13. Экспедиция Креницына и Левашева к Алеутским островам (1764–1769)
13. Экспедиция Креницына и Левашева к Алеутским островам
(1764–1769)
Как мы видели, привезенные участниками экспедиции Беринга – Чирикова сведения о пушных богатствах Алеутских островов повлекли за собой отважные плавания сибирских промышленников и казаков. В короткое время промышленники истощили промыслы на островах Командорских и Ближних Алеутских и, продвигаясь все далее на восток, осваивали новые и новые районы.
В связи с этим правительство еще в 1753 г. решило продолжить работы Беринга – Чирикова. Руководство этим делом было поручено сибирскому губернатору Мятлеву, однако экспедиция не состоялась.
А между тем промышленник Степан Гаврилович Глотов и казак Савин Тимофеевич Пономарев, отправившиеся в 1758 г. на судне «Иулиан» из Нижне-Камчатска, достигли дальних Алеутских островов Умнака и Уналашки, привели местных жителей в русское подданство, обложили их ясаком и с большим грузом мехов вернулись на Камчатку.
После их возвращения сибирский губернатор Дмитрий Иванович Чичерин в 1763 г. доносил Екатерине II «о необходимости назначения на промышленные суда морских офицеров, которые, ни в чем не препятствуя промыслам, вели бы обстоятельные журналы и описания путешествиям»[160].
Сведения об открываемых промышленниками Алеутских островах заинтересовали Ломоносова.
Он доказывал необходимость одновременной с экспедицией Чичагова посылки правительственной экспедиции для продолжения дела Беринга-Чирикова – описи и освоения Алеутских островов и северо-западных берегов Америки. В результате настояний Ломоносова и Чичерина была организована экспедиция капитанов Креницына и Левашева, настолько увязанная с экспедицией Чичагова, что были даже разработаны особые, очень сложные сигналы для опознавания судов при ожидаемой их встрече.
Экспедиции Креницына придавалось такое же значение, как и экспедиции Чичагова. Ее участники еще до выхода в море также получили разного рода поощрения. Креницын был произведен в капитаны 2-го ранга.
Личный состав экспедиции добрался до Охотска в октябре 1765 г., а вышли в море только 10 октября 1766 года. Задержка произошла потому, что строившиеся для экспедиции суда были готовы только к этому сроку. Всего было назначено четыре судна: бригантина «Св. Екатерина» – командир капитан 2-го ранга Петр Кузьмич Креницын, гукор «Св. Павел»– командир капитан-лейтенант Михаил Дмитриевич Левашев, галиот «Св. Павел» – командир штурман Дудин 2-й, бот «Св. Гавриил» – командир штурман Дудин 1-й. Первые два судна были построены в Охотске специально для экспедиции, остальные взяты из имевшихся в Охотске.
Неудачи преследовали экспедицию Креницына с самого начала. Уже через три дня после выхода из Охотска суда разлучились.
Бригантина «Св. Екатерина» 22 октября подошла к Большерецку, но 24 октября штормом была выброшена на мель и разбилась. Команда спаслась.
Гукор «Св. Павел», подошедший к устью Большой реки, тоже 22 октября тем же штормом был выброшен на мель. Вся команда сошла на берег; гукор впоследствии был снят с мели. Бот «Св. Гавриил» также дошел до Большой реки, но во время шторма (24–25 октября) был выброшен на берег.
Галиот «Св. Павел» штормовым ветром вынесло через Первый Курильский пролив в Тихий океан и только 21 ноября Дудин 2-й подошел к Авачинской бухте, но войти в нее не смог из-за скоплений льда. Через три дня штормовой западный ветер вынес галиот в открытый океан. Почти полтора месяца галиот носило по океану и 8 января 1767 г. выбросило на скалы у Седьмого Курильского острова. Из сорока трех человек команды тридцать погибло.
Местные жители помогли оставшимся перезимовать. 3 августа 1767 г. все они с помощью курильцев добрались до Большерецка.
