Глава 16 «Бьюти» спасет мир

Глава 16

«Бьюти» спасет мир

В октябре 2001 года настало время вплотную заняться партийным строительством. Сперва был запущен пробный шар: лидер вошедшей в Форум национального спасения Украинской республиканской партии Левко Лукьяненко сообщил о результатах социологических исследований. Выяснилось, что бренд «Юлия Тимошенко» в стране куда популярней самого Форума. Кроме того, союз с социалистами Александра Мороза без солидной либеральности Ющенко слишком уж сильно тянул влево. Отсюда следовал вывод: идти в Раду непримиримые должны с ее именем на знамени и на устах.

22 декабря «Блок Юлии Тимошенко» стал политической реальностью. В него вошли четыре партии, объединенные стремлением к изменению системы власти в стране и низвержению президента Кучмы. Это «Батькивщина» во главе с Юлией Тимошенко, социал-демократы Василия Онопенко, республиканцы Левко Лукьяненко и «Собор» Анатолия Матвиенко.

Дьявол таился в аббревиатуре: название «БЮТ» или «БЮТи» должно было подсказать продвинутой украинской молодежи и другим поклонникам леди Ю, что голосовать они будут за beauty – за красоту, которая, по выражению классика, спасет мир. Ну, в крайнем случае Украину. «Красота» вообще была и остается одним из ключевых слов в лексиконе Тимошенко: для нее это высшая похвала, синоним таких понятий, как «гармония» или «справедливость». «Красивыми» она может назвать отношения между государствами, политическую победу, правительственную программу, да все, что угодно, если это ей по душе.

Партстроительство шло быстро: до парламентских выборов оставались считаные месяцы. Сразу после Нового года прошел съезд нового объединения, на котором в торжественной обстановке был утвержден список из 225 кандидатов и перечень 57 политиков, которых блок намерен был поддерживать в мажоритарных округах.

Одновременно лидер блока задумалась об изменении своего облика. Новая политическая эпоха и новые политические задачи требовали иного женского образа. «Свобода на баррикадах» пугает сограждан и нервирует власть? Что ж, если надо, леди Ю станет мягче, женственнее, нежнее. После тюрьмы она уже отпустила волосы до плеч и перекрасила их, превратившись из жгучей брюнетки с подозрительными кавказскими или еще более подозрительными еврейскими корнями в милую шатенку, воплощенную прелесть и невинность. Отказавшись от деловых костюмов, стала появляться на людях в водолазке и белых брюках с заниженной талией. А ближе к осени случилось событие, потрясшее Украину.

Юлия Тимошенко заплела косу.

Это надо было видеть – как она впервые появилась на публике с волосами, завязанными в немыслимо красивый узор, в котором сочеталось все: внезапность нового имиджа, ее природная стать, архаичная крестьянская женственность и напоминание о Лесе Украинке. Известный в стране историк и литератор-провокатор Владимир Ешкилев говорил о «прическе в стиле “кубанский каравай”», явно имея в виду не только золотые волосы-колосья, но и весь аппетитный облик неувядающей «принцессы».

Когда прошел первый шок, зашевелились ревнивцы из президентского окружения: коса была объявлена искусственной. Юлия Владимировна выслушала эту версию с нескрываемой радостью: враги попались в ловушку! На ближайшей пресс-конференции, дождавшись правильного вопроса, она весело рассмеялась, к всеобщему ликованию вытащила шпильки из косы и стала расчесывать волосы.

Дискуссии вокруг косы, каравая и кучмовских происков надолго вытеснили из украинской политики все иные проблемы. Оппоненты были уверены: даже если на той пресс-конференции она и сумела расплести собственные волосы, чтобы поразить журналистов, то потом уж точно использовала пришпиленную косу. В одном интервью, уже после выборов в Раду, отвечая на вопрос о том, кто придумал «трюк с косой, которую вы расплели на глазах у журналистов», Тимошенко с нескрываемым удовольствием развивала любимую тему. Народ с не меньшим удовольствием слушал.

