напомнили людям о той, кто совсем недавно был одной из многих, а теперь превращался в единственную среди многих.

Итак, 25 декабря, в 19.20 по-московскому времени, по ЦТ была в очередной раз показана комедия Эльдара Рязанова «Ирония судьбы, или С легким паром!» (1976), где Пугачева исполняла за кадром четыре песни.

30 декабря, в 21.30 по московскому времени, по ТВ показали фильм Павла Арсенова «Король-Олень» (1970), где Пугачева исполнила три песни за главную героиню ленты Анджелу. А на следующий день состоялась премьера 1-й серии телефильма «Фантазии Веснухина» (2-ю покажут на следующий день – 1 января уже следующего года), где за кадром вновь звучал голос Аллы Пугачевой, исполнившей 5 песен: «Голубой кот», «Колыбельная», «Куда уходит детство», «Найди себе друга», «Рисуйте, рисуйте» (все песни принадлежали перу тандема Александр Зацепин – Леонид Дербенев). Софии Ротару о таком мощном кинопромоушне можно было только мечтать.

21 января 1978 года в «Московском комсомольце» был опубликован очередной хит-парад лучших песен. Выглядел он следующим образом: 1. «Все, что есть у меня» – ВИА «Самоцветы»; 2. «Последний лист» – Н. Бумбиере и В. Лапченок; М. Вилцане и О. Гринберг; 3. «Родина моя» – София Ротару 4. «Из вагантов» – Игорь Иванов; 5. «Не отрекаются любя» – Алла Пугачева; 6. «Ты мне не снишься» – ВИА «Синяя птица» 7. «Белоруссия» – ВИА «Песняры» 8. «Как молоды мы были» – Александр Градский; 9. «Старый рояль» – Группа Стаса Намина; 10. «Крик птицы» – ВИА «Песняры».

Минуло чуть больше недели, и 1 февраля этот список лучших песен выглядел уже несколько иным образом: 1. «Не отрекаются любя» – Алла Пугачева; 2. «Как молоды мы были» – Александр Градский; 3. «Последний лист» – Н. Бумбиере и В. Лапченок; М. Вилцане и О. Гринберг; 4. «Все, что есть у меня» – ВИА «Самоцветы»; 5. «Крик птицы» – ВИА «Песняры»; 6. «Все могут короли» – Алла Пугачева; 7. «Вероника» – ВИА «Песняры»; 8. «Остановите музыку» – Тынис Мяги; 9. «Родина моя» – София Ротару; 10. «Старый рояль» – Группа Стаса Намина.

В эти же дни шел монтажно-тонировочный период в фильме «Женщина, которая поет», в одной из пауз которого Пугачева отправилась с гастролями на родину своей соперницы – в Украину, в город Киев. Отметим, что ажиотаж вокруг ее концертов стоял огромный. В Киеве она должна была выступить еще в ноябре, но из-за занятости в съемках фильма вынуждена была перенести концерты. Билеты на эти выступления были полностью раскуплены тогда же, в ноябре, и ни один не возвращен – люди надеялись, что встреча с любимой артисткой все-таки состоится. И не ошиблись.

Однако именно те концерты явили на свет одну из первых зубодробительных публикаций о Пугачевой, где осуждалось ее развязное сценическое поведение. Учитывая, что местом публикации этой заметки была Украина, и то, что Ротару никогда не давала повода отзываться о своем сценическом поведении подобным образом, можно предположить, что одной из причин появления этой статьи была попытка «дать по носу» Пугачевой и подспудно возвысить ее визави – Ротару.

Итак, автор заметки, журналистка Л. Петрова, писала в «Рабочей газете» (Киев) следующее:

«Певица Алла Пугачева может нравиться или не нравиться, но равнодушными не оставляет – в этом со мною, наверное, согласятся все. Вполне вероятно, что желающих попасть на концерты, где ей принадлежит целое отделение, было хоть отбавляй. Действительно, одно дело – песню услышать по радио, по телевидению, а другое – лично присутствовать при том, как певица создает номер, как она, преображаясь, входит в образ, увлекая огромный зал за собой.

