Футболист, ставший дипкурьером Геннадий Еврюжихин, «Динамо», Москва

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Футболист, ставший дипкурьером

Геннадий Еврюжихин, «Динамо», Москва

Геннадий Еврюжихин родился 4 февраля 1944 года в Казани. Рос в одном дворе с Николаем Осяниным — будущей звездой московского «Спартака». Правда, Осянин был на три года старше Геннадия, однако это не мешало им играть за одну дворовую команду. Потом они поступили работать на один и тот же завод, играли и там в футбол, но уже за разные возраста. Правда, если Осянин любил футбол до самозабвения, то про Еврюжихина такого сказать было нельзя. Нет, играть ему нравилось, футбол он любил, но имел о нем смутное представление. В каком смысле? Тренировки у них были примитивные — только били по воротам. Подсказать что-нибудь, объяснить или прием показать какой-нибудь было некому. Телевидение в ту пору футбол еще широко не показывало, а на игры казанской команды класса «Б» им, мальчишкам, попасть было трудно — жили Еврюжихины в 12 километрах от центра города. Так продолжалось до лета 1963 года.

Именно тогда Геннадий поступил в Ленинградский институт точной механики и оптики. Стал студентом, жил в общежитии. Как отличник, получал повышенную стипендию. В футбол играл в основном зимой, на деревянной баскетбольной площадке. В итоге за один сезон этих импровизированных игр у него резко улучшились скоростные показатели. Если осенью он пробегал 100 метров за 13,5 секунды, то весной в кедах — уже за 12,2 секунды. Короче, он мог податься в легкоатлеты и достиг бы там неплохих результатов. Но к тому моменту футбол уже накрепко завладел всеми его помыслами.

В 1964 году Еврюжихин попал в состав ленинградской молодежной команды «Локомотив» (его пригласил туда один из его тренеров, увидевший игру Геннадия на деревянной площадке) и выступал на первенство города во второй группе. Причем играл он как бог — каких только голов не забивал! Один раз даже с центра поля с лета послал в сетку мяч, выбитый перед этим вратарем. В том же году Еврюжихин был включен в молодежную сборную Ленинграда и участвовал в «Кубке надежды». А в следующем году его уже пригласило в свой состав ленинградское «Динамо», игравшее в первой лиге. А уговорил его перейти туда известный в прошлом футболист, судья всесоюзной категории Аркадий Иванович Алов. Он и стал первым настоящим тренером Геннадия. Учеба шла своим чередом, и парню очень хотелось попробовать свои силы в команде мастеров. Он провел поначалу два матча за дубль, а потом наконец сбылась его мечта — стал основным игроком. Удачным для него был сезон дебюта. Забил он в чемпионате второй группы класса «А» 15 голов, успешно играл и в Кубке СССР. Именно на матчах последнего на Еврюжихина обратили внимание тренеры ведущих советских клубов. Причем сразу четырех: одного ленинградского — «Зенита», и трех московских — «Спартака», «Динамо» и ЦСКА. Вот как он сам вспоминал об этом:

«…По инициативе Коли Осянина, который уже в Москву перебрался, приезжали гонцы из «Спартака». Потом из ЦСКА. Председатель КГБ Семичастный, который в ту пору был шефом московского «Динамо», в армию хотел меня призвать, да не тут-то было: институтская военная кафедра от подобных происков меня надежно защищала. Ну и, само собой, «Зенит» в стороне не остался. Откровенно говоря, последний вариант меня больше всего бы устроил — не хотел никуда уезжать из Ленинграда, душой к нему прикипел. Но там такой ленинградский междусобойчик получился: динамовцы хотели, чтобы я доиграл сезон за них, а «Зенит» тянул одеяло на себя. Я с зенитовскими футболистами, среди которых тогда были Бурчалкин, Садырин, даже с месяц уже тренировался, на календарные матчи выезжал. Но разрешения на переход не было. Этот конфликт двух питерских клубов дошел до товарища Толстикова, первого секретаря обкома партии. Вызвал он меня на беседу в Смольный. Но я не выдержал, вспылил на приеме у первого: дескать, оставьте вы все меня в покое, я приехал в ваш город учиться и готов хоть сегодня вообще завязать с футболом. В итоге мне разрешили спокойно, без нервотрепки, доиграть сезон за «Динамо». А на следующий год я оказался уже в «Динамо» московском. Почему именно там? Динамовцы, во-первых, были одноклубниками. Во-вторых, мне почему-то всегда хотелось играть в команде вместе с Численко. Помню, что первым, кого я встретил из динамовцев, был Яшин. Ну, и в-третьих — меня купили. Правда, не совсем обычно: они сделали так, чтоб моим родителям, жившим в сыром подвале, дали наконец в Казани квартиру. Тут уж я устоять не смог.

Я переехал в столицу и перевелся в московский вуз, где был оптико-механический факультет. Учеба по-прежнему оставалась делом святым, занимался, как и в Питере, на дневном отделении. Потому что на футбол тогда смотрел как на хобби и делать серьезную карьеру в нем не собирался. Но в итоге втянулся.

Так получилось, что тренер динамовцев Вячеслав Дмитриевич Соловьев готов был с первого дня поставить меня в состав. Но не удалось. Заявляли меня в Федерации футбола недели три: теперь уже козни строил не только «Спартак», но и едва не ставший родным «Зенит». Хотя никаких формальных претензий ко мне быть не могло: правила перехода нарушены не были. Впрочем, что я засиделся на старте — даже к лучшему вышло. Ведь московское «Динамо» крайне неудачно — с двух тяжелых поражений — начало чемпионат страны 1966 года. Играй я, новичок, в этих матчах, неизвестно, как дальше бы все сложилось, отправили бы, чего доброго, в дубль. А так — вышел, когда разрешение подоспело, «незапятнанный»…»

