Из цикла «Осенние волны»

Из цикла «Осенние волны»

Дума за думой, волна за волной —

Два проявленья стихии одной…

Ф. Тютчев

I

Глаза сдружились с белым потолком,

И ветви рук срослись за головой.

Уж сорок дней и снегом и дождем

Осенний дух сражается с землей.

Завалит двери липкая пурга,

То дождь закроет серой пеленой,

И за окном гурьбой плывут дома,

Что для людей построил старый Ной.

Земли покорность, неба произвол,

А я затих, припомнив все грехи.

Волна качает мой дощатый пол,

И не доплыть ковчегу до зимы.

Закрыть глаза – и вспомнится легко

Жестокий зной и каверзный мороз.

А рядом шелестит вода в окно

И за стеной скулит голодный пес.

Но, может, приутихнут дождь и гром,

Земля осилит яростный потоп,

И белый голубь в клюве голубом

Оливковую ветвь мне принесет.

II

Разгладит ночь лиловые морщины

У сумрачного неба на лице,

И наведет румянец лунный иней

Вечерней утомленной синеве.

Задует ветер отблески заката,

Вернется, принесет издалека

Погаснувшего солнца ароматы

И свежий дым осеннего костра,

И не успев еще остановиться,

На тротуарах, с лету, впопыхах,

Он с листьями, танцуя, закружится

При уличных изогнутых свечах.

И в мир, такой уютный и безбрежный,

Из памяти уснувшей синевы

Сплетеньями искрящихся созвездий

Польются нерассказанные сны.

И будто на земле уже морозно,

И холод притаился во дворе,

И тянутся и просятся на воздух

Зашторенные отблески в окне.

<…>

VI

Фонари у обочины ссутулились,

Осветив серебристый асфальт.

На вечерней истоптанной улице

Что-то каждый из них потерял.

По земле гладят пальцами света,

И на ощупь находят у ног

Только пыль, и обрывки билетов,

И остывшие камни дорог.

Вот потерю один обнаружил,

И моргнул, и сощурил глаза,

Это в черной взволнованной луже

Золотая мелькнула звезда.

До утра при полуночном свете

Простояли, склонившись, они

И уснули при ярком рассвете.

Успокоились – может, нашли…

VII

Оттого, что все выходки стерпит

И не выгонит в бешенстве прочь,

Оттого, что рождаюсь бессмертным,

Я люблю молчаливую ночь.

Ухожу в коридоры аллеи —

Об асфальт постучать каблуком,

Может, кто-то услышит, надеюсь,

Этот гулкий души перезвон.

Может, выбежит кто-то навстречу

И, заметив, что я занемог,

Холод сердца глазами залечит

И разбудит полночный чертог.

Не смущаясь внезапной тревоги —

Что такое минутный обман?

Повстречаю тебя на дороге,

Где стоит неуклюжий каштан.

И когда твои близкие плечи

Осторожно к себе поверну,

Под фонарные тусклые свечи

Мы присядем на эту скамью.

Мы такое друг другу откроем,

Поделившись с природой одной,

Что расплачется сердце ночное

Серебристой вечерней росой.

В славу первой короткой ночи

Бесшабашный мы пир соберем,

Нагадаем себе, напророчим

Не теряться солнечным днем…

Но какими-то жаркими спинами

Уже выжжено место себе

Угловато-чернеющей лилией

У скамейки на смуглом плече…

VIII

Мир, облекаясь черным шелком,

В случайность вкладывает смысл

И дарит для раздумий долгих

Обычную простую мысль.

Зажгутся мелочи великим

Неярким внутренним огнем,

И крепче, чем стена гранита,

Покажется мне мир кругом.

И от раздумий даже тени,

Качаясь, жалобно скрипят,

И в такт сердечных сокращений

Мерцает в темноте маяк.

А белых фонарей собранье

Сквозь тишину и пустоту

Проводит с морем на свиданье,

И мы вдвоем на берегу.

Мы будем спорить и ругаться,

Не умолкая до утра,

О том, как может называться,

Чему название – душа.

<…>

X

Бежит волна, играет гребнем,

Искрится сгорбленной спиной,

Стремясь усилием последним

Не слиться с дружеской толпой,

И радостью лихой наполнен,

Гуляет ветер по воде.

И будто каверзные волны

Потопом вновь грозят земле.

Сливаясь, силу набирая,

Встают на камни во весь рост,

Стальными брызгами пытаясь

Достать до солнца и до звезд.

Могучим искрометным сором

Над берегом волна замрет.

И силой, мощью и задором

Ударит, грянет, подомнет.

И с ней уже ничто не сладит —

Она широкою рукой

Всю гальку о причал раздавит

И отшвырнется вмиг землей.

Вскричит. Поговорит, пошепчет,

Расстелется ковром у ног

И будет приутихшей речью

Лизать нетронутый песок.

XI

Посмотрел – душа да сердце

Просятся для рифмы мне,

Беден мой словарь, наверно, —

Все любовь на языке.

Не соперник я Шекспиру,

Даже если б горы книг,

Восхищаясь славной лирой,

Прочитал я и постиг.

Я бы вызубрил построчно

Незнакомый мне язык,

Если б этим полномочья

Вдохновения достиг.

Я копировал бы снова

Многотомные труды,

Если б отыскалось слово,

Равнозначное любви.

Эх, понятья-одиночки,

Что вам шум времен и прыть!

Только разве многоточьем

Вас придется заменить…

XII

Не говори: «Я не сумею

Вместиться в краткую строку,

И ритмом ямба и хорея

Пересказать свою судьбу».

И пусть все просто и не ново,

И пусть смешается с землей,

Но только раз неловким словом

Поговори с самим собой.

И разве ты не видел солнца,

С дождем в обнимку не грустил,

И в ночь домашнее оконце

Щекой горячей не давил?..

Прислушайся: то сердце хочет

Скорее вырваться на свет —

То укрепляется построчно

Зачатый родиной поэт.

И если в муках он родится

И миг хотя бы проживет, —

С родной землей соединится,

Ей развязав стихами рот.

И если задушевным словом

Напишем судьбы и прочтем,

Они расскажут нам о многом,

И все же только об одном:

Российский род не перестанет

И жить, и помнить, и любить,

Пока неслышно рядом с нами

«Жив будет хоть один пиит».

Ноябрь 1985 г. – 4 февраля 1986 г.