Глава 2. Дом великой иллюзии

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Глава 2. Дом великой иллюзии

Имеются разнообразные свидетельства того, что господин фотограф умышленно сводил фюрера и молоденькую работницу фотоателье, чтобы усилить свое влияние на руководителя партии. И понуждать Еву к этому не было причин, ведь она сама мечтала об Адольфе Гитлере. «Красивая и жизнерадостная девушка понравилась ему, но все чувства, какие он мог испытывать, принадлежали тогда его племяннице Гели Раубаль, стоявшей очень близко к нему. Поэтому он не обращал внимания на очевидное поклонение Евы», – свидетельствовал Юлиус Шауб, адъютант Гитлера с 1925 года.

Возможно также, что Генрих Хоффманн, преследуя личные амбициозные цели, имел намерение отвадить дорогого гостя от… своей дочери Генриетты (Хенни). В 1929-м, в год открытия им нового предприятия в доме с «Венским кафе Стефани», Генриетте было почти 16 лет. Однако, будто бы эта «ранняя» девочка сама проявляла недетский интерес к приветливому господину с усиками «щеточкой». Богемная атмосфера кафе, прозванного еще «Кафе великой иллюзии» (Caf? Gr?ssenwahn), где собирались мелкие лавочники, крупные торговцы, бюргеры, таланты с претензией на изыск и даже настоящие гении, пользовалась исключительной популярностью. Не мудрено, что любил сюда захаживать и Адольф Гитлер; он, учившийся некогда на художника, не был чужд искусству и богемному шику, впрочем, прекрасно осознавая истинную цену многим талантам… Некоторые авторы, в том числе и немецкий писатель Эрих Шааке считают, что некоторое время Гитлер едва ли не ежедневно сидел в кафе на плюшевом диване, читал газету или смотрел, как посетители играют в шахматы или бильярд. Там же любил проводить время Генрих Хоффманн, – по словам Э. Шааке, «пухлый малый с красным носом алкоголика», а по определению Э. Ханфштенгля, «третьесортный фотограф и известный гомосексуалист»; нет ничего беспардоннее обвинять успешных людей – после их кончины! – в самых порочных и немыслимых грехах. Также как сомнителен и факт, что для усиления своего влияния на руководителя партии Хоффманну приходилось использовать молоденьких работниц фотоателье. Это могло быть всего лишь одним из факторов влияния, но никак не основным! Стоит только вспомнить, что отец Генриха Хоффманна, выходец из саксонского рода, был придворным фотографом баварского короля и делал фотографические портреты принца-регента Луитпольда Баварского и его сына, последнего баварского короля Людвига III. Тогда как сам юный Генрих в 1905 году имел честь фотографировать Вильгельма II и русского Императора Николая II, когда венценосные особы изволили охотиться в парках дворца Фюрстенберг. Для контраста приведу несколько замечаний Эрнста Ханфштенгля (Ганфштенгль; Hanfst?ngl), касающихся фотографического предприятия – нет, не «третьесортного фотографа», а… Впрочем, вот: «Ганфштенгли были уважаемыми людьми. В течение трех поколений они являлись личными советниками герцогов Сакс-Кобург-Готских и прославились как знатоки и покровители искусств. Семейное предприятие, которое основал мой дед, было и остается до сего дня одним из старейших в области репродукций произведений искусства. Фотографии моего деда Ганфштенгля, запечатлевшие трех германских кайзеров, Мольтке, Рона, Ибсена, Листа, Вагнера и Клару Шуман, в свое время олицетворяли стандарт качества» (Э. Ганфштенгль. Гитлер. Утраченные годы. М., 2007, с. 17). Бесспорно по аналогии: в свое время «стандарт качества» олицетворяли фотографические работы семейства Хоффманнов, – именно по этой причине Генрих Хоффманн и стал официальным фотографом вождя национал-социалистов в Германии.

В кафе, располагавшемся под фотоателье Хоффманна, часто спускалась Хенни, относя отцу телеграммы и различные послания. Здесь она и виделась с господином Гитлером задолго до его стремительного политического взлета.

