Россия – Китай: перспективы военно-технического сотрудничества

Россия – Китай: перспективы военно-технического сотрудничества

1.

Китайская мудрость гласит: «Тот, кто понял циклы перемен, – достиг просветления».

Похоже, что современные китайцы достигли просветления в умах, пройдя в ХХ столетии тернистый путь проб и ошибок, оккупаций и революций, социальных экспериментов и поиска «пути развития с китайской спецификой».

Дэн Сяопин, осмыслив историю китайской цивилизации от эпохи Книги Перемен до наших дней, вернул Китай на путь плодотворного освоения собственного традиционного наследия в новых исторических условиях. Мне представляется, что сущность реформ Дэн Сяопина не в темпах роста экономики, которыми восхищается мир, а в возвращении к истокам мудрости народа, в стремлении брать все лучшее у других народов, но жить своим умом.

Подписание соглашения о военном сотрудничестве с руководством НОАК (Китай)

Китайское общество через почитание родителей и уважение к старшим, ритуал поклонения предкам, вежливость и справедливость, настойчивое стремление овладеть знаниями приучает человека сдерживать свои желания, ограничивать поступки, быть терпеливым и настойчивым в достижении поставленной цели. Порядок в стране установлен не столько государством, сколько внутренним сознанием людей: каждый знает свое место, доверяет власти и не претендует на большее, пока, согласно конфуцианскому учению, не обретет новые знания и опыт.

Современное китайское государство – это совершенно иной Китай, нежели тот, который мир знал последние две сотни лет. Суть нынешней китайской государственности – в ее добродетельном отношении и к своим гражданам, и ко всем китайцам, живущим на планете. Этот феномен, не замечаемый международным сообществом, сформировал внутреннее согласие населения КНР с проводимой государством политикой, вызвал удовлетворение людей собственной судьбой, нацеленность на перспективу.

Мы, по инерции называя Китай «коммунистическим», не заметили фундаментальную трансформацию господствующей идеологии, в центр которой незаметно для окружающего мира выдвинулись традиционные ценности: «воля Неба», как она изложена в Книге Перемен (подчинение подданного высшей власти, сына – отцу, жены – мужу), преклонение перед великими людьми, уважение к слову мудрых. Таков идеологический стержень китайского общества начала XXI века. Китайцы вновь поверили в особую историчность своей судьбы, и именно с этим связаны их видимые миру успехи в развитии.

Это важно для осмысления масштабов, направлений и перспектив сотрудничества ослабевшей России с великим соседом.

2.

Китайская правящая элита не только читает Книгу Перемен, но и глубоко анализирует события в мире, трезво учитывая реальное соотношение сил в мировом и региональном масштабе. Китайские вожди ведут себя исключительно прагматично, не ввязываясь в глобальные авантюры Вашингтона, но и не позволяя кому бы то ни было ущемлять стратегические национальные интересы Китая.

Пекин сознает, что наступает эра заката американской империи и Запада в целом, но не знает, как поведет себя слабеющий гегемон в отношении набирающего силу главного геополитического соперника.

В «Оборонном обзоре» Пентагона, посвященном развитию вооруженных сил США в предстоящие четыре года (февраль 2006 года) говорится: «Китай имеет наибольший потенциал для соперничества с США в военной области и обладает военными технологиями, которые со временем могут обесценить наступательные стратегии США». Другими словами, в американском военном ведомстве исходят из того, что Китай в среднесрочной перспективе сумеет сдержать претензии Америки на мировую гегемонию и вынудит американцев думать лишь об обороне и удержании отдельных лидирующих позиций.

Далее в «Оборонном обзоре» Пентагона говорится: «Китай продолжает активно вкладывать деньги в армию, особенно в стратегический арсенал и улучшение возможности влияния за пределами государства». А это уже отдает легкой паникой: ведь 439 млрд долларов, требуемых Пентагоном у Конгресса на 2007 финансовый год (не считая расходов в Афганистане и Ираке) не сопоставимы с китайским военным бюджетом (он почти на порядок меньше). Что же, спрашивается, не дает победителю в «холодной войне» почивать на лаврах?

Наполеон в начале XIX столетия пророчески изрек в отношении Китая: «Там спит гигант. Пусть спит. Когда он проснется, то сотрясет мир». И вот Китай проснулся и рушит американскую мечту о том, что XXI век станет «веком Америки». Китай ломает ключевое положение «Стратегии национальной безопасности США в XXI столетии», построенной на том, что Вашингтон не допустит возникновения государства, способного бросить вызов Америке. Разваливается и стержень американской политической стратегии, одобренной в марте 2005 года конгрессом США: «Обеспечить безопасный доступ к ключевым регионам мира, стратегическим коммуникациям и глобальным ресурсам».

