Так говорит Андрюша…

Так говорит Андрюша…

Провожаю на Витебском вокзале своего друга, с которым почти трое суток (не считая коротеньких перерывов на сон) «перемалывали», сидя на кухне, все темы: начиная от политики и кончая бытовыми неурядицами и вопросами семейного характера.

Через минуту поезд тронется, и потому каждый из нас, устыдившись своих недавних жарких споров и эмоциональных всплесков, стараясь загладить свою вину, просит друг у друга прощения.

– Ну, с Богом – скорее, машинально вырывается у меня, забыв про его атеистические взгляды.

Впрочем, порою, мне кажется, что именно такие люди – откровенные, прямые и открытые любому диспуту – находятся гораздо ближе к Нему, нежели иные ортодоксальные священнослужители, свято чтущие догму и строго соблюдающие букву священного писания. Учитывая его умную головушку и то, чего он достиг собственными усилиями, я не перестаю поражаться его удивительным качествам: жизнерадостности, целеустремлённости и живости ума, как наглядным примером превосходства здравого смысла и трезвого интеллекта над всякого рода приспособленчеством, конъюктурщиной и конформизмом. Своих взглядов и позиции он не менял ни в советскую эпоху, ни в наши дни, всегда оставаясь человеком воистину свободным, в глубоком значении этого слова…

Андрей возмущённо вскидывает свои брови вверх, но уже буквально через секунду лицо его озаряется улыбкой:

– Не помню, кто сказал, но ты подумай на досуге, хорошо?

И, запрыгивая в тамбур тронувшегося вагона, цитирует на прощанье:

– «Бог справедлив. И это настораживает…»

– Значит, если я тебя правильно понял, бога нет?

– Я сказал – нет. Теперь я скажу – да, есть. Налей-ка мне, сын мой, спирту, разбавь стакан на двадцать пять процентов водой и дай мне… – Поп выпил. – Теперь я скажу, что бог – есть. Имя ему – Жизнь.

(В. Шукшин «Верую»)

Наверное, в жизни каждого человека наступает такой момент, когда он пытается ответить себе на самый главный вопрос в своей жизни – «Кто – Я?» и откуда это «Я» возникло.

Мне очень хорошо запомнился тот день, вернее – та ночь, когда я «вдруг» задал себе этот вопрос. Я лежал в своей кровати в детской комнате; рядом, в двух шагах от меня, на соседней кровати спала сестра. Что-то не давало мне заснуть, хотя вокруг стояла полная тишина. Я сейчас не могу объяснить, как и откуда эта мысль возникла у меня, но, возникнув, она уже не давала мне покоя и требовала немедленного ответа. Мысль эта была проста – «Кто я?». И следом за нею другая – «Неужели я умру? Умру навсегда, навечно?». Мне сделалось как-то жутко и не по себе от этого и, первое, что попытался я сделать, это перевести своё внимание на что-либо другое, поскольку ответить на этот вопрос я был не в состоянии. Но уже раз, поймав меня, эта мысль следовала за мною неотступно, как бы я ни старался её заглушить. Я вдруг понял, что должен ответить себе на этот вопрос. Особенно на второй: «Неужели МЕНЯ не будет?!».

Я родился в середине 50-х годов ХХ столетия и не где-нибудь, а в огромной стране, занимающей одну шестую часть мировой суши и гордо именовавшей себя Союз Советских Социалистических Республик, а попросту – в СССР.

Как и все мои сверстники, я, по окончании детсада пошёл в обычную среднею школу, где нам с первого класса, наряду с азбукой, а затем и таблицей умножения, легко разъяснили, что «бога нет и не может быть». Это было неудивительно, поскольку вся концепция строительства социализма в СССР основывалась исходя из марксистко-ленинского учения которое, естественно, отрицало существование бога. Следовательно, вся дальнейшая идеология (а в сфере образования – особенно) отталкивалась именно от этого основного постулата. Или, как принято было говорить по-научному: «Бытие определяет сознание». Все это настолько было впитано нашим поколением октябрят, пионеров, а затем и комсомольцев, что человек, пытающийся призвать нас к богу, казался нам каким-то чудом уцелевшим реликтом давно забытой и вымершей эпохи. Я нисколько не преувеличиваю, поскольку это может подтвердить подавляющее большинство моего поколения, воспитывавшегося в советскую эпоху. И чем старше мы становились, тем более укреплялись в этом утверждении, которое по мере дальнейшей учёбы переросло у нас в стойкое убеждение. Тем, кто учился в ВУЗах достаточно будет напомнить лишь некоторые предметы, обязательные практически для любого факультета: истмат (исторический материализм), диамат (диалектический материализм), научный коммунизм (была и такая дисциплина), философия (конечно же, марксистко-ленинская!)…