В тот период столичное «Динамо» переживало не самые лучшие времена. А ведь совсем недавно все было иначе. В 1962 году старшим тренером команды стал Александр Пономарев, который резко увеличил объем тренировочной работы и выстроил игру по схеме 4–2–4. В итоге в 1963 году клуб стал чемпионом страны по футболу. Правда, в последующие два года команда сдала свои позиции: в 1964-м заняла 7-е место, в 1965-м — 5-е. Пономарева сняли и на значили Вячеслава Соловьева, к которому и перешел Еврюжихин. Причем он мог долго «мариноваться» в дубле, если бы не случайность. Какая? Два динамовца — Валерий Фадеев и Владимир Глотов — нарушили режим и оказались в глухом запасе. Вот тогда и было решено выпустить на поле Еврюжихина. А вот как об этих событиях вспоминает В. Фадеев: «В начале 1966 года Вячеслав Соловьев — тот, что брал меня в олимпийскую сборную, а потом сменил Александра Пономарева в «Динамо», — требовал, чтобы я ехал на предсезонный сбор. А у меня преддипломная практика в Плехановке — и так два академических отпуска брал. Декан Рубен Тарасьян говорит: больше нельзя, отчислим. Говорю Соловьеву: «Другие по полгода мениск залечивают, я-то меньше буду отсутствовать». В общем, сначала вышло по-моему, но после аукнулось. С апреля я постоянно был в составе, но после поражения от киевского «Динамо» (0:2) Соловьев устроил собрание, на котором заявил, что мы с Володей Глотовым разложили команду. Яшин с Численко готовились в сборной к чемпионату мира, и за нас вступился только другой Вячеслав Соловьев — знаменитый игрок в русский хоккей, в том сезоне выступавший за «Динамо» и в футбол. И поехал я играть в Донецк за «Шахтер». Потом «Политотдел», Махачкала, Целиноград — это уже не футбол был, дом отдыха…»

В итоге Фадеев вынужден будет уйти из футбола в 1971 году (ему было 32 года). Он устроится старшим инженером в ОКБ «Автоматика», гендиректором которого был не кто иной, как Юрий Михайлович Лужков — будущий мэр Москвы.

А что касается Глотова, то он уйдет из большого футбола еще раньше и закончит жизнь трагически — погибнет в 1981 году в местах лишения свободы. По словам Валерия Маслова: «Глотов сел в тюрьму. За что — не знаю. Там кто-то из уголовников его и убил. Доску с гвоздем воткнули в сердце. Тело обнаружили утром…»

Но вернемся к Геннадию Еврюжихину.

Его первый выход на поле в официальной игре случился 27 июня 1966 года в матче против команды СКА (Ростов-на-Дону). Игра проходила на стадионе «Динамо» в Москве в присутствии 30 тысяч зрителей. Тот дебют оказался громким — наш герой отметился голом. Это случилось на 55-й минуте, когда динамовцы уже вели 2:0 (голы забили Вшивцев и Авруцкий). Так что гол Еврюжихина, по сути, не оставил ростовчанам шанса отыграться. А затем все тот же Авруцкий забил четвертый мяч и окончательно похоронил надежды гостей. Правда, на тот момент ростовчане занимали в турнирной таблице 4-е место (17 очков), а динамовцы притулились на 12-й строчке (12 очков).

В следующий раз Еврюжихин отличился спустя… пять дней. Динамовцы принимали у себя дома ереванский «Арарат» и разгромили его в пух и прах — 7:2, хотя поначалу проигрывали 1:2. Еврюжихин стал автором одного из голов — на 63-й минуте. После этого динамовцы повели 4:2 и уже не упустили победы из своих рук.

Минуло всего лишь 12 дней, и Еврюжихин снова отличился. В гостевой игре против одесского СКА при счете 1:0 в пользу москвичей он забил на 9-й минуте второй гол и обеспечил своей команде победу со счетом 2:0.

Но настоящий фурор среди своих болельщиков дебютант Геннадий Еврюжихин произвел 19 августа. В тот день на стадионе «Динамо» его команда принимала столичный «Спартак». Это был принципиальный поединок, настоящее дерби двух именитых клубов. В первом круге динамовцы уступили 0:1 и перед повторной игрой занимали 7-е место (21 очко), а «Спартак» был третьим (28 очков). Естественно, большинство болельщиков были уверены, что победить красно-белых и в этот раз не удастся. А что получилось? Динамовцы буквально смяли оборону спартаковцев, а героем поединка стал Еврюжихин, который сотворил хеттрик — забил подряд три мяча. Причем команде, в которой тогда играл его друг детства Николай Осянин (вышел он на поле и в том матче).

А открыл счет в игре динамовец Игорь Численко. Это случилось на 27-й минуте. После чего в дело вступил Еврюжихин, забивший на 38, 48 и 86-й минутах матча. В итоге динамовцы победили со счетом 4:0. Именно после этого весь футбольный мир и заговорил по-настоящему о Геннадии Еврюжихине, поскольку все его голы были один краше другого.

До конца сезона Еврюжихин отметился голами еще в трех матчах. Так, 8 сентября в игре против столичного «Локомотива» он спас свою команду от поражения, сравняв счет на 58-й минуте (1:1). А 6 ноября он открыл счет в домашнем матче против ленинградского «Зенита» (2:0, второй гол забил Численко). Наконец, 20 ноября в игре против кутаисского «Торпедо» (она проходила в Фергане) Еврюжихин опять спас свою команду от поражения — при счете 0:1 сравнял счет за три минуты до финального свистка (1:1; это был 9-й гол Еврюжихина в том сезоне). Благодаря этому динамовцы, набрав 38 очков, заняли в том чемпионате 8-е место. Причем в последних девяти тура динамовцы умудрились пять раз сыграть вничью 0:0. Скажем прямо, странные результаты, учитывая то, что до этого (в первом круге) у них было только три таких результата. Такое впечатление, что они либо специально раздавали очки нуждающимся («Крылышкам» из Куйбышева и одесскому СКА, которые, кстати, так и не удержались в высшей лиге), либо сами остро в них нуждались и получали (от тогдашнего чемпиона киевского «Динамо» и серебряного призера ростовского СКА).