Масла в огонь добавляют авторы недавнего доклада американского Национального Совета по разведке, утверждающие, что историческое время «белого человека» заканчивается и на смену ему идет этнос, «антропометрия которого не будет иметь ничего общего с параметрами европейских этносов». Авторы доклада пишут: «Психотипы новых людей мира будут развиваться на основе гремучей энергетической смеси из коммунистической идеологии, конфуцианства и элементов буддизма, уже показавшей свою высочайшую жизнестойкость».

К этому надо добавить, что в Соединенных Штатах уже проживают свыше 13 млн китайцев, – предполагаемых носителей той самой «гремучей смеси», которую живописуют аналитики американского разведсообщества.

Ведущие мозговые центры США – наряду с Агентством национальной безопасности, ЦРУ, Пентагоном – всерьез заняты сегодня «проблемой Китая». Администрация Дж. Буша подвергается жесткой критике за «непринятие мер», за двойственность позиции в отношении Тайваня и т. д. «Политика США по Китаю выглядит парообразно. Использование здесь термина «политика» наделяет это понятие уровнем мысли, который фактически полностью отсутствует», – говорится в материале, подготовленном авторитетным американским фондом «Наследие» (Heritage Foundation) для слушаний в Комитете по международным отношениям палаты представителей Конгресса США в апреле 2005 года.

Америка не собирается без боя сдавать Китаю свои позиции в мире. Однако, что предпринять для сдерживания нарастающей мощи Пекина, в Вашингтоне, похоже, пока не знают. Во всяком случае, принятый в Китае в декабре 2004 года закон «Об антиразделе Китая» (о присоединении Тайваня к материковому Китаю де-факто) вызвал в Америке полное замешательство. В Пекине понимают, что Америка обязательно что-то предпримет против КНР: если на это не решится президент США, к этому подтолкнет мировая финансовая олигархия, обеспокоенная расширением китайской финансовой системы и выдавливанием доллара из Восточной Азии.

Поэтому вопросы обеспечения обороны и безопасности китайское руководство ставит в центр своей деятельности, включает сюда политическое, экономическое и собственно военное направления.

Политика Пекина направлена на поддержание партнерских отношений с ведущими мировыми и региональными державами. Китай спокойно реагирует на самые драматические мировые события (бомбардировки Югославии, вторжение в Афганистан и Ирак, подготовка ударов по Ирану), активно участвует в международных организациях. Решительных мер, если события непосредственно не затрагивают его интересы (такие, например, как право вето в Совете безопасности ООН), Пекин пока не предпринимает.

В Китае с осторожностью, но и с большим интересом восприняли российское предложение о преобразовании «Шанхайской пятерки» в Шанхайскую организацию сотрудничества (ШОС). В свое время мне как начальнику Главного управления международного военного сотрудничества Министерства обороны России приходилось подробно аргументировать министру обороны КНР товарищу Чи Хаотяню полезность такого шага. Китайское руководство, оценив будущую организацию как важную структуру региональной и национальной безопасности, проявило завидную активность в ее формировании и укреплении.

Пекин целенаправленно стремится к созданию структур политической безопасности в Юго-Восточной Азии и вообще в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Активен он и в отношениях с исламским миром.

Экономическая составляющая безопасности КНР проявляется в высоких темпах экономического роста, приоритетах промышленного развития. Китай последовательно превращается в мастерскую мира XXI века, успешно завоевывает мировые рынки промышленных товаров в различных частях света. Причем китайский экспорт широко диверсифицирован, в его структуре набирает вес современная машиностроительная (в том числе электронная) продукция. Китай осваивает и внедряет в производство новейшие технологии, связанные с освоением космоса, развитием спутниковых и информационных систем, робототехники, авиа– и кораблестроения.

Экономические успехи создают хорошую основу для развития оборонной промышленности КНР. Китайцы уверенно осваивают производство современных систем вооружения, включая образцы ракетно-ядерной, космической, бронетанковой, морской и другой военной техники.

3.

Хотя Китай быстро развивает собственную военную промышленность, без приобретения иностранных вооружений и технологий ему сегодня не обойтись. И здесь главным своим партнером Пекин выбрал Москву.

Причин несколько. Во-первых, основу вооружения Национально-освободительной армии Китая (НОАК) составляет советско-российское вооружение. Да и «оборонка» КНР также базируется на воспроизводстве и модернизации наших образцов.

Во-вторых, США, оказывая давление на своих европейских союзников, держат процесс военно-технического сотрудничества с КНР в состоянии потенциального эмбарго и в любой момент могут прекратить поставки вооружений и технологий. Китайцы не могут это не учитывать.

В-третьих, у России и Китая есть широкий спектр взаимных интересов в сфере безопасности, да и геополитические соперники у них почти одни и те же.

В начале 90-х годов, в период хаоса и торжества непрофессионализма в российской политике, китайское военно-политическое руководство предприняло попытки заполучить в России новейшие оборонные технологии и образцы современных вооружений. Чего-то, действительно, удалось добиться. Часть технологических линий и некоторые образцы вооружений и военной техники продавались российскими приватизаторами по цене металлолома.