Правда, в ту ночь, о которой идёт речь, мне было всего 12 или 13 лет, но, в свете вышесказанного я думаю это не намного влияет на суть дела. Вполне понятно, что ответы на эти вопросы я попытался дать исходя из моего разума, вернее – исходя из моего интеллекта. Но интеллект был бессилен дать чёткий и исчерпывающий ответ. Поворочавшись некоторое время и бесполезно пытаясь занять свой ум чем-то другим, я понял, что от этой мысли мне не уйти и я должен на неё как-то ответить. Лёжа на спине, я постарался сосредоточиться на этой мысли, иначе говоря – я решил принять бой. Но уже при первых минутах попытки осознания, мне сделалось страшно от этой фатальной беспросветности. С какой бы стороны я ни подступал, концовка выглядела удручающе бессмысленна по сути и чудовищно– несправедлива по отношению ко мне, как к личности.

Внезапно я приподнялся на кровати и в страхе оглядел комнату; в двух шагах от меня беззаботно спала сестра. «Как она может спать?!»– мелькнуло у меня в голове. «Как она не осознает того факта, что все мы умрём? Неужели все остальные люди не знают этого? Нет, что это я говорю? – конечно же, знают». И вдруг с новой силой: «Тогда – тем более – как они могут при этом спокойно спать, есть, играть, смеяться?!». Я глянул в окно: двор был пуст, кругом стояла ночь и тишина. От этой тишины звенело в ушах.

«Почему должен умереть я?!». Эта мысль преобладала над всеми остальными. «Неважно, что других тоже не будет. Какое мне дело до других? Главное – не станет меня! Это небо, эти звезды хотя и безжизненные, но они во стократ счастливее меня потому, что они будут, а меня – нет. Мир не содрогнётся от ужаса, не перевернётся от того, что на свете не станет меня. Люди будут по-прежнему петь, смеяться, веселиться, но уже без меня. Но что значит „не будет“ и сколько? Неужели всю оставшуюся вечность? В таком случае – зачем я появился на этот свет? Для чего судьба сотворила со мной такую злую шутку?!».

С того момента прошло уже немало лет. За истекший период произошло столько изменений и таких существенных, о которых я тогда и не мог предполагать. Судьба забросила меня за 4000 километров от родного порога и надолго. Той страны, в которой я рос и воспитывался, теперь уже нет на карте Мира. Да и много других изменений можно припомнить. Но как бы мир ни менялся, что бы ни происходило на протяжении многих веков истории человечества, какие бы катаклизмы ни сотрясали нашу планету, человек всегда пытался дать ответ на один единственный и самый главный вопрос своей жизни – «Кто Я?», «Зачем я здесь?» и «Какой смысл во всем этом?».

Если раньше я пытался отмахиваться от подобных вопросов, то с возрастом все труднее было это делать. Видимо, так уж устроен человек, что может привыкнуть ко всему. В частности и к такой мысли, что все мы смертны. Со временем тот детский страх утратил свою силу, и на смену ему пришло желание разобраться – все-таки – в этом вопросе. Да, я смирился с той неизбежностью, которая нас всех поджидает. Смирился, ибо изменить что-либо не в моих силах. Смирился, дабы не сойти с ума от вопросов, на которые мне никто не даст ответа.

Таким образом, со «смертью» было покончено. Оставалось, однако, ещё – по крайней – два вопроса, на которые следовало найти ответ. Первое – «ДЛЯ ЧЕГО ВСЕ ЭТО?» и второе – «ЧТО МНЕ НАДО ДЕЛАТЬ?».

Мне кажется, что вера – это когда язык замолкает, а говорит сердце. Наверное, каждый уважающий себя человек должен честно ответить самому себе на поставленный жизнью вопрос: «Есть ли БОГ или ЕГО нет?» Вам не нравится слово «бог»? Тогда замените его другим – «истина», «смысл жизни» «мировой универсальный разум» и так далее. Суть от этого не изменится.