В том же сезоне Еврюжихин дебютировал и в составе национальной сборной СССР. А иначе и быть не могло, учитывая тот ажиотаж, который возник тогда вокруг его имени. В итоге 23 октября Геннадий дебютировал в играх за сборную СССР, сыграв домашнюю товарищескую игру против команды ГДР (это был прощальный матч Виктора Понедельника за сборную СССР). Правда, вышел он не с первых минут, а только на 46-й, сменив Поркуяна. К тому времени на табло значился ничейный счет 1:1 (у нас гол забил Численко). Он же вывел нашу команду вперед на 52-й минуте, однако Нёльднер на 68-й восстановил равновесие. Матч так и закончился — 2:2.

Скажем прямо, это была не самая лучшая игра нашей сборной. Особенно ее концовка. Как писал В. Понедельник:

«…В дальнейшем гости прочно оседлали все ключевые позиции в центре поля и повели планомерную осаду наших ворот. Дважды Яшин ликвидировал выходы к воротам немецких нападающих. У нас же была потеряна связь между обороной и нападением. К тому же получил травму и выбыл из игры Хурцилава (его сменил В. Афонин), а затем и Численко (его сменил А. Банишевский).

Сборной СССР крайне необходим диспетчер, игрок умный, трудолюбивый, с широким диапазоном действий, умеющий руководить своими партнерами. Пока такого игрока в сборной (типа И. Нетто или В. Иванова) нет. «А В. Воронин?» — спросите вы. Да, это великолепный мастер. Но я, право, затрудняюсь сказать сейчас, каково же его игровое амплуа. В последнее время идет множество разговоров об универсализации футболистов. Причем многие рубят сплеча. Все в обороне — все в атаке (почти как в баскетболе?!). Не нужна эта крайность. Прелести футболу она не прибавит…»

Видимо, игра Еврюжихина не слишком впечатлила нашего тренера Н. Морозова, и в следующем матче, против команды Италии (1 ноября), он его на поле не задействовал. Тот матч сборная СССР проиграла 0:1.

Между тем после 8-го места столичных динамовцев в сезоне-66 было принято решение об очередной тренерской ротации. И вместо В. Соловьева к руководству командой пришел Константин Бесков. И при нем «Динамо» начало сезон-67 более чем превосходно — были одержаны три победы подряд. Причем одна из них была особенно ценной: они обыграли тогдашнего и будущего чемпиона СССР киевское «Динамо» — 3:2. В то время, когда киевляне уверенно шли от одной победы к другой, это было непросто сделать.

Что касается Еврюжихина, то он стал забивать с первой же игры. А именно — 7 апреля динамовцы играли в Луганске против местной «Зари» и выиграли 1:0. Так вот единственный гол забил на 58-й минуте Еврюжихин. А спустя пять дней, уже в Одессе, где динамовцев принимал «Черноморец», герой нашего рассказа «заколотил» сразу два мяча. Итог игры — 3:0 в пользу москвичей.

Однако, резво начав, затем более двух месяцев Еврюжихин голов не забивал. И возобновил он это дело только 15 июня, когда динамовцы принимали у себя дома ташкентский «Пахтакор» (на матч пришло 40 тысяч зрителей). Москвичи победили 4:0, и Еврюжихин забил первый гол (на 2-й минуте) и последний (на 81-й). К тому моменту подопечные Бескова занимали 2-е место (17 очков), отставая от лидера, киевского «Динамо», всего лишь на одно очко. А следом шли еще две динамовские команды: из Тбилиси (16 очков) и Минска (14 очков).

Свой очередной гол Еврюжихин забил 27 июня. И этот гол был важнейшим. Москвичи принимали у себя ленинградский «Зенит» и проигрывали 0:1. Игра неумолимо катилась к концу, и до финального свистка оставалось пять минут, когда точный удар Еврюжихина помог динамовцам избежать поражения.

Отличился наш герой и 4 июля в гостевой игре против одноклубников из Минска. Именно Еврюжихин открыл счет в этом матче (на 12-й минуте), а в итоге его команда победила 2:1. И вышла на 1-е место, набрав 22 очка (у киевлян было на два очка меньше).

В июле Еврюжихин отличился трижды. В игре против кутаисских торпедовцев он забил один гол (6:1 в пользу «Динамо»), а в матче против бакинского «Нефтяника» сделал дубль — забил два гола (2:0).

А в августе динамовцы играли финал Кубка СССР против ЦСКА и выиграли 3:0. Это был первый Кубок Еврюжихина (второй он завоюет спустя три года).

Еще один дубль в сезоне-67 Геннадий сотворит в октябре — в игре против алма-атинского «Кайрата» (2:0). А в сентябре поможет своей команде уйти от поражения в игре против ростовского СКА (1:1).

Но финиш у московских динамовцев получился смазанным. Они отняли у своих главных конкурентов — одноклубников из Киева — три очка из четырех и вполне обоснованно претендовали на золотые медали. Не получилось — в семи последних матчах подопечные Бескова сумели выиграть лишь одну игру, в четырех уступили, и три встречи завершились вничью. Причем среди поражений было и крупное — 1:5 в игре с одноклубниками из Тбилиси. Но та игра (она проходила в Тбилиси 16 ноября) была из категории нечистых. Вот как об этом рассказывает Валерий Маслов: «…В первом круге мы играли дома. После матча меня и Хурцилаву позвали в кабинет к председателю Московского городского комитета «Динамо» Дерюгину. Заходим, там Бесков и Соловей (Вячеслав Соловьев, главный тренер тбилисцев). «Валера, — слышу, — во втором круге разберетесь, кому очки нужнее будут». Мы с Хурци смеемся: «А то без нас не разобрались бы. Но раз так — еще лучше». И вот игра в Тбилиси. Мы обеспечили себе второе место, а хозяевам, чтобы «бронзу» взять, надо побеждать. Все уже решено — игру отдаем. А с утра Бесков огорошил: «Проигрывать не будем. Передай грузинам — согласны только на ничью». — «Константин Иванович, вы что? Тогда играть не буду». — «И я не буду», — говорит Число. Анюта (Аничкин) тоже отказался. Едем на базу тбилисского «Динамо» к Соловьеву. «Но вы-то на поле не выйдете?» — уточняет. «Вячеслав Дмитриевич, обижаете…»