Нет, мы не обманулись. Все это было. Были и аплодисменты, и цветы. Легко и непринужденно обращается Алла Пугачева к зрителям, затрагивая самые разнообразные темы…

Но… Если все так хорошо, то почему же меня охватывает это неприятное чувство неловкости за актрису? Во всей этой легкости и непринужденности уж очень много «чересчур», какого-то нарочитого желания заинтриговать и подчеркнуть: «Я не такая, как все». А где начинается нарочитость, там кончается искренность и душевность – то есть то, к чему, по словам самой певицы, она стремится.

– Ах, как ты красив, – говорит она парню из первого ряда. – Тебя как зовут? Гена? Будешь вдохновлять!

Примем это милое заигрывание с залом. Но зря она так старательно доказывает нам свое право на свой экстравагантный костюм – мы и в нем ее любим.

Глядя, как красивая тетя так нелепо ведет себя на сцене и даже валяется по полу, исполняя их любимую песенку «Волшебник-недоучка», дети (а их много в зале) недоумевают. Да и многие взрослые тоже.

И уж совсем странно поступает певица, когда в конце незатейливой лирической песенки с припевом «Если долго мучиться, что-нибудь получится» кричит одному из музыкантов: «Софрон, давай!» – и смачно провозит Софрона физиономией по электрооргану.

Алла Борисовна, дорогая, да за что же вы так с бедным Софроном, с нами, любящими вас зрителями, и с собой поступаете?

Зачем вам, талантливой актрисе, это дешевое трюкачество, эти вызывающие жесты? Правда, мне приходилось как-то слышать от одного знатока эстрады, что эстрадный артист должен зрителя поразить, заинтриговать, даже раздразнить и вообще эпатировать.

Я с этим не согласна. Такую позицию еще можно простить бесталанному – ему нечем «брать» публику. Но для настоящего артиста – это не путь к успеху.

Мне кажется, в душе и сама Алла Пугачева чувствует это свое «чересчур». Иначе зачем ей так упорно доказывать во время выступления и во многих интервью, что зря некоторые зрители упрекают ее в вульгарной манере исполнения, что на самом деле она стремится не к вульгарности, а к свободе и раскованности общения…

У Аллы Пугачевой есть все – и голос, и талант, и сценическое обаяние. И ни к чему ей размениваться…

В заключение скажу: концерт мне все-таки понравился. Да, понравился. Хоть и хотелось бы мне, говоря о нем, обойтись без этого «все-таки». Да и не только мне. Потому и пишу».

Чтобы соблюсти принцип справедливости, стоит выслушать и противоположную сторону. Вот как эти же события описывает еще один непосредственный участник тех событий – руководитель ансамбля «Ритм» Александр Авилов:

«Про Пугачеву вечно писали черт знает что! Ведь любой факт можно перевернуть с ног на голову. Был у нас случай на гастролях в Киеве. В конце песни «Если долго мучиться» наш органист сделал такую фитюльку: положил руки на орган и несколько последних тактов проиграл носом. На том же концерте в первых рядах расплакался маленький ребенок. Родители ничего не могли с ним сделать. «Симпатюлечка мой, – обратилась к нему со сцены Алла. – Сиди тихо, будешь меня вдохновлять». И на следующей песне ребенок замолчал. А потом Алле прислали из Киева местную партийную газету. В ней была разгромная статья о том, что Пугачева, мол, разнузданно вела себя на сцене, тыкала пианиста лицом в рояль, а молодому человеку из первого ряда сказала: «Сиди здесь, красавчик, будешь меня вдохновлять». Полный бред!..»

Отметим, что если Пугачева приезжала в Киев с сольными концертами, то Ротару уже два года не давала сольников в Москве. С тех самых пор, как она переехала в Крым. То есть она приезжала в столицу СССР для участия в съемках телевизионных передач, выступала в сборных концертах (в том числе и в кремлевских), но вот сольных выступлений не давала. Почему? Трудно ответить на этот вопрос однозначно. То ли дело было в большой политике (чтобы не множить число своих врагов на Украине), то ли все упиралось в отношения певицы с союзными чиновниками, заведовавшими культурой. Короче, на этом поприще у Ротару не все было гладко.