Юлия Владимировна рассказала, что трюкачеством занимается исключительно власть, дабы «прикрыть свою откровенную бездарность. Эти трюки им придумывают платные сообразительные мальчики и девочки». А «в моей политической жизни нет трюков ни в осознании пути развития Украины, ни в том, что касается даже прически. Меня интересует вопрос: кто для действующего президента придумал такой неожиданный трюк, чтобы искусственные волосы на голове отращивать вместо пшеницы на полях Украины? Вы не могли бы поставить ему этот вопрос во время очередной пресс-конференции? Я думаю, он заинтересует всю Украину».

Украина смеялась и рукоплескала.

В тот год, выйдя из Лукьяновского СИЗО и пройдя через горнило уличных протестов в рамках кампании «Украина без Кучмы», создав блок своего имени и объявив «красоту» политической программой, наконец, уложив знаменитую косу и превратив ее в столь же узнаваемый символ, как борода Маркса, трубка Сталина, брови Брежнева или берет Че Гевары, Юлия Тимошенко завершила формирование политического образа, над которым работала много лет. Этот образ стал сенсацией. Его анализу за прошедшие годы были посвящены сотни статей и десятки научных работ; на эту тему даже написана книга. Авторы пытаются понять, что же это за зверь такой: женщина в политике.

В своей «Антропологии власти» доктор исторических. наук Тамара Гузенкова, демонстрируя научный подход, прослеживает целый ряд «явных стадий» трансформации образа Тимошенко: от «дополитического тела» через «политическое» к «внеполитическому». Ученому, конечно, видней, однако отметим, что женщинам (как и мужчинам) вообще свойственно менять стилистику образа, ибо то, что уместно в юности, редко украшает зрелость.

Гузенкова права в другом, замечая, что женщина-политик Тимошенко огромное внимание уделяет мифу о своей «простоте и красоте», «подлинности и адекватности», т. е. о здоровом теле, в котором бьется неукротимый здоровый дух. Исключения редки и всегда связаны с драматическими жизненными обстоятельствами – проще говоря, с тюрьмой. «Но и в этом случае, – указывает автор «Антропологии», вспоминая первое заключение леди Ю в Лукьяновском СИЗО, – демонстрация недуга носила не в последнюю очередь политический характер». А в итоге «из-за опасения оказаться отравленной ей пришлось долго голодать, что вкупе со стрессом и привело к обострению заболевания», – ставит свой безжалостный диагноз исследовательница.

Но все же на первом месте – физическое и духовное здоровье, т. е. стремление к идеалу. Украина как моднейший европейский бренд, и леди Ю – как живое олицетворение этого бренда. Образ – очаровывающий почитателей, раздражающий недоброжелателей и доводящий до бешенства врагов. Мир без полутонов, каким видит его Юлия Владимировна, обрушивается на нее потоками любви и ненависти, причем любовь однообразна и в пересказе довольно скучна, зато вражда порой остроумна и достойна цитирования.

«В Украине да и в Европе, – пишет, не сдерживая раздирающих его эмоций, политолог Дмитрий Выдрин, – просто нет женщин-политиков, которые бы обладали таким сплавом очарования, дерзости и глумления над неписаными, да и писаными правилами и традициями. Она создала воистину убойный образ из гремучего сочетания женской миниатюрности и мужской бычьей воли, из грудного придыхания и скрытого истеризма, из явного сексапила и инфантильной жеманности, из вкрадчивого воркования и бескомпромиссной агрессии. Она фактически довела в политике до такого совершенства свою женскую форму… что уже нет необходимости в содержании. Все равно после ее трехчасовых выступлений никто не говорит о смыслах, все говорят о макияже лица и брендах одежды. Никто не говорит о нюансах содержания, все говорят об интонациях и придыхании».

Непонятно, чего в этой гневной речи больше: тайного восхищения, разочарования бывшего политического соратника или мужского возмущения при виде «явного сексапила», этой лишенной «смыслов» женственности. «Женское» в политической стратегии Тимошенко представляется «непристойным», «дерзостью и глумлением» над «правилами и традициями».

