Глава 10 ЖИЗНЬ ПОСЛЕ ЖИЗНИ (Вечность)
Глава 10
ЖИЗНЬ ПОСЛЕ ЖИЗНИ (Вечность)
…Дождь прохладный… Осеняет ма?ляр
Всех крестом — в благословенье знак —
И уходит в дождевые дали,
Как уходит ангел в вещих снах…
Вроде бы немного времени прошло после вышеописанных дней, но сколько всего случилось! На тот момент, когда пишется эта книга, юго-восток Украины охвачен гражданской войной, шальные снаряды и мины рвутся даже на территории России, а через некогда придуманную границу, давно уже ставшую государственной, движется неисчислимый поток беженцев. Над территорией Украины разбился малазийский «Боинг-777», и эта трагедия унесла жизни 298 человек…
О том же, что произошло после того, как эта книга будет написана, читатель знает гораздо лучше автора, ибо всякое «завтра» послезавтра становится «вчера»…
Однако наша тема — жизнь одесского поэта Вадима Витальевича Негатурова, и мы возвращаемся к ней. Жизнь эта оборвалась 2 мая 2014 года — но Вадим, как истинный православный христианин, верил в Жизнь Вечную, и ежели таковая есть, то, очевидно, Господь ему ее даровал.
И вообще, жизнь такого человека, каким был Вадим Негатуров, не заканчивается после физической его кончины, потому что не только люди его помнят, но и он, даже после своего ухода, продолжает оказывать на них серьезное морально-нравственное воздействие…
— Мы разговаривали со священником, — рассказывает Юлия, бывшая жена Вадима. — Он спросил: «Это ваш муж?» Я говорю: «Да!» И тогда он сказал: «Эта жертва была не напрасной! Он умер, как христианин, а благодаря ему — вы пришли в храм». Я сейчас очень часто, почти каждый день бываю на службах. Сейчас должна первый раз пойти на исповедь и причаститься. Батюшка говорит, что после тех событий, что произошли 2 мая, очень многие люди приходят, чтобы креститься. «Вы пришли к Богу, и другие люди пришли, — сказал мне священник. — Это не напрасная жертва была…»
Вот и младший брат Вадима, Александр, рассуждает так:
— Сейчас, когда Вадим ушел, я стал во многое верить. Знаю, что там что-то есть — не такая жизнь, как у нас, но что-то… Абсолютно уверен! Не сомневаюсь! Это Вадик дал мне веру. Я сейчас думаю пойти к священнику, пообщаться — настрой такой. Теперь, когда у меня есть какой-то тяжелый вопрос в жизни, я иду к нему. Просто с ним поговорю, что-то спрошу, и спустя какое-то время всё становится на свои места так, как надо! Помогает очень…
— В Одессе никогда не было такого Дня Победы, как в этом году, — вспоминает отец Николай. — Тихо, мрачно, на улицах никого… Зато в храмах людей было по-настоящему много. По-видимому, люди кое-что поняли в жизни — для чего мы живем и куда мы катимся. Может быть, это мое субъективное восприятие, и внешне, на поверхности, не сильно всё изменилось, но мне кажется, что люди стали задумчивые.
Да, очевидно, произошедшие события, и, в частности, трагическая судьба — как и поэтическое творчество — Вадима Негатурова, подвигли многих людей к православию. Так было изначально: пример первых христианских подвижников и мучеников определял путь многих тысяч людей…
Примерно также сказал один православный священник:
— В событиях современности прослеживается аналогия с первыми христианскими мучениками, аналогия очень сильная. И тогда тоже казалось, что всё пропало, что церковь уничтожена, — а она только укреплялась на крови мучеников…
Родным и друзьям очень не хватает Вадима по-человечески. Какие-то вопросы остались не заданы, какие-то ответы не получены — и еще с ним хочется поговорить о чем-то таком, о чем с другими говорить просто невозможно. Порой случается, как в песне любимого им Владимира Высоцкого: «…по привычке окликнул его я…» И только потом приходит осознание, что Вадим Негатуров действительно не вышел из своего первого и последнего боя — на родной земле, в родном городе, в той самой Одессе, где он, по его признанию, «хотел бы и умереть в свыше назначенный час…».