Мы попали 1:5. Бесков из Тбилиси вылетел в Москву на нас жаловаться, а команда со вторым тренером Владимиром Ильиным — на игру в Ереван. «Арарату» 6-е место светило, так они деньги совали, упрашивали проиграть. Говорю Ильину: «Не знаю, как закончим, но биться будем честно». В Ереване обожали «Спартак» — потому что там Симонян, Овивян, Амбарцумян. С нами же все время задницу рвали. А судила бригада из Баку — родного города Фальяна, главного тренера «Арарата». Арбитров этих он, конечно, знал (этими судьями были Т. Велиев, А. Балаян, Э. Кулиев. — Авт.). Нас, конечно, «прибивали». Два гола Численко не засчитали! Наконец, при счете 1:1 минуте на восемьдесят шестой подаем угловой. Мяч отлетает к Вадику Иванову, который метров с двадцати бьет в «девятку». Главный свистка не дает, смотрит на бокового, чтоб тот флажок поднял. Но откуда здесь офсайд? Я к судье несусь, хватаю за глотку: «Свисти, гад!» Он свистнул. Мы 2:1 выиграли. Так потом этот судья Аничкину жаловался: «То, что Маслов душил меня, ерунда. Обидно, что обозвал врагом русского народа!» А в Москве выясняем, что динамовское начальство Бескову разнос устроило: «Мы же не шпана. Раз договорились — всё!»…»

В итоге в сезоне-67 московские динамовцы взяли «серебро», а «золото» второй раз подряд досталось киевлянам. Зато московское «Динамо» забило больше всех мячей в чемпионате — 55 (из них тринадцать были на счету Геннадия Еврюжихина). В список 33 лучших футболистов страны были включены следующие игроки из московского «Динамо»: Л. Яшин, В. Аничкин и В. Зыков, Г. Гусаров и В. Маслов, Г. Еврюжихин, И. Численко и Б. Кох (перешедший затем в «Локомотив»). Годом раньше в аналогичном списке было лишь три московских динамовца: Л. Яшин, В. Аничкин и И. Численко.

В сезоне-67 Еврюжихин провел три игры в составе сборной СССР. Правда, все матчи были товарищескими, да и голами наш герой не отметился. Итак, 28 мая он вышел на поле в домашней игре против сборной Мексики (2:0), 3 июня сыграл на выезде против команды Франции (2:4). Наконец, 1 октября отыграл домашний матч против Швейцарии (2:2). Короче, будучи одним из «забивал» в родном «Динамо», в национальной сборной Еврюжихин к таковым отнесен быть никак не мог. Впрочем, у него было оправдание. Так, в двух первых играх его выпускали на поле под занавес — на 85-й минуте (с мексиканцами он заменил Бышовца, с французами — Численко). А в игре со швейцарцами Еврюжихин отыграл первые 46 минут, после чего его заменили Туаевым.

После прекрасного выступления в сезоне-67 московские динамовцы, ведомые все тем же К. Бесковым, были настроены не только на повторение успеха, но и на улучшение результата — взять «золото». Но этим мечтам не суждено было осуществиться. Если в сезоне-67 динамовцы выглядели целеустремленными и собранными, то в сезоне-68 (особенно в первом круге) от этих устремлений мало что осталось. Уже после первых же поражений они фактически «поплыли». Это внесло в их ряды некоторую растерянность. В тот период многие специалисты решили, что динамовское руководство посчитает за благо снять Бескова с его должности и он снова окажется у разбитого корыта, сменив за это десятилетие уже пять команд (включая и сборную). Но этого не произошло. Во втором круге Бескову удалось перенастроить своих подопечных, и они вошли в пятерку сильнейших команд — заняли 5-е место, потерпев всего четыре поражения, но сыграв семь ничьих, что отняло у них добрую половину так необходимых очков.

Не ладилась игра и у Еврюжихина. Выходил он на поле не всегда и редко забивал. Его первый гол случился спустя почти четыре (!) месяца после начала первенства — 14 августа, когда динамовцы принимали у себя дома ленинградский «Зенит». Москвичи победили 3:0, и второй мяч у них забил герой нашего рассказа. Динамовцы тогда занимали скромное 9-е место (24 очка). А в лидерах шли их одноклубники из Киева (37 очков).

Даже когда московское «Динамо» побеждало с крупным счетом, Еврюжихин не забивал, предпочитая быть распасовщиком. Так было, например, в играх против куйбышевских «Крыльев Советов» (5:1) и ереванского «Арарата» (3:0).

И лишь только под занавес первенства Еврюжихин «проснулся»: забил по голу в играх против ростовского СКА (3:0) и московского «Торпедо» (2:1). Таким образом, в сезоне-68 он забил всего лишь три мяча. А его команда заняла 5-е место.

В сезоне-68 Еврюжихина еще чаще, чем раньше, стали привлекать к игре за национальную сборную. Таких матчей у него тогда набежало целых восемь. Причем четыре из них — матчи чемпионата Европы и два — олимпийский «отбор». Начнем с первых.

11 мая 1968 года Еврюжихин вышел на поле в игре чемпионата Европы против команды Венгрии. Мы победили 3:0. Еврюжихин голами не отметился, зато сыграл как плеймейкер. Вот как об этом писал Л. Филатов: «…Еще четверть часа спустя забит третий гол… Венгры, утратив преимущество, попытались переломить ход игры, «раскрылись», и тут контратака из двух сабельных выпадов: Еврюжихин слева дал длинный пас по диагонали на бегущего справа Бышовца, а тот нанес удар в дальний нижний угол ворот. 3:0…»

Однако это оказалась наша единственная победа. Со сборной Италии (5 июня) мы сыграли 0:0, а в матче за 3-е место (8 июня) уступили англичанам 0:2. В итоге выступление сборной СССР на Кубке Европы — 68 было признано на родине крайне неудачным. В двух матчах финального турнира не было забито ни одного мяча. В итоге наставник нашей сборной Михаил Якушин пусть и не сразу, но был отправлен в отставку. В оправдание слабого выступления можно сказать, что накануне чемпионата сборная по разным причинам лишилась чуть ли не половины основного состава — Воронина, Хурцилавы, Яшина, Нодия, Численко, Аничкина, Стрельцова. А Ленев, Логофет, Афонин и Малофеев заменить лидеров должным образом не смогли.

