Чужой среди близких

Чужой среди близких

Шестнадцать лет прожил Репин без Нордман. Освободился из-под несколько назойливой опеки Натальи Борисовны, но обрел ли свободу? Не было ни свободы, ни радости. Не было рядом и близкого человека. Дома жила больная дочь Надя, а по соседству – сын Юрий, который с годами превращался в человека религиозно помешанного и все время мечтал о путешествии по «святым местам». Первая жена умерла в 1919 году. Дочь Вера, неудавшаяся актриса, переехала в «Пенаты», но от этого стало не теплее, а еще неуютнее. Репина окружали совсем чужие ему люди.

Скульптор И. Гинцбург, посетивший Репина в 1930 году, сделал такое горестное заключение: «Он узник, заложник в руках тех, кто из чувства мести и злобы готовы запачкать все прошлое, славу и имя великого русского художника, который своим творчеством принадлежал и будет принадлежать свободной России».

Напомним политическую ситуацию: Репин вне родины. Русские расколоты на своих, «красных», и чужих – «эмигрантов». Между ними ненависть и вражда. Репин – в центре и в жутком одиночестве. Жизнь в «Пенатах» почти замерла. Силы художника убывают, но он упорно каждое утро поднимается в свою мастерскую.

Но возраст, возраст. Репин угасал, а безжалостная дочь Вера все подсовывала ему рисунки, наброски, этюды и эскизы на подпись, уже думая о том, какую ценность они будут представлять после смерти великого отца. Приехавшая перед самой кончиной Репина дочь Татьяна написала в одном из писем, как отец, умирая, отстранился от старшей дочери, не желая с ней проститься. Семейная драма не оставляла его и в последние минуты жизни.

Вот и все об Илье Ефимовиче Репине. Но прежде чем читатель перейдет к каким-нибудь апологетическим и апокрифическим книгам о великом художнике, еще добавим несколько неканонических штрихов к его портрету из дневников Корнея Чуковского.

9 сентября 1907 года (Репину 63 года): «Сейчас у меня был И. Е. Репин. Он очень вежлив, борода седоватая… Чуть пришел, взобрался на диван с ногами, взял портрет Брюсова работы Врубеля. – Хорошо, хорошо, так это и есть Брюсов. – Сомова портрет Иванова. – Хорошо, хорошо, так это и есть Иванов. – Про Бакстов портрет Белого сказал: старательно…»

19 мая 1909 года: «Был у Репина: среда. Он зол, как черт. Бенуашка, Филосошка! За столом так и говорит: «Но ведь он бездарен, эта дрянь Филосошка!»

Это по поводу письма Философова, где выражается сочувствие Бенуа (в «Речи»). Я возражал, он махал рукою…»

30 января 1911 года: «Куоккала для меня гибель… я человек конкретных идей, мне нужны образы – в уединении хорошо жить человеку логическому – а вместо образов снег. Общества у меня нет, я Репина жду, как манны небесной, но ведь Репину на все наплевать, он не гибок мыслями, и как бы он ни говорил своим горловым голосом: браво! браво! – это не помешает ему в половине 9-го сказать: – Ну, мне пора…»

12 июня 1912 года: «Отмечаю походку Ильи Ефимовича: ни за что не пройдет первым. Долго стоит у калитки: – Нет, вы первый, пожалуйста…»

Февраль 1914 года: «…приехал Шаляпин, с собачкой и с китайцем Василием. Илья Еф. взял огромный холст – и пишет его в лежачем виде. Смотрит на него (Шаляпина. – Ю. Б.) Репин, как кошка на сало: умиленно, влюбленно. А он на Репина – как на добренького старикашку, целует его в лоб, гладит по головке, говорит ему баиньки…»

8 июня 1914 года: «Я стал читать стихи Городецкого – ярило-ярился, которые Репину нравились, вдруг он рассвирепел:

– Чепуха! это теперь мода, думают, что прежние женщины были так же развратны, как они! Нет, древние женщины были целомудреннее нас. Почему- то воображают их такими же проститутками.

И, уже уходя от нас, кричал Нимфе (Анне Городецкой – жене поэта. – Ю. Б.):

– Те же женщины не были так развратны, как вы.

– То есть, как это вы?

– Вы, вы…

Потом спохватился: – Не только вы, но и все мы…»

21 июля 1916 года: «Вчера именины Репина. Руманов решил милостиво прислать ему добавочные 500 рублей (с деньгами было прислано письмо из издательства Маркса. – Ю. Б.)… Я вошел в кабинет И. Е., поздравил и прочел письмо. Он изменился в лице, затопал ногами: – Вон, вон; мерзавец, хочет купить меня за 500 рублей, сволочь, сапоги бутылками (Сытин), отдайте ему назад эти 500 и вот еще тысяча (он полез в задний карман брюк)… отдайте… под суд! под суд и т. д.».

30 апреля 1917 года: «Илья Еф. повел меня показывать свои картины. Много безвкусицы и дряблого, но не так плохо, как я ожидал… Показывал с удовольствием – сам – охотно… Осенью И. Е. упал на куоккальской дороге и повредил себе правую руку. Теперь он пишет почти исключительно левой – 73- летний старик!..»

Все это, конечно, мелочи, отдельные моменты из жизни художника, но, как известно, из мелочей и складывается общее целое. И натруженные, усталые «бурлаки», и веселящиеся лукавые «запорожцы», и обезумевший «Иван Грозный» (ряд можно продолжить) – все это противоречивый и многогранный великий русский художник Илья Ефимович Репин.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.