«Дикари Стенли освещают себе путь Нобелевым керосином!»
«Дикари Стенли освещают себе путь Нобелевым керосином!»
«В лице Людвига Нобеля я обрел хозяина, который всякий раз видит дальше меня и не только на словах, но и на деле осуществляет задуманное, причем столь быстро, что я иногда подхватил другую из мимоходом брошенных мною, разработал ее и приказал довести до конца.
Проклятие всех прочих предприятий – деньги – он, казалось, выкапывал из-под земли; как бы то ни было, они в конце концов неизменно являлись, так что наш неутомимый муравейник трудится сутками напролет и на результаты его самоотверженного труда невозможно смотреть без радости, ибо целые поселки возникают словно по мановению волшебной палочки и там, где еще месяц назад была безлюдная пустыня, сегодня, как звезды в ночи, горят тысячи огней. И альфа и омега всего этого Людвиг Нобель. Какой богатырский дух живет в этой хрупкой оболочке и как он умеет заразить своим энтузиазмом всех, кто оказывается с ним рядом; иногда кажется, будто все на свете зависит лишь от желания и воли!»
«Не случайно у нас снова ожидаются грандиозные усовершенствования и стройки. Здесь идут вперед семимильными шагами. Сегодня приходит телеграмма: “Не могли бы вы в 1884 г. произвести столько-то миллионов пудов?» Завтра отсылается ответ: «Могли бы” а послезавтра следующая телеграмма: “Затребуйте необходимые средства и исполняйте”».
«В настоящее время положение таково, что рынок Российской империи целиком зависит от нас, и мы всерьез подумываем о вытеснении американцев не только из Европы, но и из Азии. Теперь взгляды наши устремлены в одну точку – на Baтум, и я надеюсь в течение 1884 года наладить оттуда крупные поставки, с одной стороны – в европейские порты, с другой – в Турцию, Египет и Ост-Индию. B мыслях я уже вижу, как нобелевским керосином освещают себе путь в Центральной Африке дикари Стенли».
«Вчера, в самое Рождество, я приобрел для нас дагестанские серные копи, которые в свое время поставляли серу на пороховой завод Шамиля, четверть века сражавшегося с превосходящими русскими силами. Тут все обернулось как в сказке. Для производства керосина нам требуется 100 тысяч пудов серы в год. Сицилийская сера дорожает и становится нам не по карману. Когда положение кажется совсем аховым, объявляются бывшие воины Шамиля и рассказывают чудесную историю про волшебные горы и нескончаемые запасы серы, запрятанные среди лесов в труднодоступном горном районе Дагестана. Скоренько туда посылают с сопровождением скандинава (т. е. самого Тёрнудда. – Б.О.). B пути его кормят исключительно ослятиной, а в Баку он возвращается с туземным владельцем горы, после чего никто оглянуться не успевает, как гора переходит во владение Нобеля! Ура! Ловко мы это спроворили! A сам Нобель тем временем понятия не имеет о происходящем. Впрочем, с чего бы ему быть недовольным, если мы сбережем ему эдак сто тысяч рублей в год?»
Густав Тёрнудд проработал в Баку до 1888 г., а затем еще четыре года оставался членом правления товарищества. Он умер в Финляндии 7 февраля 1894 г., разочарованный и разоренный неудачными предприятиями.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.