— Я вам честно скажу и за себя, и за своих друзей, — признается Александр Манин. — Как-то всё не то и не так… Смерть его какая-то неправильная! Так часто тянет позвонить Вадику: «Где ты там идешь? Мы тут уже все собрались…»
А брат его, Александр, до сих пор не может заставить себя включить его мобильный телефон — узнать, с кем были последние разговоры Вадима, какие SMS он получал и писал в эти часы. Как-то не привык он без разрешения вмешиваться в личную жизнь своего старшего брата…
И всё же, в условиях совершенно нечеловеческих, которые сложились сейчас на Украине, окончательно прозрели еще далеко не все. Время смутное, время противоречивое. И давит, давит груз навязываемых годами лозунгов и идей! Но прорастают сквозь эти камни ростки сомнения, а потом и истины.
Об этом — Сергей Ярощук.
— Наша группа в Facebooke разрывалась по политическим мотивам, — рассказывает Сергей. — Я был уверен, что ничего, кроме страданий, всё происходящее сегодня на Украине не принесет. Наша страна уже не раз переживала подобное, когда в очередной раз становилась предметом торга и дележа богатых людей. В Интернете было много негатива, и я решил занять нейтральную позицию, но одним из первых выложил информацию о смерти Вадима Негатурова в Сеть. И сразу посыпались письма и звонки с одним вопросом: а что он там делал? Меня раздражала позиция некоторых: мол, он «заслуженно» умер, потому что был там. Люди не понимали, не принимали его позиции. Это очень больно! Он поехал спасать иконы, он не воин. Самое враждебное, что он мог сделать во время конфликта, — это махнуть рукой со словами: «Да ну тебя!»… Как восприняли событие 2 мая в нашей группе? Как я уже говорил, мнения разделились. Могу сказать с точностью до человека. Я попросил всех «истинных украинцев» и «патриотов» выйти из группы (это был эмоциональный взрыв), потому что вчера под гимн нашей страны с флагами и с криками «Слава Украине!» они сожгли моего друга. Это было воспринято очень остро — как это выгнать «патриотов»? Мы ведь не причастны к тому, что произошло. После этого около трехсот человек покинуло группу. А я пытался объяснить: если в моей группе кто-то считает, что правильно поступили с теми, кто находился на Куликовом Поле, — значит, такой группы вообще быть не должно! Да, раньше были люди, которые говорили, что мы «победили очаг заразы, сепаратизма», — но тогда не было еще осознания той беды, что произошла 2 мая. И выступающие в группе тоже еще не очень осознавали происходящее. Они бухтели по поводу того, что «мы украинцы, не обижайте нас…». Почему даже у них мог возникнуть такой вопрос: что делал Вадим на Куликовом Поле? Убивать другого человека нельзя ни за что, на за какие взгляды. Нелепые оправдания — так получилось — не должны «пролазить», за преступление надо отвечать. Со 2 мая добавилось большое количество друзей в группе, уже не одесситов. Вообще, после тех событий процентов сорок «перекрасилось» из ярых патриотов — эти люди сказали: «Можете считать меня сепаратистом, но после 2 мая я снял сине-желтый флаг со своей машины и больше не принимаю гимн, под который происходили убийства!» Были люди, которые писали: я с первого дня возле Дюка — то есть у памятника герцогу Ришелье, это одесский аналог «майдана» — принимал участие в «автомайдане», а теперь мне невероятно стыдно, что я был к этому причастен… Примерно неделю после этой бойни все были в замешательстве, в шоке. До сих пор есть те, кто продолжает верить, что «майдан» был не зря и революция не зря, — но события в Одессе они осуждают категорически!
Что ж, как видно, и здесь судьба Вадима Негатурова помогает кому-то определиться в своем отношении к происходящему — не всем подряд, разумеется, а тем, кто умеет и хочет мыслить, кто не хочет стать безгласным «винтиком» новой «государственной машины», пускай и самого современного «прозападного» образца.
…Сколь это ни горько, но именно трагическая гибель Вадима Негатурова открыла его имя и творчество для читателей, для широкой аудитории. И ведь он это предвидел! Помните, как незадолго до 2 мая он вдруг сказал Надежде Дмитриевне: «Мама, когда я умру, меня все узнают»… Вадим был прав.