К середине 90-х годов политика России в области военного и военно-технического сотрудничеством с Китаем обрела некую системность, стала ответственной. С приходом в 1996 году к руководству Министерством обороны РФ И.Н. Родионова поставки в КНР вооружений и военной техники стали увязываться с решением политических вопросов военной безопасности. В 1996 году было подписано соглашение о мерах доверия в зоне советско-китайской границы, а в 1997 году – соглашение о сокращении вооружений и военной техники. Этим документом, по сути дела, создавалась 100-километровая зона, свободная от тяжелых вооружений, вдоль советско-китайской границы. Участниками соглашения, кроме Китая и России, стали Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан. Образовалась так называемая «Шанхайская пятерка».

Китайские коллеги тяжело шли на увязку ВТС с политическими вопросами. Генералы НОАК убеждали нас в вечной дружбе и в том, что русское оружие никогда не будет направлено против России. Помню смущение министра обороны КНР, когда я задал ему вопрос: «А Вы уверены, что через несколько лет, когда Вас сменят молодые генералы, которые сейчас получают военное образование на Западе, они будут думать и действовать так же, как Вы?». «Поэтому, – предложил я, – давайте закладывать основы нашей взаимной безопасности сегодня и на долгие годы».

Сегодня ВТС между Москвой и Пекином развивается в контексте процессов политического сближения.

В 1999 году Министерство обороны РФ еще раз остудило продавцов и покупателей оружия, заявив правительству РФ, что поставки Китаю новых вооружений (таких, как С-300ПМУ2, крылатые ракеты морского базирования, лицензия на производство в Китае самолетов СУ-27МКК и др.) следует увязывать с расширением спектра сотрудничества в экономической области. Несмотря на возражения некоторых членов правительства (И. Клебанов) и «Росвооружения», такой подход к ВТС с Китаем был одобрен. При этом для Минобороны экономическая выгода была вторичной. Главным являлось создание инфраструктуры экономической безопасности, а точнее – экономической составляющей безопасности России.

Китайские товарищи поначалу без энтузиазма восприняли это новшество. Однако вскоре китайская сторона стала предлагать конструктивные экономические проекты стратегического уровня, а не только осуществлять поставки ширпотреба, которым расплачивалась за российскую военную технику.

Крупные инфраструктурные проекты типа дацинского трубопровода – это, по мнению военных, мощнейший рычаг поддержания стабильности в российско-китайских отношениях и определенная гарантия взаимной безопасности.

Военно-техническое сотрудничество между РФ и КНР выстроилось сегодня в среднесрочный системный проект и развивается по следующим направлениям:

• поставки вооружения и военной техники (перечень поставляемых образцов достаточно широк: ЗРС «С-300ПМУ1», боевые и транспортные самолеты и вертолеты, подводные лодки, эскадренные миноносцы, средства наземной радиолокации, связи и т. д.);

• лицензионное производство (боевые самолеты Су27МКК, пехотные огнеметы и пр.);

• обучение китайских военнослужащих и консультации по военно-техническим вопросам.

Китайская сторона проявляет особый интерес к российским военным и военно-техническим знаниям. Сегодня в российских вузах, включая Военную академию Генерального штаба, обучаются свыше 140 китайских военнослужащих. Плюс регулярно, под выполнение соответствующих контрактов, в российских учебных центрах проходят подготовку экипажи кораблей и подводных лодок, самолетов, расчеты систем ПВО и др.

Общий ежегодный объем сотрудничества России с КНР в военно-технической области превышает 2 миллиарда долларов. Однако этот арифметический показатель, как бы важен он ни был, не является главным. Главное состоит в том, что военно-техническое сотрудничество России и Китая, укрепляя оборонную безопасность КНР, повышает уровень стратегического доверия между нашими странами и народами. Выразительно сказал об этом министр обороны КНР Цао Ганчуань 7 сентября 2005 года на встрече с Президентом РФ В.В. Путиным: «Идея, что мы будем вечными соседями и добрыми друзьями, уже укоренилась в сердцах народов».

Военно-техническое сотрудничество с КНР как стержень стратегического партнерства двух соседних держав мирового уровня стабилизирует глобальную ситуацию, ибо намечает перспективу многополярного мира.

За российско-китайским тандемом внимательно наблюдают Европа, Юго-Восточная Азия, Латинская Америка, исламский мир. И если завтра Москва и Пекин жестко заявят о действиях США как несущих угрозу международному миру и призовут Совет Безопасности ООН осудить политику Вашингтона в отношении Ирана, Северной Кореи, Сирии, – мировое сообщество, думается, изменит модель своего поведения.

Такой момент не за горами. Как только Китай обретет с помощью России надежную военную опору, а Россия обретет геополитическую волю, мир станет другим. По крайней мере, менее алчным и более справедливым.

Сайт Фонда стратегической культуры,

09.03.2006

Данный текст является ознакомительным фрагментом.