Так же неудачно выступила и наша олимпийская сборная, в которой Еврюжихин тоже выступал. Сначала мы обыграли (21 мая) чехословаков 3:2, а затем в ответной игре (1 июня) уступили им 0:3. Вот как об этом вспоминает участник событий — А. Бышовец:

«Между футболистами не было большого антагонизма или какой-то вражды, но общественность постоянно нагнетала ситуацию (напомним, что в те дни в ЧССР шла «бархатная революция», которая породила у чехословаков волну антисоветизма, достигшую своего апогея в конце августа, с вводом войск Варшавского договора в Чехословакию. — Авт.). В связи с этим у чехословаков настрой был просто запредельным. Но помимо этого из сборной ушел целый ряд игроков, что вылилось в трагическую ситуацию с Ворониным (он попал в автокатастрофу. — Авт.). Когда Николай Николаевич Озеров рассказал нам об аварии Валерия, мы пришли в ужас…

В первом матче все же нам удалось победить, а вот в ответном последовало поражение и потеря сразу трех ведущих футболистов — Численко, Хурцилавы и Аничкина… Нам пришлось играть без Стрельцова и Воронина, а также отчисленного Сабо. Понятное дело, что Якушин был против сроков проведения ответного поединка, ведь он должен был состояться всего за четыре дня до полуфинала чемпионата Европы с итальянцами. Я уже говорил, что в Греции была очень грубая игра, но матч с чехословаками не идет ни в какое сравнение. Именно из-за попустительства судьи мы потеряли Численко, Аничкина и Хурцилаву. Грубость соперника переходила всякие границы. В итоге от нашей команды, являвшейся лучшей в Европе, практически ничего не осталось. Тем не менее должен признать, что Якушин был выдающимся тренером и тактиком. Он умел выстроить подготовку к матчу, учитывая малейшие нюансы. Анализ соперника был подробнейшим…»

Восьмая игра Еврюжихина за сборную СССР в сезоне-68 была товарищеской. Она состоялась 1 августа и завершилась вничью 2:2.

Между тем в следующем сезоне (1969) Еврюжихин забьет в чемпионате СССР 7 мячей, а московское «Динамо» переместится уже на 4-е место. Однако, сбавив обороты своей результативности (особенно на фоне двух его первых сезонов, когда он забил 9 и 13 мячей соответственно), Еврюжихин стал прекрасным распасовщиком, или, как сейчас говорят, плеймейкером. Вот как об этом писала тогдашняя советская пресса (речь идет о перипетиях игры динамовцев и московских торпедовцев, где первые победили 4:2):

«…На 38-й минуте Воронин метрах в двадцати пяти от ворот сталкивает Авруцкого. Штрафной, пробитый Лариным, с трудом парирует вратарь. Еврюжихин подает с углового мяч на ближнюю штангу, и набежавший Авруцкий головой срезает мяч в дальний угол мимо растерявшегося Шехова. 2:1.

Постоянно меняясь местами, их форварды часто ставят в затруднительное положение защиту торпедовцев. Особенно удачно действует Еврюжихин, который раз за разом обыгрывает Чумакова и приковывает к себе внимание свободного защитника Пахомова, создавая оперативный простор для своих партнеров.

На 74-й минуте Зыков выводит по левому краю Еврюжихина. Тот уходит от Чумакова и точно передает мяч набегающему Ларину. Следует сильнейший удар, и мяч, попав в бросившегося под удар Шехова, отскакивает в поле.

А за девять минут до конца после очередной атаки динамовцев счет стал 4:1. Авруцкий отпасовал мяч на правый край Еврюжихину. Затем последовал быстрый проход с точной подачей в центр, и Козлов заставил вратаря «Торпедо» Шехова в четвертый раз достать мяч из сетки.

Это был сотый гол, забитый динамовцами в ворота «Торпедо» за все чемпионаты…»

А теперь послушаем самого Еврюжихина, который на вопрос о том, почему он стал меньше забивать, ответил следующее:

«…Сам не пойму, что случилось. Думаю об этом беспрестанно. Ведь моменты есть, а голов и в самом деле мало. Видно, все-таки играть по-другому стал. Раньше терзал защитников соперника, убегал от них, удачно действовал на опережение во время прострелов и забивал, забивал… Сейчас же все норовлю в пас сыграть. Несколько раз ловил себя вот на какой мысли. У крайнего нападающего есть два главных варианта игры при встрече с соперником: уйти с мячом на фланг или рисковать, обходить защитника и прорываться по центру. Так вот если раньше я, как правило, выбирал второй вариант и благодаря этому добивался результата, то теперь чаще ухожу на край и делаю передачу партнерам. Стереотип уже какой-то выработался.

Возможно, сама манера игры московского «Динамо» сыграла свою роль. Ведь я раньше в пас вообще не мог играть. У нас же в команде не играть в пас никак нельзя, потому что главный ее принцип — коллективная игра. Обстоятельства меня и заставили уделить большое внимание игре в пас. Может быть, я и переусердствовал…»

Впрочем, Еврюжихин хотя и не забивал столь много, как раньше, однако по-прежнему многие его голы были решающими. Так, он позволил своей команде выиграть со счетом 1:0 в играх против ворошиловградской «Зари» (забил гол под занавес — на 84-й минуте) и куйбышевских «Крыльев Советов» (опять отличился в конце матча — на 72-й минуте). А в матче с земляками из «Торпедо» помог уйти от поражения, сравняв счет на 61-й минуте (1:1).

В игре против донецкого «Шахтера», при счете 1:1, забил победный гол на 76-й минуте. А в матче со «Спартаком» сравнял счет (2:2), после чего его партнер по команде Ларин забил победный гол (3:2).

А вот в договорняке с бакинским «Нефтчи» (14 июля) Еврюжихин оказался всего лишь статистом — голов не забивал. Вот что вспоминает об этой игре Валерий Маслов:

«…Матч с бакинским «Нефтяником». Если ничья — обе команды проходят в финальный турнир (чемпионат СССР — 1969 проходил в два этапа, в финальный турнир из двух групп вышли команды, занявшие места с 1-го по 7-е). Если кто-то проигрывает — мимо кассы. А у нас играл Валера Гаджиев из Баку, через него прощупали ситуацию. И решили: ничья так ничья. Зачем рисковать?

