Репортаж с американской базы
Репортаж с американской базы
Современникам мобильных телефонов трудно понять слова Константина Симонова, который говорил, что успех фронтового журналиста на 90 процентов зависит от связи. Я вспоминаю эти слова, когда думаю о весьма драматическом эпизоде моей журналистской карьеры. Он связан с первым заходом в Японию американской атомной подводной лодки. После войны парламент страны, пережившей трагедию Хиросимы и Нагасаки, утвердил «три неядерных принципа» — не создавать, не приобретать, не размещать ядерного оружия.
Чтобы преодолеть этот барьер, Вашингтон решил использовать «шоковую терапию» — начать регулярные заходы атомных подводных лодок со стратегическими ракетами, надеясь, что они станут привычными, а выступления протеста мало-помалу затихнут.
Я отправился в Сасебо, куда зашла первая атомная подлодка «Морской дракон», и подготовил репортаж о массовых демонстрациях местных профсоюзов. Редакция «Правды» ежедневно вызывала меня в три часа по местному времени. Надо было срочно сообщить на токийскую телефонную станцию мой номер в Сасебо и перевести туда вызов. Но центр города, заполненный демонстрантами, был оцеплен. Добраться до какой-нибудь гостиницы и снять там комнату не было времени.
Поэтому я рискнул зайти в американский офицерский клуб напротив главных ворот базы. Расчет на то, что американский часовой проявит солидарность с иностранцем, который оказался среди японцев, оправдался. Я приветственно махнул рукой морскому пехотинцу, он — мне.
Уверенной походкой Штирлица зашел в бар. Заказал пиво у негра за стойкой, узнал у него номер здешнего телефона и по-японски попросил знакомого клерка на токийском телефонном узле перевести мой вызов на американский клуб в Сасебо. Через несколько минут телефон зазвонил, и я услышал в трубке голос правдинской стенографистки: «Передавать будете?»
Начал диктовать текст, естественно, по-русски. Американские офицеры за соседними столиками стали недоуменно переглядываться. Засветился я, когда передавал по буквам название порта: «Сергей — Анна — Сергей — Елена — Борис — Ольга». Прозвучало подряд слишком много русских имен.
Вокруг меня началось какое-то движение. Появился вахтенный офицер в сопровождении двух морских пехотинцев. Я предъявил карточку международного пресс-клуба и поблагодарил за телефон.
«Москва, „Правда“, — вслух прочитал дежурный офицер. — Ясно, зачем вы тут оказались. Но пора проводить гостя к его единомышленникам!» Рослые моряки взяли меня под локти и вежливо, но напористо вытолкали за дверь. И тут я оказался лицом к лицу с шеренгами возбужденных демонстрантов. Их кулаки тянулись прямо к моему носу, а от возгласов «Янки, убирайтесь домой!» пробирала дрожь.
К счастью, меня спас полицейский патруль и укрыл в фургоне для арестованных. «Куда смотрит ваш профсоюз? — укорял меня сержант. — Работать в горячей точке без каски — значит нарушать технику безопасности!»
Данный текст является ознакомительным фрагментом.