В марте в продажу поступил дебютный двойной альбом Аллы Пугачевой под названием «Зеркало души». В первую пластинку (она называлась «Зеркало души-1») вошли следующие песни: «Бубен шамана» (А. Зацепин – Л. Дербенев), «Верю в тебя» (А. Зацепин – О. Гаджикасимов), «Сонет Шекспира» (Б. Горбонос – В. Шекспир; как мы помним, под псевдонимом Борис Горбонос скрывалась сама Пугачева), «Приезжай» (Б. Горбонос), «Не отрекаются любя» (М. Минков – В. Тушнова), «Песенка про меня» (А. Зацепин – Л. Дербенев), «Женщина, которая поет» (Б. Гобонос, Л. Гарин – К. Кулиев).

Во вторую («Зеркало души-2»): «Все могут короли» (Б. Рычков – Л. Дербенев), «Куда уходит детство» (А. Зацепин – Л. Дербенев, из х/ф «Фантазии Веснухина»), «Волшебник-недоучка», «Полно вокруг мудрецов» (обе – А. Зацепин – Л. Дербенев, из х/ф «Отважный Ширак»), «Мы не любим друг друга», «Если долго мучиться» (обе – А. Зацепин – Л. Дербенев, из х/ф «Повар и певица»), «До свидания, лето», «Любовь одна виновата» (обе – А. Зацепин – Л. Дербенев, из х/ф «Центровой из поднебесья»), «Найди себе друга» (А. Зацепин – Л. Дербенев, из х/ф «Фантазии Веснухина»).

Скажем прямо, это был мощный дуплет Пугачевой – настоящее скопище песенных «вкусностей» для истинных гурманов. Особенно много этих самых «вкусностей» было на втором диске, который можно назвать развлекающим (первый по подбору песен был размышляющим).

Подобных дуплетов у Софии Ротару никогда не было, хотя ее третий диск, как мы помним, некоторое время назад входил в десятку лучших по результатам опросов в «Звуковой дорожке» в «МК». Но на двойном диске Пугачевой обилие разножанровых песен было просто зашкаливающим за все привычные нормы.

В эти же дни свет увидел еще один диск-гигант, где творческие пути Ротару и Пугачевой пересеклись. Речь идет о пластинке из 9 песен. Это были: «За полчаса до весны» (О. Фельцман – Н. Олев) – «Песняры»; «Желтый лист» (Р. Паулс – Я. Петерс, И. Шаферан) – Галина Бовина и Владислав Лынковский; «Как молоды мы были» (А. Пахмутова – Н. Добронравов) – Александр Градский; «Все могут короли» (Б. Рычков – Л. Дербенев) – Алла Пугачева; «Соловьиная роща» (Д. Тухманов – А. Поперечный) – ВИА «Красные маки»; «Всегда и снова» (М. Фрадкин – Е. Долматовский) – ВИА «Поющие сердца»; «Мольба» (А. Журбин – И. Резник) – Ирина Понаровская; «Твои следы» (А. Бабаджанян – Е. Евтушенко) – София Ротару; «Все, что есть у меня» (В. Добрынин – Л. Дербенев) – ВИА «Самоцветы».

И еще о дисках. Именно тогда свет наконец-то увидел «гигант» Софии Ротару под названием «Песни Владимира Ивасюка» с двенадцатью песнями: «Я твои крило», «Баллада о мальви», «Писня буде помиж нас», «У доли своя весна», «Колиска витру», «Нестримна течия», «Лишь раз цвите любов», «Кленовий вогонь», «Запроси у сни», «Два перстни», «Далина», «Писня про тебе». Как мы помним, диск был записан еще осенью 1975 года в Киеве с целью помочь Ивасюку снять с себя статус полуопального композитора и помочь ему пробиться в Союз композиторов Украины. Однако эта акция с диском тогда ни к чему не привела – его выход задержали украинские власти. Более того, в начале 1976 года Ивасюка исключили из Львовской консерватории с формулировкой «за прогулы» – причем прогулом было объявлено его пребывание в Киеве на записи того самого диска.

