Россия и Китай против Америки
Россия и Китай против Америки
Беседа с вице-президентом Академии геополитических наук генерал-полковником Л.Г. Ивашовым.
– Леонид Григорьевич, вы полагаете, что в модели геополитического поведения сегодняшней России заложены основы возможного американо-китайского вооружённого столкновения?
– Именно так. Всё решит российский фактор. Убеждения некоторых российских и зарубежных экспертов в неизбежности большой войны между США и Китаем, которая будет вызвана исключительно динамикой их двусторонних взаимоотношений, я не разделяю. И вот почему.
США по сути своей – несамостоятельный субъект геополитики. Над ними стоят мировые финансовые центры, послушным и пока грозным инструментом которых остаётся Америка. Поэтому вопрос развития отношений между Пекином и Вашингтоном, в том числе вероятности американо-китайской войны, – это вопрос построения новой мировой финансовой системы. Мы сегодня имеем дело с тенденцией ухода – медленного, но верного – доллара США с позиций главной валюты мира. Ему на смену придёт либо китайский юань, либо, скорее всего, несколько валют. Американо-китайская война, которая с большой вероятностью может перерасти в глобальную, способна разрушить не только мировую финансовую систему, но и человеческую цивилизацию вообще. Нужно это финансовому интернационалу? Вряд ли. И он непременно одёрнет США, в крайнем случае, у последней черты.
В пользу того, что американцы не рискнут воевать, говорит ещё одно – разновекторная динамика развития Китая и США. Если Китай набирает экономическую и политическую мощь, подтягивая военную составляющую до нового уровня, то США, напротив, затухают как глобальная мировая сила.
Кроме того, Америка на глазах теряет реальных союзников и в НАТО, и в Европе в целом, и в арабском мире, и на Востоке. Союзническая инерция пока действует, но она всё слабее. США пока контролируют львиную долю мирового рынка и ресурсов планеты, многие политические режимы, но и здесь они уже теряют позиции.
Рискнут ли последовательно слабеющие Соединённые Штаты атаковать Китай? Сомнительно…
Военное превосходство США над Китаем, конечно, пока очевидно. Но с годами и оно будет утрачено. Не случайно США пытаются, в частности, создать систему глобальной ПРО, то есть надеть противоракетный колпак прежде всего на китайский и российский ракетно-ядерные потенциалы. Думаю, что и здесь всё закончится провалом. Какие-то ракетно-ядерные системы они возьмут под контроль, но в критической ситуации и Россия, и Китай (а тем более совместно) найдут решение проблемы ПРО.
Вообще, американо-китайское противостояние, в отличие от всем нам памятного противостояния между СССР и США, станет скорее соперничеством двух наиболее мощных и стратегически активных стран мира. Этим положением они будут дорожить и вряд ли применят военную силу для решения проблем. Скорее, будет политика сдерживания со стороны США и «мирного одоления» со стороны Китая.
– А вы исключаете попытки со стороны США нанести поражение Китаю не военной силой, а другими средствами?
– Не только не исключаю, напротив, полагаю, что США уже эти средства применяют…
По Китаю, например, регулярно прокатываются различные эпидемии. Ряд специалистов считают, что некоторые эпидемии вызваны боевыми инфекционными вирусами, разработанными в США…
Кроме того, США активно используют так называемые теневые стратегии, стратегии тайных сетевых обществ. Они могут спровоцировать финансовые, социальные кризисы, межэтнический конфликт, например в Синьцзян-Уйгурском автономном районе, населённом мусульманами. Или конфликт Китая с Индией. Это тоже ослабит Китай…
Можно стимулировать обострение проблемы энергетических ресурсов – это тоже способ борьбы. Та же агрессия США против Ирана нанесла бы серьёзный ущерб КНР, которая экспортирует с Ближнего Востока более 40 % углеводородов. Поэтому Пекин в последнее время сбрасывает доллары. И вовсе не для того, чтобы просто навредить Америке. Он инвестирует в мировые источники энергоносителей, чтобы выстоять. В КНР, к слову, создали мощное управление с капиталом более 200 млрд долларов и по всему миру скупают реальные активы, прежде всего, связанные с месторождениями полезных ископаемых.
Не будем забывать и того, что Китай за тысячелетия сцементировал нацию. Все китайские диаспоры по всему миру (кстати, в ряде стран этнические китайцы при численности 10–15 % населения контролируют 7080 %, а то и 100 % экономики) в полной мере ощущают себя частью целого – китайской нации. В тех же США проживают почти 13 млн китайцев…
Так что и этими средствами США и стоящие за ними мировые финансовые центры будут оперировать осторожно. И в перспективе всё равно начнут искать компромисс с Китаем. А он на него непременно пойдёт…
– Но этот сценарий, как я понимаю, может быть полностью перечёркнут Россией?
