Глава 4 Эрик: выход из тени
Глава 4
Эрик: выход из тени
Было 14 августа 1958-го, окончание недельных торжеств по случаю последнего приобретения Конрада Хилтона, отеля «Беверли-Хилтон» в Лос-Анджелесе, который только что был открыт для посетителей. Вестибюль был полон людей – кто-то уже снимал номер, кто-то просто бродил, с восторгом рассматривая роскошную обстановку. Из банкетного зала доносились приглушенные звуки оркестра, исполняющего популярную мелодию Джонни Мэттиса «Шансы есть». Молодая пара в парадном платье не выдержала и заскользила под ритмичную музыку. Захваченные друг другом, не обращая внимания на взгляды посторонних, они покачивались в чувственном танце. Это было так неожиданно и прекрасно, что находившиеся в вестибюле люди зачарованно следили за ними восхищенными взглядами. Это была именно та романтическая сцена, которой Конраду Хилтону всегда хотелось отметить открытие своих отелей. Звучание прекрасной музыки, мягкое трепетное освещение, элегантность оформления – все это должно было вызывать ощущение, что, в отличие от других отелей, пребывание в отелях Хилтона дарило незабываемые воспоминания.
Искоса поглядывая на танцующих, красивый молодой человек в белом смокинге с черной бабочкой оживленно разговаривал с небольшой группой людей, заметно потрясенных всем, что здесь происходило. Он говорил, обводя холл рукой:
– Как видите, мой отец не жалеет средств, чтобы выделить этот «Хилтон» из ряда других. У нас 33 отеля в 27 городах мира. Но этот отель можно назвать жемчужиной всех отелей Хилтона. Ведь он находится в Лос-Анджелесе, столице мирового шоу-бизнеса. Вы наверняка видели здесь знаменитостей. Так что можете смело попросить у них автограф или даже фотографию. Просто скажите, что вас направил мой отец Конрад Хилтон. – Слушающие его люди улыбались и довольно кивали. Он был так красив, говорил с такой гордостью и уверенностью, что трудно было представить себе лучшего оратора от Хилтонов.
Затем в холле раздался по громкоговорителю женский голос:
– Элизабет Тейлор вызывает Эрика Хилтона. – По толпе пробежал восхищенный шепот. – Элизабет Тейлор вызывает Эрика Хилтона, – повторил мелодичный голос.
Эрик Хилтон поспешил к телефону, а ошеломленные люди спрашивали друг друга: «Она не ошиблась? Она назвала того Хилтона?» – «Странно, правда?» – «Вовсе нет, – отвечала элегантно одетая брюнетка с жемчужным колье и такими же серьгами. – Просто это еще один день в жизни моего мужа», – бросила на ходу Патрисия Скипворт Хилтон и быстро последовала за супругом.
Посторонним могло показаться странным, что Элизабет Тейлор поддерживала отношения с Эриком Хилтоном, но близкие знали, что она не прекращала своего знакомства с ним. «Эрик был очень похож на Ники в том смысле, что, раз узнав его, вы хотели продолжать с ним общение», – сказала его первая жена Патрисия, или Пэт. Она объясняла, что после того, как семь лет назад Ники попросил брата составить Элизабет компанию, они подружились, и ее бурный развод с Ники не помешал этой дружбе. Со временем Элизабет прославилась своей преданностью людям, которых она любила. Подружившись с нею, ты оставался ее другом на всю жизнь. «Они встречались каждый раз, когда Эрик приезжал в Лос-Анджелес, – говорила Патрисия Хилтон. – И Элизабет часто бывала у него дома (в Техасе). Они нравились друг другу. Она считала его бесшабашным, а ему нравился ее веселый нрав. Оба обладали одинаково развитым чувством юмора. Хотя лично я ни разу с ней не виделась. Она была другом Эрика еще до меня, и мы с ней не были друзьями. Множество людей говорили мне: «О, ваш муж Эрик мой лучший друг!» А я в жизни о них не слышала. Но уж таким был Эрик…»
Эрика Майкла Хилтона, младшего сына Конрада и Мэри Хилтон, всегда окружала атмосфера некой таинственности. Казалось, его намеренно отодвигают в тень.
Примерно в это же время Конрад назначил Эрика, которому в 1958-м было двадцать пять лет, резидент-менеджером отеля «Шэмрок-Хилтон» в Хьюстоне. Этот роскошный отель Конрад приобрел четыре года назад и установил в каждом из 110 номеров телевизоры и кондиционеры; в холлах всегда тихо звучала приятная музыка, к услугам постояльцев был плавательный бассейн длиной в 165 футов. Для человека в возрасте Эрика управление таким отелем было серьезным поручением, но Конрад считал, что настало время привлечь к семейному бизнесу и младшего сына. (Надо сказать, Ники тоже приобретал опыт руководства в этом отеле, будучи некоторое время вице-президентом «Шэмрока».) После смерти в мае 1949-го отчима Эрика Мака, второго мужа Мэри Хилтон, Конрад больше сблизился с Эриком и его семьей. Вскоре, в 1960-м, Эрик получил еще более значительный пост – главного управляющего отеля «Хилтон» в Авроре, штат Иллинойс.