В литературе можно с легкостью найти растиражированную самой Хенни версию о ее двусмысленном столкновении с Адиком, когда ей было шестнадцать. «…я пошла спать, но немного позднее раздался звонок… наверное, отец что-нибудь забыл. Но это был господин Гитлер. «Я забыл мой хлыст» (в другом источнике – собачью плетку, – авт.)… Я подала ему его… На господине Гитлере был английский плащ спортивного покроя, в руке он держал свою серую велюровую шляпу. Теперь он сказал такое, что совершенно невозможно было ожидать; совершенно серьезно он сказал: «Не поцелуете ли Вы меня?» Он сказал: «Вы». Что за спектакль: целовать господина Гитлера! Он мне нравился, потому что поддерживал мои желания, даже помогал мне, когда я что-либо просила у отца… Но целовать? «Нет, пожалуйста, не надо, господин Гитлер, это невозможно!» Он ничего не сказал, стукнул хлыстом по своей ладони и стал медленно спускаться по ступеням ко входной двери».

Тогда как Генрих Хоффманн утверждал о том же происшествии, будто бы его дочь, сама взяв дорогого гостя за руку, увлекла его под ветви омелы и одарила поцелуем, от которого гостя в буквальном смысле покоробило. «Я никогда не забуду удивленного и испуганного выражения на лице Гитлера. «Обычай есть обычай и его нельзя бояться… Вы нравитесь женщинам, господин Гитлер!» …Но Гитлер не нашел в этом ничего смешного, он попрощался с холодной вежливостью и ушел домой». По старому обычаю, ветку омелы в канун новогодних праздников вешали над дверным проемом, и каждому разрешалось под ней поцеловать любого, кого хочется.

Даже если имели место эти два ставших известными широкой публике случая, – это не может быть ни свидетельством того, что Адик недолюбливал женщин, ни что он был развратником. С таким же успехом можно утверждать, что Гитлер имел честь в понимании устоев семьи и, будучи увлеченным одной женщиной, не пытался соблазниться другой… К тому же многие свидетельствуют, что разъяренный Гитлер произнес классическую фразу: «Если целовать, то не меня. Я – тот, кто целует сам». И только истинные женщины по достоинству оценят подобный ответ…

Впрочем, чего уж там! – в одном из источников место под омелой занимает не Хенни, а некая Эльза (Э. Шааке. Женщины Гитлера. М., 2003, с. 80); причем дамы на этой вечеринке были сплошь феминистки: все с «дерзкими короткими стрижками, они курили сигары через длинные мундштуки, с собой они принесли пластинки с самой новомодной музыкой», – что явилось причиной для Гитлера вести себя скованно…

Однако надо припомнить и тех авторов, кто предполагал, будто Гитлер совратил Хенни Хофманн, когда девочке исполнилось 14 лет, и будто бы это дало ее отцу право стать первым фотографом партии и даже… собрать коллекцию порнографических рисунков, сделанных рукой Гитлера. Подобные сведения впервые озвучил Эрнст Ханфштенгль, оказавшись вдали от нацистской Германии – в США. Думается, речь об этом успешном торговце предметами искусства и приближенном сотруднике Адольфа Гитлера 20-х-30-х годов ХХ в. пойдет ниже. В словах этого господина, упрекнувшего немецкого патрона в просмотре «клубнички» и в создании порнографических рисунков, видится прямое ерничанье. «Говорят, что он (Хоффманн. – Авт.) изготавливает или собирает порнографические фотографии и фильмы, которые демонстрирует Гитлеру наедине. В высших партийных кругах хорошо известно, что сам Гитлер когда-то рисовал много порнографических рисунков. Позднее задачей Хоффманна стало приобретение этих рисунков у их новых владельцев, и Гитлер тратил для этой цели огромные деньги». Так свидетельствовал Эрнст Франц Зедвиг Ханфштенгль по прозвищу «Пуци», который не только сожительствовал со своей родной сестрой Эрной, но и исправно выполнял функции разведчика. И прекрасно осознавал: что он лично хочет оставить в Истории…

Однако в качестве ремарки добавлю: упрекать ученика творческой мастерской или художественного училища, или даже мастера кисти в том, что он много пишет с голой натуры, – это все равно, что автора «Данаи» обвинить в мракобесии.

