Весна в Воркуте

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Весна в Воркуте

В конце апреля солнце стало пригревать. Весна? С крыш, карнизов и балконов закапало. Начали таять великолепные, огромные воркутинские сугробы, эти горы и пригорки, по которым так весело бегали дети и беспризорные собаки. И вдруг стало видно, что никакие это не сугробы, а просто гигантские помойки. Некоторые достигали второго этажа.

Через несколько дней вновь ударил мороз, налетела метель. Снег опять запорошил помойки самым приятным для глаз образом. Теперь я уже знаю, что скрывается под этим пушистым снежком, и старательно обхожу все возвышенности. Но, увы, это почти невозможно, ибо невозмутимые воркутинцы протаптывают тропинки напрямик, по сугробам и по помойкам.

Вот теперь мне понятно, почему в шикарных приемных воркутинского «верхнего» начальства по персидским коврам бегают тараканы. Наташка уехала…

«Пришла, рассыпалась; клоками

Повисла на ветвях дубов».

Воркуту замело майским снегом. Где-то скрипит, затворяясь за тобой, еще одна дверь. Тянет впасть в новую спячку — Наташка уехала! Больше мне ничего не покажут.

Приехала она, нашумела, упустила часть привезенных бумаг в мелкий омут местной кагебни, растормошила меня, закормила икрой — чушь какая-то. Но зато привела ко мне друга — Женю Пашнина. Сколько лет ходили к нему, а теперь вот он ко мне ходит, передачи в больницу носит. Принес лекарство для глаз: альбомы Модильяни, Шагала, Лотрека, Пикассо.

А Наташка все равно уехала!