Одним из наших конкурентов был «Арарат», который тренировал Александр Пономарев. Прежде он в «Динамо» работал (как мы помним, это он привел их к «золоту» в 1963 году. — Авт.). Хороший мужик, игроки его уважали. Начальство перед игрой попросило меня и Аничкина поговорить с Пономаревым. Мы не стали скрывать — договорились с «Нефтяником» на ничью, обратной дороги нет. В первом тайме ведем 1:0 (гол забил Козлов. — Авт.), тут Сэм (Семин. — Авт.) издали заряжает, вратарь среагировать не успевает, и — 2:0. Я к Сэму: «Что творишь?! Нам же теперь два пропускать…» Во втором тайме расступаемся, а эти никак забить не могут. Туаев бегает злой: «Эй, когда пропускать будете?» Еле-еле сравняли. Но Пономарев на трибуне еще при счете 2:0 кому-то сказал: «Все равно ничья будет». Бесков в раздевалку заходит и в крик: «А-а, б…, договорились!» Мат-перемат. Яшин голову поднимает: «Так вы договорились?!» Я отвечаю: «Мы-то договорились, но ты, лучший вратарь мира, чего ж два запускаешь?» Сразу утих. Ведь вся команда знала, что с Баку условились на ничью! Это Бесков и его помощники, спящие красавицы, сосчитать не могли, что результат всех устраивает. А вечером на базе мы с Аничкиным столкнулись с Константином Ивановичем. Был он, мягко говоря, не в форме. Опять затянул: «Вот, продали, туда-сюда…» Я не сдержался, ответил. Бесков накатал «телегу». И за оскорбление старшего по званию нам с Аничкиным влепили по пять суток губы.

Бесков недели две не подпускал нас к тренировкам. Начальство из МВД настроили так, чтоб убрать меня, Аничкина и заодно — Численко. Но вступились люди из КГБ, которые тоже курировали клуб: «Решать мы будем». Им объясняли: Бесков не желает этих игроков видеть в «Динамо». А в ответ слышат: «Ну и снимайте его тогда». Вскоре собрали команду, нас позвали. Обсуждают, кого тренером назначить. Я поднимаюсь: «Оставляйте Константина Ивановича». Все поразились: «Как же вы работать с ним будете?» — «Ничего, разберемся. Для команды лучше тренера не найти». И я потом ни разу не пожалел, что Бескова отстоял. «Динамо» был нужен именно он. А обиды… Я могу обижаться несколько секунд. А уж на Константина Ивановича — тем более. Да и он отходчивый…»

Чемпионат СССР в 1970 году стартовал в Международный женский день 8 Марта. Динамовцы Москвы во главе с Бесковым начали его превосходно — в шести первых матчах не потерпели ни одного поражения, да еще не пропустив ни единого гола. В итоге после первых восьми туров чемпионата «Динамо» и ЦСКА вместе возглавляли таблицу турнира. Правда, до конца турнира было еще далеко, поэтому мало кому могло прийти в голову, что финишировать эти две команды также будут вровень.

Еврюжихин свой первый гол в том сезоне забил 2 апреля, играя на выезде против ташкентского «Пахтакора». Москвичи победили с разгромным счетом 4:0, и Еврюжихин забил четвертый гол (на 72-й минуте), который уже ничего не решал.

Затем наш герой отличился 19 апреля, когда его команда принимала в Москве ворошиловградскую «Зарю». Отметим, что столичное «Динамо» тогда занимало 5-е место (6 очков), а «Заря» шла четвертой (9 очков). Поэтому матч был принципиальный. Москвичи победили 3:0. На этот раз Еврюжихин забил второй гол.

После той игры Геннадий почти два месяца на поле не выходил — был вызван в расположение сборной СССР. Вообще в сезоне-70 он сыграл семь матчей на национальную команду. И даже забил свои первые голы в этом качестве: 5 мая он отличился в игре против команды Болгарии (3:3) и 15 октября в матче с киприотами (3:1).

А в июне Еврюжихин принимал участие в чемпионате мира по футболу, который проходил в Мексике. И сыграл во всех четырех матчах: с Мексикой (0:0), Бельгией (4:1), Сальвадором (2:0) и Уругваем (0:1). Вот как он сам говорил об этом: «…Вспоминая о том чемпионате, у нас все проклинают арбитра, который на последних минутах добавочного времени четвертьфинального матча с уругвайцами не заметил, что мяч уже побывал за пределами поля за мгновение до того, как последовал роковой прострел вдоль ворот Кавазашвили, и — гол. Но никто почему-то не говорит о том, что предшествовало этому в течение почти 120 игровых минут. Не надо было нам доводить дело до жребия. Я хорошо помню тот матч и уверяю, что уругвайцы серьезно нас боялись. Недаром же они насытили свою оборону таким количеством игроков, что нам с Хмельницким и Бышовцом втроем никак было с ними не сладить. А поддержки из глубины по большому счету не получалось, потому что наша сборная тоже играла от обороны — и в этом заключалась главная ошибка. Игры как таковой не было — все толклись в середине поля. Я знаю, что Гавриила Дмитриевича Качалина тогда уговорили опытные игроки команды действовать от обороны — и он пошел у них на поводу. Хотя по реальному раскладу сил мы могли и должны были обыгрывать уругвайцев, в этом я убежден…»

Между тем продолжается чемпионат СССР по футболу. Свой очередной гол в нем Еврюжихин забил лишь 29 июля 1970 года в домашней игре против ленинградского «Зенита», которую москвичи выиграли 2:0 (второй гол был за Еврюжихиным). На тот момент московское «Динамо» занимало 1-е место, набрав 24 очка. Их одноклубники из Киева отставали от них всего на одно очко.