Уже в наши дни в США бывший сотрудник КГБ Украины Михаил Крыжановский поведал миру о том, что Ивасюк являлся… негласным осведомителем КГБ. Отметим, что сам Крыжановский в 1977–1982 годах учился на факультете иностранных языков Черновицкого университета (доцентом филфака там был отец Ивасюка – Михаил Григорьевич Ивасюк), после чего стал сотрудником контрразведовательного отдела Ивано-Франковского областного управления КГБ. Именно тогда ему и стала известна информация о том, что Ивасюк-младший стал агентом органов в 1976 году, видимо, в силу все той же своей невостребованности в творчестве.

В композиторских верхах Украины Ивасюка считали композитором одной песни, да и ту якобы он украл. Речь идет о мегахите «Червона рута», мелодия которой очень напоминала одну народную чешскую песню. На основе этого Ивасюка называли плагиатором, всячески зажимали. Видя, в какой депрессии находится молодой композитор (а после своего отчисления из консерватории ему пришлось даже лечь в психоневрологический диспансер), КГБ предложил ему сделку: он становится негласным осведомителем Комитета в националистических кругах Западной Украины, а чекисты взамен помогают ему в его карьере. В итоге уже спустя два года после заключения сделки свет увидел диск Софии Ротару «Песни Владимира Ивасюка» (и это после почти трехлетнего лежания на «полке»), а также в издательстве «Музична Украiна» вышел первый поэтический сборник Ивасюка с девятью песнями. Короче, все шло к тому, чтобы следующим шагом был прием Ивасюка в члены Союза композиторов Украины. Но этому событию помешает… Впрочем, не будем забегать вперед и вернемся к событиям весны 1978 года.

1 мая Ротару и Пугачева встретились в праздничном «Голубом огоньке» в «Останкино». Пугачева исполнила на нем песню «Эти летние дожди», а Ротару выступила не одна, а в компании со своими двумя сестрами – Лидией и Аурикой. Кстати, обе они были солистками черновицкого ВИА «Черемош», руководил которым муж Лидии. Обе женщины были бездетными, в отличие от своей сестры, у которой, как мы помним, растет 8-летний сын Руслан.

Тем временем хит Ротару «Родина моя» вылетел из хит-парада «Звуковой дорожки» в «МК», в то время как хиты Пугачевой продолжали в нем фигурировать. Так, в февральском чарте песня «Не отрекаются любя» в ее исполнении занимала 5-е место, а на 1-м месте стоял забойный «медляк» от Давида Тухманова и Владимира Харитонова «Остановите музыку». На 7-е место угодила песня Александры Пахмутовой и Николая Добрынина «Беловежская пуща» в исполнении «Песняров», а замыкала хит-парад (10-е место) душещипательная песня про неразделенную любовь Вячеслава Добрынина, Леонида Дербенева и Игоря Шаферана – «Горько» в исполнении ВИА «Синяя птица».

По мере роста популярности Пугачевой росли и ее гонорары. По этому поводу можно привести рассказ композитора Эдуарда Ханка, который присутствовал на концертах Пугачевой в Тольятти (в 5-тысячном Дворце спорта) 6–7 апреля 1978 года. По его словам:

«Уже перед окончанием гастролей я зашел к ней в номер. Она приехала с какого-то приема и была настроена очень благодушно. На столе лежало огромное по тем временам количество денег – сиреневые двадцатипятирублевки. Вдруг Алла поворачивается ко мне и спрашивает: «Ханок, ты сколько дней уже здесь?» Я отвечаю: «Семь!» Она говорит: «У нас в коллективе рабочий день стоит 25 рублей». С этими словами берет со стола деньги и отсчитывает мне семь бумажек по двадцать пять…»

Этот эпизод наглядно демонстрирует то, как изменилось материальное положение Аллы Пугачевой за каких-нибудь семь-восемь лет. Если в начале 70-х она была малооплачиваемой артисткой, получавшей всего 7 рублей за концерт, то теперь, что называется, «купалась в деньгах». Поэтому смешно слышать сегодня расхожую басню о том, что, дескать, советская власть недоплачивала поп-звездам. Да, с нынешним «денежным развратом» то время, конечно, не сравнить. Однако по советским меркам эстрадные звезды получали большие гонорары. Достаточно привести лишь несколько примеров. Об Алле Пугачевой мы уже говорили, поэтому послушаем других.