Уайат Монтгомери вспоминал Эрика Хилтона как «чертовски приятного парня, красивого, уверенного и очень доброжелательного. Повзрослев, Эрик сблизился с Ником. Они часто садились в красный кабриолет Ники с белым кожаным салоном, уезжали на берег Санта-Моники, обедали в Беверли-Хиллз. Мне всегда казалось, что их близость объяснялась тем, что оба были неудачниками. Баррон – вот тот точно не был неудачником, он был победителем».
– Но если разобраться, то мы, трое братьев, не такие уж разные, – сказал как-то Ники Эрику, по словам Монтгомери.
– Н-не знаю. По-моему, мы все-таки разные, – заметил Эрик.
– Ну, не очень-то. Ведь все мы постоянно стараемся добиться одного и того же, верно? Уважения отца.
Этого Эрик не мог отрицать.
Как и Ники, Эрик пользовался особым вниманием женщин. Одной из многих знакомых Эрика была актриса Маргарет О’Брайен. В 1944-м она получила Молодежную премию киноакадемии за роль восьмилетней Тутти в картине «Встречай меня в Сент-Луисе». Она вспоминала: «Когда мы встречались, мне было семнадцать, а Эрику двадцать один».
– Я познакомилась с ним, когда остановилась в отеле «Мейфлауэр» в Вашингтоне, который принадлежал его отцу. С ним я в первый раз поцеловалась в реальной жизни, а первый мой поцелуй в кино был с Джеффри Хантером. А потом я занялась своей карьерой в кино, и мы расстались. Но у меня сохранились самые приятные воспоминания об Эрике Хилтоне.
Возможно, одной из причин охлаждения их отношений стало сильное увлечение Эрика красавицей Патрисией Скипворт, дочерью владельца страхового бизнеса в Эль-Пасо.
Пэт была высокой шатенкой с гибкой и стройной фигуркой, густые волосы красиво обрамляли ее милое личико. У нее были аристократический носик, карие глаза и большой рот, от улыбки которого, казалось, все расцветало вокруг. Что бы она ни надела, она выглядела восхитительно, поговаривали, что она была моделью. Она действительно умела носить одежду и обладала собственным стилем, который еще больше развился после встречи с Эриком.
Эрик и Пэт познакомились еще в старшей школе в Эль-Пасо, штат Техас.
– Никогда этого не забуду, – со смехом рассказывала Пэт. – Я сидела на переднем сиденье зеленого «бьюика» 1945 года выпуска, рядом с моей подружкой, которая вела автомобиль. А Эрик с двумя другими ребятами забрались на заднее сиденье. Эрик сказал: «Эй, девчонки, как поживаете?» Но я так смутилась, что не посмела обернуться. Поэтому он видел меня только со спины. Когда мы довезли их до какого-то места, где они вышли, подруга сказала мне: «Господи, какая же прелесть этот Эрик Хилтон! Почему ты не обернулась и не поздоровалась с ним? Ты видела, какие у него голубые глаза? Да, вот это настоящий красавец!»
Через неделю Патрисию познакомили с Эриком в школе. Но она не произвела на него сильного впечатления. На следующий день она снова его увидела, но он даже не вспомнил ее. Каждый раз, когда они сталкивались и их знакомили друг с другом, Эрик делал вид, что это происходит в первый раз.
– Он протягивал мне руку и говорил: «Привет, меня зовут Эрик Хилтон», – со смехом вспоминала Пэт. – И я думала: «Боже, этот парень совсем меня не помнит!» В десятом классе и на первых курсах колледжа это просто с ума меня сводило!
Когда Пэт переехала, как она выразилась, «на другую сторону горы» и стала учиться в старшей школе Остина, они перестали встречаться с Эриком в городе. Но после окончания школы в 1951-м они увиделись в «Эль-Пасо Кантри Клаб», где Эрик выкрикивал номера в игре бинго.
– Я была с мамой, когда кто-то снова познакомил меня с Эриком, и он опять сделал вид, что впервые меня видит. И я сказала маме: «Видишь, этот тот самый мальчик, о котором я тебе рассказывала. Он никак не может меня запомнить!»
Несмотря на явное безразличие юноши, Пэт испытывала к нему необычайный интерес: ей очень нравился его добрый и мягкий взгляд. Ее любопытство и симпатия к этому мальчику все росли, и она стала подстраивать «неожиданные» встречи с ним, стараясь появляться в местах, где он был завсегдатаем, в надежде завязать с ним разговор, который заставит его запомнить ее. Из этого ничего не получалось, и она буквально выходила из себя.