В 1930-м году Генриетта Хоффманн окончила школу и поступила в Мюнхенский университет, одновременно став членом НСДАП (получила билет с номером 26.3026). Несмотря на приверженность Хенни национал-социализму, все же винить ее в этом «проступке» так же нелепо, как любую советскую девушку, в свое время вступавшую в комсомол. В немцах также культивировали веру в Гитлера, как в стране Советов – в Ленина (Сталина, КПСС и прочий идеологический бренд).

Фото Евы Браун в маскарадном костюме. 1928 г.

Во время учебы Хенни познакомилась с изучавшим в стенах университета историю искусств, музыку, англоведение и египтологию студентом Бальдуром Бенедиктом фон Ширахом (von Schirach). Сын генерал-интенданта из Веймара (по другим сведениям, из Берлина, где он родился 9 марта 1907 года) имел членский билет НСДАП за номером 17.351, оказавшись в рядах единомышленников еще в августе 1925 года. Молодые люди стали активно участвовать в создании академических газет и бюллетеней партийной направленности. Известно, что фон Ширах являлся одним из редакторов «Германского будущего» («Deutsche Zukunft») и др. Молодой человек активно выступает на собраниях Национал-социалистического немецкого студенческого союза. И с 5 июня 1932 года Бальдур фон Ширах – по решению Адольфа Гитлера – становится руководителем Национал-социалистического немецкого студенческого союза. Его таланты были оценены по достоинству. После принятия в Германии 1 декабря 1936 года закона о молодежи барон Ширах становится статс-секретарем имперского кабинета; так руководитель молодежи страны получает дозволение стать равным в ареопаге власти.

В 1932 г. фон Ширах стал депутатом Рейхстага и рейхслейтером, а 16 июня 1933 г. – руководителем молодежи Германского рейха (Jugendf?hrer des Deutsches Reiches). 12 декабря 1939 г. он вступит в вермахт, и станет служить в чине лейтенанта в элитном полку «Великая Германия» до июня 1940-го, проведя несколько месяцев во Франции, пока не будет отозван из армии и направлен гауляйтером в Вену.

В 1939 году в Германии – по примеру СССР – появляются дочерние партийные организации, ответственные за обязательное членство молодежи в партийных ячейках и ее обязательную службу на дело партии.

Тогда как молодежное национал-социалистическое движение Германии (Гитлерюгенд, по аналогии: Ленинский/Сталинский комсомол) вписывало коричневые страницы в свою историю, ее непримиримые соратники из комсомольских рядов на просторах 1/6 суши переворачивали кроваво-красные страницы своей славной биографии. Не так много прошло времени с зарождения этого молодежного движения в СССР, показавшего пример оболванивания (правильней: зомбирования) огромного пласта населения преступной идеологией. До конца 20-х годов в СССР имели силу нелепые требования, вписанные в 1-й Устав РКСМ: «Каждая комсомолка обязана отдаться любому комсомольцу по первому требованию, если он регулярно платит членские взносы и занимается общественной работой». Но главной задачей комсомола, ставшего называться ВЛКСМ, являлось «помогать партии воспитывать юношей и девушек на великих идеях марксизма-ленинизма, на героических традициях революционной борьбы, на примерах самоотверженного труда, вырабатывая и укрепляя у молодежи классовый подход ко всем явлениям жизни». За внедрение Устава и выработки «правильного» классового подхода в среде молодежи страны отвечали первые руководители: коммунист и деятель Коминтерна Оскар Львович Рывкин (1899–1937); коммунист Лазарь Абрамович Шацкин (1902–1937); др. В 30-е годы ответственный пост занял коммунист Александр Васильевич Косарев (1903–1939), прошедший героические традиции революционной борьбы на фронтах Гражданской войны, научившись с 15-и лет хладнокровно убивать своих соотечественников в единичных и массовых расстрелах.