Александр Градский (певец): «Начиная с 1975 года я был одним из, может быть, двух-трех самых высокооплачиваемых артистов во Дворцах спорта. Мне платили 400–500 рублей за концерт (средняя зарплата в СССР тогда равнялась 130–150 рублям, причем цены были достаточно низкие. – Ф. Р.). Я получал полторы тысячи рублей в день за три двухчасовых концерта в трехоктавном диапозоне…»

Игорь Гранов (руководитель вокально-инструментального ансамбля «Голубые гитары»): «Грех жаловаться – зарабатывали мы по советским меркам очень и очень прилично. Я до сих пор внутренне возмущаюсь, когда заводят разговоры про партийную власть, что всех она душила и «не пущала»… Да не было этого! Мы и зарабатывали, и жили хорошо, и за границу ездили. Да, за такую жизнь надо было бороться, но нужно было немного головой думать…»

Что касается Софии Ротару, то и ее советская власть по части материальных поощрений никогда не обижала: артистка имела возможность хорошо зарабатывать как по линии официальных концертов, так и по линии неофициальных («левых»). В итоге в месяц ей на руки перепадало до нескольких тысяч рублей (причем с «левых» концертов, которые выдавались в конвертах, налоги не платились). Как мы знаем из предыдущего повествования, финансовыми вопросами в их семье заведовал супруг – Анатолий Евдокименко. Вспомним слова О. Непомнящего (бывшего администратором Софии Ротару в 1973–1976 годах):

«Единственный недостаток Евдокименко заключался в том, что он был прижимист и не баловал Соню. А Ротару очень любила подарки – украшения, колечки. Однажды я купил ей в подарок колечко на деньги от концертов «Червонной руты» – за 130 рублей. Вечером вручил Анатолию конверт. Он пересчитал купюры:

– А где еще сто тридцать рублей?

Я объяснил.

Евдокименко нахмурился:

– В следующий раз, Олег, прежде чем сделать Соне подарок, посоветуйся со мной. Деньгами здесь распоряжаюсь я.

Однако в Харькове я снова не утерпел – отхватил Соне в центральном универмаге супердефицитный немецкий халатик. Опять не досчитавшись денег, Толя устроил дикий скандал. Больше я попыток порадовать Соню не делал – не хотел ссориться с Евдокименко. Сама же Соня всегда соглашалась с мужем и вообще держалась очень скромно, но при этом, конечно, прекрасно понимала, что является суперзвездой…»

Возвращаясь к гонорарам героев нашего повествования, отметим, что Пугачева, в отличие от Ротару, имела и дополнительные источники доходов. Во-первых, она «заделалась» композитором, во-вторых – начала сниматься в кино. Так, ее гонорар за главную роль в фильме «Женщина, которая поет» составил 3740 рублей (за 53 съемочных дня). Это были приличные деньги, если учитывать, что другие партнеры певицы по фильму получили куда меньшие суммы (Алла Будницкая заработала 683 рубля (11 дней), Николай Волков – 538 рублей (15), Александр Хочинский – 458 рублей (12).

Как ни странно, но даже эти деньги не могли целиком удовлетворить запросов Пугачевой. Именно с этим связано то, что в середине 1978 года она перейдет из «Москонцерта» в «Росконцерт». Причем поможет ей в этом ее будущий супруг – Евгений Болдин. Тот в ту пору работал директором программ фестивального отдела «Росконцерта», и именно ему поручили переманить к себе Пугачеву. Переманить было, в общем-то, просто, поскольку в «Москонцерте» певице платили 21 рубль 50 копеек за концерт, а «Росконцерт» предложил ей ставку почти в два раза выше.

В тот знаменательный день, 24 мая 1978 года, Болдин навестил Пугачеву в ее квартире на Вешняковской улице. Они просидели на кухне три часа, потягивая из высоких фужеров вино и обстоятельно беседуя о будущей совместной работе. В предложениях, которые высказал ей Болдин, хозяйку дома устроило практически все: и размер ставки, и гастрольные графики, и то, что директором у нее будет ее нынешний гость. Как вспоминает сам Е. Болдин:

«У Аллы не было тогда ни своего коллектива (ансамбль «Ритм», с которым она выступала, ей не принадлежал и был приписан к Харьковской филармонии. – Ф. Р.), ни своего звукорежиссера, ни своего костюмера, ни своей аппаратуры – ничего не было. Все это она должна была получить в Росконцерте…»

