Смена полков на позиции

Смена полков на позиции

В ночь с 13-го на 20 августа я приказал на позиции произвести смену полков – 57-м и 60-м полком заступить в окопе, а 58-му и 59-му отойти в дивизионный и корпусной резервы.

Смена произведена была в полнейшем порядке, что мне доставило большое удовлетворение.

На другой день, как только полки сменились, я получил следующее анонимное письмо[789]:

«Г-н генерал! Мы, старослужащие солдаты, находясь на фронте 4-й год, вы это примите к сведению, и даже не согласны приказа за 5 августа, в котором вы пишете, что солдаты не будут отправлены в тыл и пишете, что во всех полках заменены, но только в пехотных, а у нас нет и не будут. Обсудили мы ваш приказ, то категорически заявляем, что если мы будем отправлены, то придется вам погибнуть в окопах от своей пули, вот вам последнее слово и вот на меня выпал жребий убить вас.

Генерал-лейтенанту Джунковскому.

У нас коих не ходят уже только от одних от секретов неужели мы недостойны этого.

Страм, мы отлично знаем, что это вы хлопочете, чтобы нас оставили, но вы нахлопочите только на свою толстую шею, в которую войдет пуля кровавая, 4-х годовалая, сидящая в окопах».

Получая это письмо, я в ту же ночь отправился в окопы и обошел все расположение дивизии, подробно проверив службу, не только в окопах, но и в секретах. От несения службы вынес очень хорошее впечатление. На другое утро я отдал следующий приказ по дивизии:

«Мною получено по почте анонимное письмо как бы от лица всех старослужащих, находящихся на фронте 4-й год, с угрозой, что если я их не отправлю в тыл, то я буду убит своей же пулей в окопах, и что на автора письма выпал жребий это исполнить.

С грустью должен констатировать факт, что в одном из полков вверенной мне дивизии имеются такие трусы и негодяи, которые, не решаясь выступить открыто со своими заявлениями, прибегают к анонимным письмам со своими недостойными угрозами.

Объявляю всем частям введенной дивизии, что для меня не страшны никакие угрозы. Если я добровольно, не будучи обязанный ехать на войну, по собственному желанию, два года тому назад, прибыл на войну из чувства долга перед Родиной, то не для того, чтобы прятаться или бояться за свою жизнь.

Час мой настанет не тогда, когда захочет этот негодяй, который написал письмо, а тогда, когда это будет угодно Господу Богу, будет ли это пуля немецкая или изменника русского, это все равно. В том и другом случае я умру за Родину. Никакая угроза, никакая опасность не заставить меня покривить душой или смалодушничать.

Предупреждаю всех, что как я стоял на страже закона и долга до сих пор, так буду стоять и до конца войны, пока моих сил хватит нести взятый на себя долг защиты Родины и никакие угрозы и впредь не заставят меня уклониться от своих обязанностей.

Приказ этот прочесть во всех ротах, командах и батареях».

Вслед за тем, когда приказ дошел до всех частей дивизии, я стал получать постановления полковых комитетов и старослужащих с выражением негодования по адресу написавшего аноним и сочувствие по моему адресу.

Привожу постановление старослужащих 2-го батальона 59-го Сибирского стрелкового полка от 25 августа 1917 г.

«Старослужащие 2-го батальона 59-го сибирского Стрелкового полка, узнавши из приказа по дивизии за № 352 о том, что кто-то позволил себе обратиться к начальнику дивизии с анонимным письмом с угрозой якобы от имени солдат, находящихся на фронте 4-й год, глубоко возмущены таким позорным поступком, лежащим пятно на старослужащих, которые несут свою тяжелую боевую службу 4-й год.

Мы протестуем против такого рода заявления от имени старослужащих и надеемся, что рука старого солдата не поднимется на такое позорное дело. Мы видим в этом поступке провокаторский шаг одного из тех темных личностей, которые продолжают в армии свое губительное дело, внося рознь и раздоры, а потому просим командира батальона довести до сведения начальника дивизии, что среди нас нет подобного негодяя и мы будем вперед нести также честно свою боевую службу, как несли ее до сих».

Следуют подписи.

<…>