Теперь его песни исполняют известные певицы и певцы, артисты читают его стихи с эстрады, издаются его стихотворения. Его друзья и знакомые не без успеха пытаются претворять в жизнь какие-то его идеи, планы и начинания.
Очень хорошая инициатива предпринята в Москве, где совсем недавно учреждена Международная открытая литературная премия «Куликово Поле» памяти поэта Вадима Негатурова. Ее задача — поддерживать и развивать гражданскую патриотическую поэзию, прозу и журналистику. Как отмечается в Положении, «следуя заветам известного религиозного философа Владимира Соловьева, Премия обращается к патриотизму „размышляющему и тревожному“, ответственному за судьбы Родины». Одной из важнейших задач ее учреждения является «преодоление посредством художественного слова любых проявлений ксенофобии и национальной розни. Укрепление братских связей между славянскими народами, имеющими общую историю и культуру, составляющими понятие „русский мир“».
…Впрочем, это не наша задача — говорить о чьих-то планах и намерениях. Пусть дела скажут сами за себя. И если всё сбудется, то тогда имя поэта Русского мира и солдата Духовной Империи Вадима Негатурова будет светить нам так же, как светят многие и многие далекие звезды, угасшие сотни тысяч, а может быть, и миллионы лет тому назад…
Солдаты Духовной Империи
Евпатию Коловрату, Александру Невскому, Дмитрию Донскому, Патриарху Филиппу II, Ермаку Тимофеевичу, Богдану Хмельницкому, Антону Головатому, Александру Суворову, Петру Багратиону, Александру Грибоедову, Федору Тютчеву, Петру Столыпину, Патриарху Тихону, Николаю и Льву Гумилёвым, Георгию Жукову, Дмитрию Лихачеву, Сергею Королёву и многим, многим другим, в том числе и ныне живущим, таким разным по профессиональному призванию, но единым в главном, — посвящается…
…он не напрасно носит меч: он Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое.
(Евангелие, Послание к римлянам, Глава 13, из Стиха 4)
…возьмите щит веры, которым возможете угасить все раскаленные стрелы лукавого; и шлем спасения возьмите, и меч духовный, который есть Слово Божие.
(Евангелие, Послание к ефесянам, Глава 6, Стихи 16 и 17)
Там и звуки, и краски не те,
Только мне выбирать не приходится,
Очень нужен я там, в темноте!
Ничего, распогодится.
(В. С. Высоцкий, из песни «В темноте»)
У двуглавых орлов окантованы золотом перья…
Для двуглавых орлов неизменен имперский статут…
Между злом и добром, на границе Духовной Империи
Добровольцы-Солдаты безсрочную службу несут.
Впереди, в темноте, — злое воинство черной материи,
В полумгле пограничной — шпионы, иуды, ворье…
Умываются по?том кровавым Солдаты Империи,
Шаг за шагом в боях расширяя границы ее.
Хуторски?е народцы путь жизненный сытостью меряют;
Жаждет славы позер; торгашу — лишь в процентах резон…
Эти страсти скудны для Солдата Духовной Империи:
Тесен хутор ему; мир барыг и позеров смешон!
Деньги, слава и власть добровольцу отнюдь не критерии,
Страх — не стимул ему, а чины — не мерило ему,
Но святая награда Солдату Духовной Империи —
Поступь Божьих побед — дивный свет, прожигающий тьму.
Ни опричникам грозным — дзержинским, скуратовым, бериям,
Ни царям, ни генсекам, ни лидерам скотских эпох
Не дается никак власть над сердцем Солдата Империи,
У солдатского сердца один государь — только Бог.
Строй бойцов невелик, но зато не редеет с потерями —
Все у Господа живы! И каждый, кто в Вечность уйдет,
Остается и там Вечным Воином Вечной Империи,
Путь к победам земным освящая с Небесных Высот.
А на грешной земле, твердо в принцип имперский уверовав,
В строй становятся те, чьи сердца — драгоценный кристалл.
И не знают порой добровольцы-Солдаты Империи,
Что на ратную службу их сам Вседержитель призвал.
Строго спросится с них — ведь избранники Божьи теперь они!
Будет сила дана им — прямая Небесная связь!
И простится им многое — честным Солдатам Империи —
И войны неизбежная кровь, и окопная грязь…
Данный текст является ознакомительным фрагментом.