Комсомол являлся организацией, буквально вцементированной в советское общество. То же произошло с организацией молодежи НСДАП в Германии. Но если система строительства молодежной организации была немцами заимствована у коммунистов, то ее идеологическая основа – являлась диаметрально противоположной и евреев в руководстве, конечно же, не было и быть не могло в силу приверженности наци к чистоте расы. Впрочем, об обобществлении Женщины, об отрыве ее от семьи, вовлечении в рабский труд и профессиональную военизированную подготовку, как это было сделано в СССР, – также не могло идти речи. В то время, когда в Германии устанавливалась централизованная система Союза молодежи, в СССР пытались справиться с назревшей проблемой. «Настоящая беда заключалась в том, что на комсомолках жениться не хотел никто. Им-де, ребятам, нужны жены, а не «орательницы» – в русском языке есть глагол «орать», имеющий случайно лингвистическое родство с термином «оратор». Им нужны хозяйки дома, а не партийные шлюхи…», – свидетельствовал о событиях тех лет, исходя из личного журналистского опыта, известный русский публицист, ставший эмигрантом, Иван Солоневич (1891–1953).

Немецкая нация времен Третьего рейха возвеличила культ немецкой семьи и культ здорового тела, – тогда как советские комсомольцы трудились на бесконечных «комсомольских стройках», а юные бедолаги из бывших загибались в многочисленных, созданных декретом В. И. Ленина в декабре 1918 года, концентрационных лагерях.

Но именно в те годы, когда молодую коричневую волну направлял Бальдур Бенедикт фон Ширах, у наших стран и молодежных движений оставалось еще очень много общего…

«Они могли вколачивать в наши головы все свои тезисы: то, что мы, немецкая молодежь, – самая замечательная молодежь в мире, что мы лучше, чем все другие (идентичный тезис очень активно использовался в СССР. – Авт.), что здоровее и т. д. – Рената Финк, 1926 года рождения»; «В 1936 году мне было десять лет, и я стал членом Дойче юнгфольк (то же, что пионерия в СССР. – Авт.)… И вот теперь мы принадлежали к большим юношам, нам разрешили носить портупею и нож… И повсюду был Гитлер, его портреты висели везде. Он, как писали во всех газетах, спас Германию от большевизма, от евреев (эти два понятия: большевизм и евреи были в фашистской Германии почти синонимами. – Авт.). Но теперь в Германии все возрождалось, и мы как Юнгфольк в Гитлерюгенд тоже способствовали этому. Все это было похоже на нечто вроде религии. – Эрих Лёст, 1926 года рождения»; «То, что мы не случайно зовемся Гитлерюгенд, становилось для нас в процессе идеологической обработки все яснее. Но только после войны я действительно осознал, что игры на местности (аналог советской боевой «игры» «Зарница». – Авт.), привычка к повиновению, маршировка, униформа, звуки фанфар и бой барабанов (все это имелось у пионеров и комсомольцев в СССР. – Авт.) были по сути своей подготовкой к войне. Я почувствовал это уже в начале 1945 года, когда меня научили обращаться с противотанковым оружием и потребовали, чтобы я умер геройской смертью за Гитлера. – Рейнхард Аппель, 1927 года рождения». Цитаты приведены по книге: Гвидо Кнопп. Адольф Гитлер. Психологический портрет. М., 2006, с.с. 72–73.

Советские люди, прошедшие путь пионеров и комсомольцев, в массовом порядке узнавшие «игры на местности, привычку к повиновению, маршировку, униформу, звуки фанфар и бой барабанов», сдававшие нормы «на значки ГТО» (Готов к труду и обороне!), стрелявшие в школьных стенах под руководством военруков и вне школы в многочисленных тирах, – к сожалению, в большинстве своем так и не поняли, что «все это было по сути своей подготовкой к войне», – к великой войне за Мировую революцию. Накрепко вдолбившие в свои головы стихи и песни советских поэтов о героических подвигах юных, погибших за советскую власть, – эти фанатичные дети и подростки готовы были умирать «за Родину, за Сталина, за Коммунистическую партию!». Но как горько и умилительно выглядят нынешние полунищие старички, не дождавшиеся от некогда великой краснознаменной родной страны ни приличных пенсий, ни заслуженных достойных удобств, ни социальных гарантий, и продолжающие рассказывать о боевой романтике их «самого счастливого детства» и «прекрасной комсомольской юности»; верящие до сих пор, что все они делали правильно, «показывая пример всему миру», – так, «как завещал великий Ленин»…

