Задержка нас троих и отправление в Смольный по приказанию адъютанта Крыленко

Задержка нас троих и отправление в Смольный по приказанию адъютанта Крыленко

Вслед за тем на тех же путях остановился специальный поезд-локомотив, тендер, багажный вагон и с иголочки новенький блестящий салон-вагон, сиявший огнями, но без всяких внешних украшений. Не прошло и четверги часа после остановки этого поезда, как в вагон, в котором мы сидели, вошел небольшого роста военный в хаки, но без погон (тогда еще военные носили погоны), три звездочки – чин поручика – прикреплены были на воротнике. Одет он был чисто, даже элегантно, видом был похож на кадрового офицера, но совсем мальчик. С ним вошло еще два солдата.

Подойдя к нам, он спросил наши документы. Мы предъявили отпускные билеты, долго и внимательно все трое просмотрели их, после чего этот юноша заявил не без апломба: «Вы, – указывая на меня и Чермоева, – отправитесь в Смольный в Военно-революционный комитет Петрограда, а Вы, – поворачиваясь к Суворову, – поедете со мной в Могилев к Верховному главнокомандующему». Суворов взмолился: «Уже разрешите и мне в Смольный, мне Могилев совсем не по дороге, за что Вы делаете такую разницу, нет уж, позвольте нам вместе». «Ну хорошо, – сказал юноша, оказавшийся адъютантом Крыленко, и прибавил: – Я сегодня же поеду обратно в Петроград и застану вас всех еще в Смольном».

После этого они ушли, а в вагон начальника Либаво-Роменской ж.д. привели Буйвида и Бонч-Богдановского с конвоирами, которым было поручено также доставить в Смольный и нас.

Таким образом, вагон бедного начальника Либаво-Роменской ж.д. обратили в арестантский, отобрав салон для арестованных генералов с конвоирами, нам троим отведя большое купе, так что хозяину вагона осталось только маленькое купе. Мой вестовой – верный мой слуга Маров[841] поместился с проводником.

Скоро пришел поезд из Могилева, к нему прицепили наш вагон, и мы двинулись на Петроград. Т. к. нас троих везли не в качестве арестованных, то я мог все свои вещи поручить своему вестовому, которому отдал и все свои ценные вещи и деньги, чтобы он прямо с вокзала отвез все к моей сестре на квартиру, а ей я написал подробное письмо с описанием всего происшедшего. Очень тяжело было по приезде в Петроград быть лишенным возможности поехать к своим близким, а главное, я тревожился очень за мою сестру, как то она примет эту неприятную весть о моем задержании.