К этому времени зимовавшая в Большерецке команда Креницына починила гукор «Св. Павел», оставшийся под командой Левашева, и бот «Св. Гавриил», в командование которым вступил Креницын. Кроме того, за зиму для судов были построены две байдары. Во время пребывания в Большерецке Креницын опросил казака Пономарева, спутника Степана Глотова. Самого Глотова он вызвал из Нижне-Камчатска и взял его с собой в плавание вместе с известным своими открытиями на Алеутских островах мореходом Иваном Соловьевым.
17 августа оба судна вышли из Большерецка и 6 сентября прибыли в Нижне-Камчатск. Во время перехода выяснилось, что бот совершенно прогнил и для дальнейшего плавания не пригоден. К счастью, в Нижне-Камчатске в это время оказался галиот «Св. Екатерина», которым командовал лейтенант Синдт.
Плавания лейтенанта Ивана Синдта заслуживают упоминания. В 1741 г. он еще гардемарином плавал вместе с Берингом на пакетботе «Св. Петр». В 1764 г. сибирский губернатор Ф. И. Соймонов поручил ему производство описи северо-западных берегов Америки. Однако в этом году Синдт на галиоте «Св. Павел» дошел лишь до западного берега Камчатки. В 1765 г. на галиоте «Св. Екатерина» он обошел мыс Лопатка и перезимовал на восточном берегу Камчатки. Только в 1766 г. Синдт вышел на север и в течение месяца плавал около Берингова пролива, но американского берега так и не видел. 2 сентября 1766 г. он вернулся в Нижне-Камчатск. В 1768 г. Синдт представил составленную им карту северной части Тихого океана, на которой показал несколько якобы открытых им, а на самом деле не существующих островов. Несомненно им был открыт только один остров Св. Матвея в центральной части Берингова моря. Галиот «Св. Екатерина» требовал основательного ремонта, и потому дальнейшее плавание было отложено до следующего года.
23 июля 1768 г. галиот «Св. Екатерина» под командой Креницына (всего 72 человека) и гукор «Св. Павел» под командой Левашева (65 человек) вышли из устья Камчатки и 30 июля прошли пролив между островами Беринга и Медным. 11 августа во время сильного ветра и пасмурной погоды суда разлучились.
Креницын 14 августа увидел Алеутские острова и опознал Сигуам (самый восточный из Андреяновских островов) и Амухту (самый западный из Четырехсопочных островов). 20 августа галиот вошел в пролив между островами Умнак и Уналашка.
Левашев с 14 по 18 августа нанес на карту несколько восточных Андреяновских островов, но каких именно, установить не удалось из-за больших ошибок в долготе.
20 августа Левашев прошел мимо Корабельной скалы и отметил на своей карте несколько небольших скал[161]. Далее Левашев увидел Акутан – самый крупный из островов, названных впоследствии именем Креницына. У Уналашки Левашев встретился с Креницыным. Запасшись здесь свежей водой, оба судна подошли к Унимаку и, обойдя его кругом, положили этот остров на карту.
1 и 2 сентября суда осматривали северное побережье полуострова Аляски. Это было первое, исторически доказанное плавание европейцев в этом районе. 5 сентября корабли разлучились и уже не встречались до весны следующего, 1769 года.
Креницын перезимовал в заливе, вдающемся в восточное побережье острова Унимак. Залив этот, носивший у нас имя Креницына, на американских картах называется бухтой Св. Екатерины. Зимой Креницын промерил и описал Исаноцкий пролив, отделяющий Унимак от Аляски. Проходила зимовка очень тяжело – все болели цынгой. Из семидесяти двух человек, вышедших в плавание, шестьдесят умерло, в том числе Дудин 1-й и первооткрыватель островов Умнака и Кадьяка Степан Глотов.
Левашев после разлуки с Креницыным плавал в районе Аляски, Унимака, Уналашки и 16 сентября стал на якорь в заливе, названном им Макушинским (остров Уналашка). Этот залив, по-видимому, не показался Левашеву удобным для зимовки. Снявшись с якоря, он прошел к Унимаку, вероятно в поисках Креницына.