– Россией – потому что она ведёт себя так, будто решила использовать все свои ресурсы для наращивания мускулов Китая, возбуждения в нём захватнических аппетитов, выработки уверенности в том, что ему по силам справиться с США…
В последние десятилетия федеральные власти практически забросили Дальний Восток, Забайкалье, некоторые регионы Сибири. Но ведь Китай исторически, особенно на Дальнем Востоке, имеет к России территориальные претензии. То, что он их не предъявляет, – это тактика, стратегически Пекин эту возможность придерживает до лучших времен. Тем более что рассматривает Россию в качестве своего геополитического тыла. Если осложнятся отношения с американцами, и те перекроют коммуникации, маршруты доставки углеводородов и т. д. – только Россия сможет выручить Китай…
Сегодня Россия – пассивный донор Китая, обслуживает его экономический интерес, обеспечивает модернизацию армии, условия для размещения на нашей территории китайских трудовых ресурсов. Именно мы дали Китаю экономическую возможность создать в приграничных с нами районах инфраструктуру, которую легко использовать для переброски войск к российским границам в преддверии возможного конфликта.
При этом сама Россия ничего не сделала, чтобы экономически заинтересовать собственное население жить в этих регионах, и даже разрушила существовавшую ранее здесь оборонную инфраструктуру, фактически оголив фронт…
Китайцы всего лишь пользуются провалами и безответственностью российской власти. В этих условиях «никому не нужные» территории закономерно привлекают другого «хозяина». Если такая тенденция закрепится, всё, что в стране «плохо лежит», в том числе территории, будет оприходовано другими.
Кстати, именно это прогнозируют те же мировые финансовые центры, которые внимательно следят за ситуацией в России. Вот последние прогнозы Всемирного банка: в 2010–2020 годах Россия выйдет на пик демографического кризиса. К 2025 году россиян станет на 17 млн меньше, чем сегодня, к 2050-му – ещё на 15 млн человек. Всемирный банк прогнозирует, что к этому времени Россия не сможет содержать все свои территории – и, значит, встанет вопрос, кто сможет распорядиться этим ценным пространством.
Инвестиции, которые Россия намерена, как сказал президент страны Владимир Путин, направить в ближайшие 4–5 лет на развитие дальневосточных регионов, – 500 млрд рублей, – мизерны и ситуацию не исправят…
В общем, Китай – не вследствие собственной активности, но благодаря пассивной и исторически безответственной позиции российской власти – может обрести ту самую экономическую, военную мощь, самоуверенность и аппетиты, которые толкнут его на «тропу войны» с Америкой за российские ресурсы. А уж после победы Пекин формализует уже обретённый фактический контроль над востоком России…
Сценарий может быть и несколько иной, но столь же губительный: сговор Китая и США о разделе России…
– И что, по вашему мнению, нужно сделать, чтобы эти сценарии не сбылись?
– Прежде всего, России нужны тщательно продуманные стратегии, выверенная политика по ряду принципиальных для неё, судьбоносных для национальной безопасности направлений. А их, в том числе стратегии взаимоотношений с Китаем, сегодня, к сожалению, нет…
Система государственных институтов, проводящих аналитические, в том числе – геополитические исследования, в России, конечно, сохранилась. Появились и новые. Но беда в том, что их работу нынешняя российская власть не востребует.
Взять, к примеру, Институт востоковедения Российской академии наук. Три года назад, помнится, мы проводили совместную научную конференцию, на которой выяснилось, что многие годы институт не получал от президента, его администрации, правительства РФ госзаказа на научные разработки. О чём можно говорить?
Естественно, и наша академия таких заказов не получала. Между тем в Китае… Бывший китайский военный атташе в России, возвратившись на родину, создал аналог нашей академии. И как только этот геополитический центр реально заработал, он тут же был включён в структуру китайского генштаба…
У нас нет «Проекта «Россия»» – научно обоснованного, глубоко проработанного, нет и ответа на вопрос, какой должна быть модель будущей России, что и в какие сроки нужно сделать, чтобы такую модель воплотить в жизнь. В результате страна живёт по принципу «куда вывезет»…
России нужно определиться и с геополитической идеей. Все крупные государства её имеют. Какой бы ни была Америка – плохой, хорошей, – но у них есть идея мирового господства, и они всё под неё выстраивают: и экономику, и политику, и систему вооружённых сил. Или взять идею объединённой Европы – страны, принявшие её, совместно и достаточно слаженно работают над её реализацией.
– Но разве не является таковой идея встраивания России в Европу, в западную цивилизацию, предложенная в 90-х годах прошлого века?