В те годы Юлия Тимошенко читала работы западных феминисток. Со многими тезисами она безусловно соглашалась. «Систему власти, всю общественную иерархию мужчина выстраивал на эгоизме, удовлетворении своих потребностей. В конце концов окончательно сформировался мир, в котором узурпирована власть, фактически отсутствуют справедливость и гармония». Несправедливость мироустройства, считает Тимошенко, заставляет женщину прилагать значительно больше усилий для самоутверждения. «Ей нужно быть на несколько порядков умнее, дипломатичнее, прозорливее, интеллектуальнее». В результате женщины воспитали в себе «значительно большую силу и выносливость, чем мужчины». Вывод очевиден: «женщина сегодня должна брать власть на всех уровнях… Мужчины использовали свой шанс, эксплуатируя энергию женщин во всех своих делах, держа их на вторых ролях».

Тимошенко – феминистка? Меньше всего образ революционерки с «прической в стиле “кубанский каравай”» отвечает западным представлениям о борьбе женщин за равноправие. Впрочем, и другие формы постсоветского феминизма – от украинской группы Femen до российской Pussy Riot не вписываются в классические формы феминизма. Обнажить юную грудь, чтобы заявить о своих гендерных правах? Взобраться на солею, напялив на себя клоунскую балаклаву, чтобы выкрикнуть: «Богородица, Путина прогони!»? Образ западной феминистки несколько иной. Подобно Мег Уитмен или Маргарет Тэтчер та предпочитает строгие костюмы.

Тимошенко – не Тэтчер. Она не пытается победить на чужом поле. Она не пытается доказать всему миру, что может быть жестче любого мужчины. Напротив, она всегда женщина, а как политик стремится стать чем-то вроде сверхженщины. Она – боже упаси! – не «железная леди». Свою женственность Тимошенко не запирает в деловые костюмы, а «дерзко и глумливо» выставляет напоказ, сознательно превращая в политическое оружие.

Публика, собравшаяся в 2002 году под знамена «красоты», была довольно разношерстной. Это и политзэки коммунистических времен, и бывшие партийные функционеры, и экс-министр юстиции, и бывший первый секретарь украинского комсомола, а еще ученые, бизнесмены, профессиональные оппозиционеры… Эксперты незадолго до выборов указывали, что немногие в этом списке были способны принести блоку ощутимую пользу и голоса. В отличие от Юлии Тимошенко. Как с издевательской точностью отмечал Дмитрий Выдрин, повествуя об эпохе Ющенко, «если бы Юлия Владимировна зашла в зал, где в основном мужчины у нас сидят, и сказала: “Вот, президент разрешил вас всех кастрировать, поздравляю с огромной победой”, – то ура закричали бы все».

Собственно, она к этому и стремилась: нет, не к кастрации своих единомышленников, а к непререкаемому лидерству. К тому, чтобы быть первой и единственной в партии, носящей ее гордое имя. Дело оставалось за немногим – победить.

Была одна трудность у лидера общенационального предвыборного блока. Лично бороться за голоса избирателей она вообще-то имела право только в Киеве, поскольку уголовное дело против нее не было закрыто. Она выпущена из тюрьмы, однако дала подписку о невыезде. Доступ к телевидению, радио и большинству газет был надежно перекрыт властью. Когда в те дни она предложила прямые теледебаты лидеру объединенных социал-демократов, олигарху из ближайшего окружения Кучмы Виктору Медведчуку, тот вежливо, но решительно отказался. Он прекрасно помнил о разгроме, учиненном некогда Тимошенко его партнеру по «великолепной семерке» Суркису. Ситуация казалась тупиковой.

Элегантный выход нашли в конце концов адвокаты. Оказалось, что, когда Тимошенко, переходя на работу в правительство, сдавала депутатский мандат, случайно была допущена юридическая ошибка. И формально за ней до сих пор должны быть закреплены все привилегии члена парламента, в первую очередь вожделенная депутатская неприкосновенность. Это значило, что и арест в феврале, и тюремное заключение были незаконны, а взятие подписки о невыезде после выхода из Лукьяновского СИЗО не имело юридической силы. Суд согласился с шаткими, но остроумными аргументами защиты, растерянная прокуратура не успела в отведенные законом сроки опротестовать сомнительное решение суда – и в январе 2002 года Юлия Тимошенко, вырвавшись из Киева, отправилась в предвыборную поездку по стране.

