Послесловие

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Послесловие

В конце июля прибыли в Брест. Город был почти полностью разрушен. Нас поселили в палатках. И начались вызовы к следователям НКВД. Спрашивали у всех: почему не эвакуировался, что делал в оккупации, как попал в плен, чем занимался. Спрашивали, а потом перепроверяли показания. При малейшем подозрении бывших пленных отправляли в ссылку в северные районы страны. Я почему-то плохо помню события того периода.

Запомнился только случай, связанный с нашей судьбой. В палаточном городке существовало правило: на допрос вызывали только один раз. Если вызывали вторично, значит НКВД «раскопал» в твоей биографии что-то…

И вдруг нашу маму снова вызвали к тому же следователю. Ее охватил ужас! Неужели отправят в Сибирь? А дети? Ведь пропадут! В страхе кинулась к своей подруге с просьбой присмотреть за детьми, написала ей адреса всех своих родственников, которые могут забрать их.

Мама плакала, целовала меня с Эдиком, суетилась, собирая себе узелочек необходимых в дороге вещей. Мы с братом тоже плакали, особенно Эдик. Он повис у нее на шее и кричал: «Мамочка, не уходи! Не бросай нас!». Мама с трудом оторвала его руки от себя и, плача быстро вышла из палатки с узелком в руках. Мы остались одни. Было жутко. Я уложила брата в постель, Он продолжал всхлипывать, я легла рядом с ним. За годы войны мы привыкли быть всегда настороже. Через некоторое время я услышала шаги, в палатку входила мама со своей подругой. Я кинулась к ней. Мама села на кровать, обняла меня и Эдика и рассказала, что с ней произошло.

Когда она вошла к следователю, он резко начал: «Дерябина, вы не все нам рассказали, вы кое-что скрыли!» Следователь постучал карандашом по столу и сурово продолжил: «Вы скрыли от нас фамилию тех, кто написал на вас донос в гестапо». Мама ответила: «Но я не знаю, кто написал. В гестапо мне никого не называли». Следователь усмехнулся: «А вот я их назову». И назвал. Семья: отец, мать и трое взрослых сыновей. Отец при немцах служил старостой в деревне и сильно лютовал. Сыновья дезертировали из Красной Армии.

Все они добровольно поехали на работу в Германию, надеялись разбогатеть. Но немцы и их отправили в бараки. Но они даже в лагере пытались выслужиться. Случайно узнав о побеге ребят из «русской освободительной армии», написали донос в гестапо…

Наконец следователь вручил маме документ, удостоверяющий личность.

Посмотрев на узелок в ее руках, он усмехнулся: «Что, испугалась? Скажи спасибо, что побывала в гестапо, иначе тоже загремела бы на Север. Ладно, иди к детям и готовься к отъезду».

Рассказав нам об этом, мама обняла меня и брата: «Ну, дети, поедем домой, на Дальний Восток. У нас там квартира, я вернусь на работу! Заживем!»

Через неделю нам вручили билеты, и мы стали собираться в дорогу, желая поскорее добраться до дома, до родного Владивостока.

Мы не знали, что впереди нас ждут новые суровые испытания уже в родной стране.

Адрес для связи с автором: deriabina.lilia@yandex.ru