8 августа московское «Динамо» играло финал Кубка СССР против одноклубников из Тбилиси. Игра собрала на стадионе имени В. Ленина в Лужниках 102 тысячи зрителей. Пришедшие на стадион не обманулись в своих ожиданиях — матч получился интересным. Уже на 17-й минуте москвичи повели в счете — гол забил Эштреков. А на 62-й минуте отличился герой нашего рассказа — Еврюжихин. Казалось, что дело сделано. Но на 66-й минуте Хинчагашвили сократил разрыв и тбилисцы воспрянули духом. И последние 25 минут игра прошла в обоюдных атаках. Однако москвичи сумели сохранить свои ворота в неприкосновенности и завоевали Кубок СССР — второй раз в течение трех последних лет.

Кстати, сразу после победы в том кубковом матче два динамовца загремели… в милицию. Это были Юрий Семин и Владимир Эштреков. Последний вспоминает: «Отмечали победу у Юры дома на Хорошевке. Пили шампанское. Не хватило. Ресторан от него метрах в двухстах, Палыч командует: «Пошли!» А заведение уже закрывалось. Швейцар уперся — и нас не пускает, и сам вынести пару бутылок не хочет. Разговаривать с ним бесполезно. Отодвинули его — и наверх. Он вызвал милицию. Наряд нас и отвез в соседнее отделение. Там что-то выясняют, записывают. Думают, что с нами делать, — и тут из кабинета выходит начальник. Сразу узнает: «Ох! Вы кого привезли-то?!» Те вытянулись. С почестями отвезли обратно в ресторан. Заставили вынести шампанское. Дождались и провезли еще 200 метров до дома…»

Тем временем продолжается чемпионат СССР. 1 октября в игре против земляков из «Торпедо» Еврюжихин сделал дубль — забил два мяча. Первый влетел в сетку торпедовцев на 39-й минуте, а второй уже под занавес игры — на 80-й. К тому моменту счет был ничейный 1:1, и гол Еврюжихина оказался решающим в концовке игры. А забил его он так. Прошел с мячом почти полполя, обманув по пути нескольких защитников соперника. Потом вошел в штрафную площадь и с ходу пробил в дальний угол.

Следующие два гола Еврюжихин забил под занавес первенства. Это случилось в играх с бакинским «Нефтчи» (2:0) и ЦСКА (3:4). Последний матч был финальным, и в нем решалась судьба золотых медалей. Матч получился скандальный, и Бесков даже обвинил ряд своих игроков (в том числе и Еврюжихина) в преднамеренной сдаче игры. Впрочем, о подробностях этой игры я расскажу в другой главе — про армейца Бориса Копейкина, поскольку «золото» того первенства завоевал ЦСКА, а динамовцы довольствовались «серебром».

В сезоне-71 Еврюжихин впервые «распечатал» ворота соперников только в четвертой игре — против ворошиловградской «Зари». Причем его гол оказался решающим. Москвичи проигрывали 0:1, и именно Геннадий сравнял счет. Игра так и закончилась — 1:1. «Заря» после этого сохранила лидерство в чемпионате (7 очков), а динамовцы занимали 3-е место (6 очков).

А в мае команда Еврюжихина выдала целую серию «сухих» ничьих (0:0) — четыре подряд: со «Спартаком», минским и киевским «Динамо», львовскими «Карпатами». Потом была игра против ростовского СКА, которую динамовцы выиграли со счетом 4:1, но Еврюжихин и там не забил. Более того. 29 июля его команда разгромила ташкентский «Пахтакор» 8:0, но герой нашего рассказа (кстати, капитан команды), игравший все 90 минут, не забил ни одного гола. Хет-трик сделал Пискунов, дубль оформил Байдачный. Динамовцы по-прежнему занимали 3-е место, а на первом были их одноклубники из Киева.

И только 11 сентября в игре против столичного «Торпедо» Еврюжихин забил. И снова это был нужный гол, который помог динамовцам уйти от поражения, — 1:1. Вот как написал об этом журналист В. Винокуров: «…После перерыва, оказавшись в положении отыгрывающихся, динамовцы на какое-то время избавились от излишнего академизма, спокойствия, убыстрили темп и стали атаковать острее. Многоходовая комбинация привела к тому, что мяч на линии штрафной площади получил Еврюжихин и с разворота пробил в угол. От неожиданности Банников чуть запоздал с броском, мяч попал в штангу и отскочил в сетку. Динамовцы по инерции еще минут десять играли с огоньком, но затем остыли, видимо, притомились и закончили матч в минорном тоне».

В последних матчах чемпионата (16 октября — 12 ноября) Еврюжихин не играл. Всего же на его счету в том сезоне было 2 забитых гола. Скажем прямо, не густо. Но если к этому приплюсовать голевые пасы, после которых его партнеры «распечатывали» ворота соперников, то это будет впечатляющая статистика, поскольку столичные динамовцы забили в том сезоне 35 мячей. И заняли 5-е место.

Что касается игр Еврюжихина за сборную СССР, то их в сезоне-71 у него набежало шесть. И в двух из них он отметился голами: с Кипром (6:1, сделал дубль — забил два гола) и с Шотландией (забил единственный гол, который принес нашей сборной победу со счетом 1:0).

В сезоне-72 Еврюжихин снова открыл счет забитым мячам с четвертой игры. На этот раз это был матч против львовских «Карпат» (4 мая), который москвичами был выигран со счетом 3:1. Третий мяч забил Еврюжихин. Его команда в тот момент занимала скромное 8-е место, набрав 4 очка.

А в конце мая столичные динамовцы играли финал Кубка кубков, угодив на шотландское «Глазго рейнджерс». Тому финалу суждено будет стать одним из самых скандальных в истории Еврокубков. Но послушаем рассказ К. Бескова:

«24 мая 1972 года. Барселона. Знакомая средиземноморская, солнечная, зеленая столица Каталонии, где мы знавали и победы с крупным счетом. И противник был более или менее знакомым — шотландский «Глазго рейнджерс». Правда, не все игравшие в тот день за «Динамо», особенно молодые, раньше встречались с «Рейнджерс».

Шотландцы были более чем уверены в себе. На трибунах бушевали тысячи их приверженцев, прибывших специально на эту игру. Под натиском шотландских футболистов динамовцы прижались к своим воротам и тем самым отдали инициативу. Не только защитники, но и Якубик с Сабо, и Маховиков с Байдачным, и Еврюжихин отошли назад в надежде перехватить мяч и наладить атаку.