Ее первая цель – Львов, столица Галиции. Здесь, на западе, больше, чем где бы то ни было на Украине, презирали Кучму, выторговывающего у Путина личное политическое долголетие в обмен на национальный суверенитет. С другой стороны, запад куда больше индустриального востока потерял за годы независимости. Гигантские заводы Днепропетровска, Запорожья и Донбасса уже оправились от развала СССР, а в той же Галиции царили безработица и нищета. Кроме того, Львов – признанная территория Виктора Ющенко, именно в нем «западенцы» видели национального лидера и единственную надежду страны. Судя по социологическим опросам, больше половины здешних избирателей намерены были голосовать за «Нашу Украину».

Цель Тимошенко состояла в том, чтобы доказать, что она не меньшая патриотка, чем Ющенко. В поездку с ней отправились два знаменитых диссидента, еще при Брежневе сражавшихся за права человека и свободу Украины – Левко Лукьяненко и Степан Хмара, оба – члены БЮТ, а не ющенковского блока. Они, как не без сарказма описывал ситуацию украинский журналист, должны были «продемонстрировать потенциальному избирателю передачу факела “освободительного движения” от прошлого поколения борцов-дедушек к нынешнему в лице борца-внучки». Впрочем, если вспомнить о том, какими тюремными и лагерными сроками расплачивались «дедушки» за свое диссидентство, то журналистское остроумие выглядело не слишком удачным.

Теперь платила она – во всех смыслах этого слова.

Энергия и физическая выносливость Тимошенко уже стали легендой. К тому же ей осточертело киевское затворничество. За один-единственный день в Львове она успела встретиться с избирателями в двух переполненных залах, выступить на митинге у памятника Шевченко в центре города, провести пресс-конференцию, а также дать интервью на негосударственных радиостанции и телестудии. Она требовала «не ждать, пока Кучма станет хорошим», и не надеяться, что олигархи начнут возвращать народу награбленное. Вернуть украденное и справедливо его поделить можно только силой. И сделать это способна новая власть.

Ющенко? Она не критиковала Виктора Андреевича. И обещала, что в парламенте ее фракция объединится с «Нашей Украиной». Ну, а для тех, кто еще вчера готов был отдать свой голос за экс-премьера, а сегодня полюбил Тимошенко, у нее был простой совет: «Если вы уверены в том, что хотите поддержать блок Ющенко, поддерживайте. Если у вас есть хоть малейшее сомнение, то поддерживайте наш блок!»

Своим январским марш-броском на запад Тимошенко удалось завоевать сердца избирателей. В марте за нее здесь проголосовало больше четверти населения. Корреспондент киевского «Зеркала недели» так описывал эйфорию львовян от встречи: «Коктейль, в котором ингредиентами были миниатюрность (в смысле роста), обворожительный голосок со звонким непосредственным смехом, ощущение незащищенности, впечатляющий коэффициент интеллекта, незаурядный ораторский талант, львовяне проглотили с причмокиванием. В конце первой встречи тысячеголосый хор будущих избирателей исполнил в честь гостьи “Многая літа!”. Да и как можно было реагировать на человека, который в Львове обращается к народу со словами: “Шановні друзі!”, “Рідні мої!”, “Слава нашій рідній Україні!”, “Поки Україна не стане на коліна перед Богом, вона ніколи не підніметься з колін!”, “Була б я молодшою, то була б в січових стрільцях!”, “Більшого націонал-демократа, як я, важко знайти в Україні!”?!»

Итоги выборов выглядели ужасающе для Кучмы. Пропрезидентский блок «За Единую Украину» не дотянул даже до 12 %, что означало полный провал. Партия власти отстала и от коммунистов, набравших почти 20 %, и от победителей парламентской гонки – блока Виктора Ющенко «Наша Украина», за который проголосовало 24 % избирателей. Оппозиционные социалисты Александра Мороза набрали почти 7 %, а связанные с Кучмой объединенные социал-демократы Виктора Медведчука замыкали список избранных с 6 % всенародной поддержки.

