Рождение дочери. Киев
Рождение дочери. Киев
Я была в положении, а никто этого как будто не замечал до последнего почти месяца. Когда я сказала кому-то: «А ведь мне скоро рожать», услышала удивленный вопрос: «Как скоро?». А ровно через две недели я родила дочь почти 12 фунтов. Головка у моей доченьки была большая, и на разрывы после родов надо было наложить 8 внутренних и 8 наружных швов без наркоза. Доктор пожалел меня и предложил:
— Потерпите, все равно уже наболело, а после наркоза вам будет еще хуже. Это «потерпите» было пострашнее родов. А через две недели у меня вспухла правая грудь — образовалась грудница. Поднялась температура, и я потеряла сознание. Мой врач созвал консилиум, и они не отходили от меня до тех пор, пока не привели в сознание, и я до сих пор помню их радостные улыбки, мне кажется, что все они думали, что я не выдержу. Это был уже второй случай в моей жизни, когда все думали, что мой конец уже пришел.
Первый — когда я в детстве заболела тифом, и мне приготовили белый саван, в котором уже собирались хоронить. И тоже помню ту секунду, когда прорвался нарыв, горячая струя потекла по спине и я очнулась. Никаких врачей тогда возле меня не было, не было даже мамы. Были только бабушка и несколько сердобольных бабушкиных соседок. В этот раз меня приводили в чувство три солидных врача, дежурившие у моей постели всю ночь.
Как только я пришла в себя, Кирилл умчался в Москву устраивать «наши дела». Это как раз было то, что он никогда не умел делать. На работе — да, там его ценили. Студенты в институте обожали его. Когда встречали меня, радостно сообщали, что Кирилл Михайлович преподает у них или руководит дипломным проектом. Но для себя он не умел ничегошеньки. Таким он был, таким и остался.
И время тогда было такое, как я уже сказала, строили гигантскими шагами промышленность: Московский и Горьковский автомобильные заводы, Березниковский и Невский химические комбинаты, Челябинский и Харьковский тракторные заводы и многие сотни других мелких и крупных предприятий в Москве, в Сибири, на Урале, на Украине, в Казахстане, Туркестане, Узбекистане, да повсюду, по всей нашей необъятной стране. А о такой «мелочи», как жилье, никто даже не задумывался. Правда, в 1932 году построили один довольно убогий и мрачный Дом правительства, звону по этому поводу было много.
А строить дома для терпеливого русского народа, казалось, что еще не пришло время, для этого еще надо подождать, пока страна станет крепко на ноги. Народ кое-как разместился пока по коммуналкам, ну и слава богу. А если в самой благополучной квартире, как у Кирилла, в трех комнатах с кухней жили 12 человек, так это считалось благополучной семьей, которой можно было завидовать.
Оправившись после своей болезни, я оставила свою Ляльку с родными и немедленно вернулась в Москву. Провожая меня в Москву в Киеве на вокзале, отец просил меня:
— Устраивайтесь, о Лялечке не беспокойтесь, пусть она будет с нами, у вас еще будут дети.
Он был такой нежный дедушка, не успевала она пикнуть ночью, как он уже был у ее кроватки. Бедный, он так глубоко верил в наше хорошее будущее, что ему никогда, никогда в голову не могло прийти, что его подстерегает такое страшное будущее.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.