Так вот, если придерживаться отрицательного ответа, то мы заходим в тупик, поскольку ничего, кроме как безнадёжности, огорчения и злобы он не вызывает. Остаётся первый и единственный вариант. Да, его нельзя показать или доказать на примере. Это было бы слишком просто. Не случайно Иисус говорит Фоме: «Ты поверил, потому что увидел Меня; блаженны не видевшие и уверовавшие». (Евангелие от Иоанна, гл.20, ст.29.)

Не зря говорят «надежда умирает последней».

Но даже если и это не убеждает человека в его изначальной связи с Сущим, то ведь есть такие понятия, доступные для понимания каждого, как добро и зло. И, наверное, связать свою жизнь с добром намного лучше и естественнее для человека, чем жить по принципу «после меня – хоть потоп»? Ведь, даже если следовать самой примитивной логике вещей, то невольно задаёшь себе вопрос: «Для чего-то – все-таки – мне дано это само рассуждение о конечной цели?!» Кем-то или чем-то? Мне не хотелось бы приводить примеры по аналогии с тем, что если дом построен, следовательно, должен быть и архитектор и так далее, но тем не менее…

И я не вижу иного пути, как набраться терпения и, следуя заветам всех пророков и Учителей, живших до меня, постараться блюсти свою душу, не причиняя вреда окружающим, и ждать Его милости. Даже если и не в этой жизни. Ждать ради той конечной точки, где душа уже могла бы успокоиться и не задавать больше никаких вопросов.

Говорят, к каждому это понимание приходит по разному. И по времени тоже. Это как плоды: одни даже не завязались – это те, кто совсем ни о чем не помышляет; другие уже обрели форму, но ещё зелёные – те, кто мечется в поисках, и третьи – спелые и созревшие, что сами падают в Его объятия. И если даже это просто метафора, она – все же – привлекательно красива и даёт хоть какую-то надежду. А когда ей суждено сбыться – не все ли равно…

К сожалению, человеку свойственно впадать в крайности. Я тоже пережил нечто подобное. Из атеизма я вдруг «осознал» и ударился в обрядовость, во внешнюю сторону религии. Всё это чуть позже, заставит меня активно заинтересоваться историей религий. Вначале историей ислама. Затем стал изучать христианство, иудаизм, буддизм и другие религии. Это было время, когда ещё компьютеры не успели прочно войти в нашу повседневную жизнь, и поэтому довольно часто слишком интересный литературный материал мне приходилось ксерокопировать в Государственной Публичной библиотеке, в которой я был тогда почти что прописан.

Изучая религиозную литературу, я пытался выяснить для себя – какая же из религий сможет ответить на мой извечный вопрос, восстановив тем самым во мне душевное равновесие. И в каждой из них я находил то, что меня заставляло усомниться в её истинности, хотя все они вместе говорили почти об одном и том же. Если подойти к пониманию толкований религиозных текстов поверхностно, то выходило до смешного, глупо. Обобщая, можно было выразить это примерно так: все грешники должны будут гореть в аду. Но в различных конфессиях, слово грешник имело свои, довольно специфические понятия. Так, в исламе грешниками являлись все, не принявшие ислам. В христианстве – все те, кто не принял Христа как сына божьего и кто не верит в святую троицу. В иудаизме – кто не следует заветам Моисея и не соблюдает субботы. Не стану перечислять те многочисленные течения и ответвления, которые возникли внутри выше перечисленных религиозных конфессий. Все это как-то не состыковывалось с моими представлениями о боге. Да и само понятие «бог» ставило передо мной ряд вопросов, на которые трудно было ответить.

Так я терзался сомнениями вплоть до начала 90-х годов прошлого столетия, когда вдруг случайно не приобрёл в книжном магазине серию небольших книжек под общим названием «АУМ». Это было некое «ассорти» из статей и рассказов, посвящённых теме духовности и истории религий. Там я и натолкнулся на отрывки из книги Э. Мюррея «Человек творящий чудеса», рассказывающие об известном сегодня миллионам его поклонников во всем мире, пурна– Автаре нашего времени Бхагаване Шри Сатья Саи Бабе, живущим на юге Индии. Я был настолько поражён и одновременно удивлён тем, что это не просто легенда (для этого достаточно было отправиться сомневающемуся по указанному адресу, дабы убедиться самому) и все это происходит в наше время, что прочитал её за короткое время и ещё долго ходил под впечатлением прочитанного. Потом как-то так сложилось, что житейские проблемы повседневной рутины заслонили собой все остальное, и я на некоторое продолжительное время забыл об этом.