Ющенко торжествовал. Солидная оппозиционность обернулась солидной победой. «Наша Украина» стал первой в истории независимой Украины политической силой, которой удалось обойти коммунистов. Стратеги из блока Ющенко уже просчитывали возможности создания парламентского большинства. При этом одним из ключевых вариантов им виделся союз с пропрезидентской «Единой Украиной» при условии возвращения Ющенко в кресло премьера. Ющенко был верен себе и не хотел ни с кем воевать. В эти дни он неоднократно встречался с Кучмой.

Юлия Тимошенко с привычным недоумением наблюдала за его маневрами. Она раздраженно предостерегала и «Нашу Украину», и ее лидера от союза с президентом, которому ни на грош не верила, и настаивала на создании парламентского большинства без кучмистов.

Самой ей тоже было чем гордиться: БЮТ набрал более 7 %. Для новорожденной партии, ставшей мишенью агрессивной разоблачительной кампании во всех пропрезидентских средствах массовой информации, это был серьезный успех. Ее противники, как и журналисты с социологами, вооруженные результатами опросов, да и сами бойцы предвыборного штаба до последнего дня сомневались даже в преодолении «Блоком Юлии Тимошенко» необходимого 4 %-ного барьера.

В конце концов Юлия Владимировна оказалась права. Президент Кучма скоро доказал, что Украина хоть и не Россия, но еще и не Европа. Он вновь переиграл всех оппозиционеров – как умеренных, так и радикальных. Козырной картой в борьбе за парламент стали избранные в мажоритарных округах депутаты, не связанные партийными обязательствами. Ну и, конечно же, деньги. В дни выборов руководства Рады Юлия Тимошенко публично назвала цену одного голоса, покупаемого в поддержку кандидата от власти: от $100 000 до $200 000. Если так оно и было, то затраты президентской команды окупились сполна.

Спикером Рады 29 мая 2002 года был избран руководитель Администрации президента и лидер «Единой Украины» Владимир Литвин. Он получил ровно 226 из 450 голосов, т. е. необходимый минимум. Победа стала возможной благодаря измене семи прагматичных депутатов из ющенковской «Нашей Украины» и одного коммуниста. Заместителями Литвина тоже стали кучмисты. Вскоре был вколочен и последний гвоздь в гроб оппозиционных мечтаний о цивилизованной смене элит. Освободившееся после Литвина кресло руководителя Администрации занял Виктор Медведчук – лидер «великолепной семерки» киевских олигархов. Не обращая внимания на результаты выборов, власть сплоченно и организованно перегруппировала свои ряды.

В день избрания Литвина в зале Рады оппозиция объявила минуту молчания «в память об украинской демократии». «В руководящий орган парламента прошли люди, которые представляют аутсайдеров избирательной кампании, маргинальные политические силы», – гневно заявил прозревший Ющенко. Впрочем, никаких конкретных шагов для преодоления этой ситуации украинский Гавел предлагать не стал. Пытаясь хоть как-то удержать ускользающую сквозь пальцы победу, он начал борьбу за посты руководителей парламентских комитетов. Ну а Юлия Тимошенко с трибуны Рады призвала Украину к акциям гражданского неповиновения. Случившееся еще раз подтвердило ее правоту: спасение только в радикальных действиях. Проиграв в Раде, оппозиция должна была победить на улице.

Новая волна демонстраций получила название «Восстань, Украина!». Приурочена она была ко второй годовщине исчезновения Георгия Гонгадзе. Страна была еще накалена предвыборными страстями и оскорблена тем, что, как оказалось, отданные за оппозицию голоса ничего не стоят. В сентябре 2002 года Тимошенко вместе с соратниками по оппозиции удалось в последний раз перед «оранжевым» Майданом поднять людей.

В тот раз к ней и к социалистам Мороза присоединились коммунисты, точно так же обманутые властью. Акции протеста начались летом в провинции, а 16 сентября 50 тысяч человек стояли на Европейской площади в центре Киева под красными коммунистическими и национальными украинскими знаменами, грозно скандируя: «Долой Кучму!» Демонстранты призывали к проведению досрочных президентских выборов и формированию парламента из представителей партий, которые победили в марте.