6 октября Левашев вернулся к Уналашке и стал здесь на якорь в бухте, названной по имени корабля бухтой Святого Павла (ныне Левашева), находящейся в глубине Капитанского залива. Этот залив считается одной из лучших якорных стоянок на Алеутских островах. Здесь зимовали русские промышленники. Большая часть команды гукора оставалась на судне, остальные в юрте, построенной из плавника. Из-за сырости, недостатка в топливе и пище зимовка была тяжелой. К весне двадцать семь человек были больны цынгой, но умерло только трое. Кроме того, двое пропали без вести.
6 июня 1769 г. Левашев пришел к месту зимовки Креницына. Если бы это не случилось, «то бы не с кем было и судном управлять», – писал Креницын.
23 июня галиот и гукор вышли в море и за три дня положили на карту все острова Креницына. 26 июня суда вновь разлучились. 29 июня 1769 г. Креницын вернулся в Нижне-Камчатск.
Левашев с 27 июня по 2 июля плавал в районе южнее Уналашки и Умнака, по-видимому в поисках здесь островов. Затем он повернул на запад и положил на карту Четырехсопочные острова. Пройдя между островами Амухта и Амля, Левашев подошел к Медному и, обогнув остров Беринга, 24 августа возвратился в Нижне-Камчатск.
Зимовка в Нижне-Камчатске в 1769/70 г. тоже оказалась трудной из-за неполучения денег и провизии. В конце концов Креницын и Левашев организовали свой собственный рыбный промысел и не только обеспечили обе команды питанием, но и сделали запасы для перехода в Охотск.
4 июля 1770 г., перед самым выходом в море, Креницын утонул в реке Камчатке. Шлюпка-однодеревка, в которой он плыл, перевернулась на внезапно набежавшей волне.
Левашев вступил в командование экспедицией. Командиром галиота «Св. Екатерина» он назначил штурмана Дудина 2-го. 8 июля суда вышли в море и 4 августа прибыли в Охотск, где оба судна были сданы порту.
22 октября 1771 г., т. е. через семь лет и четыре месяца после выезда, Левашев вернулся в Петербург. Еще 12 марта 1771 г. он был произведен в капитаны 2-го ранга, а ровно через месяц после возвращения в Петербург – в капитаны 1-го ранга. Такое быстрое производство показывает, что Адмиралтейств-коллегия, несмотря на гибель трех судов и большие потери в людях, не считала экспедицию неудачной.
Экспедиция Креницына – Левашева положила начало систематической съемке Алеутских островов. Правда, у нее не было точных приборов, поэтому определения широт и, в особенности, долгот сделаны были недостаточно верно. Кроме того, эти определения были редки, что надо приписывать пасмурности и туманам, обычным в районе Алеутских островов. Зато планы островов и бухт сделаны хорошо. Кроме картографических материалов, экспедиция Креницына – Левашева собрала и другие ценные материалы.
Так, в журнале Креницына имеются записи о землетрясениях 15 января, 20 февраля и 15 марта 1769 года. Это первые официальные сведения о сейсмических явлениях в районе Алеутских островов.
Исключительный интерес представляет описание быта алеутов, сделанное Левашевым в записке «О жителях того острова» (острова Уналашка. – Я. 3.). Они составлены во время зимовки 1768/69 года. Эти описания ценны тем, что они рисуют быт алеутов, в то время еще почти не испытавших влияния европейской культуры. Записи Левашева лишены всяких прикрас, и в них совершенно отсутствует то презрение, которым наполнены описания малых народов западными европейцами XVIII–XX веков.
К своему журналу Левашев приложил еще три статьи: «Описание острова Уналашки», «О промысле российских людей на острове Уналашка разного рода лисиц» и «О ясаке».
Насколько интересны были результаты экспедиции Креницына – Левашева, свидетельствует хотя бы то, что в конце XVIII в. вышло по крайней мере шесть изданий материалов этой экспедиции на четырех языках.
Экспедиция Креницына – Левашева, понятно, не смогла охватить описью все Алеутские острова. Поэтому отдельные промышленники и, в особенности, штурманы промысловых судов продолжали составлять собственные карты посещенных ими районов.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.