Сейчас, оглядываясь назад, я заметил за собой удивительную вещь: вся моя жизнь состояла из определённых периодов внезапного увлечения духовной литературой, а затем постепенным спадом и забвением её. Образно это можно сравнить с волнами в океане, когда одна волна спадает и через некоторое время возникает следующая, более высокая, поглощающая тебя всего, с головой. Так, с очередной волной, поглотившей меня ещё больше, произошло и моё знакомство со Шри Раманой Махарши. Маленькую книжицу «Свет Истины или евангелие от Шри Рамана Махарши» я приобрёл при совершенно таких же обстоятельствах, как и в своё время, книгу о Шри Сатья Саи бабе. Я не стану описывать свои переживания от прочтения этой книжки. Сделать это мне не по силам. Скажу лишь одно – знакомство с этим именем оставило в моей душе неизгладимый след. Затем снова на некоторое время последовало затишье. И вновь, через определённый промежуток передо мной возникла плеяда выдающихся имён: Рамакришна, Вивекананда, Бабаджи, Лахири Махасайя, Шри Юктешвар Гири, Парамаханса Иогананда, Шри Ауробиндо, Мать…

На первый взгляд может сложиться впечатление, что кроме Индии меня ничто не интересовало, но это далеко не так. Не в меньшей степени на меня произвели впечатления статьи и работы, касающиеся суфизма, труды Гурджиева, Дж. Беннета, А. Безант, книги, посвящённые сикхским Мастерам. И, все же, Индию хочется выделить особо. Видимо, за какие-то, (неведомые никому) заслуги отмечена эта часть земли благодатью бога.

Особо хочется отметить, как я заново открыл для себя Л. Н. Толстого. Читая его «Исповедь» или «В чем заключается моя вера?», я не мог отделаться от мысли, что все то, о чем он пишет, настолько созвучно моей душе, словно все это говорилось и обо мне тоже. Я был рад тому, что те вопросы, что мучили меня всю жизнь, столетием прежде задавал себе и этот великий писатель. Значит я не сумасшедший, значит это действительно первостепенные вопросы, на которое каждый человек должен рано или поздно, по мере сил своих постараться ответить. Мне сделалось немного легче и радостней на душе – я уже был не одинок. И хотя я по-прежнему продолжал искать бога и меня преследовали порою периоды полного уныния и отчаянья, тем не менее, то чувство, что я нахожусь на правильном пути не покидало теперь уже меня и не вызывало сомнений, вселяя уверенность в душу, и являясь источником вдохновения в дальнейших поисках.

Мне очень хочется верить, что там, в Астапове, умирая в квартире начальника железнодорожной станции И. Озолина, Л. Н. Толстой обрёл наконец-то то, что он искал в последние годы своей жизни. Во всяком случае, мне кажется, что он заслужил это своим чистосердечным раскаянием и искренностью…

Подводя некоторый итог вышесказанному, мне хотелось бы сказать вот о чем. Сегодня, наблюдая за событиями, происходящими в мире, невольно приходишь к печальным выводам: мир не изменился в лучшую сторону, скорее – больше прибавил проблем социального характера. К уже имевшим место в прошлом природным катаклизмам, все чаще стали отмечаться и техногенные аварии типа чернобыльской. Добавились и экологические проблемы. Идут споры в среде учёных об этических аспектах такого явления, как клонирование и т. д. и т. п. Все это не может не тревожить, заставляя усомниться в правильности следуемого пути, выбранного человечеством, вступившим в третье тысячелетие. Не надо быть особо профессиональным политологом, социологом или провидцем, чтобы не видеть очевидные последствия той деятельности, которая ведёт к катастрофе. Вероятно, пора осознать, что извне к нам не придёт никакое спасение. Следовательно, настоящее спасение и избавление от всех бед следует искать в себе, в осознании истинной цели своего предназначения. Возросший в последнее время интерес в сфере духовности среди определённой части населения свидетельствует о наличии положительных тенденций в этой области. Вот почему, я продолжаю верить в то, что каждая отдельная человеческая душа вернётся в ТО родительское лоно, откуда она в своё время появилась на этот свет. Заметьте, «на свет», а не «во тьму».

«Итак, если свет, который в тебе, тьма, то какова же тьма» (Матф. 6:23).