В те дни Ющенко впервые в жизни вышел на улицу к демонстрантам. До тех пор будущий президент выступал лишь на предвыборных митингах. С трибуны он говорил по обыкновению путано и невнятно. Однако людям достаточно было увидеть, что он с ними. Для себя, однако, Виктор Андреевич еще раз сделал вывод о том, что демонстрация – не его стихия. Ни в телецентр, ни в Администрацию президента через неделю он уже не пошел, хотя и отправил вместе с Тимошенко, Морозом и Симоненко своих представителей. В те дни он вновь призвал к «созданию конструктивного большинства» и «постоянно действующего круглого стола всех политических сил».

Политические обозреватели не могли найти логики в словах и поступках лидера самой крупной парламентской фракции. «Ющенко оказался последовательным в своей непоследовательности, – заметил один из них. – В последний момент он ввязался в чужую игру. Он пошел на акцию, приведя с собой большую часть фракции, и выступил на митинге. Причем свой спич начал с жесткой критики власти. После чего… призвал к диалогу с ней. А затем… подписал требование отставки президента. И потом… пошел домой. В его комментариях после разгона палаточного городка вновь звучали оппозиционные нотки… Попытайтесь растолковать логику этого политика!»

Растолкуем: 16 сентября ресурс революционности Виктора Ющенко был на какое-то время исчерпан.

Впрочем, исчерпан он был и у народа. Осенние протесты быстро достигли точки кипения, а потом так же быстро пошли на убыль. После жаркого сентября на Украине наступили долгие – двухлетние – заморозки.

Быстрое и эффективное подавление волны протестов украинские наблюдатели в те дни приписывали новому игроку во властной команде – умному и жесткому Виктору Медведчуку, только что назначенному шефом Администрации президента. Именно Медведчук стал главным менеджером политических заморозков на Украине.

Впрочем, отличился в эти дни и еще один дебютант из команды президента.

Второго августа, вскоре после выборов, новый генеральный прокурор Украины Святослав Пискун возбудил уголовное дело против Тимошенко. Ничего нового придумать ему не удалось. Опять ЕЭСУ, присвоение средств в особо крупных размерах, служебный подлог, налоги, головокружительные цифры ущерба государству… У юристов Юлии Владимировны опять стало много работы. И вновь – попытка власти лишить Тимошенко добытой на выборах депутатской неприкосновенности.

Началась новая война между главным оппозиционером страны и ее генеральным прокурором. В этой войне Тимошенко ждали и блестящие победы, и яркие политические спектакли, которые она так любит, и создание судебных прецедентов, достойных учебников по юриспруденции, и разгромные поражения.

Но самое неприятное заключалось в том, что команда Медведчука заставила леди Ю играть по своим правилам. Большая часть ее энергии теперь была направлена на то, чтобы спасать от тюрьмы себя и своих близких. На революцию времени и сил оставалось все меньше. В этом и состоял расчет. Что случится на следующий день после гипотетического ареста Юли, слишком хорошо себе представляли и Кучма, и Медведчук. Поэтому пусть уж лучше Тимошенко часами совещается с адвокатами, изучает законодательство и выступает в судах.

Ее звездным часом в новой войне с прокуратурой стало прямое столкновение с Пискуном в зале парламента. Во время выступления генпрокурора, посвященного воровству и коррупции, она эффектно вышла к трибуне и потребовала, чтобы оратор продемонстрировал депутатам свои наручные часы. Пискун растерялся, не понимая, о чем речь. Тимошенко объяснила на всю страну: «У генерального прокурора часы фирмы Vasheron Constantin. Если прокурор, который получает зарплату в 300 гривен, носит часы за $10 000, то можно поднять вопрос о том, что и он, и Кучма, и министр внутренних дел – одна преступная команда».

