Родному краю
Родному краю
Лес глух
Вокруг.
Я в середине
Стою.
Вросли вершины в небо.
Трепещут звуки на вершине
В настороженной тишине.
Внемлю напеву леса
Немо.
И облегченный вздох рождает
Лесная музыка во мне.
Я различаю отголоски
Давно растаявшего детства.
Что это —
Притча?
Или было
Все точно так на самом деле?
Неважно – притча или память, —
Она досталась мне в наследство,
А эти хмурые деревья
Ее овеществить сумели.
Укатанная колея дороги
Покрылась вьющимся горошком,
Бутоны
Робкой наперстянки,
Как неба светлые осколки,
На них роса, как капли ливня.
Брести зеленым тонким ножкам
По всем дорогам вдаль…
О, сколько
Здесь и моих следов!
И каждый
Бывал по-своему счастливым.
В чащобе
Различаю петли,
С прицепом, с рычажком —
Мои.
Здесь загородей глухариных
Я много ставил.
И сегодня
Не знаю, плакать или петь мне,
Увидев этот след старинный,
Который здесь я сам оставил.
Вон из-за пня,
Вон из-за ерника
Глядит, меня не признавая,
То, что давно, как снег, растаяло…
Глядит, робея,
Отчужденно и удивленно —
Это детство…
Оно вернулось.
Издалека.
И признаю его права я.
Недаром для меня капканы
Оно по всей тайге расставило.
За много лет промокли в росах
Камзол из жеребячьей кожи
И брюки из телячьей кожи, —
И кожу время источило.
Но туесок его – все тот же,
Берестяной,
И полон ягод,
А ягоды – еще сочнее,
Чем в тот далекий день погожий,
Когда мы были с ним похожи.
В ту пору
Этот лес дремучий
Шептал:
«Твой дед – большой охотник,
Бесчисленны его победы,
Он зоркий, ловкий и фартовый».
И думал я тогда про деда,
И дед вставал большой, могучий.
Я это помню.
Слово в слово.
Ну, а теперь?
О чем шумит он?
Не обо мне ли?
Нет, другие
Слова ловлю я…
Как же это?
Неужто реки обмелели,
Иль патронташи опустели?!
Иль просто внук
Слабее деда?
О, соплеменники!
Неверным
Когда-то было предсказанье,
Пошел не в деда я…
Не скрою,
Как тяжко это испытанье:
Прийти, как гость,
В село родное.
Мой край, село мое!
Простите
Вы сорванца,
Бродягу сына…
Не зажил в вашем я аласе,
Свое жилье там не построив.
Широк мой шаг землей широкой,
Я тоже стал большим и сильным,
И вдаль вела меня дорога,
Запасы сил моих утроив.
Но по тебе скучал везде я,
Мой край родной…
То снился мне ты,
То о тебе я пел,
И в сердце
Тебя носил я талисманом…
В морозный день
Бывал согрет я,
И видел солнце
В день туманный.
И хлопоты твои, заботы
И радости —
Моими были.
И в памяти моей
Без счета
Родного неба
Звезды плыли.
Траву-горошек раздвигая,
Ищу следы мои.
Их много.
Мне скоро уходить, я знаю,
В далекий край
Ведет дорога.
Вновь тосковать мне
В снах и песнях…
И я стою.
Лес глух
Вокруг.
Ему внимаю немо.
А в глубине
Мое родное небо,
И каждый дорогой
Таежный звук
Во мне рождает облегченный вздох:
«Ух!»
Более 800 000 книг и аудиокниг! 📚
Получи 2 месяца Литрес Подписки в подарок и наслаждайся неограниченным чтением
ПОЛУЧИТЬ ПОДАРОКДанный текст является ознакомительным фрагментом.
Читайте также
На краю бездны
На краю бездны В полночной мгле, Когда ползешь в разведке, Сухой суглинок комкая в горсти, Прикосновенье стебелька иль ветки До основания может потрясти… Виктор Кочетков Снова потянулась цепь поисков. Командование дивизии настоятельно требует — нужен «язык». Ходили в
На краю бездны
На краю бездны В полночной мгле, Когда ползешь в разведке, Сухой суглинок комкая в горсти, Прикосновенье стебелька иль ветки До основания может потрясти... Виктор Кочетков Снова потянулась цепь поисков. Командование дивизии настоятельно требует — нужен «язык». Ходили
На краю бездны
На краю бездны К 1917 г. Эскадра Воздушных Кораблей поднялась на гребень волны всей мощи военной машины державы, которая, накатываясь, должна была обрушиться и смести ослабевшего противника. Время работало на Россию. На фронте все ждали последнего наступления,
12. НА КРАЮ ПРОПАСТИ
12. НА КРАЮ ПРОПАСТИ Поражение армии в Тобольском сражении поставило под вопрос само существование белого движения на востоке России, непосредственно возглавляемого А. В. Колчаком. Красная армия находилась у ворот обжитой Колчаком резиденции — Омска. И все же адмирала не
На краю гибели
На краю гибели Наши машины, сбросив маскировку, вытянулись из березняка. Командир в реглане сел в головную машину, я встал на подножку и, всматриваясь в ночную темноту, показывал шоферу дорогу.— Левее, левее! — говорю я.— Правее! Резко правее! — обрывает меня
На краю пропасти
На краю пропасти — Как теперь перед глазами — третья полоса газеты «Знамя юности». Броский заголовок «Читайте Адамовича!» Отличные снимки и рубрика: «Координаты души». За внешней броскостью материала искусствоведа Владимира Бойко — глубокое исследование тончайших
НА КРАЮ
НА КРАЮ Наш состав снова стоял в каком-то тупике. За окошком было темно.- Сека, ты что такой задумчивый? Бабу свою вспомнил? - теребил меня Кащей. - Давай собирайся, сказали, сейчас в баню поведут.Смешной этот Кащей! Кличку ему подобрали классную. Посмотришь - действительно
К КОМУ-ТО РОДНОМУ, ДОМОЙ…
К КОМУ-ТО РОДНОМУ, ДОМОЙ… В груди раскаленное олово Жжет бедное сердце огнем. Склонить бы усталую голову Не думать… забыть обо всем! Придти, задыхаясь в усталости, К кому-то родному домой И он побледневший от жалости Заплакал бы вместе со мной. Из дали, синевшей
На краю
На краю В январе наступил самый ужасный голод. Кроме хлеба, совсем ничего не выдавали. И с хлебом тоже бывали перебои. Мама в отчаянии, нарушая комендантский час, уходила из дому затемно, часов в шесть, и возвращалась ни с чем. Один раз она так простояла в очереди целый день
Глава 17 Пожертвования на университеты и на разные просветительские цели. Идея мира. Передача Питтенкриффской долины родному городу
Глава 17 Пожертвования на университеты и на разные просветительские цели. Идея мира. Передача Питтенкриффской долины родному городу В 1905 году я учредил пенсионный фонд для престарелых профессоров (Фонд Карнеги в пользу науки). Он управляется попечительским советом,
Моему вечному родному духовному брату Шачи суте прабху посвящается
Моему вечному родному духовному брату Шачи суте прабху посвящается «Белые лебеди»1.Чистые сердцем, крепкие духом,Родные мои.Слуги Чайтаньи, вестники мира,Дружбы, любви.Ночью ли, днем лиПомните горе и беды людей,Ночью ли, днем лиК Богу ведите заблудших детей.Припев:Белые