Известно, что в начале 30-х годов ХХ века в теплом климате среди божественных красот русского тогда еще Крыма собирались на свои ритуальные сходки коминтерновцы – члены так называемого Коммунистического интернационала, которые могут быть означены как международные преступники, виновные в масштабных планетарных бедствиях не менее чем осужденный победившим «прогрессивным международным сообществом» гитлеровский фашизм. В 30-е годы ХХ века, – когда порабощенные большевистско-коммунистической властью народы СССР познавали массовый голод и даже… каннибализм, – эти орды сытых бандитов и развратников, собранных по всему миру для обучения в секретных школах Коминтерна, уже выбрасывали руки вверх, показывая солидарность в деле построения коммунизма на Планете… Жест, когда прямая рука взлетает в приветствии, использовался вождями Коминтерна еще задолго до того, как он стал официальным символом фашистского приветствия.

В годы, когда миллионы советских людей, – в соответствии с тайными и амбициозно-циничными планами вождя, товарища Иосифа Виссарионовича Сталина, – готовились к мировой войне, загибаясь под лозунгами: «Пятилетку – в четыре года! …в три года!», жирующие на бесплатных деликатесах и ублажаемые профессиональными шлюхами коминтерновцы изучали основы управления странами, которые – одна за одной – должны были становиться советскими.

– Нам нужна Вторая мировая война! – призывая русских на бойню, картаво орал еще в 1916 году злой гений антирусской революции Ленин-Бланк.

Но пожар мировой войны тогда не раздули даже силы Тухачевского, храбро ринувшиеся в поход на Польшу и трусливо отступившие. Попытка не удалась. А за годы пятилеток товарищ Сталин учел все, чтобы подобное не повторилось, и чтобы открытая всем, озвученная классиками марксизма-ленинизма конечная цель как можно дольше оставалась всего лишь «словесным фактором»…

– Нужно, чтобы кто-то начал НАШУ войну и пусть этот ледокол развалит Европу! – знаменитая фраза, сказанная Иосифом Виссарионовичем в 1939 году. Тот, кого он определил на роль «ледокола», был его ставленник (вместе с финансовыми кланами Запада и США), его товарищ и марионетка Адольф Гитлер.

Но пока немецкий вождь еще не понял всей тайной игры, он продолжал строить свою Пирамиду власти. И не последнее место в ней занимал Бальдур фон Ширах, женившийся на Генриетте Хоффманн в 1932 году. Свадьбу молодожены праздновали в квартире Гитлера на Принцрегентенплатц. В подарок от вождя супруги получили овчарку. А вскоре Генриетта фон Ширах одарит отечество четырьмя дворянскими отпрысками: 28 января 1933 г. родится Ангелика, в 1934-м – сын Клаус, в 1938-м – Роберт, в 1941-м – Рихард.

В 1940 году ее муж, как уже говорилось, был назначен гауляйтером Вены, став одновременно имперским наместником Вены и имперским комиссаром обороны Вены и окрестностей. Главной задачей, поставленной перед Ширахом, было сделать Вену городом, свободным от евреев. В соответствии с поручением фюрера от 2 ноября 1941 года ему надлежало эвакуировать пришлых чехов и выслать евреев в генерал-губернаторство.

В Вене семья фон Ширахов прожила до 1943 года, располагаясь в комфортабельной служебной вилле на Хоэнварте, 52. В их распоряжении была и усадьба в Хелентале, куда любила наведываться повзрослевшая Хенни. А ведь, казалось бы, прошло совсем мало времени, когда она вместе с Гели Раубаль или Евой Браун (или все вместе?) – на машине и в сопровождении Адольфа Гитлера – ездила на милые пикники на Химзее. Они располагались в выбранном укромном месте между лесом и озером, и эти идеальные идиллические часы давали им право думать, что впереди – только размеренное блаженство и полная значимости жизнь. «Жизнь для нас была праздником, который только начался», – передавала свои впечатления о тех днях юная Хенни Хоффманн. Но праздник, начавшийся с кофейных запахов заведения, расположенного под фотоателье ее папеньки, с пасторальных пикников на лоне мюнхенских предместий, с лыжных катаний и девичьих забав, превратил всех своих героев в участников Gr?ssenwahn – соучастников великой коричневой иллюзии

Данный текст является ознакомительным фрагментом.