Стихийный порыв «все на защиту своих ворот», в сущности, обезоружил москвичей. Лучшая оборона — нападение. В начале второго тайма счет был уже 0:3. В воздухе пахло разгромом…

Видя, что игра в таком варианте не клеится, я вместо Долбоносова выпустил форварда Гершковича, вместо Якубика — также форварда, Эштрекова. Четверо нападающих, поддерживаемые полузащитой и то одним, то другим игроком обороны, пошли на штурм ворот «Глазго рейнджерс». Ничего похожего на отчаяние — сознательный, последовательный, стремительный штурм. Вот и результат: Володя Эштреков отквитывает один мяч. Атаки продолжаются, Саша Маховиков забивает второй гол. Динамовцы полностью доминируют на поле. В боксе это называется «явным преимуществом». Гол, как говорится, назревает. Он буквально навис над воротами «Рейнджерс»…

Оставалось три минуты до финального свистка, который мог стать не финальным, а лишь возвестить о конце второго тайма. Добавочное время, и тогда… Динамовцы пошли в очередную атаку. 180 секунд — это очень много, когда игра, что называется, идет!

И тут произошел беспрецедентный случай.

На поле с трибун ринулись тысячи шотландских болельщиков. Эта публика «славится» на весь футбольный мир экстравагантностью поведения на матчах: накачивается знаменитым шотландским виски и устраивает потасовки. Не дождавшись финального свистка судьи, шотландцы бросились поздравлять своих игроков с еще не совсем одержанной победой. Распорядителям, полицейским и работникам стадиона с большим трудом удалось выдворить многотысячную компанию шотландских болельщиков с поля обратно на трибуны…»

У Еврюжихина на этот счет было свое мнение, которое он высказал много позже в одном из своих интервью:

«…Фаворитами в Барселону конечно же приехали шотландцы. Однако исхода матча это само по себе никак не предопределило. У нас была реальная возможность побороться с ними на равных и даже взять верх. Но увы… Серьезные просчеты при определении состава на игру допустил, на мой взгляд, Бесков. Со свойственной ему непредсказуемостью Константин Иванович перераспределил обязанности между игроками обороны так, как никто не ожидал. Сабо, например, со своего привычного места свободного защитника был переведен в середину поля. А на его позиции вдруг оказался Долбоносов, который до этого долго вообще не выступал из-за травмы и был далек от своих лучших кондиций. А впереди, по непонятным для нас соображениям тренера, не нашлось места в стартовом составе ни Гершковичу, ни Эштрекову, от которых в решающей степени зависела атакующая мощь «Динамо».

Теоретически возразить Бескову мог бы, скажем, Лев Иванович Яшин, бывший в ту пору уже начальником команды, или Дерюгин, председатель горсовета «Динамо», ездивший с нами в Барселону. Но практически это ничего бы не изменило. Константин Иванович мог выслушать чужое суждение, но поступал всегда по-своему…

Воспользовавшись неразберихой в защитных порядках «Динамо», шотландцы после первого тайма вели — 2:0. Начинается вторая половина, неудачно сталкиваются у своих ворот Долбоносов с Долматовым, и «Рейнджерс» наказывает нас в третий раз. Только при счете 0:3 на поле наконец-то появляются Гершкович с Эштрековым. Шотландцы решили, очевидно, что дело сделано, слегка расслабились, за что дважды — Эштрековым и Маховиковым — были наказаны — 2:3. У меня тоже возник хороший момент, но вратарь удачно сыграл, проявив недюжинную реакцию. А потом произошло то, что и сделало матч одним из самых скандальных в истории европейских клуубных турниров. Минуты за две-три до конца, когда игровой перевес «Динамо» стал подавляющим и соперники помышляли только о тем, как бы отбиться, судья дал свисток, назначая свободный удар в сторону «Рейнджерс». Честно говоря, сколько продолжалась эта игра, никто точно не знает. Шотландские болельщики после каждого забитого гола в наши ворота выбегали на поле, откуда их выдворяла испанская полиция. А когда буйные, изрядно накачанные спиртным британцы ошибочно приняли обычный свисток арбитра за финальный — что тут началось, я не могу передать словами. Никакая полиция не могла удержать беснующуюся толпу, которая оккупировала поле окончательно и бесповоротно. Решив, что доиграть матч в такой ситуации невозможно, судьи ушли в раздевалку — подальше от греха. Туда же быстренько побежали и футболисты «Рейнджерс». Матч так и остался недоигранным даже по официальному хронометражу, который вели арбитры.

Нами был написан протест. Когда вся эта каша заварилась, инспектор матча (помнится, он был из Венгрии) как будто бы принял нашу сторону, возмущался по поводу случившегося. Но потом, при разборе протеста, от своих слов отказался, получив, как я подозреваю, «компенсацию» от шотландцев. Мало кто, наверное, знает, что беспорядки, устроенные на радостях болельщиками «Рейнджерс», привели после игры к трагическому финалу: 17 человек погибли в пьяных драках, десятки были ранены. Барселонцы боялись в тот вечер выходить на улицу: обезумевшая толпа крушила магазинные витрины, припаркованные в районе стадиона автомобили. В конце концов УЕФА наказал за все это клуб «Рейнджерс», отлучив его от участия в европейских турнирах на два следующих сезона. Только нам-то от этих санкций против соперников легче не стало…»

По официальным данным, во время той барселонской «заварушки» было ранено 97 человек, общий ущерб составил 2 миллиона испанских песет. И снова — слово К. Бескову:

«Эти хулиганы опозорили наш город и всю Шотландию», — заявил со страниц газеты «Гардиан» лорд-мэр Глазго Джон Мэйне.

Серебряные медали европейского розыгрыша для клубных команд, впервые завоеванные советским клубом, — неплохая награда. Но команда, которая была близка к более значительному успеху, полученным наградам не радовалась. Настроение у нас было испорчено несправедливым, по сей день убежден, решением Европейской футбольной федерации. Матч не был доигран в нормальных условиях, был прерван вмешательством извне, причем не стихийным бедствием, одинаково неприятным обеим командам, а разнузданностью болельщиков одной из них, которой и отдан международный приз.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.