– А разве её приняло российское общество? Нет. И не могло принять. Потому что оно, возможно, подсознательно, понимает, что Россия сама по себе одна из самобытнейших мировых цивилизаций. И в принципе не может быть «встроена» в другую цивилизацию. Сосуществовать наряду с западной, с другими, обогащать их и обогащаться самой в интересах общечеловеческой цивилизации – это да. Но не встраиваться. Ибо это приведёт к настоящей катастрофе для российской цивилизации, её полному поглощению и обеднению той самой «общечеловеческой».
Нужно выйти на собственную, органичную для нас геополитическую идею. Для этого нужны политическая воля, заказ от власти, готовность претворять эту идею в жизнь. Тогда и вырисуется оптимальная модель государства, и мы получим ответы на важнейшие вопросы – какова будет экономика, социальная структура общества, политическая система государства, система взаимоотношений с другими государствами. И это объединит власть с обществом, с народом.
И в этой связи важнейшее значение обретает вопрос о ведущем этносе. Не найти более-менее многонациональной страны, где не было бы ведущего этноса. Этноса, который бы нёс историческую ответственность за выбор стратегии развития страны, организацию её безопасности, экономики и т. д. В России же, где русский этнос фактически отстранён от такой ответственности, общность «россияне» ещё долго будет оставаться неопределённой и аморфной. А поскольку любое проявление русского самосознания поспешно квалифицируется как национализм – это грозит продолжающимся угасанием русского этноса. Кто будет отвечать за Россию, за её будущее – «россияне»?..
Несколько обнадеживает то, что даже при отсутствии базовых теоретических разработок российская власть порой выходит на крайне важные – для будущего страны, евроазиатского региона, да и всего мира – решения. Я имею в виду идею Шанхайской организации сотрудничества (ШОС).
ШОС, в сущности, это второй, альтернативный полюс мира – не только в виде противостоящего Западу во главе с США военно-экономического союза. Это альтернатива в миропостроении, философии международных отношений, вообще жизни человечества, его выживаемости. Это фактически коалиция 5–6 мировых цивилизаций.
Идею ШОС нужно всемерно развивать. В этой организации Россия, безусловно, будет играть ведущую роль. Речь не о диктате интересов, а именно о ведущей роли – в плане высоких технологий, интеллектуального потенциала, источника разумно используемого в общих интересах сырья. Речь, наконец, о духовном лидерстве.
В результате можно будет не только предотвратить российско-китайское, российско-американское или американо-китайское вооружённое столкновение, но и серьёзно, глубоко воздействовать на мир, способствовать его позитивному изменению.
России нужно менять и конкретные, так сказать, тактического уровня, взаимоотношения с тем же Китаем. Я уже говорил, что, просто продавая ему вооружения и даже лицензии на их производство, мы не выйдем из схемы «донор – реципиент», не сформируем важную для наших государств, да и для дела мира российско-китайскую геополитическую общность.
Активно сотрудничая с Китаем, нужно не просто продавать оружие, но создавать взаимозависимую, взаимодополняющую структуру обеспечения общей обороны.
Что я имею в виду? Схема первого этапа была реализована при продаже Китаю наших истребителей Су-27: мы поставляем самолёты, потом передаём лицензию на производство, а Китай обязуется не размещать Су-27 ближе оговорённой дальности от российских границ.
Но надо идти дальше, переходить ко второму этапу. Например: китайцы заинтересованы в создании системы противоракетной обороны (ПРО), но создать её могут только с нашей помощью. Поэтому России следует идти навстречу партнёру по ВТС только при условии, что это будет совместная система. И работать она будет только против ракет третьих стран. Причём часть системы должна размещаться на нашей, часть – на китайской территории.
В рамках этого проекта можно не только помочь Китаю, но и укрепить долговременные союзнические отношения. Отход от союза, а тем более его разрыв в этом случае будет неприемлем для обеих сторон, поскольку приведёт к прекращению функционирования системы ПРО или к значительному снижению её потенциала.
Если такая система взаимоотношений будет создана, Китай не будет нам опасен ни в краткосрочной, ни в долгосрочной перспективе. Если же мы не определимся с долговременной стратегией развития государства, не сформулируем геополитическую идею, не выработаем модель той России, которую хотим видеть на различных этапах развития… Мы действительно будем повинны в той войне, о возможности которой давно уже говорят эксперты – между США и Китаем.
А главное – потеряем Россию.
Общенациональный Русский журнал
Беседу вёл Юрий Гладкевич, «Интерфакс-АВН», специально
для «Русского Журнала»
01.12.2007
Данный текст является ознакомительным фрагментом.