Одни из первых гастролей Пугачевой под крышей новой для нее концертной организации случились в июне 78-го в Ростове-на-Дону. Отметим, что город этот хотя и российский (столица Ростовской области), однако находится недалеко от границы с Украиной, где у Пугачевой много недоброжелателей – это те люди, которые считают ее (и справедливо считают) главной конкуренткой их землячки Софии Ротару. Может быть, поэтому в одной из ростовских газет – «Комсомолец» – появилась зубодробительная статья о Пугачевой под названием «И другие… «московского розлива». Что любопытно, заметка была анонимная – фамилии автора под ней не было. Приведу несколько отрывков из этой публикации:

«…На сцене появилась Пугачева. Очарованные песнями, мы поначалу как-то забываем о ней самой. Но Пугачева не из тех, кто способен это позволить:

– Прежде всего я хочу реабилитироваться перед вами. Исправить то впечатление, которое складывается от моих выступлений по телевидению.

Вот те раз! Чем же виновато телевидение, которое буквально выпестовало певицу, начиная от «Золотого Орфея» и «Иронии судьбы» и кончая многочисленными концертными роликами и целыми программами?

Оказывается, на голубом экране манеры, прическа и в особенности наряд певицы производят довольно вульгарное впечатление.

Честно говоря, не соответствуют они и сейчас мыслям и настроениям большинства песен Пугачевой.

И, словно почувствовав это, певица бросает в зал:

– Не вульгарная я, а свободная!

Трудно сказать, что вкладывает Пугачева в понятие «свободная». Судя по дальнейшему – возможность делать или по крайней мере говорить все, что вздумается. Чего стоит хотя бы такое заявление зрителям:

– Дети – единственные, кто меня любит и понимает. Если бы не они, взрослые меня бы давно сожрали…

Кто бы вас «сожрал», дорогая Алла? Те рабочие, колхозники, строители, которые работали, пока вы учились в музыкальном училище и разъезжали на гастроли, а сейчас сидят в зале? Те самые люди, что шли на ваш концерт как на праздник? Сколько же пренебрежения к ним нужно иметь, чтобы так сказать? Ведь у нас не Запад, где распоясавшиеся панк-идолы сознательно плюют на публику, сравнивая ее с дворнягой, которую чем сильнее пнешь, тем крепче будет любить и помнить!

Но вернемся к детям. Звучит песенка «Волшебник-недоучка». К сцене устремляются малыши. И тут реплика со сцены:

– Ну и ну! Я же не могу наклоняться за каждым букетом – так мы никогда не закончим концерт. Впрочем, если им так хочется – пусть складывают цветы к соседнему микрофону.

Но, может, певица просто устала? Три концерта в день – не шутка. Работая на износ, очень легко пресытиться песнями…

Образ раздвоился. Так какая же она на самом деле – «женщина, которая поет»?

Договариваемся о встрече (певица – «за», редакция – тем более). Два раза Пугачева переносит ее, а на третий раз встречает милой улыбкой:

– Интервью не будет. Я передумала…»

В то время как Пугачеву в прессе критикуют, Ротару, наоборот, привечают. Так, на страницах многомиллионного и популярного журнала «Огонек» появляется большое интервью с певицей (автор – Н. Алексеева), из которого я позволю себе привести небольшой отрывок – слова Ротару о том, как ее поддерживает зрительская любовь:

«…Конечно, утомительно, когда человек из первого ряда партера весь концерт разглядывает тебя в бинокль. Неловко, когда, зайдя в магазин, вдруг обнаруживаешь за спиной неизвестно откуда возникшую толпу и приходится пробиваться сквозь любопытные взгляды. Но… бывает иначе. Вот выступала я как-то на открытом стадионе, пошел ливень, и несколько зрителей, подбежав ко мне, раскрыли зонтики над головой… А какое счастье получать письма, в которых люди рассказывали, что песня многое помогла изменить им в жизни… Как это важно, когда ты и твои песни нужны людям!.. Я очень люблю свою семью, мужа, сына Руслана, но жизни без песни, без музыки, без слушателей не представляю. И это – счастье!..»

Данный текст является ознакомительным фрагментом.