Стихотворение в раздел «Письма читателей»

Стихотворение в раздел «Письма читателей»

Не гневайтесь,

если с корзиной пуль и гранат

не пришел я к сезону взрывов и землетрясений…

Если не вывесил стихотворений,

как объявлений, на этой стене…

Если не отталкивал я жадных рук, что тянулись ко мне

за пустотой удостоверений.

Я предоставил носителям ярлыков —

как их много, и каждую ночь все больше —

написать о скрежете фронтовых жерновов,

о героизме оливы, когда ей бывает больно…

Когда были вы искрой,

вестью благой,

я любил вас, как любит каждый изгой —

самозабвенно любил до непорочности.

Вестника маленького до непрочности.

Он нес, этот вестник, словно свечу,

огромный вопрос,

я его изучу…

Он ненавидел газеты

и стихи, как перо на берете…

Но вы шепотком подменили язык,

бури отчаянный крик…

Когда вы подменили «аппаратурой Ронео»

типографский станок,

и в «луже чернил» скорчились, как инвалиды, лягушки,

когда кто-то время вывернуть смог

в причудливость средневековой старушки,

когда кровь пропитала рисунок пор,

я оставил лягушкам с тех пор

болота их типографий

и пошел, вопрошая о маленьком вестнике —

может быть, даже моем ровеснике, —

и нашел его мертвым под стеной объявлений,

и не было места для стихотворений —

там подрядчики

собирали в пробитую каску

пожертвования на букеты с яркой раскраской

вместо прозрачных невянущих слез…

Вы, читающие хронику про наши ранения,

не придете к стене, где кричат объявления,

в ваших альбомах – мы приложения

к фотографиям, где никто на себя не похож, —

признайтесь однажды, что все это – ложь,

что мачты пестрых знамен —

это опоры виселиц, знакомых с давних времен,

что под нами – тюремная камера,

что над нами – тюремная камера,

что хроникерская кинокамера

на нас нацелена, словно луна,

что в зеркалке

акула зеркальная не видна,

когда жертвы свои поджидает она…

Вы! Родовитые джентльмены!

Не подстреливайте неизменно

беззащитных гусынь —

пускай плодятся,

чтобы нести золотые яйца

в ваши глаза,

карманы

и уши!..

О, наша шкура! Шершавый лист типографской бумаги!

Над Родиной утренних и вечерних газет кровавые флаги.

Берегись подлецов!

Береги лицо!

Лицо, которое вижу повсюду.

Всегда, когда полумесяц округлялся полной луной

по нему открывали огонь!