– Мама всегда знала, когда я оказывалась где-то в одном месте с Эриком, потому что, возвращаясь, я с досады так хлопала дверью, что весь дом содрогался. Она восклицала: «Все ясно! Должно быть, она опять встретила Эрика Хилтона».
Наконец Эрик и Пэт вместе оказались в Техас-Вестерн-колледже в Эль-Пасо, который Эрик посещал два года и который теперь называется Техасским университетом.
– Однажды, когда я сидела за ланчем в студенческой столовой, на край стола присел один друг Эрика и сказал: «Похоже, моему приятелю Эрику Хилтону никак не завести себе подружку. Ты никого подходящего не знаешь?» И я подумала: «В жизни не поверю, что он не может завести подружку. Может, он все-таки заметил меня?» И точно, на следующий день он позвонил мне и пригласил куда-нибудь пойти. Вот так мы и начали встречаться.
Интересно, что после полного равнодушия к Пэт Эрик вдруг воспылал к ней горячей любовью. И уже через две недели сделал ей предложение. И хотя сама Пэт не сомневалась в своей любви к молодому человеку, в его чувствах она не была уверена.
– Я не знала, что ему ответить. Это было так неожиданно! Я и не думала о браке. Только потом я узнала, что Эрик, как и все Хилтоны, очень решительный парень. Он никогда бы не принял мой отказ. И вот мы продолжали встречаться, и он все время уговаривал меня выйти за него, так что можно сказать, что он буквально заставил меня стать его женой.
Помимо красивой внешности у него был чудесный, веселый характер, – рассказывала Пэт об Эрике Хилтоне. – Он до сих пор сохранил свое тонкое чувство юмора. Пожалуй, это меня привлекало больше всего. С ним было очень весело. Бог видит, я соблазнилась вовсе не богатством его отца, об этом я и не думала.
В конце концов дело решила ее мать.
– Выходи за Эрика Хилтона, и дело с концом. Ты же любишь его! Помнишь, как ты приходила домой и хлопала дверью! И ведь все из-за него.
Свадебная церемония состоялась 14 августа 1954-го в соборе Святого Патрика в Нью-Йорке. Присутствовали родители Пэт, Конрад и Мэри Саксон, Баррон с Мэрилин и Ники.
– Было просто замечательно, – вспоминала Пэт. – Конрад и Мэри гордились Эриком, и все были со мной очень милыми и дружелюбными. Я была очень рада породниться с семьей, которая так много сделала для своей страны. Мы начали с Эриком совместную жизнь, и он продолжал свою карьеру. Мы с ним шутили, что, мол, он начал с вершины гостиничного бизнеса – то есть на крыше отеля «Эль-Пасо-Хилтон», с которой он соскребал помет голубей. Затем он стал работать инженером в цокольном этаже. Он только что поступил в Корнеллскую школу гостиничного бизнеса, и вдруг его призвали в армию. И не успела я очнуться, как его отправили в Японию… и мне пришлось с ним расстаться.
Сначала это было очень трудно, – рассказывала Пэт о своем почти тридцатилетнем браке с Эриком Хилтоном. (Они развелись в 1983-м.) – Мы все время переезжали с места на место и терпели нужду. Конрад считал, что люди должны сами зарабатывать себе на жизнь. И если он и оказывал кому-то безвозмездную помощь – не стану отрицать, он ее оказывал, – но только не Эрику. Деньги, которые он одолжил на мой переезд в Японию, мы ему возвратили.
Эрику приходилось много работать, он брался за любую работу – швейцаром, поваром, оператором лифта, регистратором, стюардом… Но он готов был работать кем угодно, лишь бы в отеле, который принадлежал Хилтону. У нас был небольшой домик, и Конрад время от времени приезжал к нам в гости из Лос-Анджелеса. Не могу сказать, чтобы между ним и Эриком были очень близкие отношения. Не то чтобы они были напряженными; просто создавалось впечатление, что они не очень понимают друг друга. При всем дружелюбии их отношения оставались суховатыми. Со мной он [Конрад] всегда был очень любезным. Думаю, у него уже до меня сложились определенные отношения с Эриком, так что я была как бы в стороне.
Мне кажется, Эрик самый мягкий из братьев. Когда я в первый раз увидела Ники и Баррона, меня поразило их отличие от Эрика. Они были агрессивными и властными, а Эрик был более спокойным и мягким. Он объяснял это тем, что у его братьев с детства перед глазами был отец, которому они стремились подражать. «А я рос с мамой и отчимом. Мы тихо и скромно жили в пригороде, как все обычные люди. У братьев были все соблазны богатства, у меня же ничего этого не было». И он говорил об этом без сожаления и горечи. «Я не поменялся бы с братьями местами», – всегда говорил он. Но Эрик вечно был оптимистом и говорил, что это у него от отца.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.