Тимошенко любит персонифицировать каждую свою политическую войну. В отличие от Ющенко, она никогда не сражается с некими абстрактными и анонимными силами зла. Врагов она с удовольствием называет по имени и отчеству. Кроме того, еще со времен дворового футбола в Днепропетровске она знает, что гораздо сильнее в нападении, чем в защите. В 2002 году к ее «любимому» врагу Кучме присоединилось сразу два новых – Медведчук и Пискун. Например, Пискуна вскоре после стычки в парламенте леди Ю обвинила в причастности к наркоторговле, назвав главным украинским наркобароном. Теперь уже прокурору, а не ей пришлось оправдываться перед прессой.

А Украина со времен парламентской атаки на Пискуна научилась присматриваться к нарядам и наручным часам сильных мира сего, производя потом нехитрые, хоть и бестактные подсчеты. Юлии Тимошенко не поздоровилось, когда ее налоговую декларацию сравнили с ценами на наряды марки Louis Vuitton, которые она носила, став премьер-министром. Через пару лет непочтительные фотографы помогли разглядеть на запястье Патриарха Московского и всея Руси Кирилла часы марки Breguet ценой €30 000. С этими часами у Кирилла потом было немало приключений и в Москве, причем самого потустороннего характера, но началось все во время молебна на Владимирской горке в Киеве…

Между тем близились президентские выборы 2004 года.

Ющенко, как и следовало ожидать, не договорился с Кучмой о спокойной, солидной, по-европейски цивилизованной передаче власти. Тимошенко с удовольствием наплевала бы на обоих и пошла в президенты сама, но ей не хватало голосов. Социологи в штабе Ющенко с прискорбием извещали патрона, что с неистовой Юлей в роли конкурента в борьбе за оппозиционные голоса он едва ли победит кандидата от власти. Социологи в штабе Тимошенко, не скрывая грусти, сообщали, что с конкурентом Ющенко она не выйдет даже во второй тур.

И все-таки отказываться от борьбы ей мучительно не хотелось. Против этого восставала ее натура. Здравый смысл подсказывал: «политическое сожительство» с Ющенко стало неизбежным. Но здравый смысл редко играет центральную роль в ее решениях. Она рвалась в бой.

В начале 2004 года появились сообщения, что команда Тимошенко разрабатывает предвыборную символику для своего шефа.

Политологи до сих пор гадают, что же в конце концов побудило Тимошенко отказаться от личных амбиций и уступить главные политические подмостки страны своему вечному союзнику-конкуренту. Ответственность перед избирателями-оппозиционерами? Мечта об «Украине без Кучмы», которую в 2004 году мог осуществить только Ющенко? Или усталость от бесконечной войны с прокуратурой? Конечно, свою роль сыграла и позиция Банковой улицы. Стратеги из команды Медведчука, развернув подготовку к очередному уголовному процессу против экс-президента ЕЭСУ, подталкивали ее к участию в выборах, чтобы лоб в лоб столкнуть с Ющенко.

А может быть, дело обстояло еще проще. Он, наконец, протянул ей руку. И этого оказалось достаточно.

Переговоры двух лидеров и их штабов были затяжными и чрезвычайно трудными. Пришлось Ющенко преодолевать и сопротивление своего окружения, где у Тимошенко было больше врагов, чем друзей. Но, когда надо, Виктор Андреевич умел быть суровым с подчиненными, удовлетворенно наблюдая, как они вытягиваются в струнку и молча берут под козырек.

Второго июля 2004 года соглашение между «Нашей Украиной» и БЮТ было подписано. Речь шла о создании предвыборной коалиции, в названии которой – «Сила народа» – явно слышались интонации Юлии Тимошенко, и о выдвижении Виктора Ющенко единым кандидатом на президентских выборах. Тайный протокол, подписанный оппозиционерами, гласил: в случае успеха Тимошенко становится премьер-министром.

Отныне у них все общее: голоса, демонстрации и всенародная любовь. И Тимошенко настойчиво, а порой даже с явным перебором демонстрирует безграничную преданность Ющенко. Она заявляет в эти дни, например, что ради общего дела готова стирать белье в предвыборном штабе Виктора Андреевича. Честолюбие побоку: она счастлива с этим мужчиной…

Это был решающий, поворотный момент в политической жизни Украины. Они оба победили в тот день, когда поставили подписи под тайным протоколом. Но цена победы была еще неизвестна ни ему, ни ей.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.